Глава II
Дети и взрослые

В квартире Смирниных они сразу взялись за дело. Стас вскрывал картонные ящики с книгами и расставлял их в шкафу и на полках в коридоре. А Даша разбирала коробки с посудой. Через два часа квартира приобрела жилой вид.
Стас заглянул на кухню и ахнул.
Даша так красиво и уютно все расставила на кухне, что он только руками развел.
– Ну, ты даешь! У нас же сроду такой красотищи не было! Откуда эти кастрюли?
– Как откуда? Тут коробка была, а в ней кастрюли! А старые я в шкафчик поставила. На них уже смотреть тошно! Гляди, как здорово! А занавески есть?
– Нет. Зачем на кухне занавески? – удивился Стас.
– Для красоты и для уюта, – пожала плечами Даша. – Сразу чувствуется мужское хозяйство. А кстати, в комнатах у вас тоже нет занавесок?
– Почему, есть.
Стас быстро открыл большую пластиковую сумку, в каких носят свой товар челноки, и вытащил оттуда какие-то тряпки.
– Фу, пылища какая! Надо их постирать!
– Постираю, – невесело согласился Стас.
– А у вас стиральная машина есть? Что-то я не вижу!
– Мы ее выкинули. Отец сказал, новую купим!
– Понятно, я у нас постираю!
И Даша уже подхватила сумку с занавесками.
– Погоди! Не надо! Тут еще и сушить их негде! Надо сперва веревки натянуть…
– Ничего не надо! У нас машина с сушкой! Через два часа будут чистые сухие занавески, останется только погладить! А ты пока прибей карнизы! Зато к Новому году у вас хоть будет нормальное жилище, а не черт-те что!
– Ну, ты даешь! Командуешь, как генерал!
– А тебе плохо, что ли, если в квартире порядок будет?
– Вообще-то нет…
– Вот видишь! Ладно, я сейчас машину запущу и вернусь, пусть твой папа удивится!
– Слушай, Даш…
– Да?
– А ты меня научишь такой суп варить?
– Запросто!
– Что для этого нужно?
– Курица, лук, морковка, зелень и лапша.
– А… Понятно.
– Ничего этого нет? – догадалась Даша. – А ты хочешь удивить отца еще и супом?
– Ага! Лапша как раз есть. И лук.
– Ладно! Сделаем! Я машину запущу, и сбегаем в магазин, тут рядом!
– Тебе никто не говорил, что ты – отличная девчонка?
– Почему? Много раз! – засмеялась Даша.
– У меня такое ощущение, что мы с тобой сто лет знакомы или… ты моя сестра.
– Здорово! Всегда мечтала иметь старшего брата!
– Не шутишь?
– Нет, какие тут шутки. Почти все девочки мечтают о старшем брате.
– Тогда считай, что он у тебя есть!
– Уже!
– Что? – не понял Стас.
– Считаю!
И Даша умчалась к себе. Через десять минут она вернулась, одетая для улицы.
– Как дела? С карнизом проблем не будет?
– Да нет! Тут крюки остались. Похоже, у прежних жильцов такие же карнизы были. Вернемся, я сразу повешу!
Стас быстро оделся.
– Пошли!
– Шапку надень, на улице мороз!
– Не хочу!
– Глупости, братишка, надевай, а то голова отмерзнет!
– Раскомандовалась, – проворчал Стас, но покорно надел вязаную шапку.
– Деньги-то у тебя есть? – осведомилась Даша.
– Конечно!
Через сорок минут они вернулись с полными сумками. Даша сразу сунула курицу в микроволновку – размораживать, и снова занялась наведением порядка на кухне. Стас быстро повесил карнизы и явился к ней на кухню.
– Ты Новый год где встречаешь? – спросил он.
– Дома. С мамой и бабушкой. И еще к нам гости придут. А что?
– Да я насчет первого… Под каким предлогом ты на целый день смотаешься? Имей в виду, правду говорить нельзя!
– Ясное дело! Что-нибудь придумаю, время еще есть. А ты что отцу скажешь?
– Скажу, поехал к ребятам из старой школы!
– А я с Виктошей договорюсь!
– Кто это – Виктоша?
– Троюродная сестра. Мы с ней дружим, хотя ей уже почти шестнадцать. Ой, Стас, я же целый день у тебя торчу, а мама, наверное, обзвонилась! И с ума сходит. Я сейчас ей позвоню!
Даша набрала номер.
– Мам, это я! Никуда я не пропала! Просто у нас соседи новые! Я им помогаю! Ты поздно вернешься? А! Я забыла! Да, конечно, поела! Ладно, пока!
– Ну что? – спросил Стас.
– У них на работе сегодня вечер по случаю Нового года! И она придет не раньше одиннадцати! А ты где Новый год встречаешь?
– Мы с папой у его друзей встречаем с тех пор, как… мама умерла.
– Далеко? – поинтересовалась Даша.
– Нет, на Арбате.
– И ночуете там?
– Раньше всегда ночевали, мы же на «Юго-Западной» жили. А теперь – не знаю, как будет.
– А вы почему переехали?
– Папе эту квартиру его дядя завещал. Мы ту, на «Юго-Западной», продали и сюда переехали. Я ужасно не хотел переезжать, а вот теперь не жалею!
– Понятно! Наверное, занавески уже готовы, тогда надо будет их погладить! Только гладить будешь ты! Я ненавижу глажку!
– Согласен! Поглажу без проблем!
Даша сбегала домой, принесла занавески, Стас взялся за утюг, а она поставила варить курицу.
– Нет, так нечестно! – закричал Стас, – ты же обещала меня научить!
– Не волнуйся, научу! Берешь курицу, моешь ее, кладешь в кастрюлю, заливаешь водой и ставишь на плиту!
– Запиши все на бумажке, подробно! – потребовал Стас.
– Ладно, запишу.

К вечеру квартира Смирниных приобрела вполне жилой вид. И обед был приготовлен, вернее, ужин.
– Устала? – спросил Стас.
– Ужасно! – призналась Даша.
– Если бы не ты, мы бы еще месяц жили на чемоданах!
– Ладно, Стас, я пойду!
– Завтра увидимся?
– Наверное. Мне на рынок надо, купить ветки еловые.
– А елку ты не хочешь? – спросил Стас.
– Нет, у нас всегда ветки… Я сегодня собиралась, да вот из-за тебя забыла съездить!
– Хочешь, вместе съездим? Я себе тоже веток куплю.
– Отлично! Как проснусь, зайду за тобой! Пока!
– Пока! И спасибо тебе!
– Не за что!

Кирилл Юрьевич ехал домой и с тоской думал о том, что сейчас творится в квартире. Особенно его пугали книги. Сколько придется с ними возиться, а сын, похоже, увлекся соседской девочкой… И пообедать сегодня не удалось… Подъехав к дому, он вылез из машины и стал глазами искать окна новой квартиры. Итак, седьмой этаж… ага, вот они… Нет, он ошибся, на этих окнах висят занавески, а его окна должны быть голыми. Он вновь прикинул, его ли это окна, выходило, что его… Неужели Стас повесил грязные пыльные тряпки в только что отремонтированных комнатах? Ну что с мальчишки возьмешь, женщины-то в доме нет… Наконец он запер машину и вошел в подъезд. Вызвал лифт. Едва он ступил в него, как раздался женский голос:
– Подождите, пожалуйста!
И в лифт вбежала женщина в модной дубленке. Лицо у нее было красивое, но очень усталое. В х она держала большую, набитую продуктами сумку.
– Вам какой? – спросил Кирилл Юрьевич.
– Седьмой!
«Соседка, наверное, – подумал он. – В ней есть что-то… стенобитное, – сказал он про себя и усмехнулся. – Не женщина – танк! Не моего романа».
На седьмом этаже оба вышли из лифта. Но женщина, казалось, даже не обратила на это внимания.
Кирилл Юрьевич открыл ключом дверь и ахнул. Книги аккуратными рядами стояли на полках в коридоре. В квартире чем-то очень вкусно пахло и повсюду был удивительный порядок. Такое впечатление, что они въехали сюда как минимум две недели назад. Он заглянул в комнату сына. Тот спал одетый на нерасстеленной постели. Кирилл Юрьевич на цыпочках направился в кухню и замер, пораженный. Такого уюта он никак не ожидал. Невесть откуда взявшиеся кастрюли стояли на плите. Ах да, их кто-то подарил года два назад. Но с тех пор они стояли в коробке на антресолях. И вообще все старое, обшарпанное было куда-то убрано, а что поновее и покрасивее служило украшением. «Чудеса, да и только!» – подумал Кирилл Юрьевич и заглянул в большую кастрюлю. Суп! С лапшой! Да как пахнет! Он включил плиту и заглянул в кастрюлю поменьше. Там была зеленая фасоль. А на сковородке под крышкой лежали куски вареной курицы. Оставалось лишь подогреть все это!
«Так, совершенно ясно, что здесь действовала какая-то женщина! – испуганно подумал он. – Но кто? Свой новый адрес я еще никому не давал! Странно!»
– Привет, пап!
В дверях стоял заспанный Стас.
– Привет! Слушай, тут что, добрый волшебник побывал?
– Не волшебник, а волшебница! – радостно засмеялся Стас.
«Так я и знал», – обреченно сказал себе Кирилл Юрьевич.
– И кто же она, эта волшебница? Тетя Нина?
– Да нет! Даша!
– Какая Даша?
– Ну, пап, ты же с ней сегодня познакомился! – напомнил Стас.
– Эта девчушка?
– Именно!
– С ума сойти!
– Да! Она целый день тут провозилась, даже занавески в своей машине постирала.
– Повезло! Суп будешь?
– Вообще-то я уже два раза его ел, но все равно буду!
– Что, такой вкусный?
– Объедение!

Глава IV
Старая школа

Стас проснулся от тихого звонка электронного будильника. Ровно десять. Интересно, Даша еще спит? Это была его первая мысль. Он сразу вскочил и побежал в ванную. Потом заглянул к отцу. Тот крепко спал. Стас был уверен, что отец проспит часов до двух. Вчера он пытался выяснить у отца хоть что-то о своих предках, но тот, похоже, ничего не знал.
– Что это тебя на генеалогию потянуло? – удивился отец.
– Ну, интересно же знать, откуда ты родом, – пожал плечами Стас.
– Но почему вдруг у тебя проснулся интерес?
– Да вот вчера возился с книжным шкафом…
– И что? – насторожился отец. – Ты там что-то нашел?
– Ничего я там не нашел, просто мне вдруг интересно стало, как этот шкаф попал в нашу семью…
– Насколько мне известно, это крепостная работа, у каких-то наших предков были крепостные, но что, как, я толком не знаю, в мое время не принято было этим интересоваться… Жаль, конечно, теперь бы я и сам не прочь выяснить, что да как, но… Нет времени, ни на что уже нет времени! А раньше времени было навалом, а интереса не было… Так всегда бывает. Это хорошо, что ты интересуешься прошлым. Обнадеживает как-то… Мне мама твоя покойная все говорила, съезди хотя бы в Братушев…
– Куда? – вырвалось у Стаса.
– В Братушев, городок такой есть, там когда-то было имение моих предков, а я так и не собрался…
– Папа, может, мы с тобой туда съездим? – осторожно начал Стас. – Ты не знаешь, там что-нибудь сохранилось?
– То-то и оно, что не знаю! Понятия не имею! Хоть и ю, что это стыдно…
– Ладно, папа, я этим займусь… Попробую обратиться в Дворянское собрание!
– Вот-вот, займись! Тем более сейчас каникулы!
Таким образом, Стас считал, что «добро» получено. И он, собственно, даже не будет обманывать отца.
Выпив чаю с бутербродом, он позвонил Даше. Она сразу же схватила трубку.
– С Новым годом! – прошептала Даша.
– С Новым годом! Ну как?
– Нормально! Едем!
– Отлэ! Ты готова?
– Да! Через пять минут выйду!
Действительно, через пять минут они встретились у лифта.
– Привет! Как прошел Новый год? – спросила Даша.
– Как всегда! А что это у тебя в сумке?
– Как что? Еда. Первого января мы можем с голоду помереть в каком-то городишке. Там небось все закрыто. Кстати, возьми-ка ты сумку!
– Конечно, давай! – с готовностью согласился Стас.

Через полчаса они уже сидели в электричке, ехать им предстояло полтора часа.
– А ты своим что-нибудь сказала? – поинтересовался Стас.
– Ага! Наврала с три короба! Я с Виктошей созвонилась, у нее сегодня свидание, а родители против, вот мы и решили, что она скажет, будто поехала со мной в Троице-Сергиеву лавру, и я то же самое своим сказала.
– А они что?
– Да ничего. Они Виктошу очень надежной девушкой считают, – прыснула Даша. – А ты что-нибудь у отца выяснил?
– Почти ничего. Он только сказал, что в Братушеве было имение наших предков.
– Вот видишь! – воскликнула Даша.
– Да, кажется, мы взяли верный след!
В электричке было совсем мало народу, так что они могли спокойно разговаривать, но через полчаса оба задремали и не заметили, как доехали до нужной станции. Выйдя на перрон, они первым делом выяснили, где останавливается автобус до Братушева. На остановке не было ни души.
– Плохо дело! – заметил Стас. – Похоже, автобус недавно прошел.
– Необязательно! Может, просто здешние жители знают расписание и подойдут прямо к нужному времени.
– Не уверен, что в Новый год автобус ходит по расписанию, – проворчал Стас.
– И что ты предлагаешь?
– Видишь, там палатка торгует, пошли, спросим у продавца!
Они бегом бросились к киоску, где какой-то мужичонка покупал пиво. Когда он отошел, Стас нагнулся к окошечку.
– Скажите, пожалуйста…
– А с Новым годом? – фыркнула девица в окошке.
– С Новым годом!
– И вас так же! Ну, теперь говори!
– Вы случайно не знаете, как часто ходит автобус на Братушев?
– На Братушев? Фиг его знает!
– А как еще туда добраться можно?
– На попутке! Покупать чего будешь?
– Нет, спасибо, ничего не нужно.
– Тогда отвали, тут тебе не справочное бюро! – рассердилась девица. – Иди-иди! – и она захлопнула окошко.
– Чего это она? – недоуменно пожал плечами Стас.
– Не выспалась! – сообразила Даша. – И вообще, кому охота работать в Новый год!
Мимо прошла старушка в валенках.
– С Новым годом! – бросился к ней Стас.
Старушка остановилась.
– С Новым годом, милок! Тебе чего?
– Вы не скажете, автобус на Братушев часто ходит?
– Когда как. Когда часто, а когда и полдня ждать приходится.
– Далеко до него?
– Километров восемнадцать. А тебе чего там, милок, понадобилось?
– Да мы хотели родственников там разыскать! – быстро сказала Даша.
– А они чего, потерялись, что ли? – усмехнулась старушка. Казалось, она рада поговорить с незнакомыми детьми.
– Да… Знаете, как сейчас – все хотят свои корни знать, – задумчиво проговорил Стас.
– Хорошее дело, а как фамилия-то, может, я знаю? Городок-то маленький, все всех знают.
– А вы сами из Братушева? – обрадовалась Даша.
– Родом оттуда, а живу здеся.
– Смирниных случайно не знаете? – воодушевился Стас.
– Смирниных? Что-то не припомню таких. Ой, детки, вон ваш автобус идет! Да не бегите так, он минут десять тут уж точно простоит! А вы там, в Братушеве, к учительнице Костровой наведайтесь, она всех знает! У ней музей был раньше, краеведческий, что ли!
– Ой, спасибо вам! – воскликнула Даша. – Бежим, Стас!
– До свидания, бабушка! – уже на бегу крикнул Стас.
Они, запыхавшись, влезли в совершенно пустой автобус. Водитель куда-то исчез.
– Повезло! – вздохнул Стас. – А то я уж думал, не доберемся мы туда.
– Хорошо бы еще обратно добраться, – благоразумно заметила Даша.
– Договоримся с водителем, и все дела!
– Между прочим, мне моя бабушка всегда говорила, что чужих бабушками не называют! – заметила Даша.
– Что? – не понял Стас.
– Ты сказал этой старушке: «До свидания, бабушка!» А она тебе никакая не бабушка!
– Глупости! Должен же я был к ней как-то обратиться!
– Ничего не глупости! Моя бабушка все знает про хорошие манеры!
– Ты решила меня обучать хорошим манерам? – возмутился Стас.
– Нет, я просто сказала…
– И зря! Деревенские старушки привыкли, чтобы их бабушками звали.
– Ладно, проехали! И куда это шофер подевался? Холодно!
Но тут как раз появился шофер.
– О! Пассажиры, с Новым годом! Куда намылились?
– С Новым годом! – отозвался Стас. – Мы – в Братушев!
– Вы тут пока посидите, а я на вокзал, за сигаретами сбегаю! Может, еще пассажиры подойдут.
И он снова исчез.
– Порядки! Черт-те что! – проворчал Стас.
Они прождали еще минут десять, и наконец водитель появился.
– Ну что, больше никому в Братушев не нужно? – спросил он.
– Вроде нет, – отозвался Стас.
– Ладно, сейчас поедем!
Водитель жадно затянулся, потом выбросил окурок и растер его ногой.
– Все, поехали! Платите денежки, ребятня!
Стас быстро вытащил из кармана кошелек. Даша тоже полезла в карман, но Стас жестом запретил ей вмешиваться.
– Ты чего? – спросила Даша, когда автобус тронулся. – Я сама могу за себя заплатить!
– Пока у меня есть деньги, я тебе этого не позволю! – решительно заявил Стас.
– Почему это?
– Мы не в Америке!
– При чем тут Америка? – не поняла Даша.
– В Америке женщины обижаются, если ты их вперед пропустишь или, не дай бог, пальто подашь! Мне отец рассказывал, как оскорбилась одна американка, когда он ей помог выйти из автобуса!
– Вот дура!
– Да они там помешаны на равноправии! У папиных друзей сын уже три года там учится, так он пишет, что с американками не водится, только с европейскими девушками, американки скучные, только о независимости и говорят, да еще о деньгах…
В этот момент автобус вдруг резко затормозил. Какой-то высокий человек преградил ему дорогу.
– Ты что под колеса кидаешься, спятил, что ли? – заорал шофер.
– А где же Василий? – хриплым голосом спросил Длинный.
– Сегодня не его смена! А тебе чего надо-то?
– Василия и надо!
– Так иди к нему домой, а не бросайся под колеса, чокнутый!
– Стремно мне к нему идтить-то, баба у него больно злющая! А вот ты, друг, не мог бы, к примеру, передать ему…
Водитель загоготал.
– Это точно, баба у него – не дай бог! С потрохами сожрать может! Мне тоже неохота к нему соваться!
– Уж будь так добр, – взмолился Длинный. – Скажи Василию, чтобы третьего прибыл.
– Куда?
– Он знает!
– Нет уж! Ничего я передавать не стану! Ваши дела меня не касаются, а ну, уйди с дороги!
И он завел мотор. Длинный попытался было встать перед автобусом, но водитель ловко его объехал, и тот остался ни с чем.
Через некоторое время автобус затормозил на крохотной площади Братушева.
– Все, приехали! – сказал водитель.
– Простите, а вы не скажете, когда обратно поедете? – вежливо осведомилась Даша.
– Минут через тридцать, а может, и вовсе не поеду, – неожиданно заявил водитель, – если пассажиров не будет, чего зря бензин изводить?
– Но как же нам обратно на станцию попасть? – испугался Стас.
– А вы сюда что, на экскурсию приехали?
– Да нет, но нам обязательно надо до вечера в Москву вернуться! – ответил Стас.
– Ладно, часов в пять приходите сюда, так и быть, отвезу!
– А вы не скажете, где здесь школа? – поинтересовалась Даша.
– Школа? Да сегодня ж праздник и вообще каникулы, на кой вам школа?
– Надо! – вздернула нос Даша.
– Ишь ты какая! Идите по этой вот улице, сверните налево, там и будет школа. А вообще-то вам какая школа нужна? У нас их три!
– Самая старая! – ответил Стас.
– А самая старая теперь не работает! Там библиотека!
– О! Вот туда-то нам и надо. И еще, может, вы знаете, как учительницу Кострову найти? – вспомнила вдруг Даша.
– Учительшу? Так она там и проживает! Тогда идите вот туда, направо и потом опять направо. Сами увидите!
– Спасибо! К пяти мы сюда придем!
– Лады!
Даша со Стасом почти бегом бросились в указанном направлении. Времени у них было немного. Часы показывали половину третьего.
– Какой городок! – воскликнула Даша. – Как в сказке!
В самом деле, занесенные снегом деревянные, в основном одноэтажные, дома напоминали сказочные домики. На деревьях тоже лежал снег, солнце еще светило, и нигде не было ни души.
– Какая прелесть! – продолжала восхищаться Даша.
– Да, славный городок! – согласился Стас. – Хотя больше на деревню похож! Кажется, здесь!
Они стояли возле большого приземистого дома, казавшегося нежилым. Но снег за оградой был расчищен, и крыльцо выметено.
– Пошли? – спросила Даша.
– Погоди, давай минутку постоим. Мне так странно, что этот дом в сказочном городишке имеет ко мне какое-то отношение…
– Ладно, некогда нам, – напомнила Даша. – Все чувства – потом!
– Ты права!
Они открыли калитку и прямиком направились к крыльцу. Вдруг из-за дома шариком выкатилась маленькая пушистая собачонка и залилась громким лаем.
– Какая смешная! – совсем не испугалась Даша. – Ну ты чего, мы же не грабители!
Собачка вдруг подпрыгнула и, продолжая лаять, понеслась к крыльцу, словно оповещая хозяев о приходе гостей.
Дверь дома отворилась, и на крыльцо выглянула девчонка лет восьми.
– Здрасьте! Вам кого?
– С Новым годом! – сказал Стас.
– Ага, с Новым! – ответила девчонка.
– Скажи, пожалуйста, учительница Кострова здесь живет?
– Марь Семенна?
– Да, наверное.
– Как это, наверное? Марь Семенна или не Марь Семенна?
– Да, Марья Семеновна! – вмешалась Даша.
– А вам зачем?
– Нам нужно с ней поговорить. Она дома?
– Нет, она в больнице!
– В больнице? – разочарованно нул Стас. – А что с ней?
– Сердцем болеет.
– А как тебя зовут? – спросила у девочки Даша.
– Ленка!
– Лена, а ты не могла бы нас впустить? Мы замерзли очень!
– Сейчас мамку позову! Мам! Мам!
На крыльце появилась женщина в накинутом на плечи полушубке.
– Вам чего, ребятки? – приветливо осведомилась она.
– Вообще-то мы к Марье Семеновне пришли…
– Болеет она…
– Да, Лена нам уже сказала…
– Мам, они в дом просятся, погреться!
– Ой, что это я в самом деле! Заходите, ребятки, заходите! Вот бог на Новый год гостей привел!
Даша со Стасом поднялись на крыльцо. Рядом с входной дверью висела едва заметная табличка «Библиотека». В чистых просторных сенях они долго вытирали ноги о лоскутный половичок.
– Может, мы снимем ботинки? – сказал Стас.
– Да нет, заходите так! Извините, мы вас на кухне примем, там тепло. Дом-то большой, не натопишься!
В кухне тоже было чисто и уютно. Женщина усадила ребят за стол.
– Сейчас я вас чайком угощу! И пироги новогодние еще остались!
Через десять минут ребята пили чай с пышными деревенскими пирогами с капустой и повидлом. Даша вытащила привезенные из Москвы бутерброды, на которые Ленка буквально набросилась, к немалому смущению матери.
– Вы уж извините, нам, конечно, такие закуски не по карману… Лен, постыдилась бы!
– А вкусно очень! – с полным ртом проговорила Ленка.
– Ой, мы тут у вас чай пьем, а даже не познакомились! – вспомнила Даша. – Я Даша, а это – Стас.
– А я – Люба! – сказала женщина. – Любовь Петровна! Так зачем вам Марья-то Семеновна понадобилась?
– Понимаете… – нерешительно начал Стас, – дело в том, что…
– Вам фамилия Смирнин что-нибудь говорит? – перебила его Даша.
– Смирнин? – переспросила Любовь Петровна. – Да вот школу-то эту как раз Смирнин и построил! Илья Аркадьевич Смирнин, бывший барин здешний. Раньше-то нельзя было об этом говорить, а теперь Марья Семеновна даже его портрет повесила! Хотите, покажу?
– Конечно, хотим! – разом воскликнули Даша и Стас.
– Что ж, пойдемте!
Любовь Петровна повела ребят в библиотеку. Там по стенам висели портреты писателей – Толстого, Тургенева, Пушкина, Лермонтова, Блока и Есенина.
– Надо же, ни Маяковского, ни Чернышевского! – удивился Стас.
– Точно! – засмеялась Люба. – Марья Семеновна их сразу сняла, как можно стало. Намучилась с ними, говорит, глаза бы мои на них не глядели. Вон, вместо Чернышевского она Блока повесила, а вместо Маяковского – Смирнина Илью Аркадьича!
Стас впился взглядом в своего предка. А Даша то и дело переводила глаза с портрета на Стаса и обратно, искала фамильное сходство.
– А кстати, вам зачем Смирнин-то понадобился? – сообразила Люба. – Ой, никак вы родственники! Гляди-ка, похож! Только тот старый да при бороде, а ты… Но так – одно лицо! – заключила она.
– Вы находите? – смущенно пробормотал Стас.
– Одно лицо! – твердила Люба. – Ну, прям одно лицо!
– А по-моему, только глаза похожи! – заявила Даша.
– Да нет, ты глянь! Нос – один в один, и брови! Тебе, значит, что-то про родню свою узнать захотелось? Да?
– Да! – ответил Стас. – Я совсем ничего не знаю о своих корнях. Спросил у отца – и он не больше моего знает.
– А как же ты сюда попал?
– Отец помнил только, что имение у предков было, Братушево, вот я сюда и приехал.
– А про учительшу откуда знаешь? – продолжала допытываться Люба.
– Случайно на станции одна старушка сказала, – поспешила объяснить Даша. Все складывалось совсем не так, как они планировали. И Даше это не нравилось. Зря Стас признался…
– Да, если бы не учительша наша… Она всю жизнь краеведением занималась, у ней при школе музей был, а как школу перевели в новое здание… Сперва хотели и там музей открыть, экспонаты перевезли, а потом… Марью Семеновну на пенсию ушли, постепенно все растеряли, разворовали… Мало у кого интерес к прошлому есть. А если и есть, одни беды от него. Вон, кабы не тот интерес, была бы сейчас Марья Семеновна здоровехонькая…
– Как это? – не понял Стас.
– А так… Приехали неделю назад к ней какие-то люди, двое… Мужчина и женщина, с виду приличные, культурные, а на деле…
– Что? – испуганно спросила Даша.
– Да я точно не знаю, что тут было… Только впустила я их, они с Марьей Семеновной поговорить хотели, а сама по делам ушла. А как вернулась, батюшки светы, гляжу, лежит учительша на полу без ния, белая вся… Ну, я за врачихой побежала, тут неподалеку живет. Она учительше укол какой-то вкатила и говорит: в больницу ее надо, приступ у ней. Меня как что-то стукнуло: думаю, не иначе эти культурные старуху довели. Ну, отвезли ее в больницу, я к ней на другой день прихожу, она уже в нии. Спрашиваю, как да что, а она, голубка, молчит. Только глаза такие… испуганные. Я спрашиваю, что за люди, мол, приходили, а она шепчет: не спрашивай, Люба, я хочу про них забыть… Что, говорю, они вам сделали? А она только головой мотает…
– А вы в милицию не обращались? – спросил Стас.
– Да какая там милиция! Станут они такими делами заниматься! Скажут, померещилось старушке невесть что… На ней ведь ни синяков, ни ушибов не было, а что она испугалась, так это ее личное дело…
– Так вы и не выяснили, чего эти люди от нее хотели?
– Постепенно вытянула из нее – историей, говорит, интересовались, что раньше в этом доме было!
Даша и Стас переглянулись.
– А теперь, вот и вы, гляжу, этим домом интересуетесь! – усмехнулась Люба.
– Значит, вы думаете, те люди чем-то напугали Марью Семеновну?
– Что ж тут думать, и так ясно. С ней никогда прежде таких приступов не было, она вообще здоровая старуха была. Прямо на редкость. И дрова сама рубила, и снег расчищала, и все ей нипочем. А тут…
– А она одна живет? – поинтересовалась Даша.
– Раньше одна жила, а потом вот нас с Ленкой к себе пустила, мы же вроде как беженцы, из Таджикистана, хотя я тут родилась и училась в этой школе, а потом замуж за офицера вышла… Он погиб на границе, а мы сюда вернулись, только мама моя померла уж к тому времени, а отец на другой женился, и мы вроде как лишние стали, а учительша нас к себе пустила, дай ей бог здоровья.
– А вы нам дом не покажете? – не без робости спросил Стас.
– Отчего не показать, покажу!
– Здесь раньше школа была, это понятно, а вот где… барский дом был, вы не знаете? – осведомилась Даша.
– Барский дом в войну сгорел! Там детская колония была… Говорят, сами колонисты и подожгли… Ладно, пошли, покажу вам дом!
– Вот спасибо, а то нам скоро уже уезжать пора! – сказал Стас.
Люба провела их по дому, но сколько они ни смотрели, красной печи нигде не обнаружили.
«Странно», – подумал Стас. Но решил пока ничего не спрашивать. Да и Люба скорее всего не знает.
– Скажите, а Марью Семеновну можно в больнице навестить? – спросил он.
– Зачем? – насторожилась Люба.
– Поговорить, узнать о предках…
– А уж дождаться, пока человек из больницы выйдет, невмоготу?
– Понимаете, Любовь Петровна, сейчас у нас каникулы… А потом…
– А когда ее выпишут? – спросила Даша.
– Думаю, дней десять ее там продержат.
– Ну, вот видите! Любовь Петровна, нам за один день никак не успеть, вы нас пустите переночевать?
– Переночевать?
– Ну да! Сейчас нам уже пора бежать на автобус, времени совсем мало…
– А Даша, она тебе кто?
– Двоюродная сестра! – поспешила ответить Даша.
– Правда, что ль?
– Честное слово! – воскликнула Даша.
– Ну что ж, приезжайте. Если меня дома не будет, зайдите на почту, я там телефонисткой работаю.
Они стали прощаться.
– Спасибо вам большое! – проникновенно сказала Даша.
– И когда же вы приедете? – поинтересовалась Люба.
– Не забудьте ветчинки привезти! – крикнула Ленка.
– Молчи, бессовестная! – напустилась на нее мать. – Можно подумать, голодная ходишь!
– Ветчинки хочу!
– Привезем! – засмеялась Даша.
– А приедем мы скорее всего послезавтра, – сказал Стас.
«Почему именно послезавтра?» – подумала Даша, но промолчала.

Глава VI
Знакомство

Кирилл Юрьевич проснулся, поглядел на часы и пришел в ужас. Семь вечера! Он благополучно проспал весь день! В квартире было чисто, тихо. Сына явно нет дома, подумал он. Куда это он усвистел? Ах да, он что-то говорил о приятелях из старой школы. А что, в самом-то деле, прикажете делать парню, если отец целый день дрыхнет без задних ног? Ну ничего, еще целых три дня – выходные. Все его клиенты разъехались кто куда, можно и отдыхать. Его тоже приглашали поехать в Таиланд, но он предпочел остаться с сыном. А теперь вот – одного дня как не бывало! Ужасно хотелось есть. Кирилл Юрьевич встал и пошел на кухню. Заглянул в холодильник. Что это в кастрюле? Ах да, давешний суп с лапшой. Он поставил кастрюлю на плиту, но потом вспомнил про микроволновую печь! И через две минуты уже ел суп. Вкусно, черт побери! Неужто и впрямь эта малявка умеет готовить? Наевшись, он вспомнил, что должен позвонить многим друзьям и знакомым, взялся было за телефон, но вдруг ему стало лень. Сказывалась усталость. Не беда, позвоню завтра, решил Кирилл Юрьевич и снова улегся в постель, с наслаждением вытянулся и взялся за новый детектив. Давненько он не мог позволить себе подобной роскоши, все работа, работа… И надо же, телефон молчит! Ах да, многие просто еще не знают его новый номер! Вот и отлично!

Александра Павловна тоже проснулась поздно. В четыре часа. Кажется, выспалась, подумала она. А впереди еще три дня отдыха! Накинув халат, она вышла из своей комнаты. Матери уже не было, а на столе лежала записка: «Сашенька, с Новым годом! Я уехала! Дашутка с Виктошей отправились в Загорск, целую, мама». Вот так! У нее свободный день, а все ее бросили! И мать и дочь! Положив себе на тарелку кусок пирога с мясом, две ложки салата, ложку лобио и два кусочка семги, она вернулась к себе, села в кресло и включила телевизор. В шесть она подумала: пора бы Дашке вернуться. А в восемь она уже не находила себе места. Звонить двоюродному брату, отцу Виктоши, ей не хотелось, но в половине девятого она все же набрала его номер. К телефону подошла Виктоша.
– Тетя Саша? С Новым годом!
– Виктоша, вы с Дашкой ездили в Загорск?
Виктоша на секунду запнулась, а потом поправила тетку:
– Не в Загорск, а в Сергиев Посад.
– Это неважно! Где Дарья?
– Думаю, с минуты на минуту будет дома! Я сама только что ввалилась. Не волнуйтесь, тетя Саша.
– Виктория, как ты могла отпустить ее одну? Ей ведь еще только тринадцать лет… – начала Александра Павловна, но тут она услышала, как подъехал лифт, бросила трубку и кинулась к двери. Распахнула ее и увидела, как дочь за руку прощается с каким-то высоким парнишкой.
– Даша! – патетически воскликнула Александра Павловна. – Где ты была?
– Мамочка! С Новым годом! Вот, познакомься, это наш новый сосед.
– Очень приятно, Стас! – представился мальчик.
– Ты что, тоже ездил с ними в Загорск? – подозрительно спросила мама.
– Нет, мы встретились у лифта, – затараторила Дашка. – Но вообще мы с ним уже хорошо знакомы!
Тут приоткрылась дверь квартиры Смирниных, и Кирилл Юрьевич выглянул на площадку.
– Стас! Наконец-то! Ох, извините! – смущенно пробормотал он, запахивая халат. – Здравствуй, Даша!
– Здрасьте! С Новым годом! Спасибо вам за цветы!
– А тебе за суп!
– Ничего не понимаю! О чем это вы говорите? – возмутилась Александра Павловна.
– Извините, я не представился, – пробормотал Кирилл Юрьевич, поежившись под испытующим взглядом Александры Павловны. – Смирнин! Кирилл Юрьевич, можно просто Кирилл!
– Александра Павловна Лаврецкая!
– Очень рад!
Кирилл Юрьевич церемонно поцеловал руку Дашиной маме.
– Вам не кажется, что это немного смешно? Давайте одевайтесь и приходите к нам ужинать, по-соседски! – вдруг пригласила их Александра Павловна, к собственному немалому удивлению.
– Спасибо, с удовольствием! – неожиданно для сына и даже для себя согласился Смирнин-старший.
– Здорово! – обрадовалась Даша.
– Только предупреждаю, ужин будет холодный, из остатков вчерашнего! – почему-то вдруг смутилась Александра Павловна. – Ждем через полчаса! – «И зачем мне это нужно?» – подумала она.
– Мама, почему ты их пригласила? – спросила Даша, расставляя на столе в большой комнате тарелки от парадного сервиза.
– Сама не знаю, – рассмеялась мама, – уж больно глупо было это церемонное знакомство с целованием ручки в халатах на лестничной площадке. А ты разве недовольна? И потом, я сегодня здорово выспалась, идти куда-то лень, телевизор надоел, а так… познакомимся, по крайней мере, с новыми соседями… Кажется, это вполне интеллигентная семья… – немного рассеянно проговорила мама. – Ты не знаешь, кто по профессии этот, как его…
– Кирилл Юрьевич! Он – переводчик-синхронист!
– Да что ты говоришь? Он может нам очень пригодиться на переговорах!
– Мама, ну хоть сегодня не думай о делах! – укоризненно воскликнула Даша.
– Ладно, не буду! – весело согласилась мама. – Дарья, признавайся, тебе нравится этот парнишка?
– Ерунда! Он просто хороший… товарищ.
– Товарищ? – удивилась мама. – Неужто кто-то еще помнит это слово?

– Признавайся, сын, – потребовал Кирилл Юрьевич, тщательно завязывая галстук, – ты неравнодушен к этой девочке?
– Папа, о чем ты говоришь, она же еще маленькая, ей всего тринадцать лет! Но она – отличная девчонка, я отношусь к ней как… как к младшей сестре!
– Ну что ж, ты меня успокоил! Слушай, неудобно как-то являться в гости с пустыми руками. А у меня, кроме шампанского, ничего нет!
– В Новый год шампанское вполне годится! И потом, еще у нас есть коробка конфет! – напомнил Стас.
– Верно! Уже лучше! Ну что, готов?
– Готов!

Через два часа, когда с ужином давно было покончено, Даша со Стасом уединились на кухне, чтобы обсудить свои дальнейшие планы, а Кирилл Юрьевич и Александра Павловна остались в гостиной у телевизора.
– Хорошо, что они нашли общий язык, нам проще жить будет, – с удовлетворением заметил Стас.
– Слушай, а у меня идея! – тихонько воскликнула Даша.
– Какая?
– Нам надо их поженить!
– Что?
– Что слышал! Тогда мы и в самом деле будем как брат с сестрой!
– Ну ты даешь!
– А что тут особенного?
– Ты же сама говорила, что твоя мама не собирается замуж, – напомнил ей Стас.
– Говорила, ну и что? А вдруг они влюбятся друг в друга?
– О! Вы, девчонки, без любви и шагу не сделаете! Всюду вам любовь мерещится.
– Но я же сказала – а вдруг!
– Ерунда! И папа тоже, кстати, жениться не собирается! И вообще…
– Хорошо! Нет так нет! Но только… Давай дадим друг дружке слово – если они надумают жениться, мы им мешать не будем!
– Слушай, ненормальная, они же еще только познакомились, а ты уже женить их хочешь! Людям надо сначала еще…
– Знаю, пуд соли съесть! – рассмеялась Даша. – Ладно, пускай едят! Только имей в виду, соль – это белая смерть.
– Нет, сахар! – расхохотался Стас. До чего же она забавная, эта Дашка! Однако от мысли, что эта энергичная красивая женщина заменит отцу его маму, Стасу сделалось не по себе. Но он сразу отогнал эту мысль. – Ладно, сменим тему. Итак, ты послезавтра поедешь со мной?
– А под каким соусом?
– Давай скажем, как есть!
– Ты спятил?
– Да нет, просто скажем, что хотим съездить в имение моих предков, Братушев.
– Нет, нельзя!
– Почему?
– Потому что это нерабочий день, и вдруг твой папа предложит поехать с нами, отвезти нас на машине. И потом, как мы будем расспрашивать про красную печку при нем? Он сразу скумекает, что ты от него что-то скрыл, и такая тягомотина начнется…
– Да, ты права! Тогда мы просто скажем, что едем кататься на лыжах. У тебя лыжи есть?
– Конечно!
– Слушай, а зачем нам ждать до послезавтра? Пошли, сейчас им скажем, что хотим поехать за город, на лыжах кататься.
– Они спросят, куда?
– А я скажу, что мы едем на дачу к одному моему другу.
– Тогда мама точно меня не пустит! – сокрушенно сказала Даша. – Слушай, Стасик, а давай отложим это до конца праздников. В будний день я куда угодно могу ехать – мама на работе, ей не до меня!
– В принципе это было бы хорошо, если бы не наши конкуренты…
– Какие конкуренты?
– Ну, те, которые учительницу напугали. Не нравится мне это!
– Да, ты же вообще хотел с ночевкой ехать, придется тебе одному…
– Нет, я подумал, если рано выехать, мы отлично обернемся и за один день, мы же сегодня в одиннадцать только из дому вышли!
– Верно…
– Знаешь что, просто скажем им, что едем за город, на лыжах кататься. Не будем говорить куда и к кому. А утром раненько смоемся, пока они еще спать будут.
– И лыжи с собой потащим?
– Н-да, действительно, глупо! У вас есть дача?
– Нет, а что?
– Жаль, можно было бы что-нибудь придумать…
– А у вас есть дача? – спросила Даша.
– Нет.
– Ой, я, кажется, придумала! – воскликнула Даша. – Я скажу маме, что на целый день поеду к папе! А ты придумаешь что-нибудь свое.
– А вдруг твой папа позвонит?
– Не позвонит! Он с женой в Египет уехал, вернется только седьмого. А мама об этом еще не знает. Я забыла ей сказать. Здорово! Именно так мы и сделаем.
– А мама твоя не может зачем-нибудь туда позвонить?
– Вряд ли! Но если даже позвонит, то там никто не подойдет, а я скажу, что мы с папой обедали в ресторане.

Глава VIII
Cлучай и надежда

В два они вышли из больницы, Даша воскликнула:
– Стас! Тут такое было!
– Что? Где?
– Уборщица! В желтых перчатках!
– Что? – не понял Стас.
– А то – никакая она не уборщица! Она только притворялась, чтобы подслушать наш разговор!
– С чего ты взяла?
– Понимаешь, мне сразу показалось подозрительным, что такая зачуханная старушонка руки бережет, перчатки резиновые надела. Они ведь недешевые!
– Ерунда! А вдруг у нее экзема какая-нибудь? Может, ей нельзя мочить руки?
– Нет, Стасик, нет! И потом она все время лицо прятала, патлами седыми его прикрывала! Такая патлатая старуха и эти желтые перчатки! К тому же она их бросила! Я же видела, как она выходила из уборной, только не догадалась, что это она!
Даша в мельчайших подробностях рассказала Стасу все, что видела и слышала.
– Значит, по-твоему, она каким-то образом узнала, что мы приедем к учительнице, и заранее подготовилась?
– Ну, конечно, Стасик, неужели ты сам не понимаешь?
– Но откуда? Откуда она могла узнать?
– А может, она просто следит за учительницей? А?
– Глупости! Старуха лежит в больнице, чего за ней следить?
– Тогда, может, она за нами следит?
– За нами? С какой стати?
– Не знаю, но мне страшно, Стасик!
– Дурочка, – ласково улыбнулся Стас. – Чего ты боишься? Ничего нам не угрожает! А кстати, пошли к Любовь Петровне наведаемся. Ленке гостинцы отнесем, а заодно узнаем, не говорила ли она кому-нибудь о нашем вчерашнем визите.
– Стас, а что тебе Мария Семеновна про тех людей рассказала?
– Понимаешь, приехали к ней двое, мужчина и женщина. Поначалу все расспрашивали об истории Братушева, об имении Смирниных, о школе. Ну, она обрадовалась, что кто-то еще этим интересуется, рассказала им все, а потом мужчина и говорит, мол, надо это дело отметить, выпить за знакомство, жена его достала всякие продукты из сумки, а он за бутылкой сбегал. Сели они за стол, и он все пытался Марию Семеновну напоить, а она ни в какую. В жизни, говорит, капли в рот не брала! А мужик потихоньку надрался. И потом вроде как ненароком сболтнул, что он потомок Смирнина по женской линии, хоть и носит другую фамилию, а потом ему водка, видно, в голову ударила… Короче, он начал кричать: говори, дура старая, куда девала клад? Не скажешь, убью к чертовой матери! Женщина пыталась его утихомирить, а он совсем разошелся, вытащил из кармана пистолет…
– Пистолет? – ахнула Даша.
– Ну, вообще-то оказалось, что это зажигалка. Но Мария Семеновна здорово испугалась… Потом, когда эти сволочи ушли, у нее случился сердечный приступ.
– А в милицию она не заявила?
– Нет.
– Почему?
– Говорит, что никто этим делом заниматься не будет. Скажут, померещилось старухе.
– Понятно.
За разговором они и не заметили, как пришли к старой школе. Навстречу им выскочила Ленка.
– Даша! Привет! Ветчинки привезла?
– Привезла, и не только ветчинки! – рассмеялась Даша. – А мама дома?
– Не-а, мамка на работе! Да вы заходите, не бойтесь! – приглашала Ленка, испугавшись, что без мамы ей могут не дать гостинцев. Но Даша и Стас не заставили себя упрашивать, вошли, разделись, выложили на стул привезенные вкусности.
– Лен, а можно нам книжки в библиотеке посмотреть? – спросил Стас.
Девочка задумалась. Вообще-то мать не разрешала ей водить подружек в библиотеку, но тут другой случай, большие ребята из самой Москвы, и мать их вчера принимала, по дому водила, значит, можно их впустить, решила она для себя.
– Ладно, идите, только мамке не проговоритесь!
– Есть, ваша честь! – засмеялся Стас. – Пошли, Дарья!
Ленка открыла им дверь, но сама предпочла остаться на кухне, поближе к гостинцам.
– Стасик, а ты что, хочешь еще на предка своего полюбоваться? – осведомилась Даша.
– Да нет, не в этом дело! Видишь ли, я тут подумал… Из всего, что мы знаем, вытекает, что хоть печку и снесли, но клад, или что там оставил Илья Аркадьевич, никто не нашел!
– Почему?
– Я вот как рассуждаю: кому-то, видимо, стало известно о кладе, этот кто-то был здесь, в Братушеве, достаточно влиятельной фигурой, если мог провернуть дело с отправкой учительницы на юг и с ремонтом школы, ненужным, кстати!
– И что?
– А то, что ремонт провели, печку снесли, а тайник, похоже, не обнаружили. И вот сейчас снова кто-то пытается найти этот тайник!
– Например, мы с тобой!
– Мы – другое дело! – отмахнулся Стас. – И скорее всего это дети или внуки той самой влиятельной фигуры.
– Ух ты! Вот это версия! Потрясон!
– И в связи с этим я подозреваю, что тайник все еще существует!
– Как?
– Что сказано в записке? За красной печью! Понимаешь, за!
– То есть ты хочешь сказать, что те люди…
– Те люди не видели письма! Они не знали, что за печью! Они думали, что в печи! И потому сломали ее! И остались с носом! Но если они охотятся за тем, что спрятано в тайнике, то это скорее всего действительно клад!
– Стасик, ты гений! Ты хочешь найти это место за печкой? Да?
– Да! Мария Семеновна, конечно, покажет нам, где именно стояла печка, но это когда еще будет! Давай пока сами посмотрим, где бы это могло быть?
И они принялись внимательно оглядывать помещение библиотеки, однако все стены были заставлены стеллажами с книгами, к тому же ни Стас, ни Даша не знали, где и как раньше ставили голландские печи.
– Да, без учительницы мы ничего не найдем! – сокрушенно проговорил Стас.
– Не беда! Мы еще к ней сходим и попросим нарисовать план или просто объяснить… – утешала его Даша.
– Пошли прямо сейчас! – воскликнул Стас.
– Нет, что ты! Мы на электричку опоздаем! Нам уже пора возвращаться!
– Ах, черт! Как жалко!
– Мы завтра опять сюда можем приехать, если сегодня вовремя вернемся! – урезонивала его Даша.
– Ты права! Ладно, едем!
Они попрощались с Ленкой и пообещали еще приехать.
Уже в автобусе Стас начал думать, под каким бы предлогом завтра опять сюда вырваться?
– Ох, как неудобно этот Братушев расположен, – вздохнула Даша. – Это ведь сколько денег надо на дорогу! Не наездишься!
– То-то и оно! – согласился Стас. – Надо нам что-то придумать и на три дня сюда закатиться! Тогда мы уж точно все узнаем! Но как? Что придумать?
Однако сколько они ни ломали голову, ничего дельного выдумать так и не смогли. Они ведь не знали, что им придет на помощь случай.

Когда Даша вошла в квартиру, она услышала доносящийся с кухни громкий женский голос и смех. Ей тоже сразу стало весело, и она поняла, что никто ее сегодня не станет расспрашивать, как прошло свидание с отцом. Она бросилась в кухню.
– О, вот и сама Дарья! – закричала мамина подруга Надя. – Дарья, да ты уже девушка! Сколько тебе, тринадцать? Совсем взрослая, а хорошенькая какая! А ноги! С ума сойти! Сашка, скажи, почему у нынешних девок ноги такие длинные? У нас таких не было! Дай я тебя поцелую, сокровище мое!
Надежда не давала никому слова вставить, тормошила то Дашу, то маму, вытащила из сумки немыслимо красивую коробочку и вручила Даше.
– Открывай, открывай, не жалей обертку! Вообразите, итальянцы теперь чуть ли не опережают французов в изготовлении духов!
– Надька, ты сошла с ума! Рано ей еще душиться, ты мне дочку портишь!
– Ерунда! Это духи специально для подростков! Ты ведь еще считаешься подростком, Дашка! Хотя, на мой взгляд, это несправедливо! Признайся, парни за тобой небось табунами бегают?
Даша задумалась.
– Нет, в табун они еще не сбились! – ответила она.
Надежда и мама расхохотались.
– Сашка, а у тебя остроумная дочка, это явно в бабушку! Ну вот, теперь мы в сборе, можешь нас кормить, Александра. От Нового года что-нибудь осталось?
– Не слишком много, у нас вчера тоже гости были, – призналась мама, доставая из холодильника еду.
– Кто такие, я их знаю? – осведомилась Надежда, разворачивая пакет с сыром.
– Да нет, это наши новые соседи, из квартиры напротив.
– Муж с женой?
– Да нет, отец с сыном, сын года на два старше Дашки, – ответила Александра Павловна.
– Отец с сыном – это интересно! – воодушевилась Надежда. – С сыном уже понятно, а что с отцом? Он разведенный?
– Нет, вдовый!
– То, что надо! – воскликнула Надежда.
– Кому надо? – засмеялась Александра Павловна.
– Тебе или мне! Дарья, заткни свои девичьи уши!
Надя была маминой подругой детства. Веселая, бесшабашная, она умела прийти на помощь в трудную минуту, хотя сама всегда жила трудно. И только в последние годы жизнь ее понемножку наладилась – она вышла замуж за известного итальянского художника и большую часть года жила в Италии. Хотя все время тосковала по России.
– Надя, а ты надолго? – спросила Даша, когда Надежда немного утихомирилась. – И где твой Карло?
– Карло я оставила дома, ему надо работать, мы послезавтра выезжаем на натуру! Вообразите себе, недалеко от Москвы я нашла потрясающий, прямо-таки сказочный городок! Зимой это такая прелесть! Заснеженные домики, рядом лес, иней на деревьях! Мой муженек просто в восторге! И название какое, вы только вслушайтесь – Братушев! Бра-ту-шев!
– Братушев? – Даша не верила своим ушам.
– Слыхала про такой?
– Никогда в жизни! – ответила мама.
– А я слыхала! Еще как слыхала! Надя, миленькая, возьми меня с собой! Мне так охота за город, на природу, на лыжах покататься! Я тебе мешать не буду! Я уже большая! Наденька, дорогая, пожалуйста, возьми! Хоть на два дня! – взмолилась Даша.
Надя и мама переглянулись.
– А что? Отличная идея! – воскликнула Надя. – Сашка, отпустишь дочку со мной?
– Ну, не знаю… – нула мама. – С какой это радости ты с ней возиться будешь?
– А чего со мной возиться? Я уже не маленькая!
– Все, Сашка, решено! – воскликнула Надежда. – Мы с Дарьей будем ходить на лыжах! Ура! Я сто лет на лыжах не каталась! Дашка, ты умеешь?
– Умею! Конечно! Значит, ты разрешаешь, мамочка?
– Ну что с вами делать! Хоть два-три дня свежим воздухом подышишь! – согласилась мама.
«Это судьба, – подумала Даша. – Но как быть со Стасом?» В этот момент раздался телефонный звонок. Даша сняла трубку. Звонил Стас.
– Дашка, у меня потрясающая новость! Отца срочно посылают на переговоры в Бельгию! Я завтра же еду в Братушев! А ты ничего не придумала?
– Наоборот!
– Тебе что, говорить неудобно?
– Наоборот! Понимаешь, я послезавтра уезжаю в Братушев!
– Что?
– Это такой городок! Меня берет с собой одна мамина подруга!
– Ты не врешь?
– Ни каплюшечки!
– Потрясающе! Вот это удача! Дашка, сама судьба за нас!
– И я тоже так считаю, – с трудом сдерживая восторг, проговорила Даша.
– Я чувствую, тебе все-таки не очень удобно говорить! Созвонимся утром, идет?
– Бежит!

Глава Х
Социологический опрос

Утром, в начале одиннадцатого, Надежда позвонила Даше и велела через полчаса спуститься во двор. Маме пришлось с утра выйти на работу, хотя поначалу предполагалось, что она и нынешний день проведет дома. Даша позвонила бабушке, предупредила, что уезжает, потом проверила содержимое еще вчера собранной сумки, пересчитала оставленные мамой деньги и уже через двадцать минут спустилась во двор, сидеть дома больше не хотелось. Она так рвалась в Братушев, что даже плохо спала.
Внизу Даша встретила Варвару.
– Ну что, съездила в Братушев, отца подружки видела? – спросила та.
Даша совершенно позабыла, что наврала Варваре, и в первый момент ничего не поняла.
– Отца? Какого отца?
– Но ты же собиралась сперва сама посмотреть, что это за отец? – удивленно проговорила Варвара.
– Ах да, конечно! У меня сегодня с утра голова болит! – пожаловалась Даша. – А в Братушев я как раз сейчас еду! С маминой подругой!
– Значит, мама в курсе?
– Конечно!
– Ну и хорошо! – Казалось, Варвара не очень-то Даше поверила.
В этот момент к подъезду подкатил серебристый «Форд-Таурус». За рулем сидела Надежда, а рядом с ней Карло.
Под внимательным взглядом Варвары Даша уселась на заднее сиденье «Форда».
– Привет, Дашутка! – сказала Надежда.
– С добрым утром, Даша! – сказал Карло. Он прекрасно говорил по-русски, лишь с легким акцентом.
– Привет! С добрым утром! Ура! – ответила Даша. – Андьямо!
– Бон джорно, кара!  – весело отозвался Карло. – Я тебя буду учить итальянскому!
– Отлично! – обрадовалась Даша.
– Ничего подобного! – возразила Надежда. – Ты будешь писать свои картины, а мы с Дашкой будем ходить на лыжах. Там такой лес!
– А в лесу – волк! – засмеялся Карло. – Как это в ваших сказках – волк, зубами щелк!
– Ну, Карло, ты даешь! – закричала Дашка.
– Я молодец?
– Еще бы!
– Как соленый огурец?
– Карло, откуда ты все знаешь? – поразилась Даша.
– Откуда? От верблюда!
– С ума сойти, – заливалась хохотом Даша. – Надя, это ты Карло научила?
– Вот еще! Стану я его таким глупостям учить! Он сам усваивает! А слышала бы ты, как он по-русски ругается! Как пьяный матрос!
– По-моему, у вас так ругаются не только пьяные матросы! – осторожно заметил Карло.
– Ладно, замнем! – одернула мужа Надежда. – При девочке попрошу не выражаться!
– Не буду! Я очень рад, что Даша едет с нами. Я хочу тебя написать на фоне старинного русского городка.
«Только этого не хватало, – с ужасом подумала Даша, – придется ему позировать, а время будет неумолимо утекать…»
– Нет, Карло! Мы так не договаривались! – воскликнула Надежда. – Знаю я тебя, ты девчонку замучаешь! Да еще на морозе! Ни в коем случае!
– Нет, я не на морозе, я в комнате! – попытался настоять на своем Карло, но спорить с Надеждой было бесполезно.

Проснувшись утром, Виктоша первым делом произнесла:
– Киви-кивано! Тьфу, черт, привязалось!
Она встала и пошла на кухню. Конечно, хорошее дело каникулы, но куда себя девать целый день – непонятно! Ленчик уехал, Дарька уехала…
– Киви-кивано, киви-кивано! – пропела Виктоша. – Опять!
И вдруг ее осенило! Ну, конечно же, Киви-кивано! Она попробует выследить этого мошенника! Это так интересно!
Быстренько одевшись и наскоро перекусив, Виктоша собралась в дорогу. Она взяла с собой бутерброды и пол-литровую бутылочку минералки. И уже хотела открыть дверь, как вдруг что-то вспомнила и бросилась к себе комнату. Там она достала из стола толстую пачку каких-то листов и сунула их в сумку. Потом задумалась. Вытащила из ящика кожаный пенальчик и микрокалькулятор. Теперь порядок, решила она. Собственная идея казалась ей поистине гениальной.
Виктоша добралась до знакомого двора и огляделась. Так! «Восьмерка» на месте! Значит, Слепой с мальчишкой уже ушли на дело! Отлично! Виктоша решительно вошла в подъезд.

Для начала она поднялась на последний, пятый этаж. На каждой площадке по две квартиры, и, судя по дверям, многие из них – коммуналки. Что ж, тем лучше! Она обойдет их все! Виктоша собралась с духом и нажала на кнопку звонка. Но никто ей не открыл. Даже никто не отозвался. Значит, хозяев нет дома. Виктоша для порядка еще позвонила, подождала, но напрасно. Тогда она позвонила в другую квартиру, и из-за двери тотчас раздался женский голос:
– Кто там?
– Социологическая служба! Опрос населения! – четким голосом ответила Виктоша.
– Чего надо?
– Мы проводим опрос населения!
– Какой такой опрос?
– Нам нужно выяснить взгляды населения на проблему неплатежей! – брякнула Виктоша первое попавшееся.
– Безобразие! Вот такой мой взгляд!
– А вы не могли бы открыть дверь, я бы вам оставила анкету! – взмолилась Виктоша.
– Еще чего? А если ты бандитка?
– Почему? Вот, посмотрите в глазок!
– Ну и что? А если за тобой ко мне банда ворвется? Нет уж, милая, ступай себе, а насчет неплатежей передай – безобразие, одно слово! Или же оставь анкету в почтовом ящике.
Виктоше ничего не оставалось, как спуститься на этаж ниже. Она позвонила еще в одну дверь. Та сразу распахнулась. На пороге стоял немолодой человек в полосатой пижаме.
– Вы к кому? – спросил он.
– Я из социологического центра. Мы изучаем общественное мнение! Вот тут у меня анкеты…
– Общественное мнение? Заходите, заходите, девушка! Это хорошо, что вы ко мне пришли! Я все думаю, почему это моего мнения никто никогда не спрашивает! А оно у меня есть! Я вот гляжу, в газетах печатают результаты этих опросов, и там всегда есть графа – затрудняюсь ответить! А я вот нисколечки не затрудняюсь, у меня на все свое мнение имеется. Но никто не спрашивает! А теперь, слава богу, и до меня добрались! Да вы не стесняйтесь, девушка, проходите! А что это вы молоденькая такая? – вдруг насторожился он.
– Вы думаете, старушки станут по квартирам бегать? – сообразила Виктоша. – А я и вправду школьница еще, но вот на каникулах подрабатываю!
– Несолидно как-то… – растерянно проговорил мужчина. – Ну да ладно, показывайте свою анкету!
Виктоша вытащила из сумки пачку анкет, оставшихся у нее после опроса, который должны были проводить в их школе. По просьбе директора Виктошина мама сделала у себя на работе пачку ксерокопий, но дело с опросом заглохло, а анкеты так и остались у Виктоши.
– И много вам за такую работенку платят? – поинтересовался хозяин дома.
– Да нет, не очень!
– Ладно, это потом. Так, посмотрим! Да вы садитесь, девушка, садитесь, я внимательно изучать буду вашу анкету, уж коли заинтересовались моим мнением…
Влипла, подумала Виктоша, внимательно озираясь. В квартире было чисто, но такую мебель Виктоша видела только в фильмах пятидесятых годов.
– Знаете что? Я вам оставлю эту анкету, вы ее заполните, а я попозже зайду, заберу, может, даже завтра, а то мне еще столько квартир обойти надо!
– Вот и отлично! Я им свое мнение в письменном, можно сказать, виде преподнесу! И уже никуда они не денутся! Это вам не на словах! На бумаге! Бумага – великая сила!
– Так я пойду?
– Иди-иди, милая, и будь уверена, уж я заполню анкету, не затруднюсь ответить, как те олухи! Ты только не забудь ко мне зайти!
– Ну что вы! Как я могу! – уже из последних сил крикнула Виктоша и выскочила на лестницу. Ну и зануда!
Она сразу позвонила в квартиру напротив, но там тоже никого не было.
На третьем этаже на ее звонки вообще никто не отозвался, а на втором детский голос спросил из-за двери:
– Кто там?
– Привет! Как тебя зовут? – поинтересовалась Виктоша.
– Виктор! – ответил малыш.
– Вот здорово! Ты Виктор, а я Виктория! Значит, мы с тобой тезки! Ты знаешь, что это такое?
– Не-а!
– Вот, допустим, ты Витя, и другого мальчика тоже Витей звать. Значит, вы – тезки. Понял?
– Ага!
– Витюша, а кто-нибудь из взрослых дома есть?
– Не-а!
– Слушай, тезка, я тебе одну бумажку оставлю, ты ее родителям передай, ладно?
– Ладно.
– Так ты мне открой!
– Нельзя!
– А я тебе за это мандаринов дам!
– Ты не врешь?
– Нет, что ты!
– А волк козлятам тоже чего-то обещал! – вспомнил Виктор.
– Ну я же не волк! – засмеялась Виктоша. Почему-то ей казалось, что она во что бы то ни стало должна проникнуть в квартиру. Но тут на лестнице раздались шаги.
– Это что ты тут делаешь? – спросила молодая женщина с усталым лицом.
– Мам, мам, – закричал Виктор, – она тебе какой-то листок обещала, а мне мандаринков!
– Понимаете, я из Центра общественного мнения! – затараторила Виктоша. – Вот, у меня анкеты, хотелось бы узнать ваше мнение по некоторым вопросам!
В этот момент сверху раздался голос мужчины, у которого было свое мнение на все случаи жизни. Перегнувшись через перила, он крикнул:
– Эй, девушка! А если мне места для ответа не хватит? Тогда что?
– Тогда напишите на отдельном листке и скрепочкой прицепите!
– А клеем можно? А то у меня скрепок нет!
– Можно и клеем! – разрешила Виктоша.
– Иван Гаврилыч, вы считаете, надо эту анкету заполнять? – спросила мать Виктора.
– Ежели имеешь мнение, надо! А то все затрудняются отвечать, подумать только, что за люди!
– Ладно, заходи! – отперла дверь женщина.
Виктор оказался смешным толстым парнишкой лет шести. Виктоша сразу же сунула ему в руку две мандаринки.
– Зачем? Он кормленый! – запротестовала мать.
– Но я ему обещала!
– Ты если обещаешь, всегда слово держишь? – недобро усмехнулась женщина.
– Стараюсь.
– Как тебя звать-то?
– Виктория! Можно просто Вика.
– Раздевайся, Вика!
Виктоша хотела было отказаться, как вдруг в глаза ей бросились висящие на вешалке куртки. Большая и маленькая. Точно такие, как были вчера на Слепом и его поводыре, когда они выходили из дома. «Неужели сработало?» – подумала Виктоша, и сердце у нее отчаянно забилось. Она решительно сняла пальто.
– Проходи на кухню! – распорядилась хозяйка дома. – Сапоги можешь не снимать, я нынче еще полы не мыла! Ну, что у тебя за анкета?
Виктоша сунула ей в руки листок.
– Так, поглядим! «Считаете ли вы необходимым продолжение реформ?» А я почем знаю?
– Если не знаете, напишите – затрудняюсь ответить, – посоветовала Виктоша, судорожно соображая, как бы ей расположить к себе эту женщину.
– Нет! Гаврилыч такое осуждает! Так как лучше написать – да или нет?
– Как думаете, так и напишите!
– Ага, нашли дурочку! Напишу я «да», а потом власть переменится и меня, чего доброго, сошлют за Можай!
– Что вы! Опрос анонимный! Не надо писать ни имени, ни фамилии!
– Точно?
– Точно! – засмеялась Виктоша.
– Вообще-то как вспомнишь очереди за поганой колбасой… так вроде теперь лучше стало, я колбаски копчененькой хоть сто грамм, а всегда куплю… Но, с другой стороны – денег не напасешься, только сто грамм и можешь себе позволить… Вот и решай тут, за эти реформы я или против! Старое-то время все одно не вернется!
– Это точно! – подтвердила Виктоша.
– Ладно уж, напишу – за!
«Зря я про анонимный опрос сказала, – подумала Виктоша. – Надо бы спросить у нее, сколько их живет в этой квартире, есть ли у нее муж…»
– Слушай, а тебе обязательно сейчас эту анкету отдать надо? – спросила вдруг женщина.
– Да нет, что вы! Я могу завтра за ней зайти.
– Вот и чудненько, я с братом посоветуюсь лучше, чего писать.
Ага, удобный момент!
– А вас сколько в квартире живет, я имею в виду взрослых? Дело в том, что я могу оставить по анкете на каждого члена семьи, так даже лучше.
– Нас-то? Я да Витька и мой брат с сынишкой.
– Значит, я оставлю вам еще анкету для вашего брата. Когда вам удобнее, чтобы я зашла?
– А ты когда в наших краях-то будешь?
– Да лучше бы с утра!
– Ладно, я сейчас на бюллетене, так заходи часиков в десять, ладушки?
– Ладушки, – растерянно ответила Виктоша. Очевидно, ей пора уходить. – Так я пойду?
– Иди, милая, иди!
– А ваш брат точно заполнит анкету?
– А чего ж ему не заполнить? Заполнит, не сомневайся!
– Знаете, я тут в некоторые квартиры не попала, так я оставлю анкеты в почтовых ящиках, а если вас кто-нибудь спросит, вы все объясните, ладно?
– Нет уж, я всех к Гаврилычу отсылать буду, он в этом больше моего понимает.
– Тогда до свидания!
– До свидания, милая, до свидания! Хотя постой, я вот что спросить хотела, ты этим за деньги занимаешься или как?
– За деньги!
– А зачем они тебе, ты небось еще в школе учишься?
– Да, – растерялась Виктоша.
– Я смотрю, вещички на тебе хорошие, дорогие…
– Это мне сестра из-за границы прислала! – выдумала на ходу Виктоша. – А у мамы денег совсем мало, вот я и подрабатываю! – Она все больше и больше запутывалась в собственном вранье.
– А сестра что, замуж за иностранца вышла?
– Да! Но муж у нее тоже совсем небогатый!
– Ладно, ступай! До свидания!
– До свидания! – пролепетала Виктоша и выскочила на лестницу. Она сбежала вниз и лишь тогда перевела дух.
Подумать только, с первого раза она нашла пристанище мошенника! Наверное, она – гениальный сыщик! Виктоша, сообразив все это, была вне себя от восторга и гордости. Только вот поделиться не с кем! Дарька уехала, Ленчик уехал! Вот наказание! Как бы не лопнуть от распирающих тебя впечатлений!
Виктоша сгребла рукою снег с «Москвича» и приложила его к пылающему лбу. Она в детстве всегда так делала, но тут же опомнилась. Ведь она уже большая, и от грязного снега на лбу могут высыпать прыщи, и вообще… Она быстро достала из сумки платок и насухо вытерла лоб. Это как-то отрезвило девочку. Она ненароком подняла глаза и заметила, что ее новая знакомая, мать Виктора, стоит у окна и пристально на нее смотрит. Виктоша сделала вид, что не заметила этого, и быстро выбежала со двора. Почему эта женщина решила проследить за ней? Неужто что-то заподозрила? Нет, не может быть! Она ведь так здорово все разыграла… И как быть, идти завтра за анкетами или нет, рассуждала Виктоша, направляясь к метро. Если я не пойду, может быть только хуже. Этот окаянный Гаврилыч так жаждет поделиться своим мнением с общественностью, что может начать звонить по инстанциям, и в результате выяснится, что никто никакого опроса не проводил. Вот тогда уж точно преступник насторожится. Значит, хочешь не хочешь, а идти надо! Хоть и страшновато немного. Ну ничего, она что-нибудь придумает, чтобы обезопасить себя!

Глава XII
Эстафета дураков

Даша проснулась оттого, что в нос ей ткнулось что-то влажное и прохладное. Кошка! Толстая серая кошка с громким упоительным мурлыканьем тыкалась носом в лицо девочки. Даша обрадовалась.
– Киса! Хорошая!
Она обняла кошку и приготовилась спать дальше, но тут вдруг вспомнила все! Почему она лежит в постели, в ночной рубашке? Неужели Надя ее, как маленькую, отнесла в постель и раздела? Вот позорище! А Стас? Он же ждет! Дашка застонала от стыда. Все на свете продрыхла! Оставив кошку на подушке, девочка вскочила и бросилась к стулу, на котором аккуратно были сложены ее вещи. К счастью, от залитого лунным светом снега в комнате было достаточно светло. Только бы Надя и Карло не проснулись. Она на мгновение замерла. Из соседней комнаты не доносилось ни звука. Спят, слава богу! Даша влезла в валенки, они хотя бы не скрипят, да и тепло в них, как в печке! Теперь платок на голову, куртку на плечи! Ах да, надо же еще чучело сделать. Кошка недовольно зашипела, когда ее побеспокоили.
– Не сердись, киса! – прошептала Дашка и почесала кошку под подбородком. Та сменила гнев на милость, замурлыкала.
Даша прокралась в сени и тихонько откинула крючок на двери. Но едва она ступила на снег, как он заскрипел у нее под ногами. Ого, значит, мороз сильный, подумала Даша и со всех ног понеслась к школе. Ей было немного страшно, но в окне кухни горел свет, видно, Стас еще ждал ее. И вдруг она остановилась как вкопанная. На крыльце школы кто-то стоял. Стас? Нет, это не Стас. Это взрослый мужчина, высокий, плечистый, в меховой шапке. Что он там делает? Даша метнулась за сарай и, забыв обо всем на свете, следила за мужчиной. Похоже, он возится с замком. Интересно, а Стас заметил его? Вдруг нет? Что тогда? Он может причинить вред Стасу, надо его остановить во что бы то ни стало. Даша огляделась и увидала небольшую доску, которой была приперта дверь сарая. Она схватила ее и, ни о чем не думая, ринулась на крыльцо. Все произошло мгновенно. Мужчина нагнулся к замку, и Даша треснула его по голове доской. Он недоуменно обернулся:

– Ах ты… – произнес он и вдруг рухнул на крыльцо.
– Убила, я его убила, – помертвев сама, пролепетала Даша. – Стас! – крикнула она, и дверь мгновенно распахнулась.
– Это ты? Ой, что это?
– Стасик, миленький, я его убила!
– Как убила?
– Да я его этой доской, по голове…
– Погоди реветь!
Стас нагнулся и нащупал пульс у мужчины.
– Живой! Очухается! Шапка смягчила удар! Отлично!
– Что же тут отличного?
– Я сейчас выясню, кто это такой. – И он полез во внутренние карманы теплого пальто, в которое был облачен мужчина. – Никаких документов! Пусто! – прошептал Стас, хорошенько обыскав мужчину. – Что-то он в себя не приходит?
– Ай, неужели я его все-таки убила?
Стас схватил Дашу за руку и втащил в сени.
– По-моему, он уже очнулся и притворяется, – еле слышно прошептал он ей на ухо, потом вышел на крыльцо и громко произнес: – Сейчас сбегаю, позвоню в милицию, сперва только свитер еще надену, а то такая холодрыга…
И тут они услыхали скрип снега. Раненый улепетывал со всех ног.
– Как видишь, убийца из тебя никудышный! – расхохотался Стас.
– И слава богу! – облегченно вздохнула Даша.
– Ты почему так поздно? – отсмеявшись, спросил Стас.
– Потом расскажу!
– А зачем ты его доской огрела?
– Я боялась, что… Что он с тобой что-то сделает…
– Между прочим, я был прав, это тот самый мужик, которого я вчера встретил! Я сейчас! – вдруг крикнул он и, схватив фонарь, выскочил на двор. Даша бросилась за ним.
– Стас, ты чего?
– Следы хочу посмотреть. Да, те же самые, точь-в-точь!
– А усов у него не было!
– Я же тебе говорил! Поверила теперь, что это было покушение?
– Да, похоже на то… Ну ничего, я тоже на него покушалась!
– Но он, как и мы, отделался легким испугом!
– Стас, идем скорее в библиотеку, а то сколько времени потеряли!
– Честно говоря, я время не терял, потому, наверное, и проворонил его. Я почти все книги с полок снял на том месте.
– Обнаружил что-нибудь?
– Пока нет. Там же еще стенку ломать надо!
– Ой, а как же…
– Ничего, заделаем, книги на место поставим, никто ничего и не заметит!
– А успеем!
– Должны!
В библиотеке они вдвоем мгновенно сняли с полок оставшиеся книги. Но полки были намертво прикреплены к стене.
– Не беда! – сказал Стас. – Сейчас мы определим габариты печи…
Он полез в карман за планом, а Даша принялась выстукивать стену за полками.
– Стас! Скорее!
– Что? Что там?
– Вот тут как будто пустота, сам послушай!
– Да, похоже… И вообще, кажется, вся стенка фанерная. – Стас на мгновение задумался, потом взял топорик и приготовился нанести удар по стенке, но Даша его остановила:
– Стас, по-моему, тут лучше стамеской! И вообще я бы сперва содрала обои!
– Мудрая мысль!
И Стас решительно принялся отдирать старые обои, слипшиеся с подклеенными под них газетами и отошедшие от стены. Вот наконец показалась грязная фанера. Как раз по ободранному месту проходил шов. Стас поддел фанеру стамеской, и она очень легко подалась.
– Даша, помоги! Придержи вот тут, а я отдеру!
И вот фанера убрана, а за нею… гладкая оштукатуренная и покрашенная стена.
– Что за черт! – воскликнул Стас. – Ничего не понимаю! Зачем такую капитальную стенку фанерой закрывать? Бред, бессмыслица! Думай, Дашка, думай, напрягай извилины!
– Изо рта Чиа в ухо Хцатцла! – неожиданно даже для себя проговорила Даша.
– Чего? – обомлел Стас.
– Изо рта Чиа в ухо Хцатцла, – повторила Даша как во сне. – Помнишь «Сердца трех»?
– Джек Лондон?
– Ну да!
– И что?
– А то, что здесь должно быть ухо Хцатцла! Какая-нибудь щель для твоего ключа!
– Это я и сам сообразил, но стенка-то гладкая!
– С виду – да! Но надо ее ощупать!
Стас принялся водить рукою по стене – вверх-вниз, вверх-вниз.
– Есть! – прохрипел он вдруг. – Даша, есть! – Он сунул руку в карман, вытащил металлическую пластинку и поднес к обнаруженной щели.
– Погоди, Стасик! А вдруг это просто щель, ключ туда провалится, и прости-прощай! Дай я посмотрю!
– Тут ничего не видно, я на ощупь!
– Ничего, я тоже пощупаю! Ой, Стасик, она ровненькая, кажется, это и взаправду ухо Хцатцла!
– Да что ты привязалась с этим ухом! Пусти, я брошу! Эх, была не была!
И Стас опустил свою пластинку в щель. Раздался скрип. Даша и Стас, не мигая, смотрели на стенку, но там ничего не происходило, зато в потолке вдруг разошлись доски, и на голову Даши упал какой-то сверток. От неожиданности девочка вскрикнула и потеряла ние.
Стас тоже перепугался, поднял глаза и увидел, как доски сами собой сошлись.
– Ни фига себе заявочки! – пробормотал он и кинулся к свертку. Но тут же ему стало стыдно. Его верная подружка, можно сказать, младшая сестренка лежала без ния, а он… Стас бросился на кухню за водой и плеснул Даше в лицо. Мальчик понимал, что Даша просто испугалась, такой сверток не мог нанести ей серьезной травмы. И он продолжал брызгать водою ей в лицо. Наконец она открыла глаза.
– Стасик, что это было?
– Клад!
– Где?
– Он с потолка свалился, тайник был там! Поэтому-то его и не нашли! Давай скорее вскроем его!
Стас взял в руки сверток.
– Ох, и наворочено тут бумаги, а внутри небось одно какое-нибудь колечко! – дрожащими пальцами Стас рвал толстую пожелтевшую от времени бумагу. Вот наконец он что-то нащупал, что-то твердое!
– Стасик, умоляю, скорее!
– Ну, Дашка, внимание! – прохрипел Стас и сорвал последнюю бумажную обертку.
Взорам ребят представились… три старые алюминиевые вилки с обломанными зубцами и листок бумаги, на котором был нарисован кукиш.
– Ну и шуточки у твоего предка! – проговорила Даша.
Стас молчал, потрясенный до глубины души. Потом стал перетрясать многочисленные бумажки.
– Зря стараешься, – охладила его пыл Даша. – Кукиш сам за себя говорит.
– Этого не может быть! – тихо сказал Стас.
– Значит, нам все примерещилось?
– Нет! Это значит только одно – клад кто-то нашел и подложил на его место эти ломаные вилки. Но я этого человека найду! Пусть даже я всю жизнь его искать буду!
– Очень умно придумано! Всю жизнь искать вора, который к тому же неизвестно еще что украл! Может, ерунду какую-нибудь! Может, он тоже нашел что-то вроде этих вилок, разозлился и положил в тайник для следующего дурака! Может, эти вилки – палочка в эстафете дураков?
– Эстафета дураков? – улыбнулся Стас. – А что? В этом что-то есть!
– Да, но для того, чтобы обнаружить тайник, нужен ключ! – вспомнила Даша.
– Точно! Теперь мне совершенно ясно, что милый прапрадед оставил наводку еще где-то. Видимо, тоже в какой-то мебели. Дашка, какой же я идиот, кретин, болван!
– А что такое?
– А то, что мы, собираясь переезжать, продали старинный комод! Отец сказал, что это дамская штучка и ей не место в квартире, где живут два мужика! Ну конечно!
– И кто у вас его купил? Этот лжеусатый?
– Лжеусатый? – засмеялся Стас. – Нет, отец его отвез в антикварный магазин! Точно! Наше расследование вступает в новый этап!
– В какой?
– Завтра, точнее уже сегодня, я постараюсь все-таки найти какого-нибудь свидетеля ремонта в школе, а когда вернемся в Москву, наведаюсь в магазин, узнать, продан ли наш комод. Кстати, за него бешеные бабки обещали.
– Стасик, давай быстренько все уберем, и мне надо бежать, а то вдруг Надя проснулась…
– Правильно!
Они быстро навели порядок в библиотеке. Если не приглядываться, никто ничего не заметит. И вдруг во время уборки Даша вскрикнула – на полу рядом со стенкой лежал ключ – металлическая пластинка.
– Интересное кино! – пробормотал ошеломленный Стас. – Откуда он тут взялся?
– Из уха Хцатцла! Обратно вывалился, а мы и не заметили.
– Нет, Дарья, не мог мой предок такое сложное устройство использовать для дурацкой шутки, свидетелем которой он не имел надежды стать.
– Думаешь?
– Уверен! Я абсолютно уверен, что кто-то нашел клад и оставил тут эти вилки. К тому же у моего предка просто не могло быть таких вилок! Он их даже видеть не мог, потому что тогда таких не делали! Посмотри, тут накарябано что-то.
– Ой, правда, ст. № 3.
– Столовая номер три, только и всего! Типичные столовские вилки! Да у нас в школе точно такие были!
– И у нас!
– Все, Дарья, глянь-ка, вроде ничего не заметно?
– Если не знать, ничего не заметишь!
– Ну и отлично! Идем, я тебя провожу!
Он довел девочку до ее калитки и побежал скорее назад. А Даша на цыпочках пробралась в свою комнату, разделась, легла в постель и, едва уронив голову на подушку, уснула.

– Дашка, вставай, сколько можно дрыхнуть! – теребила ее Надя.
– Ой, а который час? – спросонья спросила Дашка.
– Одиннадцатый! Карло давно ушел! Вставай скорее, завтрак на столе!
«Слава богу, она ничего не заметила», – подумала Даша.
– А кстати, что с твоими валенками? – спросила Надя.
– А что с ними?
– Да они какие-то сырые, можно подумать, ты ночью в них гуляла!
– Скажешь тоже! – притворно зевнула Даша. – Я спала как убитый сурок!
– Ладно, какие планы? После завтрака пойдем на лыжах?
– Еще бы!
Даша плотно позавтракала после ночных приключений.
– А твоя мама все жалуется, что у тебя плохой аппетит! Что-то не похоже!
– Не зря же я на свежий воздух просилась!
– Знаешь, я все мечтаю купить зимнюю дачу и жить за городом круглый год.
– Это здорово!
– Но Карло не хочет жить под Москвой, а по мне лучше Подмосковья ничего нет. Ладно, хватит лирики, пора гулять!

Уже через полчаса они были в лесу! Надя бежала впереди, ловко орудуя палками, Даша едва за нею поспевала.
– Надя! Да ты просто чемпионка! Мне за тобой не угнаться! – кричала Даша.

Глава XIV
Муська

Виктоша вошла в подъезд, и первым, кого она увидела, был парень-охранник, сидевший возле двери фирмы «Домострой». Вот дураки, мелькнуло в голове у девочки, думают, что «Домострой» – это строительство домов!
– Тебе куда, красавица? – миролюбиво спросил охранник.
– Да братишка младший от меня удрал, я только успела заметить, что он сюда вбежал…
– А как он выглядел? – допытывался охранник.
– Небольшого росточка, в кожаной куртке с мехом, в коричневой, а на голове зеленая вязаная шапка!
– Говоришь, это твой брат?
– Да, а что?
– Ничего, сейчас позовем твоего брата!
Он медленно, нехотя встал, спустился на несколько ступенек по лестнице, видимо, ведущей в подвал, стукнул в обитую железом дверь и крикнул:
– Эй, тут какая-то девчонка Павку спрашивает!
– Павку?
– Да, говорит, его сестра! Что?
Человек за дверью что-то сказал охраннику. Виктоша не слышала его слов, но поняла, что пора смываться.
– Эй, стой! – кричал ей вслед охранник, но она уже улепетывала со всех ног.
Выскочив на набережную, она ринулась влево, свернула в переулок и понеслась вперед, к Остоженке. Там много людей, они не дадут ее в обиду! Сердце уже колотилось в горле, Виктоша сбавила темп и на мгновение оглянулась. Никто за ней не гнался. Но внизу, там, где переулок вливается в набережную, она заметила знакомую фигурку Павки и еще какого-то человека. Видимо, они решили, что уже не догонят ее, и махнули на нее рукой. Слава богу! Виктоша перевела дух. Кажется, я разворошила осиное гнездо! – подумала она. – Там какая-то уголовщина! И что теперь делать? Пойти в милицию? Но что она там скажет? Что в подъезде фирмы «Домострой» бандитское гнездо? Как плохо, что не с кем посоветоваться! Дарька в таком деле не советчик… Но зато помощник! Да еще какой! Ведь Павка и его мерзкий папаша ее не знают! Скорей бы она приехала!
Пока Виктоша бежала сломя голову, она твердила себе: никогда! Никогда больше туда не сунусь! Но, вспомнив о троюродной сестре, она поняла, что уже не сможет остановиться в своем расследовании. Более того, она уже твердо знала, что после школы пойдет учиться на юридический факультет и станет следователем. Потому что нет на свете более захватывающей профессии. Подумать только, благодаря случайному наблюдению Дарьки она, Виктоша, напала на след какой-то тайной организации. Тут нет уже никаких сомнений. В таком вот упоенном состоянии она дошла до метро «Кропоткинская», спустилась вниз и села в вагон. Доехав до своей станции, Виктоша встала, подошла к выходу и спросила:
– Вы на следующей выходите?
И вдруг у других дверей она заметила знакомую зеленую шапку. Что это? Неужто за ней следят? Конечно, и как нагло, этот мальчишка даже не пытается прятаться! Он следит за ней в открытую! Ничего себе! Виктоша запаниковала. Как же быть? Нельзя, чтобы он выследил ее! Она сделала вид, будто не заметила его, и стала судорожно припоминать, как поступают в подобных случаях герои любимых книг и фильмов. Поезд остановился в тоннеле. Простоял он недолго, однако Виктоша успела все продумать. Она поднялась по эскалатору, вышла на улицу и подошла к телефону-автомату. Мальчишка пристроился неподалеку. Девочка набрала свой номер так, чтобы мальчишка не мог его засечь, и, так как дома некому было взять трубку, она, подождав немного, заговорила:
– Мама, это я! Я уже у метро! Что-нибудь купить надо? Хлеба? Ладно, куплю! Мам, если вдруг позвонит Светка, скажи, что я скоро буду! Ага, мы с ней вечером в театр идем! Ага, ты забыла, в «Современник» на «Пигмалиона»! Ну, все, мам, я скоро!

Краем глаза Виктоша заметила, что мальчишка что-то записал на клочке бумаги. «Итак, первый акт сыгран, антракт окончен, начинаем второй акт!» – сказала про себя Виктоша и побежала в сторону булочной. Мальчишка не отставал. Она купила батон, четвертушку рижского и понеслась к дому, где жила ее одноклассница Муся.
Она влетела в подъезд. Домофон, к счастью, был испорчен, Виктоша кинулась к лифту и, уже стоя в кабине, успела заметить, как в подъезд ворвался мальчишка. Виктоша нажала на последний, четырнадцатый этаж. Отлично! Получилось! Лестницу в этом доме-башне найти не так-то просто. Она знала, где лестница, а мальчишка мог сразу и не сообразить! Виктоша побежала пешком вниз и на восьмом этаже вернулась к лифту. Зайти к Муське или не стоит? Нет, лучше зайти, переждать. Пускай этот, зеленоголовый, считает, что она живет в этом доме. Муська была дома и страшно обрадовалась Виктоше.
– Ой, Вика! Как здорово, что ты пришла, а то я от этих каникул уже обалдела! Заходи, у меня торт есть! Потрясный! «Улыбка феи» называется!
– «Улыбка феи»? Первый раз слышу, но все равно пойдет! А вообще-то, Муська, у тебя посущественней ничего нет, а то я чего-то проголодалась?
– Борщ есть!
– Нет, я борщ не люблю!
– Селедка есть.
– Ее чистить надо?
– Нет, мама сразу чистит! Потом в банку кладет, лук режет и маслом заливает!
– А картошка есть?
– Картошку как раз надо чистить!
– Ни фига! Мы ее в мундире сварим и с селедочкой!
– Да ну тебя, Вика, у меня уже слюнки текут!
Болтая обо всем на свете, девочки сварили картошку и в мгновение ока усидели полбанки селедки с горячей картошкой, потом выпили чаю с «Улыбкой феи» и в полном блаженстве уселись у телевизора смотреть очередной венесуэльский сериал.
– Во жизнь! – блаженно простонала Муся.
– Разве это жизнь? – пожала плечами Виктоша. – Это отдых!
– Слушай, Вика, я чувствую, ты мне что-то хочешь рассказать!
– С чего ты взяла?
– А то я тебя не знаю! Давай, выкладывай!
Виктоша задумалась. Может, и впрямь рассказать Муське про свои похождения? Тогда завтра они могли бы вдвоем что-то предпринять. Но что, если она проболтается? Хотя, надо признать, Муська не из болтливых. Эх, была не была, решила Виктоша, просто сил нет молчать. И она все, с самого начала, рассказала подружке.
– Ты сдурела! – воскликнула ошеломленная Муська. – Форменным образом! Это из-за Ленечки у тебя крыша поехала! Не знаешь, куда себя девать, вот и полезла в уголовщину. А если они тебя поймают, тогда что?
– Так это еще поймать надо! – лихо ответила Виктоша.
– Захотят – поймают! Ты их выследила, и они тебя выследят!
– Уже пытались!
– И что?
– Я их с толку сбила!
– Замечательно! Навела их на мою квартиру! Спасибо тебе, подруга! – волновалась Муська.
– Да они про твою квартиру и знать ничего не знают! У вас на площадке по шесть квартир, четырнадцать этажей! Он и понятия не имеет, в какой квартире я скрылась!
– Хорошо, допустим, что так. Но откуда ты знаешь, вдруг он тебя внизу караулит?
– Вот я и хочу, чтобы ты спустилась и поглядела, свободен ли путь. И тогда я пойду домой, а ты просто-напросто забудь все, что я тебе рассказала. И тебе спокойнее будет, и дело не провалишь!
– А почем я знаю, кто тебя караулит?
– Я же говорю – пацан лет десяти, в кожаной куртке и зеленой шапке. Выйди из дома, покрутись вокруг подъезда, погляди, что да как.
– А ты?
– А я подожду здесь.
– И сколько мне там крутиться?
– Хотя бы минут пять.
– Глупо!
– Что глупо? – не поняла Виктоша.
– Глупо просто так крутиться, была бы у меня собака…
– Собака, говоришь? А ты Кукса возьми!
– Но Кукс же не собака!
– А, по-твоему, с котами не гуляют?
– Конечно, нет!
– Ерунда, очень даже гуляют! – гнула свое Виктоша. – Надо только шлейку ему сделать!
– Если мама узнает, она меня убьет!
– Не узнает! Давай, у тебя же есть красненький ремешок от платья! Неси его сюда! И еще какой-нибудь поищи, из одного шлейку не сладишь!
– А может, просто использовать ремешок вместо поводка, а второй – вместо ошейника? – спросила Муська.
– Нельзя! Котов в ошейниках не водят!
Кое-как девчонки соорудили шлейку. Теперь нужно было надеть ее на Кукса, здоровенного и весьма флегматичного белого кота с темными ушами и хвостом. Однако с этим они на удивление быстро справились. Муська оделась, схватила кота на руки и побежала к лифту.
– Только недолго! – сказала Виктоша. – А то я тут с ума сойду!
– Это я с тобой с ума сойду! – проворчала Муська.
Внизу она спустила Кукса на пол и вышла из подъезда. Бедный кот испуганно жался к ногам хозяйки. Муська плюхнулась на лавочку рядом с подъездом, осторожно придерживая пушистого любимца всей семьи. Только она хотела оглядеться, как к ней подбежал… судя по всему, тот самый мальчишка.
– Привет! Ну и котяра у тебя! – сказал он.
Муська смерила его высокомерным взглядом, но ответа не удостоила.

– Ты в этом подъезде живешь? – как ни в чем не бывало спросил мальчишка.
– Ну?
– А ты не знаешь, в какой квартире девчонка живет…
– Мало ли тут девчонок! – надменно пожала плечами Муська, но внутри у нее все дрожало от волнения.
– Она еще кепку клетчатую носит и шарф! Ноги длинные, на носу веснушки…
– Знаю, Лидка Колесникова! – выдала Муська заранее приготовленные имя и фамилию.
– Ну и в какой квартире она живет?
– Она тут не живет!
– То есть как?
– А так! Тут только ее мамаша живет, но они в разводе с ее отцом, Лидка вообще с бабкой живет, вот она и слоняется между трех квартир. Слушай, а зачем она тебе?
– Понимаешь, она одну вещь потеряла у метро… я за ней бёг, бёг…
– Не бёг, а бежал! – машинально поправила его Муська.
– Какая разница! Ладно тебе, не вредничай, скажи, в какой квартире эта Лидка проживает!
– Говорят же тебе, не проживает, а бывает!
– Ну ты и зануда!
– Ах я зануда? – оскорбилась Муська. – Давай, чеши отсюда, недоразвитый! А я сама могу Лидке передать, что ты там нашел! Подумаешь, пионер-следопыт!
– Чего? Чего?
– Не знаешь, что ли, кто такие пионеры?
– Слушай, ты чего мне мозги конпостируешь?
– Не конпостируешь, а компостируешь! – снова поправила его Муська.
– Ой, мама! – схватился за голову мальчишка. – Я тебя последний раз спрашиваю, где эта профурсетка живет? – озлился он вдруг.
– В сто пятнадцатой квартире!
Муська назвала этот номер, так как знала, что там сейчас никто не живет, а квартира на сигнализации. Хозяева уехали на полгода за границу.
– Так бы и говорила, чувырла!
– Ах ты, гаденыш!
Муська хотела уже треснуть мальчишку по голове, но Кукс жалобно замяукал и чуть было не вырвался из шлейки. Муська подхватила кота на руки и скрылась в подъезде.
– Ну, что? – встретила ее Виктоша. – Видела его?
– Не только видела, даже разговаривала. Очень он тобой интересуется!
– Правда, что ль?
– Ей-богу!
– Ну и что?
Муся подробно передала подружке разговор с нахальным пацаном.
– Дела! Как же мне теперь домой попасть? – опечалилась Виктоша.
– Вика! Я все придумала!
– Что? Что ты придумала?
– В чем он тебя видел?
– Как в чем? В том, что на мне, в куртке и джинсах, только сперва с синей шапкой, а потом с кепкой!
– Отлично! Ты наденешь мое новое пальто! Оно длиннющее и с капюшоном! Он тебя в жизни не узнает! А еще мамины сапоги на каблуках! А я…
– При чем здесь ты?
– А при том, что я тоже переоденусь, и мы вместе пойдем в тот двор…
– Ты что, головой стукнулась? Больше я туда ни ногой! Хватит с меня! И так страху натерпелась…
– Ерунда! Вон как ловко ты его запутала, этого поганца! И потом, Вика, это же наш гражданский долг!
– Что? – согнулась пополам от хохота Виктоша. – Гражданский долг? Нет, ты точно ненормальная! Кто сказал, что ловить бандитов для девчонок – гражданский долг?
– Да ну тебя, Вика! Вот ты всегда так… Не хочешь, я пойду одна.
– Не вздумай!
– Ты мне запретить не можешь!
– Запретить точно не могу! А вот не сказать тебе адрес – запросто!
– Ну, Викочка, ну, пожалуйста, пойдем! Это так интересно!
– Вообще-то да, – задумчиво проговорила Виктоша. Она вдруг вспомнила своего Ленечку. Как бы он ею гордился…
– И потом подумай, как бы твой Ленечка тобой гордился, – словно угадала ее мысли Муся.
– А ты представляешь, во что твое длинное пальто превратится? И как я буду на каблучищах шкандыбать по всяким задворкам?
– Ерунда! Каблуки и впрямь лучше дома оставить, а пальто ты наденешь поверх куртки!
– Еще чего! Я таким чучелом на улицу не выйду!
– Не на улицу, а во двор! Мы вместе выйдем, зайдем за угол, и, если этот парень за нами не потащится, ты скинешь пальто, а я положу его в сумку и отнесу домой!
– Что-то больно сложно!
– Ничего не сложно, нормально! Ну, Викочка, я тебя умоляю!
– Ладно, но тебе все-таки тоже надо как-то изменить внешность!
– Зачем?
– Чтобы он тебя не опознал, а то мало ли…
– Хорошо, я мамину куртку с капюшоном надену!
Через двадцать минут из подъезда вышли две молодые особы: одна в длинном бежевом пальто с капюшоном, отороченным мехом, довольно неуклюжего вида, толстая, а другая в красной длинной куртке и тоже с капюшоном. Разглядеть их лица было сложно.
– Он тут? – спросила Виктоша, у которой капюшон был больше, а следовательно, обзор меньше.
– Ага, на лавке сидит!
– Здорово! Пошли скорее!
Девочки забежали за угол. И Виктоша осторожно выглянула. Мальчишка все еще сидел на лавке и беседовал с какой-то старухой.
– Знаешь, Муська, давай пальто твое в сумку положим и с собой возьмем, чтобы время не терять! – предложила Виктоша.
– Отлично! – согласилась Муська. – Тем более оно легкое!
– А вообще-то клевое пальтецо! – заметила Виктоша, когда они вошли в подъезд переодеться. – Дорогое небось?
– Ага! Мне тетка его из Лондона привезла!
– Понятненько! Ну, как я тебе?
Под пальто оказалась короткая кожаная куртка Муськи, из которой та уже выросла, довольно обтрепанная, и скромный темно-коричневый платочек.
Муська окинула подругу придирчивым взглядом и усмехнулась:
– Вообще-то нищие в метро бывают и получше одеты! Я бы лично тебя в таком виде не узнала!
Через сорок минут девчонки уже были в знакомом Виктоше дворе.
– Ой, Вика, я так волнуюсь! – прошептала Муська и взяла Виктошу за руку.
– Не робей, воробей! Держись, подруга.
По дороге девочки разработали план. Муська, более высокая и полная, чем Виктоша, выглядела старше своих лет, особенно с накрашенными губами и ресницами. К тому же она сейчас была в своем длинном пальто с капюшоном. Не зря все-таки они взяли его с собой. Муська решительно вошла в подъезд с вывеской «Домострой». Навстречу ей поднялся охранник, а Виктоша притаилась в тамбуре.
– Вы к кому, девушка?
– Видите ли, я хотела бы узнать, ваша фирма чем занимается? – светским тоном осведомилась Муська.
– А вам зачем?
– Мой папа дачу хочет строить, а ему самому некогда…
– Дачу, говорите?
– Ну да. Я, кажется, русским языком спрашиваю?
«Ай да Муська!» – подумала Виктоша.
– Дачу – это мы можем! Вы пройдите, девушка, надо с менеджером поговорить!
– Вы не будете так любезны проводить меня? Чтобы не блуждать лишнее… – и Муська кокетливо повела плечом.
– А как же! – обрадовался охранник, смертельно скучавший на своем посту. – Вот сюда пройдите. Эй, Михалыч, Никита на месте?
Едва охранник и Муська скрылись за полуприкрытой дверью «Домостроя», как Виктоша шмыгнула в подъезд и бросилась к железной двери. Она была приоткрыта!

Глава XVI
Перст судьбы

Виктоша затаила дыхание.
– По-моему, друже, ты паникуешь! – произнес басовитый голос.
– Да говорю же тебе – нет! Точно, она таскается за мной!
– А может, эта кралечка к тебе неравнодушна? А, Клопик?
«Ничего себе клопик, чуть не два метра росту», – подумала Виктоша.
– Шутки шутками, а действует она профессионально! Павку с толку сбила – будьте-нате!
– Говоришь, ей лет семнадцать?
– Не больше! А то и меньше!
– Полагаешь, менты нынче услугами юниц пользуются? Сомнительно что-то, – мягко пророкотал собеседник Клопика.
«Священник он, что ли?» – мелькнуло в голове у Виктоши. Впрочем, как говорят священники, она знала разве что по фильмам. Но более интересного разговора еще в жизни не слышала. Ведь они говорили о ней!
– Менты? – захохотал Клопик. – Подумаешь, большое дело! Менты! Нет, тут, по моим соображениям, все куда хуже!
– То есть? Объясни, мил человек!
– Есть у меня мысль – здесь какая-то подростковая группировка действует! А девка бедовая, ловкая, вот они ее и посылают на разведку!
– А на кой ляд, скажи мне, ты подростковой группировке понадобился?
– Сдается мне, они хотят перебить у нас наш бизнес!
– Да ты что несешь, сам подумай! Куда каким-то детишкам с вами, матерыми, тягаться! Смех да и только!
– Нет, тут не до смеху! Опаснее малолеток никого нет! Самый поганый народ! Поубивал бы их всех!
– Но-но! Клопик, не горячись. А уж коли ты так замандражировал, то мой тебе совет: поймай девку и попытай хорошенько! Припугни как следует, она и расколется. Только не вздумай шкуру ей попортить и вообще не балуй!
– Да сдалась она мне! Только где ж ее ловить? Она вроде слежку почуяла…
«Ничего себе, – подумала Виктоша, – надо уносить ноги!» Только ноги от страха стали ватные.
– Так тебе же Павка звонил, сказал, она вечером в театр намылилась. Вот и возьми ее тихонечко после спектакля, привези сюда, я сам с ней поговорю, а то я тебя знаю, руки распустишь, орать начнешь, ты же у нас нервный! А я тихонечко юницу исповедаю, – и он раскатисто захохотал. – Ну все, хватит об этом, скажи лучше, как дела у Василия?
– Василия списывать надо, не годный он для нас человек! Пьет мертвую!
– Предлагаешь убрать?
– Самое милое дело.
– Вот ты и сделай! Юницу я на себя возьму, ты мне только ее доставь, а уж Василием ты займешься.
– Да я же эти два дня плотно занят, ты знаешь.
– А куда спешить? Василий, сам говоришь, в запое… Это хорошо, значит, пока он пьет, он нам не опасен. Думаешь, он надолго запил?
– Меньше недели он не пьет, это как отдай!
– Значит, тут с делами разделаешься и съезди, погляди, как там Вася. Только осторожно, внимания не привлекай!
– Уж как-нибудь, не впервой! – усмехнулся Клопик. – Э, да тут дверь открыта, а мы с тобой такие разговоры ведем!
От ужаса волосы у Виктоши встали дыбом, и по спине потек холодный пот. Сейчас он выглянет, увидит ее… Она вжалась в стену. Клопик и в самом деле высунул нос, но Виктошу не увидел и захлопнул дверь. Замок щелкнул. Виктоша в изнеможении сползла на пол. Какой кошмар! Но тут же ее словно пружиной подбросило, она кинулась вон из подъезда и забилась за гараж-ракушку. В голове у нее был полный сумбур. Куда же она вляпалась? Здесь уже не просто мошенничество, здесь пахнет «мокрыми делами». Куда же запропастилась Муська? Сколько можно кокетничать с охранником? Интересно, этот охранник знает, что у него под боком творится? Но вот наконец в проеме двери появилась Муська. Под мышкой она держала папку. За нею выскочил молодой человек в джинсах и кожаном пиджаке.
– Девушка, скажите, когда вы приведете вашего папу?
Муська окинула его презрительным взглядом и ответила весьма важным тоном:
– Папу? Я сначала покажу ему ваши предложения, а потом он вам позвонит, и уж тогда придется вам к нему приехать!
– Конечно, конечно, мы приедем! Желание клиента – закон! Может быть, вас подвезти?
Муська вздернула брови.
– Подвезти? На чем?
– Да вот тут у меня машина стоит! – И он указал на новенькую «девятку».
– На этом? Нет, благодарю! Меня за углом шестисотый «Мерседес» дожидается! Всего хорошего!
– До свидания, девушка!
Муська, элегантно подобрав полы пальто, перепрыгнула через лужу.
«Ну дает! – восхитилась Виктоша, пробираясь к подворотне. – Я всегда считала, что Муська – ни рыба ни мясо! А она… лучшей помощницы не найти!»
Муська между тем вышла со двора и нетерпеливо посмотрела на часы. Куда это Виктоша запропастилась? В подъезде ее не было. Ой, а вдруг ее поймали, что тогда делать? Подожду полчаса и пойду в милицию», – решила Муська, но тут ее кто-то дернул за рукав.
– Ну, где твой шестисотый? – со смехом спросила Виктоша. – Надо поскорее уносить отсюда ноги!
– А что случилось? Узнала что-нибудь?
– Еще сколько! Но это потом! Давай, Муська, давай, прибавь шагу!
– Куда мы сейчас?
– Ко мне! – ни секунды не колеблясь, сказала Виктоша. – Моего адреса они не знают!
– Тебя никто не заметил? – запыхавшись, спросила Муська.
– Нет! Но все равно! И лучше нам помолчать, а то с разговорами не больно-то побежишь.
– Погоди, давай зайдем в подъезд, я сниму это окаянное пальто! А то гляди, подол уже весь заляпанный и бежать мешает.
Девочки забежали в первый попавшийся подъезд, Муся переоделась, и они во весь опор понеслись к метро.
И вот они уже в Виктошиной квартире. Муська сняла сапоги, надела тапочки и, не снимая куртки, подбоченилась.
– Ты мне наконец скажешь, что ты там услыхала?
– Они хотят меня похитить и еще убить какого-то Василия!
– Это у тебя такие шутки?
– Какие шутки? Они сказали, что меня надо похитить, расколоть и напугать, а Василия замочить! – всхлипнула Виктоша. – Меня они, положим, не поймают, а вот Василия запросто убьют.
– Кто такой Василий?
– Почем я знаю?
– А почему они тебя не поймают?
– Потому что они меня у театра «Современник» караулить собираются, а я туда идти не собираюсь!
– Ничего не понимаю, давай, рассказывай подробно! – потребовала Муся.
Виктоша передала Мусе весь разговор между Клопиком и «попом», как она его назвала.
– Не может священник такими делами заниматься! – надула губы Муська, с детства привыкшая ходить в церковь.
– А я и не говорю, что он поп, просто у него манера такая…
– Ой, Вика, что же делать?
– Ну, вообще-то, если я сама на рожон не полезу, то бояться мне нечего, – расхрабрилась Виктоша. Ведь дома и стены помогают. – Я их надула. А вот как спасти этого Василия?
– Никак. Где его искать? И потом он, наверное, тот еще тип, из одной с ними компашки!
– Так-то оно так, но все же…
– Какой-то запойный алкаш, где его искать!
– В дюдике героиня наверняка сунулась бы в самое пекло, чтобы спасти неведомого Василия, – задумчиво проговорила Виктоша.
– Так то в дюдике! А ты, надеюсь, никуда не полезешь… Слушай, Вика, у меня идея! Я пойду вместо тебя!
– Куда? Куда ты пойдешь? – вскинулась Виктоша.
– К театру!
– Зачем?
– Я их на видео сниму! Папа недавно видеокамеру купил! Вот я и сниму этих бандитов!
– Но зачем?
– Пусть будут на пленке! На всякий случай!
– Ерунда! А вдруг они и тебя приметят? А уж твой-то адрес они знают!
– Тоже верно… Выходит…
– Выходит, что нам надо сидеть тихо и никуда не соваться! И уж тем более к театру!
В этот момент зазвонил телефон. Виктоша сняла трубку.
– Мама? Привет! Все нормально, тут ко мне Муся Лушкевич зашла. Да, сидим. Что? Ой нет, мне не хочется! У нас с Мусей другие планы! Мамуля, ты сердишься? Ну и хорошо! Пока! – Виктоша положила трубку и расхохоталась. – Представляешь себе, мама достала билеты в «Современник», на сегодняшний спектакль!
– Иди ты!
– Ей-богу!
– А знаешь, Вика, может быть, это судьба? Может, это знак свыше?
– Какой, к черту, знак?
– Не чертыхайся!
– Муська, не занудничай!
– Нет, Вика, я убеждена – это перст судьбы!
– Да ну тебя! Просто совпадение, и ничего больше! И где ты этой чепухи набралась – знак свыше, перст судьбы?
– Это совсем не чепуха! Ты как хочешь, а я пойду к театру!
– И что, спрашивается, ты там делать будешь? Ты ведь их даже в лицо не знаешь!
– Ты мне его опишешь, этого Клопика, да я уже и так знаю – он длинный, под два метра, тощий… Думаешь, там много таких будет?
– А вдруг сегодня в театр придет сборная по баскетболу? – засмеялась Виктоша. – Скажи уж лучше, тебе в театр пойти охота!
– Вообще-то я бы не против!
– Значит, говоришь, перст судьбы? – вдруг озорно блеснула глазами Виктоша.
– По-моему, да!
– Хорошо! – Виктоша быстро набрала номер.
– Ты кому звонишь?
– Маме, на работу! Мама, мамочка, извини, ты эти билеты еще никуда не пристроила? Нет? Отлично! Муська меня уговорила пойти! Хорошо! Буду ждать! Пока, мамуля!
– С чего это ты передумала? – удивленно вскинула брови Муся.
– Да так, «Пигмалиона» давно посмотреть охота!
– Ой, там «Пигмалион»? С Яковлевой?
– Вроде да!
– Кайф! Я ее обожаю! Она такая классная!
– Ты лучше позвони своим предкам, предупреди, – напомнила Виктоша.
Пока Муська дозванивалась матери на работу, Виктоша закрылась в ванной. Когда через несколько минут она вышла оттуда, у Муси отвисла челюсть.
– Ну, ты даешь! Что это с тобой?
Дело в том, что пепельные Виктошины волосы, как по мановению волшебной палочки, вдруг стали орехово-коричневыми с красноватым отливом.
– Ага, понятно! Пенка «Велла-колор»! Ой, здорово! Тебе идет! А от мамы не влетит?
– Не-а!
– Тебе хорошо! А мне папа не разрешает ничего! Глаза и то тайком крашу! – пожаловалась Муська.
– Не умеешь за свои права бороться! Ну, ничего, я научу!
– Ой, Вика! И почему мы с тобой раньше не дружили, а?
– Честно признаться, Муська, я тебя недооценивала! Я думала, ты так…
– Ни рыба ни мясо? – жалобно спросила Муся.
– Ага! А ты такая клевая девчонка оказалась! Надо мне тебя с Дарькой познакомить!
– Кто такая?
– Сестра моя троюродная, она на два года моложе меня, но с ней не соскучишься! Это она меня во все это втравила!
– А где же она?
– Да за городом где-то, на лыжах катается!
– Знаешь, Вика, я сегодня утром прочла в «ТВ-парке» гороскоп, и там было ясно сказано – Тельцы на этой неделе обретут новых друзей! Вот и не верь в них после этого!
И от полноты чувств девочки обнялись.
Потом Муся убежала домой, переодеваться. Без четверти семь они договорились встретиться у театра, туда же должна была приехать Виктошина мама и привезти билеты.
На сей раз Виктоша была в узеньком черном пальто и белой шапочке, под которую она убрала все волосы, чтобы не возникало лишних разговоров с мамой по поводу перемены их цвета. Еще успеется! Муська на всякий случай тоже переоделась. А то вдруг кто-то из бандитов приметил ее длинное светлое пальто в том дворе?!
Все прошло благополучно! Мама выскочила из машины, сунула дочке билеты, кивнула Муське и убежала.
– А почему тебя в школе Викой зовут, а дома Виктошей? – удивилась Муся.
– Виктоша – это слишком по-домашнему.
– А я все равно буду тебя Викой звать, привыкла уже!
– Да зови как хочешь, – милостиво согласилась Виктоша.
– Ты их не видишь?
– Пока нет!
Девочки вошли в театр, разделись. Виктоша тщательно взбила красноватую копну волос. Она ужасно нравилась себе.
– Муська, правда мне этот цвет идет?
– Ага, ты совсем на себя не похожа!
– Слушай, Муська, скажи, пожалуйста, зачем мы сюда приперлись?
– «Пигмалиона» смотреть!
– А, понятно! – засмеялась Виктоша. – Ладно, пошли в зал!
Спектакль так увлек девочек, что они начисто обо всем забыли и искренне наслаждались превосходной игрой Елены Яковлевой и Валентина Гафта. В антракте они спокойно попили воды в буфете, съели по пирожному и пошли прогуливаться в фойе.
– Нет, все-таки Яковлева бесподобная! – восхищалась Муська.
– Да, она хорошо играет, но все же Одри Хепберн лучше!
– Это кто?
– Артистка такая была американская в бабушкином детстве. Умереть – не встать!
– А при чем тут она?
– Фильм такой был знаменитый, мюзикл по «Пигмалиону», «Моя прекрасная леди».
– Я танцевать хочу, я танцевать хочу… – тихонько напела Муська. – Этот?
– Именно! Бабушка как только приобрела видик, стала всюду искать кассеты с Одри Хепберн. Ой, Муська, какие это фильмы! Балдеж! Например, «Римские каникулы»! Я раз семь уже смотрела. А «Завтрак у Тиффани»! Это – вааще! И «Война и мир», и «Как украсть миллион», и «Шарада»!
– Постой, «Шараду» я смотрела по телеку, там никак не поймешь, кто герой, то ли жулик, то ли…
– Ну вот, а ты спрашиваешь, кто такая Одри Хепберн!
– Я просто забыла, как ее звать… Да, она что надо!
После спектакля девочки, очень довольные, оделись и двинулись к выходу. Вдруг Виктоша схватила Муську за локоть.
– Ты чего?
– Гляди, за дверью Клопик стоит! Меня высматривает! Ой, Муська, я боюсь!
– Пошли, в туалете переждем!
– Еще чего! Нас оттуда выгонят, когда толпа уже рассосется, – лихорадочно соображала Виктоша, – ладно, была не была, пошли, только я шапку надевать не буду. – Она тряхнула головой, и пышные волосы почти совсем закрыли лицо. – Отлично! Пошли!
Девочки протиснулись к выходу, Клопик даже не остановил на них взгляда.
Чрезвычайно гордая собой, Виктоша помедлила, чтобы надеть перчатки, как вдруг кто-то положил руку ей на плечо.
– Девушка, у вас часы есть?
Она обернулась и увидела, что в глаза ей смотрит Клопик. Сердце у нее упало.
– Муська! Сколько можно торчать в театре! Я уж решил, что ты обманула маму!
– Папа! – воскликнула Муська, а Клопик сразу отдернул руку и отошел. – Папа! Что ты здесь делаешь?
– Мама послала меня за вами! Идемте скорее, а то я машину с трудом поставил!
– Папа, это моя подруга, Вика!
– Я знаю! Я видел Вику в школе!
– Здравствуйте! – пролепетала Виктоша. Ноги у нее дрожали. Как же вовремя подоспел Муськин папа.
– Девочки, скорее садитесь! – торопил Анатолий Петрович. – Здесь стоянка запрещена.
Виктоша и Муська мигом уселись в машину.
– Вика, ты где живешь? – осведомился Анатолий Петрович.
– Папа, Вика сегодня у меня переночует! – быстро сказала Муся.
Виктоша хотела было возразить, но тут же смекнула, что Клопик наверняка поедет за ними, и тогда…
– Ты поняла? – одними губами спросила Муся.
– Да, – кивнула Виктоша.
В самом деле, белая «восьмерка» преследовала их, но, к счастью, Анатолий Петрович ничего не замечал.
«Интересно, что я буду врать маме? С какой стати я ночую у Муськи?» – размышляла Виктоша, а Муська, здорово напуганная, то и дело сжимала Виктошины пальцы.
«Какая она хорошая, добрая и надежная», – подумала Виктоша, благодарно глядя на новоиспеченную подругу.
Уже подъезжая к Муськиному дому, девочки еще раз оглянулись. Белой «восьмерки» не было видно. Неужели Клопик отстал? Они радостно переглянулись. Машина въехала во двор, девочки сразу выскочили, и, пока Анатолий Петрович ставил машину под ракушку, они внимательно огляделись, но ничего подозрительного не заметили.
– А твоя мама не рассердится, если я у вас переночую? – спросила Виктоша.
– Нет, что ты! У меня мама добрая, гостеприимная!
– Девочки, идите наверх, не ждите меня! – крикнул Анатолий Петрович, к которому подошел сосед-автомобилист.
Едва Муся сунула ключ в замочную скважину, как дверь квартиры распахнулась. На пороге, вся в слезах, стояла Мусина мама, Майя Дмитриевна.
– Мусенька, деточка! – Она кинулась к дочери и обняла ее. Муська была на целую голову выше мамы, и та рыдала у нее на груди.
– Мама! Что случилось?
– Мусенька, а где папа? – рыдая, проговорила Майя Дмитриевна.
– Он внизу, мама, он сейчас придет, в чем дело?
Виктоша чувствовала себя ужасно неловко, в семье явно какое-то горе, а она тут… Но тихо уйти она все-таки боялась.
– Мусенька, деточка, у тети Зины муж попал под машину!
– Ой, мама! А он жив?
– Ничего не знаю! Она только сказала, что он попал под машину, и просила скорее приехать!
– Погоди, мама, может, он еще отделался легким испугом!
– Ты так думаешь? – с надеждой спросила Майя Дмитриевна.
– Уверена! – очень твердо ответила Муся, и мама ее вдруг затихла.
– Ох, а что это за девочка? – Казалось, она только сейчас приметила Виктошу. – Ах да, это же Вика! Вика, деточка, какое счастье, что ты пришла! Ты не переночуешь у нас? Сама видишь, какие обстоятельства, тащить с собою Мусю я не хочу, время позднее, а одну оставлять тоже боязно!
– Отлично, мама! Ты только позвони сейчас Викиной маме и попроси разрешения…
– Конечно, сию же минуту… Как имя-отчество твоей мамы?
– Анна Борисовна!
Майя Дмитриевна набрала номер.
– Никого, только автоответчик! – сказала она.
– Тогда я сама скажу! – Виктоша взяла трубку и сказала на автоответчик: – Мамочка, я останусь ночевать у Муси Лушкевич. Меня просила ее мама. Целую. Спектакль был офигительный! Спасибо!
– Этого достаточно? – спросила с растерянной улыбкой Майя Дмитриевна.
– Вполне!
Вскоре вернулся Анатолий Петрович, и через десять минут девочки остались одни.
– Муська, а ты молодец, сообразила, что он может меня выследить!
– Нет, я просто почувствовала, что тебе сегодня не надо ехать домой!
– Ну так я и говорю! Здорово! Наверное, он все-таки меня не узнал! Иначе не отстал бы.
– Скорее всего! Вика, ты голодная?
– Как зверь!
– И я тоже, пошли, на кухне пошуруем! Ну и денек сегодня, с ума сойти! Столько событий!
– Мусь, а кто это – тетя Зина?
– Мамина тетка, которая ее вырастила.
– А, понятно! А ты что, совсем не волнуешься?
– Нет. Я знаю, что там ничего страшного.
– Откуда ты знаешь?
– Чувствую.
– Ты что, ясновидящая? – поразилась Виктоша.
– Конечно, нет, – засмеялась Муся. – Просто у меня иногда так бывает.
Девочки поужинали, вымыли посуду и, едва раздевшись, уснули. Еще бы! Денек был не из легких.
Среди ночи Муська разбудила Виктошу:
– Вика, Вика! Проснись!
– А? Что? Что такое?
– Вика, там у двери кто-то скребется!
– Как?
– По-моему, к нам лезут воры!

Глава XVIII
Забудьте о нас!

– Что? – воскликнула Виктоша. – Какие воры?
– Почем я знаю, кто-то пытается открыть дверь! – убежденно сказала Муся.
– Так чего ты стоишь! Звони в милицию! – Виктоша, как была, в Муськиной ночной рубашке бросилась на кухню и схватила первое попавшееся на глаза оружие – пестик от старинной медной ступки.
– Вика! Телефон не работает! – закричала Муська.
– Тогда ори! А-а-а-а! Помогите! – отчаянно завопила Виктоша.
Но на воров, похоже, это не произвело никакого впечатления.
Тогда Виктоша набралась храбрости и спросила:
– Кто там?
– Лучше сама открой, меньше шуму будет! – услыхала она в ответ тихий голос. – И крови!
Девочки похолодели.
– Что вам нужно? – пролепетала Муся.
– Только поговорить!
– С кем?
– С вами обеими!
– Говорите через дверь!
– Не получится, голуба моя, – раздался другой голос, тоже хорошо знакомый Виктоше. – Открой, мы поговорим и уйдем! Ничего мы вам не сделаем, не бойтесь! Насчет крови это он пошутил!
– Ну и шутки у вас!
В этот момент что-то в замке треснуло и дверь открылась. Клопик и толстяк с окладистой бородой ворвались в квартиру и закрыли за собой дверь. Девочки онемели от ужаса.
– Ну, где разговаривать будем, не в прихожей ведь, голубы мои! – пророкотал толстяк. – Ай, как нехорошо! Мы к вам с добром, а вы нас вон чем встречаете! Оружием, можно сказать! Клопик, как, по-твоему, пестик считается холодным оружием?
– Скорее тупым тяжелым предметом! – усмехнулся Клопик. – Знаете, как в протоколах пишут – смерть наступила от удара тупым тяжелым предметом!
– Брось свои шутки, Клопик, юницы боятся, правда, кралечки?
Девочки в ужасе прижались друг к другу.
– Клопик, гляди, как ты барышень наших напугал, можно сказать, до бесчувствия! Так не годится.
Он по-хозяйски вошел в гостиную, окинул ее скептическим взглядом и хмыкнул:
– Небогато живете! Ох, небогато! Мои нищие из метро и то лучше живут!
Муська так оскорбилась, что даже страх отступил.
– Потому что вы воры, жулики, а мы – честные люди!
– Во-во! Честные люди! Слушай, кралечка, у тебя есть талант, из тебя отличная нищенка получится. А, Клопик, ты как думаешь? У нас таких еще нету, чтобы с патетикой! Представляешь, как она входит в вагон и не столько просит милостыни, сколько обличает жадных пассажиров! «Граждане, имейте совесть! Это вы допустили, чтобы дети побирались в поездах! Это вы допустили, чтобы вместо лагеря «Артек» они клянчили кусок хлеба!» И с таким благородным негодованием. По-моему, ей все будут подавать!
«Что он такое несет?» – мелькнуло в голове у Виктоши.
– Как тебе, голуба, такая перспектива? – обратился он к Муське.
– Никогда! Ни за что! – патетически воскликнула та.
– О! Я же говорю, у этой девчонки с патетикой все в порядке.
– Что вам от нас нужно? – вырвалось у Виктоши.
– А чтобы вы из наших преследовательниц превратились в наших сообщниц! Для этого мы сейчас прихватим с собой кое-что из ценных вещей, даже в небогатых домах есть ценные вещи, а заодно и подружку твою возьмем, – он по-прежнему обращался к Мусе, – и, естественно, подозрение падет на нее, а тебя, голуба, предупреждаю, если хоть ползвуком об нас обмолвишься, подружке твоей хана! Одно твое слово, и она на пере, это еще в лучшем случае! – Он сделал едва заметный жест, Клопик схватил Виктошу за плечи и оттащил к двери. А толстяк окинул взглядом гостиную и направился прямиком к серванту, выдвинул ящик и захохотал:
– Клопик! До чего же народ глупый, все ценности в одном месте держат, да еще ящик не на запоре. Так, денежки, колечки, очень хорошо, можно сказать, самая что ни на есть девичья кража! А ты, голуба моя, всю жизнь от этой кражи не отмоешься!
– Не смейте! – крикнула вдруг Муська.
– А ты помалкивай, толстомясая! Ты у нас подружку выкупать будешь! Месячишко по вагонам походишь, и хватит! Не волнуйся, мы тебя не в метро, мы тебя в электрички запустим! Все не так заметно! Только похудеть тебе придется, голуба моя, а то для нищенки ты, пожалуй, толстовата!
Виктоша от всех этих ужасов совсем упала духом. А толстяк отправился в спальню, порылся там в шкафу и вышел с меховой жакеткой Мусиной мамы.
– Заодно еще и это прихватим! Отлично! – Он вытащил из кармана сотовый телефон, набрал номер и сказал в трубку: – Женечка, будь ласков, подъезжай поближе к дверям, чтобы из окон не видно было, что мы в багажник положим! – Он убрал телефон. – Ну, Клопик, воткни кралечке кляп!
И тут произошло нечто совершенно неожиданное.
Муська вдруг громовым, как показалось Виктоше, голосом крикнула:
– Стоять! Ни с места!
Бандиты в изумлении замерли, а Муська с широко открытыми глазами продолжала:
– Спать! Спать! Спать!

И, как ни странно, Клопик выпустил Виктошу, которая в ужасе шарахнулась в сторону, а толстяк прислонился к стене и стал медленно сползать на пол. Клопик стоял с закрытыми глазами. А Муська все так же монотонно командовала:
– А теперь положите на стол все, что вы взяли!
Толстяк встал на четвереньки, подполз к стулу и выложил из кармана все, что украл. Виктоша в полном ошалении взирала на происходящее.
– Так! А теперь встаньте, выйдите за дверь!
Бандиты повиновались. Муська двинулась за ними. Уже на лестнице она сказала:
– А теперь раз и навсегда забудьте о том, что видели! И о нас!
Она вызвала лифт.
– Входите!
Они вошли.
– А теперь проснитесь! Вы все забыли! Просыпайтесь!
И она нажала на кнопку первого этажа. Лифт закрылся и ушел вниз. Муська продолжала стоять у лифта.
– Муська! Муська! Что это было? Гипноз, да? Ты гипнотизерша? – теребила ее Виктоша.
Муська вернулась в квартиру, прислонилась к стене, закрыла глаза, жестом попросив Виктошу помолчать. Потом вдруг открыла глаза и бросилась в объятия Виктоши.
– Получилось! Вика, получилось!
– Что? Что с тобой, Муська! Что получилось?
– Гипноз! Значит, я могу, я действительно это могу! Понимаешь, я подозревала, но уверенности не было. Я даже пробовала несколько раз, но ничего не получалось! А сегодня… наверное, это от стресса…
– Муська, гениально! Просто и грандиозно, как говорит мой папа. Я уж думала все, конец мне пришел…
– И я…
– Но как тебе в голову взбрело?
– Сама не знаю! Помнишь, в прошлом году я долго болела? У меня еще сотрясение мозга было?
– Ага, ты больше месяца в школу не ходила, а мы все тебе завидовали!
– Я тогда здорово башкой треснулась на катке, а летом стала вдруг замечать, что мне некоторые вещи совершенно точно заранее известны…
– Как сегодня, с мужем тети Зины?
– Вот-вот! Потом я стала про это читать и узнала, что после травмы головы у людей часто обнаруживаются какие-то необычные способности. Я пробовала загипнотизировать кого-нибудь, но у меня плохо получалось. А сегодня… Ура!
– Значит, ты теперь экстрасенс?
– Нет, просто обладаю даром гипноза, – гордо сказала Муська.
– Потрясающе! Ты же мне, можно сказать, жизнь спасла!
– Только, Вика, я тебя прошу – никому ни слова!
– Почему?
– Потому что ко мне все начнут бегать с разными глупостями, а я ведь еще ничего не умею! Мне надо учиться этому, и еще… Моя мама не должна об этом знать!
– Но почему?
– Она всегда говорит: я так рада, что моя Муся просто хорошая девочка, а то с этими высокоодаренными одни волнения… И жизнь у них чаще несчастливая.
– Странно, обычно мамы всегда жаждут обнаружить у своего дитятки какой-нибудь талант… – растерянно проговорила Виктоша.
– А моя мама предпочитает посредственность, – не без горечи заметила Муся.
– И конечно, по закону подлости выходит наперекосяк: кто жаждет талантливого ребенка, у тех чаще всего самые заурядные дети, а тут – все наоборот.
– И потом еще – мама всего боится, она и тут обязательно испугается.
– Понятно. Буду молчать в тряпочку.
– Вика, скажи, а как это со стороны выглядело?
– Ну, если б я со стороны смотрела… А то ведь я…
– Да, верно!
– А кстати, почему это на меня твой гипноз не подействовал?
– Не знаю! – растерялась Муся.
– Скорее всего ты направила свою волю только на них…
– Может быть.
– Или я не поддаюсь гипнозу!
– Тоже бывает. Хочешь, попробуем?
– Нет уж, а вдруг я засну, а ты не сможешь меня разбудить! – поежилась Виктоша.
– Ой, Вика, а что, если они так и не проснулись? – И Муся кинулась на балкон, как была, в ночной рубашке.
– Ненормальная, простудишься! – закричала Виктоша.
– Сидят! Сидят на лавке! – сообщила Муся, вернувшись с балкона, она даже не заметила, как там холодно. – И разговаривают, значит, проснулись!
Виктоша накинула на плечи висевший в ванной теплый халат Мусиного папы и выскочила на балкон. Но увидела уже только белую «восьмерку», выезжавшую со двора.
– Уехали! – ликующим голосом доложила она. – Ура!!!
– Вика, гляди, что это?
У порога стоял чемоданчик. Открыв его, девочки ахнули – это был набор инструментов, связки ключей и отмычек.
– Ни фига себе! – присвистнула Виктоша. – Набор юного взломщика!
– И что нам с этим набором делать?
– Муська, ты даже не понимаешь, как нам повезло!
– Да с чем повезло? – никак не могла понять Муся.
– Какая ты странная, ты представляешь себе, какие возможности у нас открываются!
– Какие возможности? Ты с ума сошла? По квартирам, что ли, шарить собираешься?
– Скажешь тоже, – обиделась Виктоша, – зачем по чужим квартирам? Но представь себе, что какой-то замок заело или дверь без ключа захлопнулась, ну, мало ли что бывает в жизни! А с таким набором…
– Хорошо, только ты заберешь его! Если моя мама обнаружит этот чемоданчик…
– Отлично, я заберу его, держать буду у Дарьки! У них, во-первых, квартира большая, а во-вторых, хозяйка у них Дарька. Если она зафигачит чемоданчик на антресоли, ее мама в жизни не найдет.
– Почему?
– Она у нее трудоголик! С утра до вечера на работе торчит, дома говорит только о работе, словом, немного с приветом. А на хозяйстве у них Дарька. Она, знаешь, как готовит!
– А сколько ей лет?
– Скоро четырнадцать.
– А твоя Дарька не будет тебя ко мне ревновать?
– Еще чего! – возмутилась Виктоша. – Мусь, а Мусь, как ты считаешь, эти типы про нас забыли?
– Не знаю!
– А как бы это выяснить?
– Зачем тебе это выяснять? – не поняла Муся.
– Хочу знать, теперь можно жить спокойно или же нет!
– А как это проверить? Только показавшись им на глаза.
– То есть?
– Очень просто! Если среагируют на нас, значит, ничего у меня не вышло, а если нет…
– Тогда ты великий гипнотизер!
Они еще долго обсуждали сегодняшние происшествия, а потом задвинули чемоданчик под кровать и в полном изнеможении уснули.

Глава ХХ
Вазочка для варенья

Стас долго ждал автобуса на Братушев, замерз, прыгал, топал, чтобы согреться, а автобуса все не было. На остановке уже собрался народ.
– Вы не знаете, скоро будет автобус? – обратился мальчик к стоявшей на остановке пожилой женщине.
– Дак кто ж его знает? Может, скоро, может, нет, если Васькина смена, то вовсе может не прийти.
– Почему? – насторожился Стас.
– Дак пьет он как… Золотой парень, а пьет… Ужас один! Жена с ним мыкается, но и он, правда, с ней тоже… Характер у его супруги – не приведи господь. Красивая из себя, правда, но такая злыдня, никому слова доброго не скажет, и как он с ней живет? Вот скажу тебе, сынок, с пьяницей еще жить можно, а с такой злющей бабой… Все у нее плохие, все дураки, иной раз перемолвишься с нею двумя словами – и вроде как сама начинаешь про людей плохо думать… Заразно это! А что Васька пьет, так кто ж теперь не пьет? Ну, он, правда, запойный, но это ж ведь болезнь, а не что-нибудь…
– А вы знаете, где этот Василий живет? – спросил Стас.
– Ты к нему, что ль?
– Да. Он обещал в Москву по одному делу приехать, но не приехал, вот меня к нему и послали!
– Это по какому такому делу?
– Я не знаю, просто просили меня съездить, благо у нас еще каникулы.
– Говорил мне кто-то, будто у Васьки в Москве какие-то темные дела, и через те дела-то он и пьет!
– Да нет, он обещал машину перегнать из Москвы в Киев! – нашелся Стас, чтобы отвести от себя подозрения.
– А! Тогда другое дело.
Тут показался автобус. Стас сел рядом с разговорчивой женщиной.
– Извините, – начал он, когда автобус тронулся, – а как мне найти дом Василия?
– Да я покажу, сыночек! Мне по пути!
– А как его отчество?
– Василий Федорыч!
– А жену его как звать?
– Алка!
– Алла? А отчество?
– Не знаю, Алка она и есть Алка, а по отчеству ее никто и не зовет! А еще ее Дурноглазой кличут.
Перспектива встречи с Дурноглазой Алкой никак не радовала Стаса. Он поначалу надеялся взять злобную тетку изысканной вежливостью, но как это сделать, не зная отчества? Может, обратиться к ней так: «Милостивая государыня»? А что, сойдет. Не «мадам» же называть братушевскую мегеру!
В Братушеве Стас взял у женщины тяжелую сумку.
– Вот спасибо, сыночек, а то спина болит, мочи нет! Уж от Васькиного дома мне тащить недалеко будет!
– Вы не беспокойтесь, я вас до дому доведу, а потом вернусь!
– Ох, спасибо, только ты уж, сынок, на обратном пути зайди ко мне, не побрезгуй, а я тебя обедом покормлю! У Алки не дождешься!
– Спасибо, с удовольствием! – обрадовался Стас.
Женщина жила в крепком деревенском доме, а Васька с Дурноглазой обитали в пятиэтажке.
– На третий этаж подымешься, – объясняла женщина, которую звали Агнией Михайловной. – Там четыре квартиры, одна без номера – ихняя!
– Спасибо, Агния Михайловна, я обязательно на обратном пути к вам загляну.
– Заглядывай, сынок, заглядывай!
Стас поставил сумку на крыльцо и бросился бежать назад, к пятиэтажке. И вдруг в испуге замер. Навстречу ему шел какой-то человек в теплой куртке, который сразу показался Стасу очень подозрительным. «Убийца, – решил он. – А может, просто прохожий? – усомнился Стас. – Идет себе, не прячется. Убийца не должен так себя вести. Но, с другой стороны, сейчас он скорее всего идет на разведку и сегодня еще не собирается убивать Василия. Эх, была бы тут Дашка, – подумал он. – Посоветовались бы. Или хотя бы ее хорошенькая сестра. Та хоть и не такая умная, как Даша, но все же…» Но теперь он был один, и навстречу ему шел убийца. Стас забежал за угол и проследил за мужчиной. Тот отряхнул снег с ботинок и вошел в подъезд. Выждав минуту, Стас бросился вслед за ним. Вбежал и остановился прислушиваясь. Он слышал, как мужчина топает по ступенькам. Потом все стихло. Стас начал подниматься, стараясь не шуметь. Добрался до второго этажа и замер. Отсюда было слышно, как убийца звонит в квартиру. Ему долго никто не открывал, а потом раздался крик:
– Ну, кто тут раззвонился? Кого черти принесли?
«Приветливая дамочка», – подумал Стас.
– Мне бы Василия! – откашлявшись, ответил мужчина.
– Ишь ты, Василия! – истошно орала женщина. – А ты кто такой?
– Я по делу!
– Не знаю никаких дел! Пошел вон!
– Вы только скажите, дома он или нет!
– А твое какое дело, где этот алкаш?
– Нужен он мне, поговорить надо!
– Если что надо, говори мне, он сейчас все равно что тумба!
– Но не могу же я через дверь вам кричать. Откройте, скажу!
– Еще чего! Открывай всякому! Нет Васьки дома, иди, по канавам ищи дружка своего! У нас канав много, но ничего, авось найдешь!
«Да, – подумал Стас, – с такой не договоришься».
– Тьфу на тебя, скверная баба! Так дома Васька или нет?
– Нету его, сказано же! Убирайся, прохиндей! А то милицию вызову!
– А что б тебя приподняло и прихлопнуло! – разозлился мужчина и стал спускаться по лестнице. Стас тоже бросился вниз и выскочил на улицу. Убийца вышел и остановился в раздумье.
Потом медленно куда-то побрел. Стас двинулся за ним.
«Интересно, куда это он, наверное, к магазину, где еще алкаша искать, – размышлял Стас. – Эх, я раньше не сообразил, мог бы уже успеть предупредить Василия». Действительно, невдалеке оказался продовольственный магазин. А за углом на сваленных горкой досках распивали водку три задрипанных алкаша.
– Эй, мужики, привет! – сказал Убийца.
– Привет, коли не шутишь! Чего надо-то?
– Василия Дыщенко ищу!
«Хорошо, – подумал Стас, – хоть фамилию его узнал».
– Василий теперь в отключке! Достаканился!
– В отключке-то в отключке, да где ж его искать?
– А дома!
– Дома его нету!
– Точно нету или Дурноглазая так говорит? – осведомился один из собутыльников.
– Кто? – поразился Убийца.
– Алка Дурноглазая, женка его!
– Да она бешеная какая-то!
– Это точно, – засмеялись мужики, – оглашенная баба, просто не баба, а… помойка с голосом! И как он с ней живет…
– А как видишь! Пьет мертвую!
– Не, он не через нее пьет, он через делишки свои московские пьет! – заявил другой.
Стас навострил уши.
– Какие такие московские делишки? – поспешил спросить Убийца.
– Да кабы знать! Только когда он так страшенно пить начал? Апосля того, как в Москве какие-то у него делишки завелись. А я его один раз пытал, скажи да скажи, Вася, а он только рукой машет, нельзя, мол, Сеня, говорить, никак нельзя.
– Так и не сказал? – поинтересовался Убийца.
– Нет, так и не сказал. Он мужик железный!
– Да какой же он железный, коли пьет мертвую? – усмехнулся Убийца.
– То вещи разные, – важно отвечал Сеня. – Горе у мужика, вот он и пьет горькую! А что с дружком горем не делится, так это его право. А у нас теперича права человека охраняются, понятно тебе?
– Понятно! Не скажете, мужики, где еще его поискать можно, он мне позарез нужен!
– А ты часом не из Москвы? – насторожился Сеня, решивший, что сболтнул лишнего.
– Нет, мужики, я из Питера приехал! – успокоил их Убийца.
«Врет», – сразу же решил Стас.
– Питерский, говоришь? И как там жизнь в вашей колыбели?
– В колыбели? – не понял Убийца.
– Ага! Питер – колыбель революции!
– А! – засмеялся Убийца. – Понятно! Ничего жизнь, идет, как везде. И все-таки, где бы Василия найти?
– На бутылку дашь? – вдруг спросил мужик, до сих пор не произнесший ни слова.
– Запросто! – Убийца полез в карман и вытащил десятитысячную бумажку. – Этого хватит?
– За глаза и за уши! А теперь нагнись-ка, я тебе на ушко скажу!
Стас с тоскою наблюдал, как Убийца склонился к мужику, и тот в самом деле что-то ему шепнул.
– Спасибо, мужики! Ну, я пошел. Счастливо оставаться.
– Скатертью дорожка!
Стасу ничего другого не оставалось, как следить за Убийцей.
Тот не спеша перешел через улицу, потом свернул в проходной двор, Стас следовал за ним. Пройдя двор, Убийца исчез. Стас не мог понять, как же он его упустил. И тут кто-то схватил его за шиворот и втолкнул обратно во двор.
– А ну, говори, кто ты такой? И чего за мной шастаешь?
Прямо в глаза мальчику смотрел Убийца.
– Я? – пролепетал Стас.
– Ты! Ты! Говори, живо!
– Вы ошибаетесь!
– Не ври мне, парень! Я тебя еще во дворе у Дыщенко срисовал!
– Уверяю вас, вы ошибаетесь! Я просто гуляю!
– Ты здешний?
– Нет, я из Москвы! Я тут на каникулах!
– Хорошо вашему брату, каникулы! – вздохнул Убийца и полез во внутренний карман.
«Сейчас он меня пристрелит!» – мелькнуло в голове у Стаса.
Но вместо пистолета Убийца достал какую-то книжицу, вроде удостоверения.
– Вот, погляди, парень, может, хоть это тебе язык развяжет!
У Стаса с перепугу все плыло перед глазами.
– Читать умеешь?
– Умею, но я забыл очки… – соврал Стас.
– Так вот, тут сказано, что я – капитан МВД. Прибыл сюда из Питера, ибо расследую одно дело.
– Вы – милиционер? – опешил Стас. Но тут же вспомнил, что преступники часто прикрываются документами убитых милиционеров.
– Ну да, чудак человек!
– А почему я должен вам верить?
– Ах, ты мне еще и не веришь?
Стас промолчал.
– Ну что я могу поделать! Не веришь – не надо! Но хоть имя свое скажи.
– Станислав Смирнин.
– Смирнин? Станислав? А папу твоего не Кириллом Юрьевичем звать?
– Да.
– Стасик, мы с тобой оба богатые будем, не узнали друг дружку! – уже в голос хохотал капитан. – Не узнаешь? Я же…
– Ой, дядя Володя! Вы?
– Я, старик, я!
Счастью Стаса не было пределов! Владимир Крашенинников, друг его папы! Знаменитый следователь Крашенинников!
– Так, Стасик, выкладывай как на духу, что ты здесь делаешь?
– Дядя Володя, я вас за убийцу принял!
– За убийцу, это еще почему?
– Потому что я приехал сюда, чтобы найти этого Дыщенко и предупредить…
– О чем?
– Его хотят убить!
– Кто?
– Его дружки, у одного кличка – Клопик! А второй похож на попа. Но я сам его не видел…
– Откуда ж ты взял, что они собираются убить Дыщенко?
– Это очень длинная история!
– Хорошо, понял, идем!
Он привел Стаса в кафе и заказал две порции сосисок. Себе кружку пива, а Стасу кока-колы.
– Не серчай, Стасик, тебе пиво еще рано.
– А папа…
– Так то папа. А я не могу, я ж как-никак страж порядка, – и дядя Володя весело подмигнул Стасу. – Ну, выкладывай свою длинную историю, здесь тепло, светло и мухи не кусают!
– Только, дядя Володя, отцу – ни слова!
– Могила!
И Стас рассказал ему все без утайки. И как они с Дашей нашли записку в старинном шкафу, и как поехали в Братушев в поисках клада, как он приметил Длинного, и как Даша с Виктошей его выследили, словом, все, что знал.
– Да, девчонкам повезло! И говоришь, они хазу знают?
– Ну, если у них там хаза… Но два адреса они точно знают! Дядя Володя, а почему этим делом занимается питерская милиция, а не наша?
– Видишь ли, они в Москву недавно перебрались, а «хвосты-то» у нас в Питере остались, вот я по этим «хвостам» сюда и прибыл…
– И Дыщенко в Питере был?
– Да нет, Дыщенко скорее всего их жертва… Они людей с изъяном находят, шантажируют и заставляют нищенствовать!
– А мне всегда казалось, что охотников побираться и так хватает, – удивился Стас.
– Хватает, спору нет, но те в свой карман, так сказать, а эти на чужого дядю работают… И вообще там много темных дел… А что, Стасик, познакомишь меня с девчонками, а?
– Конечно!
– А кстати, ты случаем не в курсе, за что они беднягу Дыщенко замочить хотят?
– Из-за пьянства вроде…
– Ладно, разберемся! Ты поел? Больше не хочешь? Тогда пошли!
– Куда?
– В милицию!
– Зачем?
– Дело есть!
Они быстро дошли до небольшого домика, где помещалась милиция. Дядя Володя спросил там майора Кузовкина. Майор Кузовкин, Павел Петрович, оказался начальником милиции. При виде капитана Крашенинникова майор буквально расцвел.
– Володька, черт бы тебя побрал! Какими судьбами? Вот уж кого не ожидал? Откуда ты к нам? Из Питера? Отдыхать или по делу?
Крашенинников не успевал отвечать на вопросы. Наконец радость встречи немного поутихла, и дядя Володя спросил:
– Слушай, майор, ты Василия Дыщенко знаешь?
– Да кто ж его тут не знает. Золотые руки, шофер классный, но пьянчуга первостатейный. Совсем, можно сказать, конченый человек! Когда запоя нет – тише воды, ниже травы, а как налижется… туши свет! Зачем он тебе понадобился или натворил чего?
– Да нет, поговорить хотел…
– Ну, сейчас с ним разговаривать бесполезно.
– Да, я слышал. Ты вот что, майор, можешь мужика взаперти дня три подержать?
– В кутузке?
– Или в кутузке, или в вытрезвителе…
– Да где он, тот вытрезвитель?
– Тогда в кутузке, он, наверное, не очень прихотливый клиент, а?
– Капитан, ты чего темнишь? Спрятать, что ли, мужика надо?
– Соображаешь, майор!
– Спрячем, что за проблема. И до каких пор держать?
– Я позвоню!
– Отлично! Да, а что за парнишка с тобой?
– Сын моего друга старинного.
– Ясно. Вот что, капитан, сейчас мы с тобой к мамаше моей заглянем. Она вас с парнишкой хоть обедом покормит.
И тут Стас вспомнил про свое обещание заглянуть к Агнии Михайловне.
– Да нет, мы со Стасом поели тут в кафе!
– Это разве еда? Моя же мать сибирячка, у нее пельменей наморожено будь здоров. Помнишь, какие пельмени моя мамаша делала?
– Ну что, Стас, зайдем к Агнии Михайловне на пельмени?
– К Агнии Михайловне? – ахнул Стас.
– А ты что, мою мамашу знаешь? – удивился майор, натягивая шинель.
– Мы в автобусе познакомились, разговорились, я ей сумку донес, и она меня пригласила!
– Тогда сам бог велел пойти! – засмеялся Крашенинников. – Стас, а отец волноваться не будет?
– Но мы же не очень долго тут будем? – с надеждой сказал Стас.
– А давай-ка твоему отцу позвоним! Кстати, у вас можно будет переночевать нынче, а то насчет гостиницы еще не договорился!
– Конечно! – обрадовался Стас.
– Вот заодно еще старого друга повидаю! Везет мне сегодня!

Агния Михайловна при виде Крашенинникова страшно обрадовалась, а уж когда узнала, что Стас сын его друга, то вовсе возликовала и принялась собирать на стол.
– Вот, Володенька, господь привел повидать тебя! Как же ты живешь? И где?
– В Ленинграде, вернее, в Петербурге, – радостно отвечал Крашенинников.
Чувствовалось, что ему хорошо в этом доме, с этими людьми. Потом они долго ели потрясающую квашеную капусту, соленые грибки, огурчики и вкуснейшие пельмени.
– Никогда такой вкусноты не ел! – признался Стас, хрумкая соленым огурцом.
– Вот и хорошо, милый, я тебе с собой по баночке всего дам, и огурчиков, и капустки, и грибочков, только уж ты помоги мне в подпол слазить!
– Конечно! – Стас с готовностью вскочил на ноги.
– Вот-вот! – сказал вдруг майор. – Помоги моей мамаше, а нам с капитаном пошептаться надо.
Стас покорно вышел на кухню. Подслушать, о чем будут шептаться майор с капитаном, не было никакой возможности. Кухня была просторная, сверкающая чистотой.
– Чем вам помочь, Агния Михайловна? – вежливо осведомился Стас.
– Да особо помогать нечем, – засмеялась Агния Михайловна. – Мне просто Паша мигнул: мол, уведи парня, нам по делам поговорить нужно. Ну, я ж ученая, свое дело крепко знаю. А ты не обижайся, тебе рано еще в мужицкие дела лезть. А помощник ты и впрямь хороший, что-нибудь я для тебя придумаю. И маме небось всегда помогаешь?
– У меня нет мамы, умерла, мы с отцом одни!
– Ох ты, господи, прости ты меня, дуру старую!
– Да что вы, Агния Михайловна.
– Знаешь что, милок, мы сейчас с тобой чайку попьем. Они там водку пьют, а мы с тобой чайку да с малиновым вареньем. Или лучше вишневого хочешь?
– Лучше бы вишневое, – застенчиво проговорил Стас.
– Ну и хорошо, мы почаевничаем тут, пока они наговорятся, ты мне что-нибудь интересное расскажешь…
Она положила варенье в вазочку, достала стеклянные розетки, заварила чай и налила его в две большие кружки.
– Вот, я люблю, чтоб чаю сразу много было! – сказала Агния Михайловна.
– Какая вазочка у вас красивая, – сказал Стас, разглядывая удивительной красоты вазочку с вареньем. – Старинная?
– Ух, еще какая старинная! Барская вещичка, еще господ Смирниных!
– Что вы говорите? А как она к вам попала?
– Мне ее генеральша подарила!
– Какая генеральша?
– У, это долгая история, а что это ты так разволновался из-за такой чепухи?
– Понимаете, моя фамилия – Смирнин.
– Да что ты говоришь, милок! – всплеснула руками Агния Михайловна. – Неужто ты из тех Смирниных?
– Да, именно!
– Вот так чудо! Надо же, кто бы мог подумать! Хотя, знаешь, я все думаю, кого это ты мне напоминаешь?
– Неужели кого-то из Смирниных?
– Да нет, я их никого сроду не видела, а вот, знаешь, я прежних-то господ на своем веку более-менее повидала, манеры у них такие приятные были, сразу скажешь, воспитанные люди, вот и у тебя такая же вроде манера!
– Агния Михайловна, а что за история с генеральшей и как к ней вазочка попала?
– Известно как, разграбили после революции всю усадьбу начисто. Хозяин-то за границу утек и, говорят, где-то клад зарыл.
– Клад? – насторожился Стас.
– Да, разговоры такие ходили до самой войны. А уж после войны определили к нам председателем горсовета, тогда как раз село Братушево городом сделали, отставного генерала, чтоб ему пусто было, Артемьева Валерьяна Егоровича. Ух, до чего поганый мужик был, и жена тоже, одного с ним поля ягода. Уж до чего жаднючие были оба, страсть! Я тогда совсем молоденькая была, школу закончила, а работы в Братушеве тогда не нашла. Начала я потихоньку шить. Почему потихоньку? Тогда фининспектора так свирепствовали! Если бы узнали, что я шью, все имущество бы описали… Если кто чего умел, тайно все делал. Но сколько я ни таилась, слава обо мне как о портнихе пошла. И вот прознала про меня генеральша и посылает за мной. Шей, говорит, на меня да на трех дочек моих, а больше никому! Согласишься, буду тебе платить хорошо, отрезы дарить…
– Какие отрезы? – не понял Стас.
– А, вы, молодые, и слова такого не знаете, а тогда так материя называлась, шелк ли, шерсть, ситец, все отрезами называли! Бабы, бывало, говорили: у, она богатейка, у нее одних отрезов штук шесть! Это значит, шесть кусков разной материи. Понял?
– Да!
– Словом, согласилась я на генеральшу шить, другие бабы обижаться начали… Но это не о том. Так та генеральша часто хвасталась, что у нее всякой посуды много, и трофейной, и барской, старинной. И скупала она, где могла, эту посуду. Бывало, у кого нужда, а в доме старинная вещица еще с революции осталась, к ней несут! И уж не знаю, правда или нет, говорят, она мужа подбила ремонт в школе делать…
Сердце у Стаса чуть не выпрыгнуло из груди.
– И что?
– А то, что будто бы в школе этот самый клад и был спрятан, а она как-то о нем прознала.
– Ну и нашли клад?
– А вот никто и не знает! Потому как после этого ремонта несчастья всякие на ихнюю семью посыпались. Ну и поделом!
– Какие несчастья?
– У мужа ее неприятности начались, а потом его и вовсе посадили, девочка одна у нее с ума сошла, а генеральша сама ногу сломала, а потом они куда-то сгинули. Ну, у нас народ на что жалостливый, но ее никто не жалел. Такая противная баба была, так над людьми потешалась. Бывало, надо ей кому-то за работу заплатить, так она вежливенько так конвертик подает, а там… Вместо денег бумажка лежит, а на ней – кукиш! Фига, одним словом! И никто никому не жаловался, муж-то ее – хозяин города был.
Стасу все стало ясно. Клад его предка нашла омерзительная баба, которая, как могла, издевалась над людьми. И он никогда уже не узнает, что там такое было. Но у этой бабы были три дочери, пусть одна сошла с ума, но две другие… Он найдет их во что бы то ни стало! Подключит к этому девочек, найдет ее дочерей или внуков и хотя бы узнает, что же такое спрятал в школе за красной печью его предок. Интуиция подсказывала ему, что там было нечто такое, что взбесило генеральшу, хотя, может, она просто решила подшутить…

Когда Стас и капитан Крашенинников, которому Стас ни слова не сказал о кладе и генеральше, добрались до дома, было уже поздно собирать девочек.
Зато утром капитан провел с ними беседу, выяснил все, что его интересовало, и умчался по своим делам.
Когда он ушел, Стас сказал:
– Все-таки я не зря съездил в Братушев!
– Это точно, такого клевого капитана там нашел! – улыбнулась Виктоша.
– Да, он прямо как в кино! Такой… – закатила глаза Муся.
– Девчонки, хватит вам восторгаться! – прикрикнул на них Стас. – Дело в том, что я вышел на след тех, кто нашел наш клад… И это уже кое-что!
И он рассказал им все, что узнал от Агнии Михайловны, которая, кстати сказать, подарила Стасу вазочку для варенья, принадлежавшую его предкам.
– Ну, когда это было, ничего небось не осталось… – разочарованно нула Даша.
– И все-таки я продолжу следствие! – решительно заявил Стас. – А вы не хотите – ваше дело!
– Я хочу! – вдруг громко проговорила Муся. – По-моему, это интересно, если даже ты ничего не найдешь, ты сможешь хоть что-то узнать о своих предках!
– Правильно! – сказала Даша. – Братишка, я с тобой.
– Ну, тогда и я! – подала голос Виктоша.
– Итак, продолжаем расследование! – обрадовался Стас.
– Ура! – хором воскликнули девочки.