Глава I
ССОРА

Даша сидела, нервно поглядывая на телефон. Она ждала звонка Юры. А он почему-то не звонил. Странно. Обычно он не заставляет себя ждать, а сегодня… Неужели с ним что-то случилось? Но вот зазвонил телефон. Она схватила трубку:
– Алло!
– Лаврецкая, ты?
– Я, – разочарованно сказала Даша, – а кто это?
– Даш, своих не узнаешь?
– Хованский, ты?
– Я! Вернулся в Москву и никого не могу застать. Где все?
– Петька с Крузом в Одессе, Ольга с родителями на Кипре, Денис в Англии.
– А ты чего в Москве?
– Дела!
– А как Стас, поступил?
– Да! Поступил! А теперь на даче отсыпается.
– Ну, как вы тут, ничего нового не расследовали?
– Ой, Кирюшка, Петька с Крузом такое дело раскрыли, закачаешься! Милиция была просто в отпаде, а они сами только чудом живы остались!
– Ничего себе! Расскажи!
– Кирюш, я сейчас не могу, жду звонка. Ты дома?
– Ага!
– Я тебе перезвоню, ладно?
– Даш, вообще-то у меня к тебе тоже дело есть…
– Какое?
– Посоветоваться надо по одному вопросу… Но если ты сейчас занята…
– Дело срочное?
– Не очень.
– Тогда жди, я позвоню!
И она положила трубку. Телефон зазвонил почти тотчас.
– Алло!
На сей раз это был Юра.
– Дашенька, прости, я задержался…
– Но с тобой ничего не случилось?
– А что со мной могло случиться? Просто на работе кое-какие сложности возникли. Так мы увидимся?
– Конечно!
– Только я не смогу освободиться раньше пяти.
– Да? Жалко как… В восемь мы с мамой на дачу поедем.
– Но три-то часа у нас будет! А это не так мало! Может, ты к пяти зайдешь за мной? Тогда мы ни минутки не потеряем!
– Хорошо! – согласилась Даша.
– Ну тогда все, пока!
И он повесил трубку. Даша взглянула на часы. Половина первого. Сколько еще ждать… Но тут она вспомнила о Хованском. У него к ней какое-то дело! Она быстро набрала номер.
– Кирилл? Это я. У меня есть время до полпятого. Что там у тебя, выкладывай!
– Понимаешь, тут такое дело… У меня есть двоюродная сестра, Ляля…
– И что с ней случилось?
– Она всегда считала, что ее отец умер, когда она была совсем маленькая… Так ей говорила мама, моя тетя…
– А он оказался жив?
– Ей так кажется.
– А почему?
– Она слышала разговор между мамой и ее подругой… И теперь буквально сходит с ума.
– И ты хочешь, чтобы мы нашли этого папашку?
– Ну да, мне ее жалко. Она хорошая девчонка, а тут как спятила. Хочу посмотреть ему в глаза, говорит. Даш, как ты думаешь, это ведь несложно, наверное? И уж, во всяком случае, безопасно?
– Но она хоть имя-фамилию знает?
– Знает, конечно!
– Уже легче.
– Так-то оно так, но она теперь не уверена, что это не выдуманное имя.
– Как это?
– Да так…
– Ну тогда пусть поищет какие-нибудь документы.
– Она пока не может.
– Кирилл, ты сам подумай, что ты говоришь! Как можно искать человека, не зная его фамилии и имени-отчества?
– Ты меня не дослушала! Дело в том, что тетя Наташа, ее мама, послезавтра уезжает на две недели в командировку и Лялька остается одна. Вот тогда она сможет перерыть все в доме… Может, что и найдет.
– Это другое дело. И если она что-нибудь отыщет, думаю, мы сможем ей помочь. Хотя, когда все на дачах, это будет непросто.
– Но ведь первое сентября уже не за горами. Нам главное – разобраться с документами. Думаю, мы с тобой вдвоем могли бы с этим справиться, я бы и один мог, но у тебя все-таки опыта побольше…
– Ладно, Кирюшка, я послезавтра, наверное, опять в Москву приеду…
– Отлично! – обрадовался Хованский. – Тетя Наташа как раз послезавтра рано утром уезжает…
– Хорошо, тогда послезавтра я как приеду, сразу тебе позвоню. А она далеко живет, эта Ляля?
– Да нет, совсем рядом с тобой, на Комсомольском проспекте.
– Да? Это удобно. Только, может, Кирилл, и не стоит искать этого папашу, а?
– Почему?
– Ну мало ли… Может, он алкаш какой-нибудь или просто сволочной тип… Может, лучше по-прежнему считать его мертвым?
– Может, и так, только теперь уже поздно… Она просто зациклилась на этом.
– Кирюш, ее мама сестра твоей, да?
– Да.
– Слушай, ты не пробовал что-нибудь вытянуть из своей мамы, а?
– Нет, даже и пробовать не буду, она сразу насторожится и ни фига не скажет.
– А если папу попытать? Так сказать, поговорить по-мужски?
– Это было бы можно, только папы нет, он в Саратов уехал, волжские пейзажи писать…
– Ну что ж, тогда послезавтра утром я приеду, и мы пойдем к твоей Ляле, шмон устроим! Авось что и найдем!
– Здорово! Слушай, Лавря, а что же там Петька с Крузом нарыли?
– Ну, это такая история… Там у Круза интуиция потрясно сработала. Если бы не он, Петька и не чухнулся бы…
И Даша вкратце рассказала Хованскому историю тайника на Поганом поле. Он долго ахал и охал, расспрашивая о подробностях.
– Знаешь, ты лучше спроси у Петьки или у Круза, они тебе с удовольствием все расскажут во всех деталях.
– Так это еще сколько ждать!
– Ничего, зато все узнаешь из первых рук, – засмеялась Даша.
– А я и не знал, что ты такая вредина, Лавря!
– Какая есть! Придется тебе потерпеть, если хочешь со мной работать.
– Потерплю, но исключительно в интересах дела!
И они расхохотались.
Ровно в пять Даша вошла в офис, где работал Юра.
– Юрочка, к тебе! – крикнула пожилая секретарша Евгения Львовна, с умилением глядя на «эту восхитительную парочку», как она их называла.
– Сядь, Дашенька, подожди, он сейчас освободится! – предложила она.
– Спасибо!
Даша села в кресло. Она любила этот офис, потому что все здесь любили Юру. Да и как его не любить – высокого, золотоволосого, с большими зелеными глазами, веселого и обаятельного. А вот и он. У Даши, как всегда, при виде его екнуло сердце. Он ослепительно улыбнулся ей. Они попрощались с Евгенией Львовной и вышли на улицу.
– Ну, куда пойдем? – ласково спросил Юра.
– Не знаю, погода такая хорошая…
– Я есть хочу, пошли в «Стрекозу»?
– Пошли!
Они частенько бывали в этом маленьком кафе во дворе соседнего с Юриной работой дома, где в хорошую погоду столики выставлялись на свежий воздух, огороженные густым кустарником, настоящим, а не искусственным, как в большинстве уличных кафе. Их тут уже знали и всегда приветливо встречали. Они сели за столик. Им сразу, не спрашивая, подали две баночки холодной пепси-колы и два меню.

– Ты выбрала? – спросил через некоторое время Юра.
– Да. Я хочу бефстроганов!
– А еще?
– Все.
– А мороженое?
– Там видно будет.
– А я хочу бульон с пирожком! И бефстроганов, как ты.
Он сделал заказ и неожиданно глянул на Дашу с какой-то затаенной тоской. У нее упало сердце.
– Даша, нам надо поговорить…
– Уезжаешь, да? – едва слышно проговорила Даша.
– Нет, но…
– Что, мама требует, да?
Юрина мама была замужем за иностранцем и жила в маленьком бельгийском городишке под названием Маасмехелен. Но недавно она приехала в Москву…
– Понимаешь, вчера они созвали семейный совет…
– Зачем?
– Чтобы все решить…
– Юрик, что, что они хотели решить? – воскликнула Даша.
– Мама сказала, что я здесь только теряю время, что я должен учиться, а не просто зарабатывать неизвестно где и неизвестно чем. Что я должен получить образование и профессию…
– Но она права, только…
– Подожди, Дашенька… Она сказала, что я должен поступить в университет в Брюсселе…
– Но в Москве тоже есть университет! Стасик поступил, и ты поступишь!
– Но уже только в следующем году.
– А в Брюсселе ты в этом году поступишь?
– Нет, конечно, я так и так должен подготовиться… а мама говорит, что здесь я не смогу…
– Из-за меня, что ли?
– Не только… Просто здесь я должен буду работать, а там смогу спокойно подготовиться. Не работая…
– И ты согласился?
– Пока нет… Но ты сама подумай…
– Я не хочу думать! Я просто понимаю… Ты уедешь, и уже навсегда, – с тоской сказала Даша.
– Да почему навсегда, чудачка? Я уже все решил! Я буду готовиться к поступлению, но не в Брюссельский, а в Московский университет! Ну представь себе, если я останусь здесь, буду работать и готовиться, мы почти не сможем видеться! А так… Я подготовлюсь и приеду поступать сюда!
– Но это же нечестно!
– Что? – опешил Юра.
– А ты сам так не считаешь? Жить еще целый год на средства твоей мамы, а вернее, отчима, которого ты терпеть не можешь, а потом их обмануть? По-твоему, это честно?
– Дашка, какая ты еще маленькая…
– Я не маленькая, я просто не люблю такое…
– А если я честно скажу, что буду готовиться в МГУ?
– Вряд ли это что-то изменит… – грустно сказала Даша.
– Но что же делать?
– Уехать.
– Но я не могу без тебя!
– Тогда оставайся!
– Но мама… Она сказала, что…
– Что покончит с собой?
– Откуда ты знаешь?
– В прошлом году она говорила то же самое, – еле слышно напомнила Даша.
– Ты считаешь, она просто меня шантажирует?
– Ничего я не считаю! Просто, если она так говорит, ты должен ехать, и все.
– Но как же ты?
– Я? Проживу. И обещаю, что не покончу с собой! – вдруг сухо проговорила Даша. – И знаешь что, Юрик, давай сейчас простимся!
– То есть как? – поперхнулся Юра.
– Ну, помнишь, как хозяину было жалко отрезать сразу хвост собаке и он резал по кусочкам? Я не желаю быть этой собакой!
– Даша, ну что ты говоришь? Я не ожидал, что ты так…
– А чего ты ожидал? Что я буду тихо лить слезы?
– Но я приеду через год и…
– Вот через год и поговорим! Все, Юрик, я пошла!
Она вскочила из-за столика и выбежала во двор. Он хотел броситься за ней, но в этот момент официантка принесла ему бульон с пирожком, он замешкался, а когда выбежал на улицу, Даши уже и след простыл. Он посмотрел на часы. Через минут сорок она будет дома, и тогда он позвонит ей. Юра вернулся в кафе и принялся за бульон.

Даша бежала к метро. Как ни странно, слез не было. Только злость. «Он не побежал за мной, значит, испытал облегчение. Я ушла, и слава богу. Баба с возу, кобыле легче. Так мне, дуре, и надо!» Ей ужасно хотелось заплакать, но никак не получалось. Сейчас внезапно рухнуло то, что больше года дарило ей радость и горе, ощущение своей избранности, красоты, а взамен… Ничего! Вот если бы сейчас поделиться с кем-то, может, стало бы легче. Но мама на работе, бабушка на даче, Ольга на Кипре… Боль вдруг стала непереносимой, она застряла комком в горле и мешала дышать… Даша остановилась возле троллейбусной остановки и рухнула на скамейку. Она просидела минут десять, уставясь в одну точку.
– Эй, подруга, ты чего? – раздался вдруг тихий женский голос.
Даша подняла глаза. Перед ней стояла девушка лет двадцати и смотрела на нее с явным сочувствием.
– Тебе плохо?
– Нет, – хрипло отозвалась Даша.
– Да ладно, а то я не вижу! Чем тебе помочь? Ты, может, деньги потеряла?
– Деньги? Нет!
– А, ясненько, с парнем поссорилась! Ну ничего, это не смертельно, можешь мне поверить!
– Да нет, с чего вы взяли? Просто я… просто мне…
В этот момент подошел троллейбус, и народ, скопившийся на остановке, бросился его штурмовать, все, кроме девушки. Она присела рядом с Дашей и взяла ее за руку.
– Плохо тебе, да?
И столько искреннего сочувствия было в голосе этой незнакомой девушки, что Даша не выдержала, слезы градом хлынули по щекам, и она кивнула.
– Да, мне… плохо… Хуже не бывает!
– Бывает, ох, бывает, – засмеялась девушка. – Ты даже представить себе не можешь, как плохо иногда бывает человеку! – она глянула на часы. – Давай выкладывай, что у тебя стряслось?
И Даша, захлебываясь слезами, рассказала совершенно чужой девушке все.
– Так, – произнесла девушка, когда Даша умолкла. – Это, конечно, неприятно, но… не более того. Понимаешь, это не горе, это неприятность. Чуешь разницу?
– Но как же не горе? – растерянно спросила Даша.
– Милая, горе – это когда теряешь человека навсегда, когда он умирает, а пока он жив – это не горе. Ведь ты еще сможешь все поправить… Или он… А может, через месяц выяснится, что все даже к лучшему! Ты вон какая максималистка, а он… парнишка твой, он подкаблучник, маменькин сынок… короче, трус, а трусы – последние люди, они первыми предают…
Девушка говорила с такой убежденностью, что было понятно: все это она узнала на собственной шкуре и теперь хотела поделиться горьким опытом с младшей подругой…
– Вы думаете, он трус?
– Ну, я же его знаю только с твоих слов… Ты сама-то так не думаешь?
– Я не знаю… Мне казалось, что нет.
– Тебе, конечно, виднее, но ты сама подумай и реши для себя этот вопрос. Ну, я гляжу, тебе полегчало. Верно?
– Верно, – улыбнулась сквозь слезы Даша. – Спасибо вам.
– Не за что, – в свою очередь улыбнулась девушка и снова глянула на часы. – А вон и троллейбус идет. Мне пора уже. Не горюй, подруга, помни, как говорится, это горюшко, не горе!
И она вскочила в подошедший троллейбус, а Даша осталась сидеть. Ей и впрямь стало легче. Как здорово, что подвернулась эта девушка! Теперь она уже сможет пережить свое горе сама, не приобщая к нему маму, Стаса или бабушку. Даша поднялась со скамейки и медленно побрела к метро. Да, правильно, не надо никому ничего говорить, ни в коем случае, потому что близкие, жалея ее, будут ругать Юру и тогда уже все будет непоправимо. А так… Надежда все-таки остается…
Она вернулась домой и, как всегда, с восторгом глянула в окно, за которым текла река и зеленел Нескучный сад. Она открыла окно и подумала: как хорошо, что они переехали, а то каждый день пришлось бы смотреть на ту надпись, что сделал Юра у нее под окнами – написал краской на тротуаре: «Ты лучше всех на свете!»
Ей вдруг ужасно захотелось есть. Она быстро сделала себе яичницу и включила радио. Пел Максим Леонидов, которого она полюбила после песенки, где были такие слова: «Потому что зовут ее Дашей, то ли девочку, а то ли виденье». И вдруг она вздрогнула от того, что он пел сейчас:

А где-то далеко летят поезда
Самолеты сбиваются с пути,
Если он уйдет, это навсегда,
Так что просто не дай ему уйти.

Не дать ему уйти? Встать между ним и его мамой? Нет, пусть все будет так, как будет… Она и шагу не сделает. И очень кстати это новое дело, которое предложил Хованский. Помочь девочке найти отца… Да, именно этим она и займется!

Глава III
НЕ ВСЕ ТАК ПРОСТО

Пока Лялька одевалась и прихорашивалась, Даша через 09 узнала телефон Владислава Руслановича. Позвонила по этому номеру, но там никто не ответил.
– Даш, ну как? – раздался голос Ляльки.
– Ой, какая ты хорошенькая!
Ляля распустила волосы, надела купленный в Турции костюмчик – красные с белым шорты и белая с красным кофточка. Красные босоножки, красная сумочка.
– Так годится?
– Отлично! Любой нормальный человек был бы счастлив такую дочку найти!
– Ты думаешь?
– Ляль, отвяжись!
В этот момент зазвонил телефон. Ляля взяла трубку.
– Кирка? А у нас такие успехи! Ты даже не представляешь, Даша просто великая сыщица, мы уже знаем его адрес и телефон! – восторженно затараторила она. – И сейчас туда едем! Он живет на Университетском проспекте!
– Ну вы даете! – поразился Кирилл. – Как вам удалось?
– Это все Даша, она догадалась, где искать… Ладно, Кир, нам некогда, Даша вечером уезжает на дачу…
– Подождите, я тоже с вами, а то мало ли…
– Даш, он тоже с нами хочет пойти!
– Тогда дай ему адрес, пусть туда подваливает, не будем же мы ждать его!
Так они и сделали.
Дом они нашли с легкостью. Подъезд был закрыт на кодовый замок, но двери то и дело открывались – кто-то входил или выходил, так что им не составило большого труда проникнуть в подъезд и подняться на седьмой этаж.
– Ну что? – шепотом спросила Даша. – Позвоним?
Ляля побледнела. И кивнула:
– Да.
Даша нажала на кнопку звонка.
– Кто там? – раздался неожиданно женский голос.
– Владислав Русланович дома? – спросила Даша, а Ляля схватилась за сердце.
– Кто? – удивленно спросили из-за двери.
– Владислав Русланович Кострючко!
Дверь приоткрылась на цепочку. За дверью стояла молодая женщина в легком халатике.
– Девочки, вы, наверное, ошиблись…
– Как ошиблись? Разве Владислав Русланович тут не живет?
– Да нет… С чего вы взяли?
– Нам в справочной дали этот адрес! – пролепетала Ляля.
– Ах, я, кажется, догадываюсь… Просто в справочной еще старые данные. Я не помню, как звали хозяина квартиры… Всем занимался мой муж… Как вы сказали? Кастрюлько?
– Кострючко! – поправила ее Даша.
– Да, да, конечно… Мы купили у него эту квартиру уже полгода назад.
– Но куда же он переехал? – стояла на своем Даша.
– Понятия не имею!
– А у вашего мужа это можно узнать?
– В принципе можно, только он сейчас в Аргентине.
– И когда вернется?
– Недели через две… Вот тогда и приходите, а еще лучше звоните. Телефон знаете?
– Знаем, извините за беспокойство.
– А вам зачем этот Кастрюлько понадобился?
– Кострючко, – машинально поправила ее Даша. – Ой, а вы не знаете, может, он с соседями дружил?
– Может, и дружил, я сама из соседей знаю только одну семью, но их сейчас тоже нет… Попробуйте, поспрашивайте!
– Спасибо, до свидания!
– Пока, желаю удачи!
И дверь захлопнулась.
В этот момент подъехал лифт, откуда выскочил Кирилл.
– Ну что?
– Облом! – вздохнула Даша, нажала на кнопку лифта. Двери открылись, и они втроем вошли в кабину.
– В чем дело?
– Он продал квартиру полгода назад и исчез в неизвестном направлении, – сообщила Даша.
Выйдя из подъезда, они сели на лавочку.
– Лялька, ты что, реветь собралась? – напустился на двоюродную сестру Кирилл.
– Я уж думала… – всхлипнула она, – а тут…
– Ну, милая, это было бы слишком просто – отыскать папашу за один день, правда, Лавря?
– Вообще-то да, – согласилась Даша. – И потом, ничего еще не потеряно, вот вернется муж этой женщины, и, возможно, все выяснится.
– Это сколько ждать… И мама уже приедет, будет труднее…
– Без труда не выловишь папашу из пруда, – нравоучительно произнес Кирилл.
– Не смей! – закричала вдруг Лялька. – Не смей!
– Чего? – ошалел Кирилл.
– Не смей говорить, что он утонул!
– Лялька, ты что? Сейчас получишь в лобешник! Лавря, видала такую дуру? – возмутился Кирилл. – Мне за тебя перед Дашей стыдно!
– Да ладно, – примирительно сказала Даша, – просто она перенервничала. С кем не бывает.
– Можете вы мне толком рассказать, что и как?
Даша вкратце все ему объяснила.
– Значит, остается подождать две недели? Но это же пустяки, Лялька! А через две недели позвонишь мужу этой тетки, и все дела! Эх, был бы папа тут, я бы у него спросил…
– Кирка, не смей! – закричала Ляля.
– Да ты что, папу не знаешь? Он – могила! Ему что хочешь можно сказать, он маме не выдаст… Даш, а как ты считаешь…
– Погоди, – перебила его Ляля, – но ведь если… пока продал квартиру, значит, он уехал? За границу, например, или в другой город?
– Ерунда! – воскликнул Кирилл. – Мало ли почему человек мог продать квартиру! Например, он женился, а у его жены шикарная квартира, но денег нет. А теперь у них и квартира, и денежки!
– Ну, вообще-то в таких случаях квартиру обычно сдают. Хотя и продать тоже могут. Кирилл прав, – поддержала его Даша.
– Или же он эту квартиру продал, а себе купил поменьше, опять же у него и квартира будет, и денежки!
– Тоже вариант! – кивнула Даша. – Вообще-то тут все может быть…
– А может быть так, что муж, который в Аргентине, ничего про папу не знает?
Даша с Кириллом переглянулись.
– Это вряд ли, – сказала Даша. – Но все-таки может и не знать…
– Но тогда, значит, все пропало?
– Ничего не пропало, придумаем что-нибудь! Вот вернется мой папа…
– Но твой папа может совсем ничего не знать о том, где он сейчас.
– Но папа может знать, стоит ли его вообще разыскивать! – решительно заявил Кирилл. – И вообще, Лялька, это все уже смахивает на сериал! Ты почти четырнадцать лет прожила без него, проживешь еще две недели, да и вообще…
Тут из подъезда вышла старуха и с недовольным видом направилась к скамейке.
– Ну-ка, молодежь, подвиньтесь! – потребовала она, хотя места было более чем достаточно.
Даша подвинулась и толкнула Кирилла локтем в бок. Он уже знал, что бабки на лавочках – ценнейший источник информации.
– Садитесь, садитесь, – сказала она. – Это просто здорово, что вы пришли. Вы в этом подъезде живете?
– Ну, в этом, и что дальше?
– Да мы вот одного человека разыскиваем… Нам его адрес в справочной дали, мы пришли, и оказалось, что он тут уже не живет, продал квартиру. Может, вы случайно знаете? – проникновенно сказала Даша.
– Кто таков?
– Владислав Русланович Кострючко!
– Кострючко? Первый раз слышу! А из какой квартиры?
– Из семьдесят шестой!
– Руслан… как его?
– Владислав Русланович!
– Это у него боксер был?
– Какой боксер? – не поняла Даша.
– Пес!
– Не знаю, может быть…
– Ну, если тот, с боксером, то я и знать его не желаю! Такой хам! Хотя нет, боксер не в семьдесят шестой, а в семьдесят девятой… Да, точно… А вы зачем его разыскиваете?
– Ой, это очень долгая история, нас просили родственники из Воронежа его найти, мы и сами его никогда в глаза не видели! – объяснил Кирилл.
– Ничем не могу вам помочь, – развела руками старуха. – О, вон Марья Филипповна идет, может, она в курсе?
К ним подошла пожилая женщина в теплой кофте, несмотря на жару. Кирилл вскочил, уступая ей место.
– Марья Филипповна, вот тут ребятишки одного мужика из нашего подъезда разыскивают, а я его что-то не помню, может, ты поможешь?
Марья Филипповна уселась, основательно потеснив девочек, она занимала на скамейке куда больше места, чем Кирилл.
– Это кого же вы ищете?
– Кострючко! Владислава Руслановича. Он в семьдесят шестой квартире жил.
– Владислав Русланович? Как же, как же, помню такого. Обходительный мужчина, вежливый, всегда дверь придержит, вперед пропустит… Как же, как же!
– Ой, а вы не знаете, куда он переехал? – с надеждой спросила Ляля.
– А он переехал? То-то я гляжу, не видать его давно!
И эта ниточка тоже оборвалась.
Они понуро брели к остановке троллейбуса.
– Ничего, Лялька, не расстраивайся! Найдется твой Кострючко. Слыхала, вежливый, обходительный мужчина. Это уже хорошо, что не хамло какое-нибудь! – пытался утешить кузину Кирилл.
– А меня вот что удивляет, – задумчиво проговорила Даша, – когда человек переезжает, он все-таки оставляет на прежней квартире хотя бы свой новый телефон. Ведь далеко не все знакомые знают, что он переехал, и что ж им, с собаками его искать?
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась Ляля.
– Сама еще не знаю, только это странно… Мы вот переехали недавно, до того квартира долго пустовала, так и то нам довольно часто звонят и спрашивают прежних жильцов. И мы тоже им свой телефон дали…
– Ты права, Лавря, скорее всего этот Кострючко слинял на ПМЖ!
– Куда?
– Ну, за границу на постоянное место жительства, – объяснил Ляле Кирилл.
– Значит, я никогда его не найду? – со слезами в голосе пролепетала Ляля.
– Только без слез! У меня появилась идея! – воскликнул Кирилл.
Девочки выжидательно уставились на него.
– Вы сказали, что среди документов была фотография, я не ошибся?
– Нет!
– В таком случае надо эту фотографию увеличить и походить по дому!
– По какому дому? – опешила Ляля.
– В котором мы сейчас были. Понимаете, его по фамилии могут и не знать, а в лицо – запросто.
– И что? – скептически хмыкнула Даша. – Во-первых, это очень старая фотография, а во-вторых, те, кто не знает его фамилии, те скорее всего и адреса не знают!
– Да, Лавря, логика у тебя железная, – сник Хованский.
– А не может быть так, – нерешительно начала Ляля, – что он все-таки оставил свой телефон мужу той тетки, а муж забыл ей сказать?
– Думаю, именно так и было, – кивнула Даша. – Тетка мне показалась немного отмороженной…
– Значит, есть надежда? – ожила Ляля.
– Надежда всегда есть, – улыбнулась Даша.
– Послушайте, но если она такая отмороженная, как вы говорите, то, может, надо позвонить ей по телефону? – предложил Кирилл.
– Зачем? – не поняла Даша.
– Вы у нее что спрашивали? Где Кострючко?
– Да.
– А она ни про какого Кострючко знать не знает! А по телефону у нее может условный рефлекс сработать. Телефон ей оставили! А адрес – нет!
– Ну, она, может, и отмороженная, но все-таки не сумасшедшая! – пожала плечами Даша.
– Попытка не пытка! – засмеялся Кирилл. – Жетончик есть?
У Даши нашелся телефонный жетон, и Кирилл устремился к автомату, набрал номер.
– Добрый день, будьте добры, Владислава Руслановича!
– Кого? – переспросил женский голос.
– Владислава Руслановича.
– Здесь таких нет… Ах, простите, он здесь больше не живет!
– Он переехал?
– Да.
– А он не оставил вам свой телефон?
– Ах да, оставил, да, да, одну минутку!
Кирилл показал девочкам большой палец. Порядок, мол!
– Вы слушаете? – пропел женский голос. – Вот тут записан какой-то номер…
Кирилл выхватил из кармана ручку, а Даша сунула ему листок из записной книжки.
– Ну вот, а ты рыдала! – сказал он, протягивая двоюродной сестре листок с номером.
– Хованский, ты великий психолог! – воскликнула Даша. – Надо ж было додуматься!
– Да так, шевелим мозгами понемножечку… – с довольным видом сказал Кирилл. – Насколько я понимаю, жетонов больше нет?
– Нет, и не надо! – решительно сказала Даша. – Надо звонить из дому, что за разговор из автомата!
– Правильно, – кивнул Кирилл.
Ляля же как зачарованная смотрела на бумажку с номером телефона.
– Ляль, ты погоди, может, там никого не будет, сейчас ведь все-таки лето, люди в отпусках… – попыталась спустить ее на землю Даша.
– Ну и пусть…
Кирилл покрутил пальцем у виска.
– Ну все, Лялька, пошли к тебе. Пожрать что-нибудь найдется?
– Найдется, – машинально ответила Ляля.
Кириллу это надоело, он схватил ее за руку и потащил к троллейбусной остановке. Она не сопротивлялась.
Когда они вошли в квартиру, Ляля сразу же направилась к телефону.
– Стой, ненормальная! Надо же обдумать, что ты будешь говорить, если он дома.
– А? Что? – словно бы очнулась Ляля.
– Ну не скажешь же ты ему, здрасьте, я ваша дочка! – фыркнул Кирилл.
– Ой, да… Это нельзя… Но я не знаю…
– Ляля, послушай меня, – мягко, но решительно начала Даша, – тут надо действовать очень осторожно и для начала лучше бы познакомиться с ним, поглядеть, что за человек… Может, тебе вовсе и не захочется говорить ему, что ты его дочка.
– Лавря, у тебя гениальная голова! – закричал Кирилл. – Именно! Так и надо сделать! И чтобы не вызвать у него никаких подозрений, надо нам всем с ним познакомиться.
– Зачем?
– А ты глухая, да? – рассердился Кирилл.
– Нет, я все слышала, только не знаю… А как это сделать?
– Не проблема, – дернула плечиком Даша. – Придумаем что-нибудь по ходу дела, не впервой!
Ляля все время тянулась к телефонной трубке.
– Да погоди ты! – прикрикнул на нее Кирилл. – Что ты скажешь, если он подойдет?
– Не знаю.
– А не знаешь, сиди смирно, ишь, ручонки тянет… Ты так все только испортишь!
– Кир, ты чего на нее орешь? – вступилась за Лялю Даша. – Она же волнуется, ну поставь себя на ее место!
– Еще чего!
– Да ладно тебе! У меня мелькнула одна мысль… Ляля, что тебе мама рассказывала о твоем отце?
– Но она же все придумала!
– Сильно подозреваю, что не все…
– Как?
– Понимаешь, она придумала имя, фамилию, профессию, допустим, а вот подробности биографии она вполне могла взять от реального человека.
– Ну, Лавря, ты даешь!
– Как у твоей мамы с фантазией?
– Да никак, по-моему… Хотя не знаю…
– Ну, Лялечка, попытайся вспомнить… Она говорила, например, где познакомилась с ним?
– Да, конечно, они в одной школе учились. Он был на два класса старше.
– Отлично! А какая это школа, какой номер?
– Номер? Не знаю, а зачем тебе?
– Школа номер одиннадцать! На улице Строителей! – без запинки выпалил Кирилл.
– А ты почем знаешь?
– Так моя мама тоже там училась!
– Ой, точно! – обрадовалась Ляля.
– Отлично! Это уже зацепка! – сказала Даша.
– Какая зацепка?
– Предположим, этот человек в Москве, тогда мы ему позвоним и скажем, что… Что первого сентября в школе устраивают сбор бывших учеников! И его приглашают!
– Гениально! – хлопнул в ладоши Кирилл.
– Не очень, – вздохнула Даша.
– Почему?
– Потому что он скорее всего не пойдет туда.
– Из-за мамы? – тихо спросила Ляля.
– Именно. Постараемся придумать что-нибудь еще… Хотя для начала сойдет и это… Я вижу, тебе не терпится позвонить? Давай, только говорить буду я, ладно?
– Конечно, я не смогу… Ты мне только… голос дай послушать, хорошо?
– Хорошо!
У Даши сжалось сердце. Бедная Лялька, она такие надежды возлагает на встречу с отцом, а чем это кончится, одному богу известно.
Даша набрала номер. И почти тотчас же раздался женский голос:
– Алло!
– Здравствуйте, можно попросить Владислава Руслановича?
– Его нет, а кто спрашивает?
– Понимаете, я учусь в одиннадцатой школе, которую окончил Владислав Русланович. Мне поручено пригласить его первого сентября на встречу выпускников. У школы юбилей, ну и вот… А когда Владислав Русланович будет дома?
– Только послезавтра, его нет в Москве.
– Ой, послезавтра я уеду… А вы не могли бы дать ваш почтовый адрес, я пришлю официальное приглашение! Мы с трудом нашли ваш телефон, а адрес там не знали, на прежней квартире, – тараторила Даша к полному восторгу Хованского. – Ой, спасибо, я сейчас запишу. Да-да, улица Усиевича… Большое вам спасибо, вы так меня выручили!
Даша положила трубку и с торжеством взглянула на друзей.
– Лавря, я снимаю шляпу!
– Ой, Даша, неужели у нас уже есть адрес? – всплеснула руками Ляля.
– Нет ничего тайного, что не стало бы явным! Даже адрес твоего отца. И все – за полдня. Классная работа. Петька бы мной гордился!
– Это точно! – кивнул Хованский. – Ну вот, Лялька, пока отдыхай, а послезавтра пойдем поглядим на твоего Кострючко! А сейчас дай мне чего-нибудь пожевать, а то я умру!
Когда они поели, Кирилл сказал:
– Вот что, Лялька, достань-ка мне все-таки его фотку!
– Зачем?
– А я сегодня погляжу наши семейные альбомы, вдруг его там обнаружу? Тогда спрошу у мамы, кто это, вдруг что-нибудь да узнаю?
– Правильно, – кивнула Даша, – у нас уже была похожая история, и семейный альбом нам здорово помог. Молодец, Кирка!
– Что за история? – спросил он.
– Да было дело, неохота сейчас рассказывать, я что-то здорово устала. Пойду домой, тут недалеко!
– Я тебя провожу! – вызвался Кирилл. – Лялька, а ты одна не боишься? Может, к нам пока переберешься?
– Нет, я не боюсь.
– Только дверь никому не открывай!
– Да ладно, я все знаю!
На этом они простились до послезавтра.

Глава V
УБЕЖИЩЕ НА КОМСОМОЛЬСКОМ ПРОСПЕКТЕ

Кирилл выскочил на проезжую часть и поднял руку, но машины проносились мимо, ни одна не остановилась.
– Давай я попробую, а ты отойди, – сказала Даша и тоже подняла руку.
Тут же возле нее затормозил красный «жигуленок».
– Куда, девушка?
– В Шереметьево-2!
– Годится! Сколько платишь?
Они быстро договорились о цене, и, к большому разочарованию шофера, рядом с ним уселся Кирилл, а девочки поместились на заднем сиденье.
– Ты можешь объяснить мне, в чем дело? – совсем тихо спросила Ляля.
– У него неприятности, – шепнула в ответ Даша. – Надо его предупредить, чтобы не показывался дома.
– Как? – побледнела Ляля.
– Знаешь, давай сейчас помолчим, мне подумать надо, да и зачем нам лишние уши?
– Какие лишние уши? – оторопела Ляля.
Даша глазами указала ей на водителя. Та понимающе кивнула.
«Ну что это за наказание, – думала Даша, – опять я в историю вляпалась… И ведь совершенно неизвестно, чем все это кончится… Одно несомненно – дело это опасное… И хорошо, если этому человеку со смешной фамилией Кострючко есть куда податься, а если нет? И, как назло, Петьки нет в городе. Петька – незаменимый человек в таких ситуациях… Но его нет, и с этим надо считаться». Но тут вдруг Дашу осенило – лучше всего его спрятать у Ляльки! Там его уж точно никто искать не станет, а она сможет познакомиться со своим отцом как следует… «Только надо ей внушить, чтобы молчала, как партизанка, а не то он может подумать… Черт знает что он может подумать… Конечно, лучше всего ему уехать куда-нибудь… Но надо быть готовыми ко всему. И обязательно я все расскажу Стасу, вдвоем с Хованским мы можем не справиться, а Стас на своей шкуре знает, каково это – отсиживаться в чужой квартире… Он мне в помощи не откажет… А вот Юра… Нет, об этом я думать не буду. И хорошо, что мне сейчас не до него… Он, наверное, уже уехал в свой Маасмехелен, ну и черт с ним!»
Наконец они подъехали к зданию аэропорта. Кирилл расплатился с шофером, а девочки поспешили выскочить из машины.
– Ну, Даша, что же там случилось? – с мольбой в голосе проговорила Ляля. – Я больше не могу…
– Девчонки, стойте тут, я пойду узнаю, когда прилетает самолет! – сказал Кирилл. – Только никуда не уходите!
– Даша, ну пожалуйста!
– Понимаешь, когда мы вошли…
И Даша рассказала ей все, что произошло в квартире.
Внезапно Ляля преобразилась. Щеки вспыхнули, в глазах появилось торжество.
– Вот! Вот! Я чувствовала, что я ему нужна! Видишь? Видишь? Это судьба!
– Погоди…
– Даша, я его спрячу! Пусть он поживет у меня в квартире! Там его никто не найдет, как ты считаешь?
– Мне тоже так кажется, я уже думала об этом, но говорить не хотела… Ждала, что ты сама предложишь… Но…
– Я знаю! Знаю, что ты хочешь сказать – чтобы я помалкивала о том, что я… Да?
– Да! Сейчас не до этого, Лялька! Мы же ничегошеньки о нем не знаем, может, он и есть самый главный преступник!
– Как это? – опешила Ляля.
– Нет, честно говоря, я так не думаю, но сейчас не до семейных драм будет, понимаешь?
– Понимаю. Я потерплю… И если мы его спасем, то потом…
– Потом видно будет. Может, ты еще и сама не захочешь объявиться. И еще… Надо будет убрать куда-нибудь подальше все фотографии твоей мамы. И ее родственников.
– Правильно, – согласилась Ляля.
– И пусть Кирюшка поживет у тебя. Можешь сказать его маме, что тебя что-то испугало и тебе страшно одной.
– Но она обязательно потребует, чтобы я к ним перебралась.
– Придумай что-нибудь… Или Кирка пусть придумает.
– Девчонки, у нас еще целый час в запасе! – сообщил подошедший Кирилл. – Пошли, посидим где-нибудь. Хотите мороженого?
– Я не хочу! – ответила Ляля.
– Я тоже не хочу! – поддержала ее Даша, прекрасно понимая состояние девочки. – Кирилл, у нас вот какие соображения… – И Даша выложила Хованскому их план.
– Отлично! – обрадовался он, выслушав ее. – Маму я уболтаю, а вдвоем нам легче будет его пасти!
– Что значит «пасти»? – возмутилась Ляля.
– Ну, сторожить, охранять, как тебе больше нравится.
– Подождите, но он ведь может не согласиться! – напомнила им Даша. – У него запросто могут оказаться совсем другие планы…
– Ты думаешь? – огорчилась Ляля.
– Просто предполагаю! И вот еще что… Ему ни словом ни звуком нельзя проговориться о школе…
– Что? – разом спросили Ляля с Кириллом.
– Поймите, если его жена могла не знать номер школы, где он учился, то он-то его уж точно помнит… А вдруг он вовсе не из той школы? Тогда он нас черт-те в чем заподозрить может… Поэтому надо сейчас же придумать версию, откуда мы взялись в его квартире.
– Не надо ничего придумывать, – твердо заявил Хованский, – а то окончательно запутаемся во вранье. Надо просто сказать, что мы спускались по лестнице и увидели открытую дверь квартиры, а оттуда доносились стоны…
– Ты прав, – согласилась Даша. – Простенько и со вкусом.
– Вернее, дешево и сердито! – улыбнулся Кирилл. – И не вздумай при нем назвать меня Хованщиной, он вполне может знать моего отца и быстро все вычислит…
– Интересно, когда это я тебя называла Хованщиной? – взвилась Даша. – Тебя только Петька так зовет! Ну еще Круз иногда, а я…
– Ладно, Лавря, это я так, на всякий случай!
– Ой, Ляля, мне вот что в голову пришло… Вы давно в этой квартире живете?
– Шесть лет уже. А что?
– Слава богу. А то, если твоя мама всегда там жила…
– Нет, нет, мы раньше в Черемушках жили. Даша, скажи, а какая у него жена? Красивая?
– Не знаю… Не до того было.
– Ничего особенного, – встрял Кирилл, – женщина как женщина.
– Молодая?
– Не очень.
Внезапно Даша подумала: «А ведь мы сваляли дурака, да еще какого! Мы, вполне возможно, привели на хвосте бандитов! И тогда все пойдет насмарку! Вполне возможно, что за квартирой следили, хотели выяснить, что станет делать несчастная женщина, не вызовет ли она милицию, кто ее освободит…»
– Лавря, что с тобой? – заметил ее смятение Кирилл.
– Кир, мы когда уходили, за нами «хвоста» не было? – тихонько проговорила она.
– Не было, я проверил! Все было чисто. Я и по дороге проверял…
– Уф, – с облегчением вздохнула Даша, – а то я так испугалась… Только сейчас сообразила.
Но вот объявили о прибытии самолета из Стокгольма. Они вскочили и бросились туда, откуда должны появиться пассажиры, но ждали еще минут сорок, прежде чем они появились. Кирилл вытащил из кармана фотографию.
– Лавря, говорить с ним будешь ты, у тебя лучше получится.
Даша молча кивнула. Однажды она уже выполняла подобную миссию. Тогда ей пришлось встречать старшего брата Дениса. «Такое впечатление, что все уже когда-то было», – с тоской подумала она.
– Это он! – шепнул Кирилл, указывая на средних лет мужчину в элегантном сером костюме с «дипломатом» и небольшой дорожной сумкой в руках.
Даша глянула на фотографию и кивнула. Да, это он. Даша решительно шагнула к нему.
– Извините, вы Владислав Русланович?
– Да, я, – удивился мужчина, ласково глядя на хорошенькую девочку. – А мы разве знакомы?
– Нет, мы незнакомы. Но вам просили передать!
И она протянула ему записку жены. Он развернул листок, прочел и побледнел.
– Но каким образом… Простите, я…
Он полез в карман за платком и вытер вспотевший лоб.
– Знаете, если вам некуда поехать, мы можем на несколько дней поселить вас в одной квартире…
– Мы? Кто это мы?
– Я и мои друзья, вон они стоят! Можем прямо сейчас туда поехать. Там вас уж точно никто искать не станет. А потом придумаем что-то еще. Это просто чтобы не действовать наспех…
Он внимательно посмотрел на Дашу.
– Но зачем вам это?
– Просто чтобы помочь…
– Невероятно! Но спасибо. Я и в самом деле должен обдумать сложившуюся ситуацию. Я буду там один?
– Нет. С вами будут эти ребята.
– Что ж, по-видимому, это наилучший выход. Но откуда вы взялись?
– Мы все вам расскажем уже дома.
– Согласен. Не будем рисковать, едем!
Даша подозвала все еще стоявших в сторонке Лялю и Кирилла. И они пошли искать такси.

Когда машина остановилась возле дома, где жила Ляля, Владислав Русланович надел темные очки и быстро скользнул в подъезд. Опытный, подумала Даша.
– Вы идите наверх, а сейчас приду! – сказала она и пошла за угол к телефону-автомату. Набрала номер Кострючко и, услышав в трубке взволнованное: «Алло! Алло!», проговорила:
– Будьте добры Ангелину Олеговну!
В трубке раздался вздох облегчения.
– Вы ошиблись номером!
Даша повесила трубку и подумала, что на самом деле надо бы съездить к этой женщине, успокоить ее… Нет, нельзя, лучше ей совсем ничего не знать о муже, хотя даже вообразить жутко, каково ей сейчас. Но тут же Даше пришло в голову, что Лялька от волнения запросто может забыть убрать фотографии матери. И Даша опрометью кинулась туда. Однако никто ни о чем не забыл. Гостя для начала провели на кухню, где никаких фотографий не было. Кирилл занимал его разговором, а Лялька шуровала в комнатах. В ее комнате висела большая их с мамой фотография. Сейчас на ее месте красовалась афиша Андрея Губина. Лялька его обожала.
Даша вместе с нею все осмотрела и осталась вполне довольна.
– Даш, как он тебе? – тихонько спросила Лялька.
– Нормально.
– По-моему, он клевый, – мечтательно заметила Лялька.
– Пока еще рано судить. А ты гляди не рассиропливайся!
– Я постараюсь! Даша, но скажи, я ведь чувствовала, что должна ему помочь, только не знала, как и в чем… Ты же помнишь, я говорила…
– Помню.

Когда девочки вошли на кухню, Владислав Русланович сидел за столом, закрыв лицо руками, и молчал. У Кирилла вид был подавленный, он не знал, как себя вести.
– Вам плохо? – испуганно осведомилась Лялька.
Он поднял голову:
– Да нет, просто я пытаюсь освоиться со своим новым положением. Я никогда еще не уходил в подполье. Вы не бойтесь, ребята, я ни биться головой о стенку, ни рыдать не собираюсь. Просто мне надо многое обдумать. На это требуется время. Полагаю, что к утру я что-нибудь придумаю. Сколько дней я смогу тут пробыть?
– Десять! – ответила Ляля.
– Отлично! Это просто превосходно. Однако без вашей помощи мне не обойтись.
– Мы вам поможем, вы не сомневайтесь! – заявил Кирилл.
– Вы мне уже грандиозно помогли… Но кто вы? Откуда взялись?
– Мы случайно проходили мимо и заметили, что дверь в вашу квартиру открыта… – объяснила Даша и рассказала то, что произошло дальше.
– Невероятно… Это поистине счастливая случайность… Но как же Сима решилась вам довериться?
– А другого выхода просто не было!
– Да, по-видимому… Но она не знает, где я? В записке она пишет, чтобы я ехал, куда удастся достать билет… Это, выходит, ваша инициатива – поселить меня здесь?
– Наша! – с гордостью сказала Ляля, жадно разглядывая человека, который являлся ее отцом.
– И вы не боитесь?
– Нет, мы проверили, за нами никто не следил, и к тому же ваша жена сказала, что они… ну, эти бандиты, не знают, что вы были в Швеции. Поэтому мы и привезли вас сюда, – отвечал Кирилл.
– Ой, вы, наверное, голодный! – всплеснула руками Ляля.
– Да нет, спасибо, я поел в самолете. Мне бы…
– Вашей жене я позвонила, она уже знает, что с вами все в порядке, – поспешила сообщить Даша.
– Она знает, где я?
– Нет. Ваш телефон могут прослушивать, и мы договорились об условной фразе…
– Боже мой, вы настоящие конспираторы!
– Но это, наверное, к лучшему, что ваша жена не знает, где вы… – нерешительно начал Кирилл.
– Разумеется, но… Хорошо бы как-то внушить ей, чтобы она тоже исчезла… Надо, чтобы она уехала за границу, а не я… А я тем временем тут разберусь со всем…
– Документы у вашей жены есть? – спросила Даша.
– Ты имеешь в виду заграничный паспорт? Конечно! И деньги есть, и друзья за границей…
– Но сама она не сообразит, да? – поинтересовался Кирилл.
– Сообразить-то она сообразит, но она не уедет, она будет ждать меня…
– А вы напишите ей записку, а я уж как-нибудь ее передам, – вызвалась Даша.
– Нет, нельзя тебе опять туда соваться, – покачал головой Кострючко. – Нет у меня права подвергать тебя такому риску…
– А мы вместе пойдем! – сказал Кирилл. – И будем очень осторожны! Надо же как-то объяснить вашей жене…
– Нет! Когда стемнеет, я выйду и позвоню ей из автомата и, если они слушают телефон, выдам хорошую дезу…
– Но вас случайно может кто-то узнать! – воскликнула Ляля.
– Я же сказал, когда стемнеет!
– Нет, вам выходить нельзя! Если вас засекут соседи, Лялька потом не оберется неприятностей! – возразил Хованский.
– Да, ты прав! Ситуация! Черт-те что! Вот что, друзья, сейчас, наверное, стоит вспомнить, что тише едешь – дальше будешь, поспешишь – людей насмешишь, и все в таком роде. Не будем действовать впопыхах. Утро вечера мудренее. Обещаю до утра все обдумать, и еще… по возможности я постараюсь обходиться своими силами, а вас попрошу, только опять-таки завтра, связать меня с одним человеком…
– Сделаем! – кивнул Кирилл.
– А что касается моей жены… – его голос потеплел, – она все равно никуда не уедет, сколько бы я ни просил. Это бесполезно! А потому и рисковать не стоит. Пусть все идет как идет. Думаю, они ее больше не тронут…
– Ой! – вскрикнула Даша, глянув на часы. Ей давно уже пора было быть дома, чтобы ехать с мамой на дачу. – Мне надо бежать!
– Завтра приедешь? – спросила Ляля.
– Не знаю, не уверена, мои могут что-то заподозрить… Хотя я постараюсь.
– Я тебя провожу! – сказал Кирилл. – Все равно надо кое-что взять из дому и с мамой договориться. Ляль, купить чего-нибудь надо?
– Хлеба!
– Понял! Только никого не впускай в квартиру!
– Ладно!
Они попрощались с Владиславом Руслановичем и вышли на площадку.
– Ох, Кирюшка, я так устала…
– Надо думать. У меня у самого коленки дрожат, – признался он. – Ну и в историю мы влипли…
– Да, неслабенькая история. Интересно, а чего эти бандиты от него хотят?
– Не уверен, что мы хоть когда-нибудь это узнаем, – усмехнулся Кирилл и взял Дашу под руку. – Пошли, я тебя провожу! Жаль, что мы уже не в одном доме живем, это было удобнее!
– Да, но что было, то прошло.
– А все-таки Квитко здорово не хватает, – вздохнул Хованский. – И чего они там не видели, в этой Одессе?
– Они там ничего не видели, Кирка! Они же там первый раз!

Глава VII
ПЛЕННИЦА

Когда утром Даша вышла на кухню, то застала такую картину: мама в халате сидела за столом и, глядя в одну точку, грызла семечки. Перед ней на газете высилась горка шелухи.
– Мама! – всплеснула руками Даша. – Что ты делаешь? Натощак?
– Дашка! – опомнилась Александра Павловна. – Откуда такая прелесть? Я как увидела, просто оторваться не могу!
– Петька из Одессы привез! «Конский зуб» называется!
– Потрясающе! Дарья, что ты делаешь?
Даша решительно отобрала у мамы семечки, выбросила газету с шелухой и принялась накрывать на стол.
– Дашка, ты зануда! Небось если бы меня не было, ты бы сама уселась тут семечки лузгать!
– Мама, ты желудок испортишь.
– Насчет желудка не знаю, а вот язык и губы у меня от соли уже распухли!
– Вот видишь! Тебе чай или кофе?
– Кофе, и покрепче, а то я не выспалась.
– Ты поздно вернулась?
– Да, черт знает как поздно.
– Все прошло удачно?
– Более или менее.
– Так все же более или менее?
– Нет, ты все-таки и впрямь зануда, – засмеялась мама. – Более, более.
– Омлет будешь?
– Буду! Какие у тебя планы?
– А что?
– На дачу-то поедешь?
– Конечно. А вообще мы с Петькой хотели куда-нибудь пойти погулять.
– С Петькой? – удивленно подняла брови мама.
– А с кем еще можно утром куда-то пойти? – с невинным видом пожала плечами Даша, имея в виду, что Юра-то днем работает. Ей ужасно не хотелось, чтобы мама о чем-то догадалась.
– Ты права. Ох, Дашка, до чего неохота на работу! В кои-то веки могли бы по старой памяти вдвоем куда-нибудь сходить… А может, плюнуть? Ну могу же я один день прогулять работу?
«Только этого мне и не хватало сегодня», – подумала Даша. А вслух сказала:
– Не вздумай, тебя же потом совесть замучает и только удовольствие испортишь и себе и мне. К тому же у тебя переговоры.
– Ну в кого, скажи на милость, ты такая разумная? – тяжело вздохнула Александра Павловна. – Уж точно, что не в меня и не в бабушку!
– Наверное, в папу. Он ведь тоже немножко зануда, – улыбнулась Даша.
– Немножко? Да он катастрофический зануда! Ой, мамочки, я уже опаздываю! Все, солнышко, спасибо, было вкусно, как всегда. Пока!
И мама унеслась. Даша быстро прибрала все на кухне, оделась и побежала на Комсомольский проспект, к Ляльке.
Дверь ей открыл Хованский:
– Привет, а где Петька?
– Он скоро приедет.
– Он что, на Усиевича подался? – шепотом спросил Кирилл.
Даша молча кивнула.
– Так я и думал.
– Ну, что тут у вас?
– Пока ничего.
– Он еще спит?
– Нет, лежит и думает.
– Вот и хорошо. А где Лялька?
– В магазин пошла. Папаньку кормить!
– Т-с-с!

Ровно в семь часов утра Петька подошел к подъезду дома на улице Усиевича. Он внимательно оглядел стоящие неподалеку машины. Если за квартирой следят, обязательно внизу должна стоять машина, а в ней как минимум два человека. Однако все машины кругом в этот час были пусты. Уже легче, решил Петька и, дождавшись, когда из подъезда вышел мужчина с ротвейлером на поводке, вбежал туда. Отлично. Теперь надо пешком подняться по лестнице. Так он и сделал. Но никто на лестнице не дежурил. Значит, бандиты, или кто там действует, поверили, что Кострючко нет в Москве. Тогда у него, можно считать, развязаны руки, и он, успокоившись, придумает какой-нибудь выход. Тем более если и за жену не надо беспокоиться. Петька на всякий случай подошел к двери и прислушался. Ничего. Бедная женщина, наверное, спит, отдыхает от вчерашних волнений. Но тут подъехал лифт. Петька успел метнуться вверх на один пролет. Лучше не мелькать без толку. Из лифта вышел мужчина и позвонил в квартиру Кострючко. Дверь тут же открылась. Кто ему открыл, не было видно. И почти тут же оттуда вышел другой мужчина, в спортивном костюме, и захлопнул за собой дверь. Потом вызвал лифт. Петька опрометью кинулся вниз. Интересное кино! Что бы это значило? Засада в квартире? Похоже на то! Он буквально на долю секунды опередил мужчину в спортивном костюме и выскочил на улицу. Придется за ним проследить. Он вышел из подъезда, громко зевнул и потянулся. Подошел к бежевой «восьмерке». Петьке оставалось только запомнить номер, так как «восьмерка» сразу умчалась. Он глянул на часы. «Половина восьмого. Значит, они сменяются в половине восьмого… Интересно, а дежурства у них суточные? Или по двенадцать часов? Бедная женщина, каково ей там… И как теперь быть? Говорить Кострючко об этом или промолчать? Нет, придется сказать, чтобы он знал, насколько серьезно обстоят дела… Может, тогда он решит обратиться в милицию? Надо ему рассказать про дядю Володю Крашенинникова, чтобы он не опасался случайных людей в милиции… Но если он не захочет, надо что-то придумать, чтобы избавить его жену от этих типов! И все-таки откуда я знаю фамилию Кострючко? Надо поскорее с ним познакомиться, и тогда, может, все выяснится…»

– Кирка, зови его завтракать, – тихо сказала Ляля.
– А сама не можешь?
– Ну, Кир, ну пожалуйста, – застеснялась Ляля.
– Черт с тобой!
Он подошел к двери и постучал.
– Владислав Русланович, идите завтракать!
– Спасибо! – донесся голос Кострючко, а вскоре и сам он появился на пороге кухни, аккуратно одетый, чисто выбритый, пахнущий хорошим одеколоном.
Ляля была приятно поражена. Она ожидала увидеть человека, опустившегося от горя.
– С добрым утром, спасители! – бодро улыбнулся он. – О, как вкусно пахнет!
Он сразу заметил, что три пары глаз смотрят на него с ожиданием, а в глазах младшей девочки к ожиданию примешивалось что-то еще, но он не мог понять, что именно.
– Друзья мои, я, вероятно, должен что-то объяснить… – начал он.
Но Ляля перебила его:
– Вы сначала поешьте!
– А вы сами-то уже завтракали?
– Нет, ждали вас, – сказал Кирилл.
– Вот и славно, за компанию есть всегда приятнее. А кстати, ребятки, вы возьмите-ка у меня деньги, кто знает, сколько я еще тут пробуду, не хочется быть вам в тягость.
– Нет, не нужно, – покачал головой Кирилл, – ваша жена вчера дала нам денег, они еще не кончились.
И тут в дверь позвонили. Владислав Русланович вздрогнул.
– Это Петька! – догадалась Даша и побежала открывать.
И в самом деле это был Петька.
– Привет! – улыбнулся он Даше. И добавил едва слышно: – Плохие новости.
– Что? – одними губами спросила Даша.
Но тут в прихожую выскочил Хованский.
– Петька, здорово, брат!
– Привет, Хованщина!
– Не называй его так, – шепнула Даша.
– Ой, – спохватился Петька и нарочито громко произнес: – Здорово, Кирюха!
– Кто это пришел? – спросил Владислав Русланович у Ляли.
– Петя, их друг, он у них самый главный! Вернее, самый умный!
– Самый умный? – засмеялся Кострючко. – Это он так решил или они?
Но Ляля не успела ответить: на кухню вошли все трое.
– Здравствуйте! – сказал Петька.
– Ну, здравствуй, будем знакомы. Я Владислав Русланович.
– А я Петр!
– Весьма рад. Садись, Петя!
Петька сел и внимательно окинул взглядом стол. «Так, этот Кострючко еще не доел свой завтрак. Пускай доест, а уж потом я расскажу ему, что творится у него в доме».
– Ох, а с Лялей меня и не познакомили, – спохватился Петька. – Привет, Ляля!
Лялька вспыхнула. Он ей понравился с первого взгляда. «Этот наверняка поможет… папе», – подумала она.
Когда с завтраком было покончено, Петька вздохнул и сказал:
– Владислав Русланович, я должен кое-что вам сказать…
– Да? Слушаю тебя.
– В вашей квартире, по всей видимости, засада.
– Что? – встрепенулся Кострючко.
– Я был сегодня там…
– В квартире?
– Нет, только на лестничной площадке. И видел, как один мужик вошел в квартиру, а другой вышел и уехал на бежевой «восьмерке» с номером «В 321 ОН». Вам этот номер что-нибудь говорит?
– Нет, ничего, – побелевшими губами ответил Владислав Русланович. – А жену мою ты видел?
– Нет, конечно.
– Ну что ж, придется мне туда поехать!
– Ни в коем случае! – воскликнула Ляля. – Вам туда нельзя, ведь они же вас там ждут!
– Но я не могу бросить ее одну… С бандитами…
– Простите, но это не имеет смысла, – тихо сказал Петька. – Жене вашей вряд ли угрожает опасность, пока они ждут там… Это, конечно, неприятно, но… Владислав Русланович, чего они от вас хотят?
– Они хотят… мое изобретение… Дело в том, что я сделал один прибор, без преувеличения могу сказать, прибор, не имеющий аналогов в мире. Я давно задумал его, начал работу, но вы, вероятно, знаете, как обстоит у нас сейчас с наукой… Короче говоря, несколько лет назад я встретил своего бывшего приятеля, он стал, как сейчас называется, «новым русским», мы разговорились, и вдруг он предложил мне помощь, спонсорство… И пообещал в будущем пустить прибор в производство, с тем чтобы получать двадцать пять процентов от прибыли.
– А теперь он захотел больше? – вырвалось у Петьки.
– А теперь он захотел все! Потребовал, чтобы патент на это изобретение был оформлен на его имя, то есть пожелал попросту присвоить его…
– А вы отказались?
– Разумеется! Я сказал, что выплачу ему все, что задолжал, когда продам прибор за хорошие деньги, но он стал угрожать мне… сказал, что может пострадать мой сын…
Ляля вдруг вспыхнула и опустила глаза. Оказывается, у нее есть брат… Даша с сочувствием глянула на нее.
– А где же ваш сын? – испуганно спросил Петька.
– Я сумел тайком увезти его в Швецию, там живет одна родственница моей жены… Хотел, чтобы жена поехала с ним, но она наотрез отказалась оставить меня одного, и вот теперь…
– А что это за прибор? – спросил Хованский.
– Это сложный медицинский диагностический прибор, который умещается в кармане… И, кроме того, его можно использовать как детектор лжи.
– А почему вы не заявили в милицию? – спросила Ляля.
– Потому что они пригрозили убить моего сына…
– А сколько лет вашему сыну?
– Девять.
– У вас нет его карточки? – робко поинтересовалась Ляля.
– К сожалению, нет. Но что же мне делать? При мысли, что Сима у них в руках, у этих подонков…
– А вы вчера говорили, что хотите связаться с каким-то человеком, – напомнил Кирилл.
– Нет, я раздумал… Не могу еще и его подвергать опасности. У него семья, налаженная жизнь… Да и не сможет он мне помочь!
– Но как же быть?
– Владислав Русланович, мне кажется, – начал Петька, – что сейчас самое главное – каким-то образом вытащить из дому вашу жену…
– Хорошо бы, – горько усмехнулся Кострючко, – но как?
– Мы что-нибудь придумаем! А когда ваша жена будет в безопасности, вы сможете обратиться в милицию. Есть у вас еще кто-нибудь из близких?
– Нет.
– Тогда все упрощается.
Владислав Русланович взглянул на Петьку с интересом. Что-то было такое в этом парнишке, что он вдруг поверил ему. Поверил, что эти ребята в состоянии ему помочь.
– У тебя что, уже есть какой-то план?
– Пока нет, тут надо все хорошенько обдумать, чтобы дров не наломать…
– Хорошо бы как-то дать знать Симе, что она не брошена, что мы знаем о ее положении, принимаем меры…
– В принципе это возможно, – задумчиво проговорила Даша.
– Как?
– При условии, что она сама берет трубку…
Петька оживился:
– Выкладывай, что ты там придумала, Лавря?
– Понимаете, мы с вашей женой договорились, что я позвоню ей после того, как мы встретим вас, и в случае удачи скажу: «Будьте добры Ангелину Олеговну».
– И все? – удивился Кострючко.
– Ну да, а если дело плохо, то я попрошу кого-то другого, какого-то Акима, отчество уже не помню.
– И ты ей позвонила?
– Конечно. Вот и теперь я могу позвонить и, если она сама подойдет, начну говорить с ней как с Ангелиной Олеговной, ну как будто я не туда попала. Наверное, она поймет, что мы хотим ей помочь… Тут только надо очень тщательно обдумать каждое слово, ведь они наверняка слушают… У вас дома один аппарат?
– Нет, два.
– Тогда тем более. Предположим, ваша жена снимет трубку, а я скажу: «Здравствуйте, Ангелина Олеговна, вы не думайте, что я про вас забыла, я уезжала, а теперь скоро вас навещу!» Она обязательно поймет!
– А что, совсем даже неплохо, – кивнул Петька, – давай, звони прямо сейчас. Да и вообще, надо торопиться…
– Ты о чем подумал, Петя? – быстро спросил встревоженный Владислав Русланович.
– О том, что они подождут-подождут, да и увезут куда-нибудь вашу жену, возьмут в заложницы…
– Ой, мамочки! – воскликнула Лялька.
– Но еще два дня, думаю, у нас есть, – продолжал Петька. – Лавря, не теряй время, звони!
Даша набрала домашний номер телефона Владислава Руслановича.
– Я слушаю, – раздался в трубке женский голос.
– Ангелина Олеговна, здрасьте, я приехала и обязательно вас навещу в самое ближайшее время! – единым духом выпалила Даша.
Женщина вздохнула. Она поняла.
– Вы не туда попали!
– Ой, извините!
На этом разговор окончился.
– Она поняла? – тихо спросил Кострючко.
– Поняла!
– Значит, сейчас ей немножко легче… Бедняжка моя…
Ляльке это было неприятно, она и сама не могла бы сказать почему.
– Так, моральную поддержку вашей жене мы вроде бы оказали, – начал Петька, – а теперь хорошо бы вызволить ее оттуда.
– Если бы вы знали, как ужасно я себя чувствую, – тихо проговорил Владислав Русланович, – кажется, никогда еще мне не было так скверно…
Они уставились на него.
– Я здесь, в безопасности, а слабая женщина там отдувается за меня… Да черт с ним, с этим прибором, надо отдать его, и пусть подавится. Я еще не старик, придумаю что-нибудь другое… Нет, я сию минуту поеду туда, вернее, позвоню этому скоту, чтобы отпустил ее…
Все подавленно молчали. Но вдруг заговорил Петька:
– Владислав Русланович, я прекрасно вас понимаю, но… Это ведь не решит ничего. Этот тип и дальше будет грабить талантливых людей. Понимаете, он как клоп, а клопов надо морить!
– Но не ценой жизни моей жены!
– Они вашей жене ничего не сделают!
– Почему ты так уверен? Сам же говорил, что они могут взять ее в заложницы!
– Поймите, Владислав Русланович, они ведь именно на это и рассчитывают – вы не выдержите и сдадите позиции. А потом он наложит лапу и на следующее ваше изобретение. Только посмеется и скажет: он слабак, этот Кострючко, мы на него нажмем, и дело в шляпе.
– Вероятно, я впрямь слабак, хотя, видит бог, на сей раз я долго сопротивлялся. Как только он отпустит Симу, мы с нею уедем, эмигрируем. Я этого не хотел, но если обстоятельства вынуждают…
Даша заметила, что Лялька жутко побледнела.
– А что, если мы попробуем освободить вашу жену, а когда она будет свободна, вы смело заявите в милицию! – гнул свое Петька.
– Дорогой мой, все это очень мило, но речь ведь идет о настоящих бандитах! Где вам с ними тягаться! – горько усмехнулся Кострючко. – Вы потрясающие ребята, добрые, храбрые, я просто счастлив, что в нашей несчастной стране есть такие дети, но… Вы же именно дети! А они – бандиты!
– Вы правы, – подал голос Хованский, – мы, можно сказать, еще дети, но если разложить все по полочкам, то мы, во-первых, опередили бандитов и укрыли вас там, где они искать вас не станут, во-вторых, мы уже узнали, что вашу жену караулят, но тем не менее мы подали ей сигнал, что она не брошена на произвол судьбы, и все это за одни сутки. А бандиты вас самым бездарным образом упустили. Они явно не профи! Настоящие профи уж не оставили бы вашу жену в квартире с открытой дверью, а если бы и оставили, то проследили бы, кто ее выпустит и куда пойдет! Так что это еще спорный вопрос, кто сильнее! На нашей стороне, если хотите знать, именно то, что мы – дети и от нас ничего серьезного не ждут. Это наше преимущество, а не недостаток.
Кирилл говорил так горячо, с такой силой убеждения, что Петька только диву давался. Ну и Хованщина!
Владислав Русланович тоже не остался равнодушен к страстной речи Кирилла. А тот продолжал:
– Вы думаете, против лома нет приема? Есть! И потом, у нас – опыт! У меня-то еще мало, а вот у Даши и Петьки… Знаете, сколько они разоблачили преступников? Э, да что говорить…
– О чем это ты? – удивленно спросил Кострючко.
– Даша, Петька, расскажите хоть про одно из ваших дел!
– Кирка, сейчас не до того, – поморщился Петька. – И потом, мы не можем ничего никому навязывать.
– Нет, вам нельзя… – заплетающимся от волнения языком проговорила Лялька. – Нельзя уезжать! Что же это будет? С кем мы тут останемся, если все… все нормальные уедут? С одними бандитами, да? И потом… Можно подумать, он вас там не достанет…
– Ну вы даете! – хлопнул в ладоши Кострючко. – Сумели пронять меня до печенок. Да, с вами пообщаешься – и начнешь верить: у России с такими детьми и впрямь великое будущее. Что ж, ладно, как я понял со слов Кирилла, у вас богатый детективный опыт?
– Это правда, – с гордостью ответил Петька.
– Хорошо, за сутки управитесь?
– Вряд ли. Наша первая задача – проникнуть в вашу квартиру и узнать, что там происходит, а дальше уж будем думать. Вы же понимаете, что мы можем действовать только хитростью. Мы обязаны подавить их не силой оружия, а силой интеллекта!
– А ты не много на себя берешь? – осторожно осведомился Владислав Русланович.
– Нет, я просто рассуждаю здраво. Сторожить вашу жену вряд ли пошлют самых крутых… Но и полных идиотов тоже не пошлют, а то те могут ненароком таких дел натворить! Значит, это будет середнячок. Выдержанные парни без воображения, – рассуждал вслух Петька.
– И что из этого следует? – поинтересовался Кострючко.
– Только то, что в случае каких-то неожиданностей они не начнут сразу палить из всех стволов. Тем более в детей! Значит, на этом мы и сыграем. Только я должен еще подумать…
– Думай, дружище, думай!
– Пожалуй, надо вызвать Круза. Я сейчас позвоню ему на дачу. Лишний человек нам пригодится.
– А кто это – Круз? – спросила Ляля.
– Парень из нашего класса, Игорь Крузенштерн, – объяснил Хованский.
– И много вас? – полюбопытствовал Владислав Русланович.
– Да нет, шесть-семь человек. Просто сейчас лето и многие на даче. – Петька набрал номер. – Алло, Крузейро? Привет! Как ты там?
– Ой, Квитко, здорово, что ты позвонил! Ты где?
– Я в Москве. Круз, ты нам нужен!
– Кому это вам?
– Ну, мне, Лавре, Кирюхе…
– А что? У вас новое дело?
– Именно! И ты нам здорово нужен, Крузейро. Приедешь?
– Что за вопрос! Куда подваливать?
– Запиши адрес! Комсомольский проспект…
– А кто там живет?
– Кирюхина двоюродная сестра.
– И что?
– Крузик, приедешь, все расскажем!
– Все. Выезжаю!
И он повесил трубку.
– Вот что, друзья, вы тут думайте, а у меня что-то голова разболелась, пойду к себе в комнату.
– Может, вам таблетку дать? – встрепенулась Ляля.
– А что у тебя есть?
– Пенталгин и эффералган.
– Дай таблеточку пенталгина.
– И горячего чаю, да?
– Ну, это было бы прекрасно, – улыбнулся девочке Кострючко. «Кого она мне напоминает, – подумал он. – Что-то есть мучительно знакомое в ее лице».
Он ушел, а ребята остались на кухне.
– Ну, что делать будем? – начал Петька военный совет.
– Мы должны как-то проникнуть в квартиру! – сказал Кирилл.
– Но в такой ситуации нас туда ни под каким видом не пустят, – заметила Даша. – Нам даже дверь не откроют.
– Откроют, как миленькие откроют! – проговорил Петька.
– Ты уже что-то придумал? – поразился Кирилл.
– Не то чтобы придумал, а просто вспомнил кое-что… Лавря, ты помнишь, когда похитили Лену Коршунову и мы с Денисом ее нашли…
– Ну?
– Мы тогда закричали, что у них дверь горит, а когда тетка открыла, Ленкин брат ее электрошоком вырубил…
– Петька, это клево! – завопил Хованский. – Но где взять электрошок?
– Ну, в принципе это можно решить… Но нам пока это не годится, нам же надо сперва поговорить с женщиной, а электрошоком – это уже для похищения ее…
– А чего говорить? Надо просто ее увезти оттуда, и все дела…
– Нет, Кирка, тут другой случай… – заметила Даша. – Лену сторожила женщина, а тут мужик, и, может, не один.
– Ну и что? Если дверь будет гореть, то мужик ли, баба ли, любой откроет!
– Или просто пожарных вызовет. А нам это не годится.
– Что верно, то верно.
И вдруг Петька вскочил.
– Ты куда? – воскликнула Даша.
– Сейчас! У меня идея, надо только спросить Владислава…
Он ринулся в комнату.
– Владислав Русланович, извините меня, но я должен вас спросить…
Кострючко лежал на диване.
– Владислав Русланович, какие у вас отношения с соседями?
– С какими соседями?
– С соседями по дому. Я имею в виду, вы с кем-нибудь из них дружите?
– А что?
– Может, кто-то из них мог бы нам помочь?
– Петя, это мысль! Сима очень дружит с соседкой со второго этажа. Она живет как раз под нами. На редкость славная женщина. Думаю, она не откажет в помощи. Хотя… Какого рода помощь от нее потребуется?
– Только пустить нас к себе в квартиру. Там балкон есть?
– Балкон? Да.
– А у вас балкон незастекленный?
– Нет. Неужто ты хочешь попытаться залезть через балкон? Нет, Петя, нельзя! Тебя могут просто пристрелить!
– Зачем? Никто не подумает, что я лезу туда к вашей жене. Я, к примеру, кошку буду искать.
– Какую кошку?
– Я скажу, что кошка, моя кошка, залезла к вам на балкон…
– Но в таком случае зачем лезть тайком? Надо просто позвонить в дверь.
– Да, вы правы, я что-то зарапортовался, – сник Петька. – К тому же они запросто могут держать балконную дверь закрытой… Извините, Владислав Русланович, что зря вас побеспокоил…
И Петька с понурым видом вернулся на кухню.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Хованский.
– Ничего. Идея оказалась хилая. Хотя все же примем к сведению, что у Симы прекрасные отношения с соседкой снизу. Это нам может пригодиться.
– Зачем? – спросила Даша.
– А черт его знает…
– Можно я скажу? – подала голос Ляля.
– Конечно, говори!
– Понимаете, вот, к примеру, приезжает к… к ним кто-то из другого города. Кто-то из родственников или друзей. Звонят в квартиру, а там вместо хозяйки какие-то мужики… Ну и этот родственник начинает качать права. Где хозяйка, я милицию вызову…
– Как ты себе это представляешь? – фыркнул Кирилл. – Во-первых, это должен быть взрослый человек, да и потом…
Но в этот момент в дверях кухни возник Владислав Русланович, вид у него был ужасный.
– Вам плохо? – вскочила с места Ляля.
– Да, у меня, кажется, жар… Ой, – зажав рукой рот, он кинулся в уборную, и было слышно, что его рвет.
– Похоже, он заболел, – констатировал Петька. – Только этого нам и не хватало.
– Господи, что же теперь делать? – простонала Ляля.
Через несколько минут Владислав Русланович вышел, едва держась на ногах. Петька бросился к нему.
– Обопритесь на меня. Вам надо немедленно лечь в постель. Вы, может, отравились? Или это на нервной почве?
– Не знаю… Но на отравление не похоже. Может, давление подскочило, – еле ворочая языком, сказал Кострючко.
Петька довел его до кровати. Лялька мигом расстелила постель, Петька с Кириллом помогли ему раздеться и лечь.
– Может, врача вызвать? – растерянно предложила Ляля.
– Нет, не стоит, я полежу немного, и все пройдет, я хочу спать, я смертельно хочу спать…
Он закрыл глаза и тут же то ли уснул, то ли потерял сознание.
– Да, вот это поворот, – озадаченно заметил Петька, когда все они собрались на кухне. – И что теперь прикажете делать?
– Лялька, ты вот мечтала ухаживать за своим папочкой, имеешь полную возможность! – усмехнулся Кирилл. – Как по заказу!
– Дурак!
– Ладно, не ругайтесь, – одернул их Петька. – Надо подумать, у кого есть знакомый врач, кому можно было бы довериться…
– Только Ольгина бабушка, больше я никого не знаю, – сказала Даша. – Ей можно запудрить мозги.
– Не очень-то, – вздохнул Петька. – И потом, она же на даче.
– У них на даче есть телефон, но не попрется она сюда и будет права. Почему, скажет, вам не вызвать районного врача? А посвящать ее во все просто невозможно, – сказала Даша.
– Подождем до завтра, если ему лучше не станет, вызовем «Скорую», – решил Хованский. – Лялька скажет, что это приезжий родственник, ему стало плохо, и все такое… «Скорая» ее маме не настучит. А районный врач запросто!
– Так, может, прямо сейчас вызовем? – предложила Ляля.
– Лучше бы обойтись, – заметил Петька. – Соседи могут насторожиться. От «Скорой» бывает много шуму, старушкам внизу всегда интересно, к кому ее вызвали, и все такое. Словом, это надо делать только в случае крайней необходимости.
– А сейчас еще не крайняя? – испуганно спросила Ляля.
– Может, к утру вообще все пройдет… У меня у самой был такой приступ в Германии, на нервной почве, – припомнила Даша. – Мне стало плохо, а утром я уже была как огурчик. Надо подождать. Может, он вообще поспит часок-другой и встанет здоровый. Так тоже бывает.
– Слушай, Лавря, а Мелешины в городе? – спросил вдруг Петька.
– Мелешины? Нет, они в Пярну, у Елизаветы Григорьевны там сестра живет, они на все лето уехали…
Мелешины – соседи Даши по лестничной площадке. Петька был очень дружен с Василием Константиновичем Мелешиным.
– Зачем они тебе? А, понимаю… Ты рассчитывал на его машину?
– Правильно мыслишь, Лаврецкая. Ведь если освобождать Симу, то без машины и пытаться не стоит. Куда мы ее денем в случае удачи?..
– Петька, а что, если попросить Мишу Коршунова? Все-таки ты тогда спас его сестру, и, мне кажется, он не откажет нам… Если, конечно, он в Москве…
– А что, это неплохая мысль, – почесал в затылке Петька. – Надо будет с ним связаться, он неплохой парень вообще-то…
Они еще довольно долго совещались, но так и не смогли ничего толкового придумать. Потом явился Игорь. Его быстро ввели в курс дела.
– Ну и ну! – покачал он головой. – Действительно, неслабая история… Но женщину нужно спасать! И как можно скорее.
– Кто же с этим спорит, – пожала плечами Даша. – Вопрос в том как!
– Наверное, здесь надо зайти с другого конца… – проговорил Игорь.
– Что это значит? – насторожился Петька.
– Ну, действовать как бы не со стороны жертвы, а со стороны преступника…
– То есть?
– Надо бы узнать о нем побольше… Как его фамилия?
Они растерянно переглянулись. Ни фамилии, ни имени-отчества Кострючко не называл.
– Зачем тебе его фамилия? – спросила Даша.
– Как зачем? Мы могли бы подобраться к нему, поглядеть, с чем это едят, насколько он крутой, как там все обстоит, и тогда уже действовать.
– А ведь Круз прав! – воскликнул Петька. – Мы уже думали, что его люди не слишком продвинутые и профессиональные, значит, и он не самый крутой… Просто ученые, изобретатели, они… ну, словом, с ними несложно справиться и не очень крутым проходимцам… Ах черт, мы сваляли дурака! Теперь надо ждать, когда он придет в себя…
– У него жар?
– Ну да!
– А вы мерили температуру?
– Нет, и так видно. Он весь горит!
– Надо дать ему растворимый аспирин, температура хоть ненадолго упадет, и тогда он нам все скажет! – сообразила Даша.
– Точно! – обрадовался Петька. – Ляль, у тебя аспирин есть?
– Только эффералган.
– Без разницы! Тащи скорее!
– А это не вредно? – осторожно осведомилась Ляля.
– Что ж тут вредного – сбить температуру! – фыркнул Кирилл.
Ляля налила в стакан кипяченую воду и бросила туда таблетку. Когда она растворилась, девочка взяла стакан и направилась в комнату. Петька пошел за нею. Владислав Русланович лежал на спине с закрытыми глазами.

– Волны, – отчетливо произнес он, – какие большие волны! Это так красиво…
– Что? – прошептала Ляля испуганно. – Что он говорит?
– У него бред! – определил Петька.
– Я больше не могу… Они меня сбивают с ног… Волны… сбивают…
Петька подошел к кровати, поднял голову больного с подушки и взял у Ляльки стакан.
– Владислав Русланович, выпейте, вам станет легче…
Он поднес стакан к губам больного.
– Выпейте, выпейте!
Тот на мгновение открыл глаза.
– Что?
– Выпейте лекарство! – потребовал Петька. – Лялька, помоги!
Вдвоем они все-таки сумели напоить Владислава Руслановича. Он в изнеможении откинулся на подушку.
– Интересно, через сколько твой эффералган подействует? – шепотом спросил Петька.
– Не знаю… Думаю, через полчаса… Когда мама болела гриппом, на нее через полчаса действовало…
– Хорошо бы.
Они вернулись на кухню.
– Ну что? – спросил Хованский.
– Влили! – с удовлетворением ответил Петька. – Теперь надо ждать.
Через полчаса Петька встал и отправился проведать больного. Тот лежал с открытыми глазами, и взгляд у него был вполне осмысленный.
– Владислав Русланович, вам лучше?
– Вроде бы. Слушай, друг, я весь мокрый, дай мне из сумки чистую майку. И полотенце.
Петька все сделал, помог ему переодеться, дал выпить холодного чаю с лимоном и лишь потом решился спросить:
– Владислав Русланович, скажите, пожалуйста, как зовут этого человека, который вас преследует, и где он живет.
– Зачем это?
– Очень, очень нужно.
– Нет, это лишнее…
– Владислав Русланович, нам необходимо знать, с кем мы… воюем. Поймите!
Тот хотел что-то возразить, но у него не было сил.
– Воскресенский Владимир Михайлович.
– А адрес?
– Он живет за городом, в поселке Звонаревка, по Ярославской дороге, это поселок театральных деятелей… Улица Лиственная, дом пять…
– Отлично! Спасибо!
– Только вы туда не суйтесь, ребята, это опасно… – с трудом проговорил Кострючко и снова закрыл глаза.
– Вам опять хуже? – тихонько спросил Петька.
Тот не ответил. Впрочем, и так было видно, что ему совсем худо.
Петька на цыпочках вышел из комнаты.
– Ну что?
– Узнал. И фамилию, и адрес.
– Ему лучше? – с надеждой спросила Ляля.
– Да нет, видно, лекарство сбило температуру, а теперь опять… Этот тип живет за городом, в какой-то Звонаревке по Ярославской дороге. Там поселок артистов…
– Я знаю, где это! – воскликнула Даша. – Это недалеко от нашей дачи! Там у бабушки подруга живет, теща артиста Калиновского!
– Это хорошо, Лавря, это, кажется, первое везенье во всем этом деле! – заметил Петька.
– Так, может, прямо сейчас и мотанем туда? – предложил Хованский.
– Погоди, надо все обдумать, – сказал Игорь. – Даш, а ты тещу Калиновского знаешь?
– Знаю, а что?
– Она очень удивится, если ты вдруг к ней заявишься?
– Очень! Только зачем мне к ней заявляться?
– Как зачем? Чтобы разузнать все об этом типе… Или хотя бы о том, с кем он живет, что и как…
– Нет, Круз, мне это не нравится! – поморщилась Даша. – А что бы мы делали, если бы там никто из знакомых не жил?
– Придумали бы что-нибудь, но…
– Лавря, а что, если попросить Софью Осиповну? – нерешительно осведомился Петька.
– О чем? – испугалась Даша.
– Просто поехать с тобой к этой самой теще, – объяснил Петька.
– Под каким предлогом? И вообще, бабушку ни во что посвящать не стоит.
– А по-моему, ты не права. У тебя такая классная бабушка! Ты вспомни, как она себя вела, когда отец Стаса пропал! Если бы не она… Нам очень-очень нужна ее помощь. Ты только не говори ей…
– Нет, Петька, так нельзя, полправды ее не устроит. Ей уж если говорить, то все!
– Тогда скажи все! И, я уверен, она нам поможет и ни словом твоей маме не обмолвится, хотя мама у тебя тоже что надо!
Даша задумалась. Да, наверное, бабушка согласится… И ей, может быть, даже будет интересно…
– Но только тут нельзя торопиться, ее надо подготовить… Зато если уж она возьмется, мы выясним все, что только возможно.
– Тогда сделаем так. Сейчас разъедемся по дачам, чтобы успокоить родителей, ты сразу бери бабку в оборот, а завтра утречком я к тебе приеду, и мы вместе подадимся в эту Звонаревку.
– Нет! Туда для начала поедем только мы с бабушкой. Чтобы не мельтешить зря. А уж потом…
– Но у нас мало времени! – напомнил Петька.
– Тише едешь – дальше будешь!

Глава IX
ВСЕ ОЧЕНЬ СТРАННО

Cофья Осиповна вышла на своей станции, а Даша со Стасом решили съездить в Москву. Звонить они не стали, благо Лялька неотлучно сидит возле больного отца. Дверь им открыл Петька.
– Ну слава богу! Я уж не знал, что и думать! От вас ни слуху ни духу! Ну, есть новости?
Даша быстро пересказала все, что им удалось узнать.
– Негусто! – вздохнул Петька. – Совсем даже негусто. Даже и не знаю, что с этим делать?
– Предлагаю подобраться к этой актрисе, на которой он хочет жениться. Зуб даю, что она и не подозревает, какими делишками ее женишок занимается, – уверенно заявил Кирилл.
– Это, конечно, мысль, только со временем у нас зарез, все-таки женщину в заложницах держат… Тут уж не до тонкостей.
– А как себя твой отец чувствует? – спросила Даша у Ляльки.
– Плохо… – грустно ответила та. – У него жар… Я хотела врача все-таки вызвать, но он не велел.
– Понятно. Ребята, надо что-то делать!
– Конечно, – согласился Петька. – Я тут покумекал… И решил использовать старый проверенный способ. Один раз он нам хорошую службу сослужил…
– Ты о чем, Петро? – спросил Стас.
– Помнишь мой волшебный клей?
– Еще бы не помнить! – рассмеялся Стас. – Только кого ты на этот раз приклеить собрался?
– Охранника! Я позвоню в дверь, он выйдет и…
– Так это надо, чтобы он еще вышел, – заметил Стас.
– Ну, уж выманим как-нибудь, что мы, совсем кретины, что ли?
– Какой клей? – спросила Ляля.
– Да Петька изобрел такой клей, если им намазать, скажем, коврик у двери, то тот, кто на него наступит, уже с места не сойдет. Мы так однажды двух бандитов поймали, – с улыбкой объяснила Даша. – Они со злости даже стрелять начали, но это их и погубило, дураков. Милиция явилась, мы ее вызвали, а они начали вопить, что просто шли мимо и случайно приклеились, а куда денешься, если при них пистолет нашли и дырки в двери были.
Лялька с неподдельным восхищением взирала на Петьку. Он жутко ей нравился. Но она видела, как он смотрит на Дашу…
– Предлагаю назначить операцию на завтрашнее утро, – сказал Петька. – Сразу объясню почему – утром шум привлечет меньше внимания, чем ночью, тем более сейчас лето, многие в отъезде или на даче…
– Да это-то понятно, – махнул рукой Стас.
– Ну и клей надо будет приготовить. У меня не все для него есть, надо кое-что прикупить, одним словом, вы согласны?
Все промолчали.
– Не согласны, да?
– Петь, тут надо все-таки все хорошенько обдумать, – начал Стас. – Если мы это дело провалим, они могут женщину увезти из квартиры, и тогда…
– У тебя есть конкретные предложения?
– А у тебя? Ну намажешь ты коврик и дверную ручку…
– Стоп! Да, у меня есть конкретное предложение! – закричал Петька. – Я сам приклеюсь. Сам! И начну вопить! Уж тут-то он точно откроет, а вы его электрошоком! А ее в машину!
– Погоди, Петро. Во-первых, где ты возьмешь электрошок и машину?
– Не такой уж я кретин, как ты думаешь, Стас! Все уже схвачено! Я вчера договорился с Мишкой Коршуновым, он мне даст электрошок и поедет с нами.
– Да? Это уже кое-что! – обрадовался Стас. – Но вопить вряд ли стоит под дверью.
– Почему это?
– Потому что на твои вопли народ сбежится, и как мы тогда увезем женщину?
Петька задумался:
– Может, ты и прав…
– Тут бабушка один способ предлагала, – начала Даша.
– Какой?
– Она хотела приехать туда с чемоданами под видом провинциальной родственницы, но эта Сима бабку не знает, а нас с Кириллом знает, так, может, нам стоит попытаться, а? Не будет же он в детей стрелять, этот охранник? Зачем ему мокрое дело?
– Так-то оно так, мы, кажется, что-то подобное уже обсуждали. Но он просто может не открыть дверь каким-то дурацким родственникам, и все, – сказал Петька. – Наша задача – заставить его открыть дверь и вырубить его хоть на несколько минут. Ой, я, кажется, придумал! Если я не ошибаюсь, они сменяются в половине восьмого. Вот мы и приклеим того, который придет сменить ночного охранника. Он приклеится, тот ему откроет, а тут мы…
– Гениально! – закричал Хованский. – Петька, это кайф! Он приклеится, мы его вырубим, второй откроет на звонок…
– Класс! – воскликнула Даша. – Это мне нравится!
– Пожалуй, в этом что-то есть, – кивнул Стас. – Только надо обдумать еще один вопрос.
Все уставились на него.
– Куда мы повезем женщину.
– Сюда! – твердо сказала Ляля. – Куда же еще! Тогда и он… скорее поправится.
– А потом что? – спросил Хованский.
– А потом они уже вместе что-то решат.
– Молодец, Ляля, – улыбнулась ей Даша. – Ты – умница.
– Значит, решено? – спросил Петька.
– Решено!
– В таком случае сейчас расходимся. Я буду готовить клей, договорюсь с Мишей… Только придется завтра встать ни свет ни заря, чтобы приехать туда пораньше, а то вдруг они сменятся в другое время…
– Сестренка, останемся в Москве? – сказал Стас.
– Конечно, надо будет маме позвонить…
– Круза вызвать? – поинтересовался Кирилл.
– Не стоит, – решил Петька, – нас и так много.
– А меня возьмете? – попросилась Ляля. – Мне так хочется…
– Нет уж, ты лучше жди нас! – ответил Кирилл. – А то на кого ты его оставишь, больного?
– Кстати, Ляля, ты не знаешь отчество его жены?
– Серафима Ивановна.
– Отлично, не звать же нам ее Симой, – засмеялась Даша.
И на этом они расстались.
Даша со Стасом медленно брели домой. С реки веяло свежим ветерком.
– Стасик, как думаешь, у нас получится? – осторожно спросила Даша.
– Теоретически должно получиться, а что будет на практике… Черт его знает! Вообще-то у нас иногда самые фантастические вещи получались… Ведь мы везучие, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!
Заметив Дашин тоскливый взгляд, Стас тихонько спросил:
– Ты своему папе не звонила?
– Папе? Зачем? – Она притворилась, что не поняла.
– Насчет Юрика.
– Нет, Стасик.
– Боишься?
– Честно?
– Честно!
– Ужасно боюсь.
– Дашка, это страусиная политика! Прячешь голову в песок, как страус, чтобы не видеть неприятностей.
– Ну и пусть я страус.
– Дело, конечно, твое. Но я бы, например, предпочел знать даже самую горькую правду, чем тешить себя дурацкими надеждами.
– Ты так считаешь?
– Не считал бы – не говорил бы.
– А ты почему злишься?
– Из-за тебя, дуры…
– Тебе меня, что ли, жалко?
– Жалко, ты же не чужая… Хотя мне, например, эту чужую Ляльку еще больше жалко.
– Да, бедолага, достается ей. Представляешь себе, я когда с ней только первый раз встретилась, она все твердила: я хочу его найти, я ему нужна. Как чувствовала…

А сама Лялька вовсе не чувствовала себя несчастной. Наоборот! Она и вправду была сейчас необходима своему отцу, хоть он и не знал, что это его родная дочь. Она ощущала себя героиней сериала, только взрослой, сильной, умной… И самоотверженной!
– Лялька, а ты ему все-таки скажешь, что ты его дочь? – спросил вечером Кирилл.
– Скажу!
– Когда?
– Когда он поправится. А может, и не скажу…
– Почему?
– Я сперва посмотрю на его жену.
– И что?
– Если она противная, я не скажу ничего!
– Почему?
– Потому что… Если она противная, она же все испортит… Понимаешь?
– Понимаю, – кивнул он. – Лялька, ты за эти дни здорово повзрослела и поумнела…
– Наверное. Кирка, как ты думаешь, получится у вас завтра?
– Должно получиться. Квитко, он такой…
– Он в Дашу влюблен, да?
– Заметила?
– Ага.
– Давно, чуть ли не с первого класса.
– А она?
– Ну, не знаю… У нее вроде другой парень есть, взрослый… А ты что, на Петьку глаз положила?
– Нет, что ты… – покраснела вдруг Ляля.
– Зря, ничего не выйдет! Он от Лаври без ума…
– Ладно, пора спать.
– Да, завтра подниматься рано… Будильник дашь?

В половине седьмого к дому на улице Усиевича подкатил синий «Мерседес» Коршуновых. За рулем сидел Миша, студент-медик, рядом с ним Стас, а на заднем сиденье Даша, Петька и Кирилл.
– На всякий случай остановись у соседнего подъезда, – скомандовал Петька. – Ага, вон бежевую «восьмерку» видите? Это нашего голубчика тачка. Значит, так, Миша ждет в машине. Я один поднимусь, намажу коврик и буду следить, чтобы случайный человек не приклеился. А вы постепенно, по одному, подтягивайтесь, не стоит привлекать внимание… С интервалом в пять минут.
– Любишь ты командовать, Петро, – усмехнулся Стас.
Петька счел за благо промолчать. Сейчас не время препираться. Он взбежал на третий этаж, приник ухом к двери. В квартире все было тихо. Спят, подумал Петька и принялся мазать коврик своим чудо-клеем. Потом намазал дверную ручку и поднялся на один пролет. Баночку с остатками клея он спустил в мусоропровод. И тут же к нему присоединился Кирилл Хованский.
– Ну, что там?
– Да вроде дрыхнут.
Вскоре появилась Даша, а через несколько минут и Стас с электрошоковым устройством в руках. Время шло, но никто не являлся менять охранника.
– Черт, что же это значит? – волновался Петька.
– Скорее всего у них нет какого-то определенного часа, просто приезжают когда могут, – пожал плечами Стас. – И мы запросто можем напрасно тут проторчать.
– Нет! Напрасно ничего не будет! – отрезал Петька. – Ждем еще час, и, если никто не явится, заставим его «восьмерку» орать! Я видел, она у него на сигнализации. Тогда он уж точно выскочит!
– А может, так и сделаем, а? – воодушевился Хованский. – Дешево и сердито.
– Точно, Петька, – воскликнула Даша. – Все-таки с одним легче справиться, чем с двумя!
– Мне эта идея нравится, – кивнул Стас. – Мы абсолютно ничем не рискуем. На худой конец он просто не выскочит из квартиры… Кстати, окна явно выходят в другую сторону, так что шансы повышаются…
– Но он может и не услышать сигнала, – сообразила Даша.
– Услышит! Машина близко к углу стоит, – сказал Петька. – Ну, кто пойдет к машине? Кирилл, давай ты!
– Почему я?
– Иди-иди! Чем скорее вернешься, тем лучше!
Кирилл, ворча, подчинился, и через несколько минут оглушительно взвыла сигнализация. Даша смотрела в окно и видела, как Кирилл опрометью бросился назад, в подъезд. А в квартире Кострючко по-прежнему все было тихо. Никто не выскочил, не открыл дверь.
– Очень странно, – заметил Петька.
Машина продолжала выть.
– Непонятно, – уже с раздражением произнес он через минуту-другую.
– Действительно… А может, он так крепко спит? – предположила Даша.
– Это возможно, – кивнул Петька. – Тогда сделаем вот что. Давай, Лавря, смотайся к автомату и позвони по телефону. Телефон-то он уж наверняка услышит, а заодно и сигнализацию, черт, как она воет, ошизеть можно.
Даша побежала к автомату. Но трубку никто не брал. «Может, я не туда попала?» – подумала она и еще раз набрала номер. Ничего. Ни ответа ни привета. Наверное, автомат неисправен, неправильно соединяет. Она побежала искать другой. Нашла. Набрала номер. Ничего.
Неужели там что-то случилось? Неужели эту несчастную женщину куда-то увезли? Но тогда почему тут стоит машина?
Даша бегом вернулась к ребятам.
– Никто не отвечает! Я звонила-звонила… Никто не берет трубку.
– Это не просто странно, это более чем странно! – проговорил Стас.
Петька побледнел:
– Неужели опоздали?
Он вихрем слетел вниз по ступенькам и нажал на кнопку звонка.
– Петька, смотри не прилипни! – крикнула Даша.
Однако сколько Петька ни звонил, ему никто даже не ответил. Ясно, что в квартире никого не было.
– Кошмар! – мрачно проговорил Хованский. – Что теперь с этим Кострючкой будет… Ему и так хреново.
– Прежде всего надо убрать этот коврик несчастный, – напомнил Стас.
Петька вытащил из кармана газету и пластиковый пакет и сунул коврик в пакет.
– А ручка? – спросила Даша.
– Обижаешь, начальник! – хмыкнул Петька и достал пузырек с растворителем.
Скоро все было приведено в порядок и они спустились вниз, весьма подавленные. Миша встретил их вопросительным взглядом.
– Облом, Миша! – сообщил Петька. – Там никого нет!
– Но ты же сказал, что тут чья-то машина?
– Вот это-то и странно…
– Ну что, поехали?
– Погоди, Миша… Сейчас сколько времени? Половина девятого? Как вы считаете, еще рано позвонить соседям?
– Каким соседям? – не понял Стас.
– Могу я позвонить в соседнюю квартиру и спросить, куда девались все Кострючки? Разве это подозрительно? По-моему, ничуть. Я пришел к знакомым, договорился еще вчера, а сегодня там никого. Разве я не вправе обратиться к соседям?
– Вправе, вправе, только они могут запросто ничего не знать, – проворчал Стас.
– Но попытка-то не пытка, правда?
– Валяй! – махнул рукой Миша. – Попытка и вправду не пытка.
Петька ринулся назад в подъезд, взлетел на третий этаж и на всякий случай еще раз позвонил в квартиру Кострючко. С тем же результатом. Тогда он позвонил в соседнюю квартиру. Там тоже никого не было. На площадке было четыре квартиры. Он позвонил в еще одну.
– Кто там? – раздался женский голос.
– Извините, пожалуйста, вы не знаете, где ваши соседи?
– Какие соседи?
– Кострючко.
– Понятия не имею!
– Но они в Москве?
– Я же сказала – понятия не имею! Оставьте меня наконец в покое!
Да, тухлое дело, решил Петька и позвонил в последнюю квартиру.
Дверь распахнулась. На пороге стоял парень под два метра ростом и с плечами культуриста.
– Тебе чего? – добродушно спросил он.
– Вы случайно не знаете, где ваши соседи, Кострючко?
– А что, их нет?
– Нет. Никто не открывает.
– Уехали, значит. Они вроде в последнее время кого-то пустили жить, мужиков каких-то… А самих их давно не видно.
– Понятно. Извините.
– Ничего. Бывает.
– До свидания.
– Пока!
И Петька стал спускаться по лестнице. Вид у него был весьма понурый. Отлично продуманная и подготовленная операция с треском провалилась. Серафима Ивановна исчезла.
– Узнал что-нибудь? – участливо спросила Даша.
– Где там! – махнул рукой Петька.
– Слушайте, а не может быть такого… – начал Кирилл, – вдруг им надоело ее стеречь, и они, предположим, вкололи ей снотворное, чтобы она не рыпалась… А сами куда-то ушли. А машина, к примеру, сломалась.
Они растерянно переглянулись.
– Очень даже возможно! – воскликнул Миша. – Если помните, Ленку тоже держали на снотворных!
– Но что же делать? – проговорила Даша.
– Как что? Как что? Мчаться к Кострючко за ключами! У него должны быть ключи! – сообразил Петька. – Именно! Боюсь, что Кирюха прав, мне это в голову не пришло, но…
– Тогда скорее едем! – крикнул Миша.
– Но кто-то должен остаться здесь. Мало ли что… Вы езжайте, а я останусь! – вызвался Петька. – Езжайте, езжайте, нельзя терять ни минуты!
– Я с тобой! – заявила Даша. – Вдвоем удобнее и веселее!
Петька просиял.
Остальные погрузились в синий «Мерседес» и умчались.
– Только бы они успели, только бы успели! – прошептал Петька. – Если эти типы явятся раньше, у нас никаких шансов! Клея нет, и к тому же если она на снотворных и идти сама не сможет…
– Петь, погоди, может, еще все получится, – попыталась его утешить Даша. – Им небось так уже обрыдло торчать в этой квартире, что они могут еще не скоро явиться. А может, их вызвали для какого-нибудь другого важного дела…
– Будем надеяться.
– А что нам еще остается? – улыбнулась Даша.
– Хорошо, что ты со мной осталась, а то я бы тут один совсем…
– Совсем что? Пал духом?
– Ага!
– А со мной воспрял, что ли?
– Еще не воспрял, но и не пал!
Они рассмеялись.
Даша и Петька прождали целый час, но в квартиру никто не входил.
– Ну сколько можно ездить за ключами? – кипятился Петька. – Их только за смертью посылать.
Но вот они заметили синий «Мерседес», из которого пулей вылетел Хованский и кинулся к подъезду. За ним не спеша вылез Стас.
– Вот, держи! – выдохнул Кирилл, протягивая Петьке связку ключей. – Этот ключ от верхнего замка, а этот от нижнего.
– Он сам дал тебе ключи? – удивился Петька.
– Ага, ему получше вроде…
– Как бы ему опять хуже не стало, – проворчал Петька, вставляя ключ в замочную скважину.
Оказалось, что дверь закрыта лишь на один замок.
– Тоже странно, – заметил Петька, впуская друзей в квартиру.
Закрыв за собою дверь, они прислушались. Все было тихо. Даша кинулась в ту комнату, где в прошлый раз обнаружила Серафиму Ивановну. Там никого не было. И в другой комнате тоже никого не обнаружили.
– Увезли! – всплеснула руками Даша. – Мы опоздали!
– Чего и следовало ожидать, – заметил Стас.
– Погодите, а может, она сама сбежала? – предположил Хованский.
Все с интересом уставились на него.
– Ну что вы так смотрите? Разве такое исключено? Допустим, она притворилась больной, бессильной, а сама их как-то обхитрила? Или даже они ей дали снотворное, а она его выплюнула?
– Хотелось бы в это верить, – пожал плечами Стас.
– Но тогда как мы ее найдем? И она ведь не знает, где ее муж… – сообразила Даша. – Да, история…
– Слушайте, а что, если она просто спустилась на этаж к своей подруге и там затаилась? – воскликнул Петька. – Тогда Кострючко может ей просто позвонить!
– Так давайте мы сами туда наведаемся, а? – предложила Даша.
– Нет, это лишнее, зачем пугать женщин? – сказал Петька. И задумчиво побрел на кухню. Все устремились за ним. Он открыл дверцу под раковиной и достал мусорное ведро.
– Петь, ты чего? – спросил Хованский.
– Хочу поглядеть, нет ли тут ампул каких-нибудь?
Но ведро было пусто.
– Ясно. Увезли. И мусор выкинули. Ладно, идем отсюда.
Они вышли в прихожую. Петька уже взялся за ручку двери, как вдруг Стас нагнулся и что-то поднял с пола.
– Дашка, смотри, узнаешь?
В руке Стас держал изящный шелковый платочек, лиловый с золотисто-бежевыми цветами.
– Стас, но это невозможно! – закричала Даша.
– Что? Что это такое? – заволновался Петька.
– Это… это бабушкин платок. Он был у нее в кармашке костюма… Это из Австралии…
– Чепуха! Наверное, у Серафимы был такой же платок! – фыркнул Хованский. – Откуда тут твоей бабушке взяться?
– Вообще-то такой платок у кого угодно может быть, что в нем особенного? – пожал плечами Петька.

– Стас, дай сюда! – сказала Даша и посмотрела на марку. – Точно, это ее…
– С чего ты взяла? – спросил Петька.
– Видишь фирменный знак? Это «Гермес», очень-очень дорогая фирма. Бабушке его подарил Герберт Францевич. И потом, это ее духи.
– То есть ты хочешь сказать, что тут была твоя бабка? – ахнул Кирилл.
– Похоже на то.
– И, по-твоему, это она увезла Серафиму? А куда она охранников девала?
– Ой, а что, если она сюда явилась, а они их обеих… увезли? – в ужасе проговорила Даша.
– Надо немедленно ехать на дачу! – решил Стас, хватая Дашу за руку.
Не тратя слов, они выскочили из квартиры и ринулись вниз.
– Миша, друг, гони! – выкрикнул Стас, плюхаясь на переднее сиденье.
– Куда?
Стас объяснил, куда ехать, и рассказал о том, что они обнаружили в пустой квартире.
– Ну и ну! – присвистнул Миша. – Даш, у тебя такая полоумная бабка? Она могла одна сюда заявиться?
– Вообще-то вряд ли… Но… Я не знаю.
– На Софью Осиповну не очень похоже, хотя… Все может быть, – сказал Петька, ласково сжимая Дашину руку. – Но она такая… Она по определению не может проиграть! Я уверен!
– В чем ты уверен, в чем?
– Что это она увезла Серафиму!
– Глупости, как она могла? Она просто явилась подбодрить ее, говорили же ей, что нельзя этого делать, – сокрушался Стас. – И вообще, глупо было вовлекать ее… Преступно глупо!
– Стас, погоди, надо сперва все выяснить, там все-таки много странного, и прежде всего эта машина… – напомнил Миша. – И вообще, нельзя раньше времени впадать в отчаяние. Даша, держись, в жизни еще и не такие сюрпризы бывают. Кстати, какие духи у твоей бабушки?
– «Тайна Роша».
– Да? – обрадовался Миша. – У моей мамы тоже такие духи! И платочек фирмы «Гермес» наверняка в Москве не один, так что все еще может оказаться обычным совпадением! Запросто!
– Ты думаешь? – с надеждой спросила Даша.
– Конечно! Ведь этот ваш Кострючко, судя по всему, не бедный человек, почему бы ему не купить жене дорогой платочек?
Даша с надеждой взглянула на Стаса, который сидел мрачнее тучи.
– Стасик, ты так не думаешь? Да?
– Даш, но не сумасшедшая же твоя бабка, правда? – гнул свое Миша. – Разве она полезет одна в бандитское логово?
– Ну, до сих пор не лазила, – сквозь слезы улыбнулась Даша.
– Ой, я вспомнил! – воскликнул Кирилл. – Я когда к «восьмерке» бегал, чтоб она засигналила, видел – там заднее колесо спущено. Только у меня со страху это сразу из башки вылетело!
– Это кое-что объясняет, – заметил Петька. – Если Серафиму Ивановну бандюки увезли, то скорее всего на такси… Они, похоже, очень торопились.
– Наверное, не очень, если выбросили мусор, – напомнил Стас.
– Черт знает что, все по швам расползается… – проворчал Петька, окончательно сбитый с толку.
Миша все время гнал на предельно допустимой скорости, и вот уже «Мерседес» свернул на улицу, где была их дача.
– Стоп! – скомандовал Стас.
«Мерседес» остановился. И они сразу же увидели Софью Осиповну, игравшую в пинг-понг с соседкой, молодой женщиной весьма спортивного вида. Но, судя по ее лицу, перевес был на стороне Софьи Осиповны.
– Бабушка! – закричала Даша.
– О! Пожаловали наконец! Сколько вас! А что это за машина?
Соседка быстро распрощалась и ушла.
– Петя, Кирилл! Рада вас видеть. А вы кто, молодой человек?
– Михаил Коршунов! – представился Миша, потрясенно глядя на Софью Осиповну. Он не видал таких бабушек.
– Бабушка, ты случайно ничего не потеряла?
– Потеряла? А что я должна была потерять?
– Скажи, пожалуйста, разве это не твое?
Даша вытащила из кармана платочек. Софья Осиповна вдруг покраснела:
– Где ты это взяла?
– Значит, это твой? Да? Бабушка!
– Мой, а что? Я его искала, вероятно, забыла дома?
– Бабуля, ты не умеешь притворяться! Где Серафима Ивановна?
– Серафима Ивановна? Она в безопасности, можешь мне поверить!
– Боже мой, – схватился за голову Стас, – значит, это ваших рук дело! Но как? Как вам удалось? И куда вы ее отвезли?
– Ну вот что, пойдемте в дом! Нельзя, чтобы нас хотя бы случайно кто-то подслушал!
Миша был в полном восторге. Вот так бабушка у Даши, просто отпад!
Они вошли в дом, закрыли в комнате окна.
– Бабушка, пойми, ведь ее муж сходит с ума, а ты…
– А что я? Можете сию минуту бежать к телефону и сообщить ему, что она в безопасности!
– Она здесь? – едва слышно спросила Даша.
– Нет, что ты! Она у Полины!
– Что? – закричала Даша. – В двух шагах от Воскресенского?
– Вот именно! Там-то он уж точно ее искать не станет!
– Бабушка, но как? Как тебе удалось?
– Удалось, и это главное! – загадочно улыбнулась Софья Осиповна. – Кирюша, беги к телефону, тут на соседней улице автомат, и позвони своей кузине.
– Не надо никуда бежать! – сказал Миша и достал из кармана сотовый телефон. – Звони!
Кирилл набрал номер.
– Лялька, порядок! Скажи ему, что Серафима Ивановна в безопасности и мы, может, еще сегодня привезем ее к нему. Поняла? Ну все! – Кирилл нажал на кнопку отбоя. – Спасибо! – протянул он телефон Мише.
– А теперь, бабушка, выкладывай! – потребовала Даша.

Глава XI
ЧЕГО ТОЛЬКО НЕ БЫВАЕТ!

– Боже мой, неужели все кончилось! – со слезами в голосе проговорила Серафима Ивановна.
– Нет, еще ничего не кончилось! – довольно жестко отозвался Петька, обернувшись к ней.
– Что ты хочешь этим сказать? – испуганно спросила она.
– Сейчас, когда вы и ваш муж в безопасности, надо что-то решать с господином Воскресенским. Нельзя же оставить его безнаказанным!
– А как, как ты собираешься его наказать? – спросила Серафима Ивановна.
– Я? Дело не во мне… Просто… – Но тут Петька увидел ее несчастные глаза и сжалился над нею: – Впрочем, это уже ваше дело.
– Ты полагаешь, что мы должны обратиться в милицию, да? – справилась с волнением Серафима Ивановна.
– Ну, в общем…
– Разумеется, ты прав, но мы же ровным счетом ничего не сможем доказать! Он шантажировал Влада, но нет никаких доказательств. И то, что он меня держал в заложницах, теперь уже недоказуемо. Так что он чист, – горько усмехнулась Серафима Ивановна. – Вот если бы меня освободила милиция…
– Ваш муж боялся за вас и за сына, – заявил Хованский.
– Но сына ведь нет здесь…
Кирилл хотел сказать, что в принципе, если очень захотеть, можно и до Швеции добраться… Но он не стал пугать и без того измученную женщину. И тут же сообразил, что если Воскресенский пойдет по следу, то в конце концов обнаружит ребенка. И что тогда будет? Надо поговорить с Петькой, как только представится такая возможность. А еще Кириллу не давала покоя мысль о невесте Воскресенского, прелестной молодой актрисе. Он видел ее в двух фильмах, и она ужасно ему понравилась. Даже снилась два раза. И пылкое воображение уже рисовало ему картину спасения Прекрасной дамы. Он пойдет к ней и скажет, что ее жених… Но она ведь потребует доказательств, так же как и милиция. Хотя добыть доказательства для актрисы куда легче, чем для милиции. Она не так требовательна будет… Удовлетворится и магнитофонной записью. Записью чего? А вот это надо продумать. Лучше всего, вероятно, попросить Кострючко позвонить Воскресенскому и спровоцировать какой-нибудь разговор, который напрочь скомпрометирует Воскресенского в глазах Марины Корабеловой. И, кстати, она вполне может знать, где находится его городская квартира…
Похожие мысли бродили и в Петькиной голове, вот только артистка Корабелова интересовала его в последнюю очередь.
Они выехали на Комсомольский проспект. Серафима Ивановна напряглась. Еще несколько минут – и Миша затормозил у Лялькиного дома.
– Спасибо, друг! – прочувствованно произнес Петька. – Ты нам так помог…
– Я был твой должник! – засмеялся Миша. – А вообще, если понадобится, звони!
– Ладно! Еще раз спасибо!
Они вышли из машины, и Миша поспешно уехал.
– Петь, может, мы пока погуляем, есть соображения, – сказал Хованский.
Петька кивнул. Они довели Серафиму Ивановну до квартиры, а сами спустились вниз и сели в тенистом дворе на лавочку.
– Ну что, Хованщина? – устало спросил Петька.
– Мне кажется, мы должны все же довести это дело до конца.
– До какого?
– Как до какого? Мы должны вывести Воскресенского на чистую воду.
– И ты знаешь, с какого боку за это взяться, когда он вроде бы чист как стеклышко?
– Знаю!
– Ну-ка поделись!
– Воскресенский собирается жениться.
– Ну и что? Это не преступление!
– Нет, это преступление! В данном случае – это преступление!
Петька с интересом взглянул на Кирилла:
– Что ты имеешь в виду?
– Он собирается жениться на Марине Корабеловой! Она… Одним словом, это надо поломать!
– Почему?
– Потому что! Он бандит, а она талантливая актриса, молодая, красивая… Ничего хорошего для нее из этого не выйдет, он рано или поздно сядет в тюрьму, или его убьют свои же бандиты, или… А зачем ей это?
– Ты хочешь спасти артистку или поймать преступника?
– Я хочу, поймав преступника, спасти артистку!
– Молодец, Хованщина! – хлопнул его по плечу Петька. – Мне твоя мысль нравится, тем более что другой зацепки у нас вроде бы нет.
– Петь, я вот что подумал… Если попросить Владислава позвонить ему и поговорить… ну… об этих делах… И записать разговор, а потом прокрутить его Марине… Тогда она нам поверит! И, возможно, даже поможет!
Петька задумался:
– А что, Кирюха, это можно… Если Владислав, конечно, согласится. Только говорить с ним надо наедине, без этой Серафимы, а то начнутся женские истерики и все такое…
– Ну, вообще-то она не истеричка, – справедливо заметил Кирилл.
– Это пока ей и ему грозила опасность, а в безопасности многие расслабляются и теряют контроль над собой… Да, Кирюха, нам ведь надо себя… как это… реабилитировать… Мы же такого маху дали. Старые тетки взяли и увезли Серафиму, пока мы только обсуждали, что да как. Это, между прочим, позорище!
– Почему? – удивился Кирилл. – Мы же не струсили, мы просто опоздали.
– А это тоже непростительно!
– Ерунда!
– Ну все, Хованщина, пошли наверх, а то бросили мы там твою Ляльку, а ей сейчас, наверное, трудно.
– Ой, да…
Они поднялись в квартиру. Их встретила Лялька. Вид у нее был смущенный.
– Куда ты пропал? – накинулась она на двоюродного брата.
– Надо было! А где они?
– В комнате! Плачут!
– Оба?
– Ага!
– Ну и как она тебе? – прошептал Кирилл.
– Вроде ничего… Не противная.
– По-моему, тоже…
– Я вот только подумала, каково маме будет…
– Ну, милая, раньше надо было думать!
– Почему это?
– А на кой черт ты тогда всю эту кашу заварила? «Найдите мне папу! Найдите мне папу!» Нашли папу, на дом, можно сказать, доставили, а теперь в кусты?
– А ты считаешь, что я должна?
– Ничего ты не должна! Это твое личное дело! Хочешь признаться – признавайся. А нет, так нет.
– Кирка, я боюсь!
– Чего, горе мое?
– А вдруг он не поверит? Вдруг будет недоволен, тогда что?
Мальчики молчали, а что тут скажешь? Действительно, все может быть. И вдруг Петька решил: «Я попробую сам поговорить с Кострючко, наедине, по-мужски, и, когда пойму его позицию…»
– Знаешь, Ляля, ты, наверное, права. И спешить не стоит, особенно в этой ситуации…
– Ты хочешь сказать, что он может почувствовать себя обязанным, да? После того, что я…
– Вот именно. Ты умница, Ляля.
– Но если он уедет?
– Даже если он уедет, что с того? Ты же теперь знаешь, кто он, где живет, и потом, после всего, что мы для него сделали, вернее, ты, он не исчезнет неведомо куда. Не должен, по крайней мере. А хочешь… Хочешь я с ним поговорю?
– О чем? – испуганно воскликнула Ляля.
– Как о чем? О тебе! О том, что ты его дочь?
Она растерялась. Взглянула на Кирилла. Тот пожал плечами, мол, поступай, как знаешь.
– Ты? Но я… А это удобно?
– Кому? Мне? Запросто! И он, думаю, поймет, что тебе это очень трудно…
И Ляля вдруг просияла.
– Петя! Ты… Ты сможешь, я знаю! Ты ничего не испортишь! – восторженно проговорила она. – Да! Я согласна!
– Хорошо, – кивнул Петька, – только ты меня не торопи, ладно? Для такого разговора нужно улучить момент.
– Да, да, я понимаю!
– Мне ведь еще придется с ним говорить о нашем деле, и если разговор пойдет как надо…
– Да-да, я не буду тебя торопить! Скажешь, когда сможешь! Я так тебе благодарна!
– Да погоди с благодарностью, неизвестно еще, как все обернется и что он скажет, когда узнает…
Но тут на кухню вышла Серафима Ивановна. Вид у нее был измученный, но счастливый.
– Ребята, дорогие мои… У меня просто нет слов. Лялечка, детка, я думаю, мы еще пробудем у тебя дня два-три, пока Влад окончательно поправится… Мы тебе не очень в тягость?
– Нет-нет, что вы… – вспыхнула Ляля.
– И давай договоримся: пока я тут, хозяйством буду заниматься я. Сейчас я погляжу, что у вас есть из продуктов, и приготовлю ужин. Обещаю, это будет вкусно!
И она решительно открыла холодильник.
– Да, негусто, – засмеялась она, – вот что, дорогие, не сбегать ли вам в магазин? Я бы и сама пошла, но…
– Ни в коем случае, вам нельзя! – закричал Петька. – Мы сами. Я, кстати, ужасно хочу есть!
– Я тоже, – признался Кирилл. – А что надо купить?
Серафима Ивановна дала им деньги и список того, что следует купить.
– Я с вами! – заявила Ляля.
– И ты не боишься нас тут одних оставлять?
Ляля не поняла.
– А вы одни не можете? – растерянно спросила она.
– Нет, деточка, я не о том! Просто мы ведь совсем чужие люди…
– Господи! Да что вы… Как вы можете?
– Я пошутила. Глупо, признаю! Иди спокойно, детка, тебе надо выйти на воздух, а то ты бледненькая…
Они втроем вышли из квартиры.
– Хорошо! – Ляля с удовольствием вдохнула свежий воздух. – Я и правда дома засиделась!
– Петь, – спросил Хованский, – а ты почему так свободен? Почему не на даче?
– Очень просто! Родители уговорили бабок пожить две недельки на даче. А места там – кот наплакал, вот я и отпросился!
– И тебя не проверяют?
– Почему? Каждый день проверяют, но пока везет! Да еще за мной соседей приставили следить, но они отличные мужики, Эдуард Николаевич и Максим Николаевич. Они меня не сдадут!
– А, это те, которых ты черт те в чем подозревал? Кстати, в похищении Ленки Коршуновой, да?
– Именно, – засмеялся Петька.

Петька остался ужинать. И впервые за последние дни Владислав Русланович ужинал со всеми. Он похудел и побледнел, но выражение лица было уже совсем другим.
– Владислав Русланович, – начал Петька, когда с едой было покончено, – вам уже лучше, правда?
– Еще бы!
– Как вы думаете, завтра утром вы в состоянии будете серьезно поговорить со мной?
Лялька вспыхнула и отвела глаза, хотя Петька сейчас вовсе не имел в виду ее.
– Поговорить с тобой? Разумеется, дружище! Я и сейчас мог бы…
– Нет-нет! – вмешалась Серафима Ивановна. – Сегодня никаких разговоров. Всем надо отдохнуть.
– Хорошо, я приеду завтра утром! – сказал Петька. – А сейчас мне уже пора.
– Погоди, Квитко, я с тобой, а то тут будет тесно! – заявил Хованский.
– Квитко? – переспросил Владислав Русланович. – Ты сказал «Квитко»?
– Ну да, – растерянно ответил Кирилл. – Его фамилия Квитко.
– А как зовут твоего отца? – спросил Кострючко.
– Игорь Алексеевич!
– А бабушку – Мария Львовна?
– Да. Вы их знаете?
– Ну еще бы! Мы с твоим отцом учились в институте! И я отлично помню и бабушку твою, и прабабушку… Она жива, Елена Константиновна?
– Жива и здорова! А! Теперь я все понял! – закричал Петька. – А то я так мучился!
– Отчего мучился?
– Не мог вспомнить, откуда мне ваша фамилия знакома! Ну конечно! Я столько раз слышал рассказы про папиного дружка институтского Владика Кострючко!
– Ну надо же, Петя, как я рад! Мы в последние годы как-то потеряли друг друга, и вот… Будь добр, передай им всем привет… Молодец, Игорь, какого сына вырастил! Ах, как я хотел бы повидаться с ним и с бабками твоими тоже!
– Отлично, думаю, это несложно. Вот папа обрадуется!
После долгих восклицаний Петька с Кириллом наконец поехали домой.
Петька, к счастью, был еще дома, когда приехали родители. Решили перед работой проведать сына.
– Петечка, ты дома? – обрадовалась мама.
– А где же мне быть?
– Мало ли где ты можешь носиться, – засмеялся Игорь Алексеевич.
Петька открыл было рот, чтобы рассказать отцу о встрече с Владиславом Кострючко, но тут же и закрыл его. Это сообщение лучше приберечь на потом. А то слишком многое пришлось бы объяснять и неизвестно к каким результатам это могло бы привести. Родители – люди иногда непредсказуемые. Ничего, решил он, столько лет не видались, потерпят еще денек-другой.
– Петька, ну скажи на милость, чем ты целыми днями занимаешься? – грустно спросила Светлана Петровна.
– Мама, я тебя умоляю! Неужто в Москве нечего делать интеллигентному человеку!
– Это ты-то интеллигентный человек? – расхохоталась мама. – Да у тебя любимый писатель Незнанский, стыдобушка!
– Не писатель, а герой – Турецкий! – поправил ее Петька. – И вообще, это уже в прошлом. Я же умнею!
– Это обнадеживает, сын! – улыбнулся Игорь Алексеевич. – Ну все, Светик, поехали, а то опоздаем!
И родители умчались.
Петьке было немного совестно, что он скрыл от отца свое знакомство с его старым приятелем, но интересы дела превыше всего! А еще он пожалел, что предложил Ляльке взять на себя этот разговор, весьма щекотливый, надо заметить. «И кто меня за язык дергал, дурака несчастного… Ничего не попишешь, я уже дал слово». Он еще побыл дома, позвонил Крузу на дачу и выяснил, что у него, бедолаги, ангина.
– Круз, ну кто это болеет на каникулах! – возмутился Петька.
– Не повезло, Петька, – вздохнул Игорь. – Ты лучше расскажи, как там у вас дела? Есть сдвиги?
– Сдвиги? Не то слово!
Петька с удовольствием рассказал другу все, что случилось в последние два дня.
– Вот это да! – поразился Игорь. – Я от Лавриной бабки не ожидал! Она, конечно, классно играет в пинг-понг, но чтобы на такое решиться… Обалдеть!
– Я тоже обалдел, честно говоря!
Они еще поболтали о том о сем, потом Игорь взял с Петьки слово, что тот будет держать его в курсе дела. Едва он положил трубку, как позвонил Хованский.
– Петь, придется тебе одному к Ляльке ехать!
– Почему это?
– Да мама вклинилась, поручений надавала чертову уйму, а я не смог отбояриться…
– Понятно.
– Но ты не думай, я потом приеду, надеюсь часа за три-четыре со всем управиться.
– Да ладно, Кирка, сегодня, думаю, дальше разговоров дело не пойдет.
– А ты и вправду хочешь ему насчет Ляльки сказать?
– Обещал же… Слушай, а у тебя есть фотография Лялькиной мамы?
– Конечно, есть, а зачем тебе?
– Сам еще не знаю, на всякий случай. Ты мне дай, ладно? Я сейчас зайду к тебе!
– Я вообще-то уже убегаю… А фотку ты можешь взять у Ляльки.
– Нет, я не хочу. Если ты убегаешь, то давай встретимся через пять минут на улице.
– Договорились.

На следующее утро Петька отправился на Комсомольский проспект.
Дверь ему открыла Ляля.
– Привет! – с сияющим лицом сказала она.
– Привет. Как дела?
– Лучше. Гораздо лучше!
Владислав Русланович и Серафима Ивановна на кухне играли в шашки! В поддавки!
– Здрасьте! – сказал Петька.
– О, Петр! Здравствуй, дружище! Передал отцу привет?
– Нет еще, я его не видел, – соврал Петька. – Извините, нам надо поговорить…
– Да-да, конечно!
Владислав Русланович поднялся из-за стола.
– Дамы, извините, но нам предстоит мужской разговор! – с легкой иронией проговорил он.
Петька мгновенно уловил эту иронию. «Ничего, скоро тебе не до иронии будет», – с некоторым раздражением подумал он.
Они ушли в комнату.
– Слушаю тебя, Петя.
– Владислав Русланович, я вижу, вам намного лучше… – нерешительно начал Петька.
– О да. Я практически уже здоров. Так, небольшая слабость осталась, но это пустяк.
– Вы меня извините, что я вмешиваюсь… Но какие у вас планы?
– Планы? Если честно, я еще не знаю… Я инстинктивно гнал от себя эти мысли. Но ты совершенно прав, надо что-то решать. Хотя, вероятно, единственное, что мы сейчас можем сделать, это уехать за границу.
– По-вашему, это выход?
– А что ты предлагаешь?
– Ну, надо бы как-то разобраться с этим Воскресенским, вы не находите?
– Находить-то я нахожу, но… Как? Что я могу?
«Вот слабак», – подумал Петька.
– А вы думаете, он вас за границей не достанет?
– Я думаю, ему это вряд ли понадобится… – упавшим голосом произнес Владислав Русланович.
– Почему? – опешил Петька.
– Потому что… Дело в том, что они нашли практически все документы.
– Кто нашел? Какие документы?
– Пока они стерегли Симу, они все время искали, четко и методично. И нашли. Дискету нашли.
– Дискету? Какую дискету?
– Я думал, что я умный, и уничтожил практически все бумаги, касающиеся моего прибора, все перевел на дискету…
– И оставили дома? – ахнул Петька.
– Я ошибся… Я спрятал ее среди других дискет, у меня их множество, и… Одним словом, уезжая в Швецию в жуткой спешке, я взял с собой… другую, а эту оставил. И они ее нашли…
– Да… – почесал в затылке Петька. – Но ведь это…
– Это конец…
– И вы так легко об этом говорите?
– Знаешь, Петя, когда твоим близким грозит опасность, все остальное отступает на второй план. В конце концов, ему достанется не моя голова, а лишь одно изобретение. Кстати, судя по разговорам, которые невольно слышала Сима, у него это уже не первый случай. И, похоже, именно так он и сколотил состояние – патентуя чужие изобретения и открытия…
– То есть вы хотите сказать, что это не хобби у него, а основное дело жизни?
– Похоже на то.
– Очень интересно… И вы отказываетесь обратиться в милицию?
– Категорически. Я хочу жить спокойно.
– А если он и следующее ваше изобретение захочет присвоить?
– Ну нет, впредь я буду умнее.
«Вряд ли», – подумал Петька, но ничего не сказал.
– Я вижу, ты меня не одобряешь?
– А какое это имеет значение?
– Для меня – имеет.
– Но тогда…
– Нет, Петя, мне просто грустно, что ты… мягко говоря, не одобряешь меня, а если попросту, наверное, презираешь, но я все-таки не хочу с ним воевать. У меня на это нет сил, я уже понял. Я слишком слабый человек.
– Я вовсе вас не презираю, что вы! Любой человек может позволить себе слабость. И вообще, вам видней. Но… Вы знаете, у меня есть к вам еще одно дело… Совсем-совсем из другой оперы. Может, мне и не стоило бы лезть к вам с этим, но… я пообещал…
– Слушаю тебя, дружище!
Петька вытащил из кармана фотографию.
– Вам знакома эта женщина?
Владислав Русланович взял фотографию в руки.
– Но это же моя первая жена! – удивленно воскликнул он. – Откуда это у тебя? И почему ты спрашиваешь?
– Вы давно с ней не виделись?
– Очень давно… С тех пор как расстались, больше ни разу не виделись…
– А вы знаете… вы знаете, что у вас есть дочь?
– Дочь? – побледнел Владислав Русланович. – Дочь? Что ты такое говоришь? Какая дочь? Откуда?
Петька страшно смутился и на чем свет стоит клял себя за вмешательство в столь деликатное дело. Но взялся за гуж – не говори, что не дюж.
– Петя, ты почему молчишь? Это что, розыгрыш?
– Розыгрыш? – ахнул Петька. – Да какой розыгрыш, это чистая правда! И она похожа на вас, ваша дочь!
– Какая дочь? Где она?
– Она? Она тут! – выпалил он.
– Что это значит? Где тут?
– Вы еще не поняли? Это же Ляля!
– Ляля? – еще больше побледнел Кострючко. – С чего ты взял?
Петьке ужасно не хотелось говорить, что Даша с Кириллом вовсе не случайно оказались возле квартиры Кострючко, но отступать было некуда.
– Владислав Русланович, это вообще-то долгая история…
– Нет, уж будь так любезен поведать ее мне, иначе, прости, я не могу ничему поверить… Все это более чем странно… Ты хочешь сказать, что Ляля… дочь Наташи? И это Наташина квартира?
– Вообще-то да…
– Но разве бывают подобные совпадения? – растерялся Владислав Русланович.
– Ну, совпадения еще и почище бывают, но тут не совсем совпадение…
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ляля искала вас! Она совсем недавно узнала, что вы… живы. Ее мама внушила ей, что ее отец умер.
– Это на нее похоже, – произнес бледный как полотно Владислав Русланович.
– Она даже не знала, как вас зовут, совсем ничего не знала…
– И как же?
– Она обратилась к своему двоюродному брату…
– К Кириллу? Да?
– Да!
– Так, значит, Кирилл – сын Наташиной сестры?
– Да.
– А Кирилл привлек вас?
– Да.
– И что же вы сделали?
– Ну, меня сначала не было, и это Лав… это Даша все выяснила. Она нашла ваше свидетельство о разводе… А дальше все получилось уже действительно случайно. Даша с Кириллом и Лялькой поехали к вам домой, Лялька хотела для начала просто взглянуть на своего отца… И мы увидели, что дверь в вашу квартиру открыта. А дальше вы все знаете!
– Господи помилуй! Значит, она знает?
– Знает.
– То-то она так ухаживала за мной… И мне ее лицо казалось знакомым, я даже мучился, на кого это она похожа… Боже мой… Но я не знал! Я действительно не знал! Что же мне теперь делать?
Петька молчал. А что тут можно сказать?
Владислав Русланович вскочил и принялся ходить по комнате взад и вперед.
– Петя, но почему же… Почему она сама мне не сказала?
– Она боялась.
– Боялась? Ну да, ну да… Она не знала, как я отреагирую… – Он схватился за голову. И вдруг с растерянной улыбкой посмотрел на Петьку: – Петя, но ведь это… Это здорово!
– Конечно! – обрадовался Петька.
– Это превосходно – у меня есть дочь! Да какая!
– Отличная дочь! – кивнул он.
– Но как же быть с Симой? Надо ее как-то подготовить… А впрочем… Эх, была не была!
Он вскочил и стремительно вышел из комнаты. Петька не удержался и выбежал за ним. Кострючко вошел на кухню.
– Сима! Ляля!
– Да, Владик? Что с тобой? Тебе опять стало хуже?
– Нет-нет, Симочка, все хорошо, все просто превосходно! Замечательно! – Он осекся, поймав недоуменный взгляд Ляли.
– Владик, что ты хотел сказать? – ласково улыбнулась Серафима Ивановна.
– Я хотел сказать… Понимаешь, Симочка, вот эта девочка, Лялечка…
Ляля замерла.
– Она моя дочь! – выдохнул он наконец.

Ляля вспыхнула, а Серафима Ивановна вытаращила глаза.
– Что ты сказал, Владик?
– Она моя дочь, но я об этом узнал только сейчас, сию минуту…
Серафима Ивановна посмотрела на Лялю. Та зарделась и кивнула.
– Но как… Откуда ты узнал? Я ничего не понимаю…
Кострючко вдруг хлопнул Петьку по плечу и сказал:
– Вот этот юноша, Сима, взял на себя труд сказать мне об этом, так как Лялечка… не решалась. Лялечка, я не знал, честное слово…
И Ляля вдруг разрыдалась. Как ни странно, это разрядило жуткое напряжение, возникшее было на кухне. Серафима Ивановна принялась утешать ее, а потом Петька еще раз рассказал всю историю с самого начала.
– Владик, ты удивительно везучий человек! – сказала с улыбкой Серафима Ивановна. – Ты потерял свой прибор, но зато нашел дочь… Это же так прекрасно!
И Ляля с благодарностью на нее взглянула.

Глава XIII
ОРЛЫ И НЕ ОРЛЫ

Они в ужасе оглянулись. В дверях стоял Воскресенский, держа в руке свернутый трубкой журнал, видимо, послуживший ему рупором.
– Боже мой, Володя, как вы нас напугали! – воскликнула Марина, хватаясь за сердце.
Но он, не обращая на нее внимания, подошел к Петьке, схватил его за шиворот и встряхнул что было сил.
– Ах ты сукин сын! Охотиться за мной вздумал?
Петька попытался освободиться, но не тут-то было!
Одним незаметным движением Воскресенский вывернул ему руку и защелкнул на запястье наручник. После мгновенного замешательства Кирилл бросился другу на помощь, но Воскресенский ногой отшвырнул его так, что тот грохнулся на пол. Еще миг – и Петька с Кириллом оказались скованными. Марина в ужасе закричала.
– Молчи, дрянь! – рявкнул Воскресенский. – Я с тобой еще разберусь! Предательница, гадина!
– Володя!
– Молчать, я кому сказал! А вы, твари, прощайтесь с жизнью, недолго вам осталось куковать! Прокукуете мне сейчас все, что требуется, и оревуар! Знаете, что такое «оревуар»? Нет? Тогда скажу просто – гуд бай! Это сейчас уже всякая собака понимает!
– Володя, вы с ума сошли! – закричала Марина.
– А ты, гадина, весь остаток жизни в тюрьме проведешь! За убийство этих милых малюток, да еще с особой жестокостью! Не волнуйся, я уж сумею это устроить!
Но тут он заметил, что Марина мало-помалу продвигается к двери. Он одним прыжком настиг ее и схватил за плечи.
– Бежать вздумала? На помощь звать? Не выйдет! По счетам надо платить, продажная шкура! А я еще тебя любил!
И, размахнувшись, он ударил ее по щеке. Она вскрикнула. Он вдруг нагнулся и молниеносным движением открыл люк подпола.
– Иди туда! И скажи спасибо, что я тебе кости не переломал! Не пойдешь сама – спихну!
Марина покорно спустилась вниз, и он закрыл подпол.
– Так, голубчики, а теперь поговорим!
Мальчики сидели на полу, и при малейшей попытке пошевелиться Воскресенский бил их подвернувшимся ему под руку веником. Однако пока он возился с Мариной, Петька успел шепнуть Кириллу:
– Не дрейфь, Кирюха, Медынский скоро приедет! На вопросы не отвечаем, тянем время!
Между тем Воскресенский сел на стул и пристально вгляделся в лица ребят.
– По-моему, я вас раньше не видел. Вы откуда взялись?
Они молчали.
– Кто вы такие?
Молчание.
– Какое вам дело до меня?
Снова молчание.
– Ах вот что, вы решили поиграть в партизан? – расхохотался он, и тут Петька вдруг похолодел. «Он же сумасшедший! – мелькнуло в голове у мальчика. – Придется, видимо, сменить тактику, чтобы не разъярить этого психа раньше времени».
– Ну что, партизаны, будете отвечать, а? – снова взмахнул он веником.
Удары веником по лицу были не болезненные, но обидные.
– Хорошо, – произнес вдруг Петька. – Спрашивайте.
– Кто вы такие?
– Люди.
– Ах ты остряк! Нет, вы не люди, вы дерьмо!
– А вы хотите, чтобы мы сами себя дерьмом называли?
– Итак, ясно, вы дерьмо. Пойдем дальше. Зачем вы за мной охотились?
– Мы не за вами, мы за дискетой господина Кострючко.
– Что? Кострючко? Так это ваших рук дело?
– Что вы конкретно имеете в виду?
Кирилл решил было, что Петька, запретивший сперва отвечать на вопросы, а теперь вступивший в разговор, дал слабину, но потом понял, что он просто сменил тактику.
– Это вы помогли сбежать этой корове?
– Какой корове?
– Его супруге!
– Ну естественно!
– Идиоты! Болваны! Да я бы ее в тот же день отпустил, ведь дискету нашли, а все остальное меня не волнует! Никто ничего не докажет!
– А вы наивный, – хладнокровно заметил Петька.
– Что? Что ты сказал? – насторожился вдруг Воскресенский.
– Наивный вы человек! – негромко проговорил Петька.
– Что ты мелешь, болван?
– Вы зря ругаетесь. Неужто вы думаете, что Кострючко такой идиот, что уедет, оставив вам дискету со всей документацией? Сделает вам такой роскошный подарок? Да сунься вы с этой дискетой в какие угодно инстанции, вас просто на смех поднимут!
– Болван! Ты забываешь, что я тоже как-никак кандидат технических наук!
– Но не медицинских, правда? Короче говоря, вы просчитались!
– Блефуешь, парень!
– И не думал!
– Блефуешь! Только это все зря! Думаешь, будешь мне зубы заговаривать, а там и Севочка Медынский на помощь подоспеет, так? – злобно расхохотался Воскресенский. – Актрисулькам разве можно доверять? Я давно ее телефон прослушиваю. Меня не проведешь, я человек осторожный! Так что прощайся с жизнью, малый! И ты тоже! А впрочем… могу предложить сделку. Адрес Кострючко в обмен на ваши поганые жизни.
– Годится! – откликнулся Петька. – Беда только в том, что точного адреса я не знаю!
– Тогда и говорить не о чем.
– Но если вы такой всемогущий, то вам достаточно знать город – и вы найдете любого человека. Так?
– Ну?
– Что ну?
– Говори, в каком он городе?
– Но какие у меня гарантии?
– Наглая морда! – Воскресенский опять принялся хлестать Петьку веником по лицу. – Гарантии ему нужны!
– А как же без гарантий? – подал голос Кирилл. – Речь как-никак о наших жизнях идет!
– Ладно, черт с вами, даю гарантию! Говори, где он?
– В Рейнбахе!
– Где?
– В Рейнбахе!
– Что это такое?
– Город в Германии!
– Первый раз слышу!
– Есть такой маленький городок недалеко от Бонна! – Петька вспомнил о нем, так как именно в Рейнбахе гостит сейчас тетя Витя.
– Маленький, говоришь?
– Совсем маленький!
– Маленький, это хорошо, это твое счастье, малый, потому что если бы ты сказал «Нью-Йорк» или «Токио»…
– Мне жизнь дорога!
– А мне какое дело? Думаешь, я и впрямь вас отпущу? Как бы не так! Воскресенский гадостей не прощает, а вы мне много гадостей сделали…
Он вытащил из кармана пистолет.
– Сама судьба за меня! Вон какая гроза! Гром громыхнет, и никто выстрела не услышит! Хорошо!
В этот момент дверь распахнулась и в кухню влетел какой-то вымокший до нитки человек.
– Боже, что здесь происходит? – воскликнул он. – Володя, ты спятил?
– А, Шура! Ты не вовремя явился!
– Да что за дурацкий спектакль? Где Марина? Кто эти ребята?
– А ну, встань с ними рядом, шут гороховый! – рявкнул Воскресенский.
Однако Шура, в котором Петька сразу узнал артиста Корабелова, нисколько не испугался.
– Прекрати свои глупости! Положи игрушку и убирайся, я не люблю, когда у меня в доме распоряжаются чужие люди. Пошел вон!
– Ах так?
И Воскресенский выстрелил. Корабелов схватился за плечо и рухнул на пол. Вот тут Петьке стало по-настоящему страшно.
– Ну а теперь ваша очередь! Хватит, поговорили!
Он навел пистолет на Петьку, но тут Корабелов резко перекатился по полу под ноги Воскресенскому, тот не удержался и упал, выронив пистолет, а Кирилл мигом ногой отшвырнул его в сторону. Корабелов навалился на Воскресенского, мальчишки мигом поднялись на ноги и, скованные, бросились ему на помощь. Воскресенский рычал, пытаясь освободиться, но не тут-то было. Корабелов был крупным и сильным мужчиной и к тому же довольно тренированным. Втроем они сумели скрутить Воскресенского.
– Попался, голубчик! Ребята, что тут такое было? Откуда вы?
– Потом, потом! Вы же ранены! – крикнул Петька. – Вам нужна помощь!
– Да не ранен я, я это разыграл. Он промахнулся!
Воскресенский снова зарычал.
– Скорее, там Марина! – вспомнил Хованский и открыл люк.
– Марина! Марина! – крикнул Корабелов.
Но никто не откликнулся.
– Ей, наверное, плохо!
– Да нет, она наверняка сбежала! Из подпола есть выход в сарай! Думаю, тут скоро будет милиция! И очень кстати!
– Да уж, а то так неудобно, – заметил Петька, демонстрируя наручники.
– Ну, в кино я бы просто выстрелил по цепи, и все дела, – рассмеялся Корабелов, – но лучше этого не делать. Да, а вы не против встречи с милицией?
– Мы – за!
– Может, в двух словах скажете, в чем дело и как вы сюда попали?
– Мы приехали предупредить вашу сестру, чтобы она не выходила замуж за этого… Он настоящий бандит… – начал Кирилл.
– Вообще-то сюда сейчас должен приехать Медынский, – сказал Петька, – странно, что его до сих пор нет…
– Послушайте! – подал вдруг голос Воскресенский. – Послушайте, что я скажу!
– Послушаем, если дашь ключ от наручников, – спокойно ответил Корабелов, стягивая с себя насквозь мокрую рубашку.
– В левом кармане брюк!
– Только без глупостей! – склонился над ним Корабелов. – Ага, есть!
Он мгновенно освободил ребят.
– Ура! – воскликнул Кирилл, растирая затекшую руку.
– Послушайте, не надо время терять! – заговорил опять Воскресенский. – Отпустите меня, и я дам каждому из вас по пятьдесят тысяч долларов! И Марине!
– Пятьдесят тысяч, говоришь? И Марине пятьдесят? Значит, сто тысяч, чтобы тебя отпустили, так?
– Так, так!
– И мальчишкам?
– И мальчишкам!
У Петьки упало сердце. Неужели Корабелов согласится? Все-таки огромные деньги, а артисты у нас совсем бедные…
– Не верьте ему! – воскликнул Кирилл. – Он нас уже обманул!
– Да что ж я, дурной? – рассмеялся Корабелов. – Он тут чуть смертоубийство в моем доме не устроил, а я так дешево продамся?
– Хорошо, получишь сто тысяч! – крикнул Воскресенский.
– Да пошел ты! – вскипел вдруг Шура. – Думаешь, всех можно купить?
И тут снова распахнулась дверь и вбежали сразу три милиционера и Марина.
– Шурка! – бросилась она к брату. – Шурка! Мы не опоздали? Слава богу! – рыдала она.
– Гражданочка, давайте отложим слезы! Разбираться надо! Господин Воскресенский, что это с вами?
– А, лейтенант! Вы вовремя явились! Еще немного – и эта шайка меня бы убила! Видите, пистолет у них!
– Спокойно, лейтенант! – сказал Корабелов. – Пистолет лежит на полу, оттого что господин Воскресенский его выронил. Мы его не трогали, дабы не оставлять на нем отпечатки пальцев. Я, видите ли, неоднократно снимался в детективах и знаю, как надо действовать!
А дальше началась обычная канитель – понятые, показания свидетелей и все прочее. Когда Петька взглянул на часы, ему стало страшно – что же случилось с Медынским? Прошло уже столько времени, а езды на машине не больше часа, ну полутора по такой погоде.
– Марина, а Всеволод Григорьевич не приехал, – тихо сказал он.
– Действительно, – нахмурилась Марина.
– У него есть сотовый телефон? – тихонько спросил Петька.
– Не знаю, – пожала плечами Марина. – Почему ты спрашиваешь?
– Просто он позвонил бы, если бы застрял в дороге… Вообще-то он крутой, у него должен быть сотовый…
– Мне это тоже не нравится, – сказала Марина.
– Может, он в аварию попал? – предположил Хованский.
Когда наконец все кончилось, Воскресенского увезли и лейтенант по фамилии Марусин тоже собрался уходить, Корабелов вдруг сказал:
– Лейтенант, не сочтите за обиду, но… Этот тип предлагал нам всем по пятьдесят, а потом и по сто тысяч долларов, чтобы мы его отпустили.
– Это вы мне зачем говорите?
– Просто так, для сведения.
– Ах для сведения! Вы, господин артист, естественно, от таких бабок отказались, правильно я понимаю?
– Правильно.
– А я, думаете, куплюсь?
– Я этого не говорил.
– Но подразумевали. Так вот, бедными, но честными бывают не только артисты, но и милиционеры! Кстати, неизвестно еще, кто у нас в стране беднее, артисты или милиционеры!
– Молодец, лейтенант! – расхохотался Корабелов. – Извини, друг.
– Так и быть!
– Простите, лейтенант, – своим волшебным голосом проговорила Марина, – дело в том, что к нам сюда должен был приехать известный журналист Всеволод Медынский. Но он не приехал. Я боюсь, не случилось ли с ним что-нибудь?
– А вы ему не звонили? Может, он и не выехал?
– Такого просто не может быть! – вмешался Петька.
– Если узнаю, сообщу!
– Буду вам страшно благодарна!
И она улыбнулась ему чарующей улыбкой. Лейтенант вспыхнул. И попрощался.
– Да, вечерок выдался! – рассмеялся Корабелов.
– Нам вообще-то пора, – сказал Петька. – И так неприятностей не оберешься.
– Я вас отвезу! – вызвался Корабелов.
– Нам только до станции, – поскромничал Кирилл.
– Ну нет, Шурка, отвезем их в Москву! Такие героические ребята!
– Отвезем! Только тебе-то зачем ехать?
– Я боюсь! Боюсь одна оставаться после этого…
– Так и быть, – согласился Корабелов. – Честно признаюсь тебе, Маришка, я так рад…
– Чему?
– Тому, что этот тип не будет твои мужем!
– Я тоже! – вырвалось у Кирилла.
Марина звонко рассмеялась.
Они проехали по шоссе уже километров пятнадцать, как вдруг Петька завопил:
– Стойте! Стойте! Это Медынский!
В самом деле на шоссе стоял Медынский и голосовал, пытаясь хоть кого-то остановить.
– Всеволод Григорьевич! – выскочил из машины Петька. – Всеволод Григорьевич! Что с вами случилось?
– Настоящий кошмар! Я… Сначала спустило колесо, потом только я поехал, лопнул вентиляционный ремень, а теперь еще одно колесо спустило, и запаски больше нет! Я чуть с ума не сошел! Такое невезение со мной первый раз, черт знает что! И сотовый свой я сдуру дома оставил. Одним словом, кругом шестнадцать!
– Ничего, Сева, – засмеялся Шура. – Зато теперь начинается полоса везения! Во-первых, ты встретил нас. Во-вторых, Воскресенский арестован. А в-третьих, ты встретил нас всех живыми. И это самое главное.

На следующий день утром Петька и Кирилл помчались к Ляле. Она открыла им, и глаза у нее были счастливые.
– Петя, спасибо тебе!
– За что? – растерялся Петька.
– За все вообще…
– Да ладно тебе. Главное, ты довольна. А где Владислав Русланович? У нас к нему дело!
– Он бреется! – восторженно сообщила Ляля. – А тетя Сима… она… Вы только не ругайтесь! Она побежала в магазин! Сказала, что просто не в силах больше сидеть взаперти…
– И правильно! Ей больше взаперти сидеть не надо! Они свободны, Лялька! – что было силы хлопнул ее по плечу Кирилл.
– Почему?
Но тут появился свежевыбритый Владислав Русланович.
– О, друзья мои! Весьма рад вас видеть!
– Владислав Русланович! Воскресенский арестован! – сообщил Петька.
– То есть как? Но ведь у вас не было никаких доказательств…
– Его взяли, можно сказать, с поличным! При покушении…
– При покушении? На кого?
– Ну… это… В общем, на нас и на артиста Корабелова!
Тут друзьям пришлось все подробно рассказать Кострючко.
– И знаете, – подвел итог рассказу Петька, – он, по-моему, сумасшедший. Мне так показалось…
– Ну не знаю, Петя, не знаю. Может, он и сумасшедший, но, как говорится, вполне вменяемый и дееспособный, – усмехнулся Владислав Русланович. – И, думаю, ему придется за все ответить. Значит, теперь мы можем вернуться домой?
– Ну конечно! Но вам придется дать показания… Мы не могли умолчать о вас.
– Я понимаю! Вполне понимаю, хотя… Не хотелось бы, конечно…
– Петя, – вмешалась в разговор Ляля, – а про то, что я… мы…
– Про то, что Владислав Русланович твой отец, мы ни слова не сказали. Это милиции не касается!
– Слава богу! – вздохнула Ляля с облегчением. – И еще… Кирка, Петя, я хочу вас попросить… Не надо никому про это рассказывать! И тем, кто в курсе, тоже скажите… Ну, там Даше, Игорю, Стасу… Не надо… Пусть никому не говорят! Я не хочу, чтобы мама знала…
– Почему? – воскликнул Кирилл.
– Не знаю… Просто… Она может расстроиться, а я не хочу… Лучше мы с папой будем видеться ну это… тайно. Я ее постепенно подготовлю, а там, может, и признаюсь.
– Это ты, Лялька, зря! – покачал головой Кирилл. – Смотри, заврешься, потом не расхлебаешь!
– Я боюсь, вдруг она запретит мне видеться с папой?
– Вот если бы она уже тебе запретила, тогда бы я еще понял твое вранье, а так… – пожал плечами Кирилл. – А вы тоже считаете, что ей лучше молчать? – обратился он к Кострючко.
Тот смущенно развел руками:
– Может, и в самом деле лучше постепенно…
«Может, ты и гениальный изобретатель, Кострючко, но не орел, – вспомнил Петька фразу из какого-то фильма. – Нет, не орел!» Но он, разумеется, промолчал.
Тут вернулась из магазина Серафима Ивановна.
– Симочка! – радостно встретил ее Владислав Русланович. – Мы можем хоть сейчас вернуться домой!
– Владик, что ты говоришь?
– Извините, – сказал вдруг Кирилл, – Владислав Русланович и Ляля все вам расскажут, а нам надо идти, у нас еще уйма дел! Правда, Петь?
– Да, конечно, я совсем забыл! Нам пора!
Они быстро простились и выбежали на улицу.
– Хованщина, ты чего? – спросил Петька.
– Знаешь, мне там как-то душно вдруг стало! Не знаю, но… Не нравится мне этот Лялькин папаша! Слабак!
– Ну, не всем же быть героями, хотя я тоже от него не в восторге, честно говоря.
– Я в каком-то кино видал, там тетка одна говорит: хороший ты мужик, но не орел! Вот и он тоже… Не орел!
Петька расхохотался.
– Квитко, ты чего ржешь?
– Я это самое кино тоже вспомнил! Еще в квартире! Здорово, Хованщина!
– Петь, а ты отцу своему про это расскажешь? Ну, про Кострючко?
– Нет, не расскажу!
– Почему?
– Неохота, Кирюха, столько пришлось бы объяснять… И потом, боюсь, папа был бы разочарован…
– Тем, что он не орел?
– Вот именно!
– Ну а сейчас мы куда? Не домой же!
Петька задумался. Домой действительно не хотелось. И вдруг он почувствовал, что очень соскучился по Даше. К тому же она и Софья Осиповна имеют полное право знать, чем же кончилась вся эта история.
– Кирюха, давай к Лавре на дачу съездим, а?
– Давай! – сразу согласился Кирилл.

Даша лежала у себя в комнате и смотрела в потолок. Ей ничего не хотелось в этой жизни. Еще при маме и бабушке она старалась держаться, улыбалась, что-то оживленно говорила, а оставаясь одна, без сил валилась на кровать. Однако она напрасно считала, что бабушка ничего не замечает, увлеченная своим кардиологом. После завтрака Софья Осиповна позвала Стаса в дальний угол сада.
– Стасик, я хочу поговорить с тобой, и притом серьезно.
– Слушаю вас, Софья Осиповна, – благовоспитанно ответил Стас.
– Стасик, я уверена, ты знаешь, что творится с Дашкой! Мне она ужасно не нравится! У нее какие-то нелады с Юрой? Говори, не бойся, я тебя не выдам, но я хочу знать!
– Хорошо, – кивнул Стас, – да, они поссорились, но это бы с полбеды…
– А в чем беда? – побледнела Софья Осиповна.
– В том, что он… он уехал, Софья Осиповна.
– Ну и что? Не в первый раз ведь…
– Да, но сейчас все вышло очень некрасиво. Он уехал втихаря…
– То есть как?
Стас рассказал Софье Осиповне то, что ему рассказывала Даша.
– Фу! – сморщила нос Софья Осиповна. – И вправду некрасиво. Я от него не ожидала. Это так не по-мужски… Бедная моя девочка… Знаешь, Стасик, когда мужчина, в которого ты влюблена, ведет себя не по-мужски, это всегда ужасно больно и обидно… за себя обидно… Ты уж, будь добр, учти это на будущее, ладно? – ласково улыбнулась ему Софья Осиповна. Хотя она была уверена, что Стасу это вряд ли угрожает. Он, насколько она знает, даже в самых трудных ситуациях держался молодцом. – Стасик, а ты уверен, что он уехал?
– Да. Я позвонил в фирму, где он работал, и мне сказали, что он уволился и уехал в Бельгию.
– А Дашке ты сказал?
– Конечно.
– Бедняжка… Ну ничего, переживет. Первая любовь редко добром кончается…
– Соня! Соня! – услышали они чей-то голос.
– Поля! – удивилась Софья Осиповна и поспешила навстречу подруге.
– Соня! Соня! Такие новости! – захлебывалась Полина Евгеньевна. – Только дай мне сперва стакан воды!
– Стасик! Принеси воды! – попросила Софья Осиповна, усаживая разгоряченную подругу в плетеное кресло.
Стас принес стакан нарзана.
– Ну, ребята! Я такие новости вам привезла, – отпив глоток, проговорила Полина Евгеньевна. Глаза у нее при этом сверкали. – А где Дашка?
– Ей не здоровится, – ответила Софья Осиповна, – а зачем она тебе?
– Зовите ее! Пусть тоже услышит!
– Попробую! – сказал весьма заинтригованный Стас и побежал в дом. – Дашка, что ты тут киснешь? Идем скорее, там Полина Евгеньевна примчалась с какими-то потрясающими новостями!
– Ну и что? Я-то тут при чем?
– А при том, что она без тебя говорить не хочет!
– Стасик, мне неохота… Ну пожалуйста, скажи, что я сплю, или умираю, или ушла… Придумай что-нибудь! Я не могу больше притворяться! У меня сил нет!
– Не надо притворяться! Просто пойди послушай, что она расскажет! А потом иди себе и валяйся опять, как… мешок с картошкой! – рассердился вдруг Стас.
Он в последние дни был так ласков и бережен с ней, что она страшно удивилась и даже спустила ноги с кровати.
– Ладно, пойду, – кивнула она. Ссориться еще и с ним ей вовсе не хотелось.
– А вот и они! – сказала бабушка, испытующе глядя на внучку. Вид у девочки хуже некуда. Оно и понятно. Хорошо, что приехала Поля, хоть отвлечет ее немножко. – Ну, Поля, что там стряслось у тебя?
Полина Евгеньевна загадочно улыбнулась, выдержала паузу по всем законам театра и выпалила:
– Воскресенский арестован!
– Как?
– Когда?
– Откуда ты знаешь? – посыпались вопросы.
– Слушайте меня внимательно! Вчера днем ко мне заявились два ваших мальчика, Петя и Кирюша.
– К вам? Зачем? – воскликнула Даша. Опять Петька что-то учудил!
– Они были одержимы идеей помешать браку Воскресенского с Маришей Корабеловой. И хотели, чтобы я с нею поговорила. Но, честно признаюсь, я струсила!
– Ты струсила? – удивилась Софья Осиповна. – На тебя не похоже.
– Тем не менее. Я подумала, что мне неловко вмешиваться в такое сугубо частное дело, а потом… Я попросту испугалась, что Марина наплюет на мои советы, скажет своему Воскресенскому, ну и… Мы же знаем, на что он способен. Но мальчики, кажется, не были в претензии, а просто попросили дать им адрес Марины. Ну я и дала. А сегодня утром весь поселок уже гудел, что вчера на даче Корабеловых была перестрелка, и милицейская засада, и еще куча всяких ужасов, и в результате арестовали Воскресенского! Он якобы запер Марину в погреб, стрелял в каких-то мальчишек, а повязал его будто бы Шура! Где там правда, где нет, не знаю. Точно только то, что Воскресенского арестовали, на его даче был обыск, но никто вроде бы серьезно не пострадал. А вы еще ничего не знаете?
– Ничего, – покачала головой Софья Осиповна. – Но ты точно знаешь, что никто не пострадал?
– Да! В этом меня уверяли все! А я всех с пристрастием допрашивала, я же знала, что мальчики туда пошли! Боже мой, вон же они. Приехали!
В самом деле, к калитке подошли Петька и Кирилл. В руках у Петьки был большущий букет ноготков.
При виде друга Даша задохнулась от радости.
– Петька! – бросилась она навстречу ему. – Петька, привет! Это мне?
– А кому же еще? – зарделся Петька.
– Кирка, здравствуй! – сказала Даша.
– Здорово, Лавря!
– Мальчики! Мальчики! – кричала Полина Евгеньевна. – С вами ничего не случилось? Нет? Вы там были? Были?
– Были! – с достоинством ответил Петька и поздоровался с дамами и Стасом.
– Мальчики, умоляю! Расскажите, что там случилось? Я так волновалась! Там действительно стреляли? Марину и вправду заперли?
– Полина Евгеньевна, – улыбнулся Петька, – если позволите, мы все расскажем по порядку!
– Да-да! Молчу, молчу!
– Кирюха, а может, ты расскажешь, а? – предложил Петька.
– Нет, давай вместе, ты говори, а я дополню, если ты что упустишь!
– Как хочешь, – пожал плечами Петька. – Так вот, когда мы пришли к Марине…
Все слушали затаив дыхание. Только Полина Евгеньевна время от времени восклицала в адрес Воскресенского: «Боже мой, какая сволочь! Нет, каков мерзавец! Вот выродок!»
– Эх, слышали бы вы, как Петька с ним разговаривал! – встрял в его рассказ Кирилл. – Как будто и не боялся…
– Петь, а ты боялся? – спросила Даша.
– Естественно, боялся. Не боятся только психи! Когда сидишь, как болван, на полу, скованный с Кирюхой, а тебя по морде веником лупят и пушкой грозят… Ясное дело…
Софья Осиповна смотрела на Петьку с нежностью. Вот это по-мужски! Он не строит из себя невесть какого храбреца перед девочкой, в которую по уши влюблен, и у него хватает чувства юмора, чтобы рассказать, как его лупили веником по морде…
Когда рассказ был окончен, Даша улучила момент и тихонько спросила:
– Петь, а почему ты сегодня привез мне цветы?
– Они тебе понравились?
– Обожаю ноготки! – с улыбкой сказала Даша.
– Вот за этим я их и привез.
– Зачем?
– Чтобы ты улыбнулась. Ты в последнее время что-то редко улыбалась…