Глава II
МЕДНЫЙ КУВШИН

Прошло четыре дня. Мы наслаждались дачной жизнью, целыми днями пропадали на речке. Олег и Митя уже начали сдавать экзамены, а Костю, у которого экзамены в августе, увезли дышать воздухом к родственникам во Владимирскую область. Валерка же исправно таскался за нами, недоумевая, что нас связывает с великовозрастной племянницей Неонилы. Правда, Лика проводила с нами не очень много времени. Она готовила альбом. И вот на пятый день утром она явилась к нам, вся красная от волнения, с альбомом под мышкой.
– Вот! – с гордостью сказала она. – Посмотрите! Я подумала, что рисовать просто платья – глупо, и я решила… я придумала… Одним словом, я одела… сказку!
– Что? – не поняли мы.
– Я придумала костюмы для «Золушки».
Она открыла альбом, и мы ахнули… Я мало смыслю в рисовании, но зато в театральных костюмах кое-что понимаю… Еще бы – и дед, и мама у меня артисты!
– Как красиво! – восторженно прошептала Мотька.
– Вот это Золушка, а это ее сестры… А вот они на балу… – поясняла счастливая Лика. – А это Фея.
– Обалдеть! Ну, Лика, ну ты молодчина! – восхищалась Мотька.
– Но, Лика, Лера просила, чтобы ты набросала и какие-то современные силуэты…
– Это я тоже сделала, но это не так интересно…
Действительно, в конце альбома было нарисовано несколько вполне современных моделей, но самое забавное заключалось, что каждая модель была надета на какую-нибудь эстрадную певицу. Коротенькая черная туника на Алене Апиной, роскошное платье со сложной драпировкой на Ларисе Долиной, что-то изысканно-нежное на Анжелике Варум, причем сходство было уловлено поразительно точно, хотя и слегка карикатурно.
– Лика! – пораженно воскликнула я. – Да ты же настоящая художница! Неужели ты нигде не училась?
– Училась… В художественном училище… Но училась плохо, и тетя Нила сказала, что у меня нет способностей…
– Ну, твою тетю Нилу послушать, так только у нее одной и есть способности, – проворчала Мотька. – Аська, звони скорее Лере, а то перед отъездом у нее времени не будет и все такое…
– Правильно!
Я позвонила Лере. К счастью, она оказалась дома.
– Аська? Что, твоя протеже все нарисовала?
– Да. И, по-моему, это просто здорово!
– Когда ты сможешь ее привезти?
– Когда тебе удобно!
– Мне удобно сегодня! Я улетаю завтра утром! Часа через два успеете добраться?
– Думаю, да! Если электричка не подведет.
– Ах да, вы же на даче… Хорошо, буду вас ждать. Займусь пока сборами. А вы выезжайте как можно скорее, договорились?
– Спасибо! До встречи! Лика! Мотька! Сейчас же едем в Москву.
Лика вдруг побледнела.
– Прямо сейчас?
– Да! А что, ты не можешь?
– Дело в том, что… Тетя дома.
– Ну и что? Предупреди ее и все! Только не говори, зачем едешь. Просто скажи – в Москву с Аськой!
– А если она… не позволит?
– Как «не позволит»? Ты же совершеннолетняя! – закричала Мотька.
– Но у меня… нет денег на билет, – едва слышно проговорила Лика. – Она забрала все деньги, которые дала мама…
– Ну ни фига себе! – присвистнула Мотька. – Знаешь, что надо сделать? Мы все пойдем к ней. При нас она постесняется тебе отказать!
– Думаешь? – неуверенно улыбнулась Лика.
– Убеждена!
– Но что мне ей сказать?
– Скажи: тетя, мы с девочками едем в Москву, дай мне денег! И все! – посоветовала Мотька.
– Попробую! А если она спросит – зачем?
– Скажи: надо и все! Не дрейфь! В случае чего мы тебе поможем.
– Ладно! Пошли! – решилась Лика, но альбом оставила на столе.
Неонила Филипповна лежала в шезлонге, а лицо у нее было облеплено огуречными очистками, глаза были закрыты.
– Здравствуйте, Неонила Филипповна! – громко сказала я.
– Кто это? – слабым голосом произнесла она, не открывая глаз, – на веках тоже были зеленые полоски.
– Это Ася!
– И Матильда! Здрасьте!
– Тетя, мы собираемся сейчас поехать в Москву… – робко начала Лика.
– Зачем? Что тебе делать в городе? Дыши лучше свежим воздухом!
– Тетя…
– Неонила Филипповна, мы едем к маме в театр, на генеральную репетицию, – в мгновение ока сообразила я.
– Ах в театр! А Тата играет?
– Нет!
– Но в таком случае… А впрочем, поезжайте, если вам так хочется!
– Тетя, дайте мне, пожалуйста, денег… – запинаясь, произнесла Лика. – У меня же нет ни копейки, – добавила она едва слышно.
Неонила Филипповна резко поднялась, и зеленые шкурки посыпались с нее. Она уставилась на нас сердитыми глазами. Мало того что помешали, так еще и денег требуют.
– Я сейчас! – сухо бросила она и изящной походкой бывшей балерины направилась в дом.
– Вот видишь, все не так уж страшно, – шепнула я Лике.
Через несколько минут Неонила вернулась с кошельком в руках и сунула Лике пятьдесят тысяч.
– У меня нет мелких. Этого должно хватить на все…. И на дорогу, и если придется где-то перекусить. Но постарайся все не тратить!
– Хорошо, тетя, спасибо!
– Когда вы вернетесь?
– Вечером, – на всякий случай сказала я.
– Но не позже десяти! Опоздаешь – пеняй на себя!
И с этим она удалилась в дом, как злая волшебница в сказке.
– Какая она противная, – прошептала Мотька. – Но денег все же дала. И не так мало.
– Это потому, что вы со мной были! – пылко проговорила Лика.
Мы зашли к нам, сказали все тете Липе, взяли рисунки и отправились на станцию с корзинкой клубники, которую тетя Липа послала Лере. В этом году у нас был невиданный урожай!

Электричка подошла довольно быстро, народу было немного, так что мы уселись со всеми удобствами.
– Волнуешься? – спросила я у Лики.
Она только кивнула в ответ.

Когда мы поднялись на пятый, последний, этаж дома, где жила Лера, она стояла на площадке с пожилым господином в модном спортивном костюме. Я сразу узнала его. Это был сосед Леры, известный кинорежиссер Лутовинов. Они о чем-то взволнованно говорили.
– Вообразите, Лера, как это неприятно…
– О! Девочки! – воскликнула Лера. – Простите, Святослав Витальевич, ко мне пришли по делу.
– О, эта девица мне знакома, – сказал он. – Если не ошибаюсь, дочка Таты Монаховой?
О! – подумала я. Обычно меня называют внучкой Игоря Потоцкого. Я мысленно порадовалась за маму!
– Лерочка, обещайте, когда освободитесь, зайти ко мне, а то сами понимаете… Нервы ни к черту, а тут…
– Обещаю, Святослав Витальевич!
Мы вошли в Лерину чудесную квартиру, вернее, настоящую мастерскую с верхним светом, то есть стеклянным потолком. Огромная высоченная комната, вопреки распространенным представлениям, была чисто убранной, аккуратной. К мастерской примыкала маленькая квартирка – комната и кухня.
– Лерочка, эту клубнику тебе тетя Липа прислала.
– С вашего огорода?
– Да!
– Ой, какая прелесть, а как пахнет! Почему-то за границей клубника невкусная, а подмосковная – мечта! С ума сойти, как вы выросли, девчонки. Матильда, я хочу написать твой портрет. Ты должна играть Митиль из «Синей птицы»! А ты, значит, и есть Лика? – тараторила Лера в своей обычной манере. – Ну что ж, сперва дело, а уж потом разговорчики, верно? Давай клади сюда, на стол, я посмотрю!
Лика дрожащими руками положила альбом на столик, стоящий возле громадного дивана, на котором мы все сидели. Я почему-то тоже начала волноваться. А вдруг Лера забракует Ликины рисунки?
– Это что, Золушка?
– Да, – еле слышно ответила Лика.
– Интересно! Послушай, а почему ты решила…
Но в этот момент раздался долгий настойчивый звонок в дверь. Лера бросилась открывать. На пороге стоял Святослав Витальевич.
– Лера, простите, но я таки обнаружил пропажу! Прошу простить меня, но…
– Входите, входите, Святослав Витальевич! Девочки немного подождут. Дело в том, что Святослав Витальевич сегодня вернулся домой и обнаружил, что дверь не заперта.
– Да, и как будто бы ничего не пропало, но сейчас я все-таки вспомнил… Но это так нелепо, так бессмысленно…
– Так что же у вас пропало? – насторожилась я. Кажется, мы опять столкнулись с каким-то таинственным преступлением.
– Кувшин! Медный кувшин! Ему цена грош в базарный день! Мне его подарили в Марокко. Он красивый, похож на старинный, но это всего лишь базарная поделка. Не понимаю, кому и зачем он мог понадобиться… Ей-Богу, у меня есть что красть, но уж никак не этот кувшин! – взволнованно расхаживал по комнате знаменитый кинорежиссер.
– А вы в милицию заявили? – полюбопытствовала Матильда.
– Да нет… Когда осмотрел квартиру и понял, что все цело, я решил, что это не имеет смысла, а теперь уж – тем более. Что я им скажу – у меня пропал грошовый кувшин? Просто стыдно отрывать людей от дела такими пустяками.
– А дверь! – воскликнула я. – Кто-то же взломал дверь!
– О нет! Ее никто не взламывал. Ее кто-то открыл ключом.
– Вы уверены?
– Разумеется! Я очень тщательно ее осмотрел… Замок в полном порядке.
– Скажите, а у кого-нибудь еще есть ключи от вашей квартиры?
Святослав Витальевич вдруг прекратил свой бег по мастерской и с удивлением уставился на меня.
– Ася, постой, ты ведь, кажется, знаменитый детектив? Я наслышан о твоих подвигах! И вопросы ты задаешь четкие, профессиональные. Да, есть вторые ключи. У моей бывшей жены.
– Но зачем вашей бывшей жене медный кувшин? – спросила Мотька.
– Ну а ты, разумеется, Матильда?
У Мотьки отвисла челюсть.
– Откуда вы про меня знаете? – пролепетала она.
– Про тебя? А вот от Лерочки! Она не раз рассказывала о ваших похождениях! Я даже советовал одному своему ученику снять детский сериал… Но увы… Сейчас на кино ни у кого нет денег… А какой мог бы получиться фильм! И кстати, вы вполне могли бы сыграть сами себя.
Лика все это время сидела с открытым ртом. Ничего этого мы ей не рассказывали.
– Послушайте, девочки, насколько я понимаю, у вас сейчас каникулы? – спросил вдруг Святослав Витальевич, озорно блеснув глазами. – Вот и попробуйте разгадать загадку! Думаю, все это не выходит за рамки какой-то семейной чепухи…
– Святослав Витальевич, побойтесь Бога! – закричала Лера. – Девочки живут на даче… Да и вообще…
– Да я шучу, голубушка, шучу! Бог с ним, с этим кувшином! И вообще, прошу простить меня, вы же тут делом заняты…
– Святослав Витальевич, а вот не хотите ли взглянуть, что тут нам приготовила эта девочка… Гляньте-ка, как она одела героев «Золушки», а заодно и наших эстрадных звезд!
Святослав Витальевич тоже опустился на диван и взял в руки альбом.
– Черт возьми! Это же очень талантливо, Лера! Нет, это просто здорово! Эх, да вы, барышня, готовая художница. Знаете что, если у вас не слишком большие аппетиты, я мог бы устроить вас в один фильм, теперь они зовутся малобюджетными… Впрочем, заранее ничего говорить не буду, но в принципе вы согласны?
– На что? – ошалело спросила Лика.
– Сделать костюмы, то есть, разумеется, нарисовать костюмы для одного фильма, если он состоится… Но за совсем небольшие деньги…
– Да! Конечно! Я сделаю! Я даже могу сама их сшить!
– Святослав Витальевич! Что вы делаете! Вы растите нам конкурентку! – засмеялась Лера.
– Голубушка! Вы за такие деньги и одной юбки не нарисуете! А девочка заявит о себе. Но впрочем… Пока ничего не обещаю! Это еще идея… Но вот что нужно сделать немедленно – это ксерокопии рисунков!
– Нет! – решительно заявила Лера. – Никаких ксерокопий! Я слишком хорошо знаю киношную братию! Потом выяснится, что кто-то присвоит эти рисунки, а что Лика сможет потом доказать? Я удивляюсь вашей наивности, Святослав Витальевич!
– Вы, как всегда, правы, голубушка! В таком случае, дайте мне ваши координаты… Чтобы я в любой момент мог вас раздобыть…
– Я живу на даче у тети…
– Святослав Витальевич, запишите наш дачный телефон, – вмешалась я. – У нас всегда кто-то есть, а живем мы рядом…
– А кто ваша тетушка?
– Она… Художница… Неонила Смышляева…
– О! Теперь я все понимаю! – проворчала Лера. – Вот что, Святослав Витальевич, вы меня извините, я хотела бы поговорить с Ликой наедине… Не могли бы вы забрать девочек пока к себе…
– С превеликим удовольствием! Если барышням не скучно с таким стариком.

Квартира кинорежиссера была совсем не похожа на Лерину, хотя потолок и тут был стеклянный. Скорее она напоминала квартиру какого-нибудь профессора или академика, как их показывают в кино. Очень много книг. И никаких фотографий или афиш по стенам.
– Прошу, прошу! Могу ли я чем-нибудь угостить милых дам? У меня есть отличные конфеты… А как насчет чаю?
– Спасибо, не стоит! – сказала я.
– Но от конфет вы не откажетесь?
– От конфет не откажемся! – заявила Матильда.
Ее синие глазищи сверкали. Еще бы! Такой знаменитый кинорежиссер…
– Святослав Витальевич, а где стоял кувшин? – вдруг вырвалось у меня помимо воли.
– Кувшин? Он стоял вон там, на этажерке. А что?
– Нет, просто… Он был пустой?
– Да. Туда, кроме одной сухой ветки, ничего и не воткнешь… Горлышко узкое… По форме это скорее был не кувшин, а кофейник… С узким изогнутым носиком, с островерхой крышкой на цепочке и весь как будто битый оспой… Понимаете, что я хочу сказать?
– Вполне. Он был тяжелый?
– Да нет, не слишком…
– А вы уверены, что он в действительности не представлял собой никакой ценности?
– Абсолютно.
– А вы помните, при каких обстоятельствах вам его подарили?
– Сказать по правде, не очень… Я был немного… навеселе… Погоди, попробую вспомнить… Ах да, я был в гостях у одного художника, француза, живущего в Рабате. У него стоял этот кувшин, а я сказал, что в этом кувшине есть что-то гарун-аль-рашидовское, что-то из «1001 ночи»… И он тут же мне его подарил… Я всячески отнекивался, но его жена сказала, что этот кувшин куплен полгода назад у уличного медника. Да я потом и сам видел нечто подобное…
– Скажите, а эта женщина не могла вас обмануть?
– Зачем? С какой целью?
– Ну, чтобы вам не было неловко…
– То есть ты хочешь сказать, что она таким образом всучила мне такую драгоценность, что из-за нее вскрыли мою квартиру?
– Да нет… Просто интересно…
– Знаете, девочки, сначала я ужасно испугался и огорчился, когда понял, что в моей квартире был кто-то чужой…
– А у вас ничего не искали? – встряла Матильда.
– Нет! То-то и оно! А когда пропал этот кувшин, мне стало легче. Ведь в прежние времена я непременно решил бы, что это дело рук КГБ и что они установили у меня подслушивающую аппаратуру…
Мы с Мотькой переглянулись.
– А сейчас вы это исключаете? Ну, не КГБ, конечно, но… Знаете, это надо проверить!
– Что? – оторопел хозяин дома.
– А вдруг все-таки кто-то установил «жучков» или…
– Или что? – испуганно спросил Святослав Витальевич.
– Ой, а вдруг тут бомба? – прошептала Мотька.
Святослав Витальевич смертельно побледнел.
– Матильда, что ты выдумываешь? – накинулась на нее я.
– Я сию минуту звоню в милицию!
Мы промолчали.
Святослав Витальевич набрал номер.
– Могу я поговорить с полковником Котовым? Сергей Сергеевич, ты? Да, я! Да, случилось!
И он изложил полковнику все, что сегодня произошло.
– Видишь ли, тут одна знакомая предположила, нет ли в квартире… взрывного устройства… Хорошо, покину… Я буду в квартире напротив. Девочки, скорее уходим!
Мы втроем выбежали на площадку.
– А вообще-то вряд ли… – задумчиво проговорила Мотька. – Это не так делается! Хотели бы вас взорвать, привязали бы чего-нибудь к ручке двери, вы бы открыли и…
– Здрасьте, я ваша тетя! – нервно рассмеялся кинорежиссер. – А раньше ты сообразить не могла?
– Могла, наверное, но не сообразила… Но вообще-то кто его знает, может, ваши враги изобрели какой-то новый способ… Пусть уж саперы проверят…
Дверь нам открыла удивленная Лера.
– Что случилось?
– Лерочка, голубушка, позвольте нам побыть у вас… Сейчас должны приехать саперы…
– Саперы? – побледнела Лера. – Зачем?
– Обследовать мою квартиру… так сказать… на предмет… взрывного устройства…
– Боже мой! Вы хотите сказать, что у вас в квартире бомба? – закричала она.
– Предположительно, не более того…
– Но с чего вы это предположили?
– Это я предположила! – призналась Мотька. – Сейчас всякое бывает.
– Но если у вас бомба, надо срочно эвакуировать всех жильцов!
– Погодите, пусть приедут специалисты… – растерялся Святослав Витальевич.
– Да, раньше времени паниковать не стоит… – сказала я. – Скорее всего никакой бомбы там нет…
И тут взгляд мой упал на сидевшую на диване Лику. Казалось, она даже не слышит нашего разговора. Глаза ее были устремлены на нас, но, могу поклясться, она нас не видела. На лице ее было написано такое счастье… Я подошла к ней.
– Лика! – подергала я ее за рукав. – Лика, что с тобой?
– Ася? Ты?
– Лика, ну что?
– Я даже не могу поверить… Калерия Федоровна наговорила мне столько хороших слов… Обещала во всем меня поддержать и вообще…
Она вдруг крепко меня обняла.
– Спасибо тебе! Если бы не ты…
– Лика, а ты даже ничего не слыхала про бомбу?
– Про какую бомбу? – испугалась Лика.
– Да вот, Мотька предположила, что в соседней квартире может быть бомба, мы саперов ждем…
– Ты меня разыгрываешь, да?
Но в этот момент на лестнице раздался топот. Мы выглянули, но вышел на площадку только Святослав Витальевич. И какой-то молодой человек в штатском сказал:
– Закройте дверь и не высовывайтесь!
Лера успела спросить:
– Может, нам лучше спуститься во двор?
– Успокойтесь, дамочка, волноваться следует не вам…
И он захлопнул дверь прямо перед нашим носом.
– Что это значит «волноваться следует не вам»? – растерянно спросила Лера.
– Может, он имел в виду, что, если уж рванет, пострадают скорее верхние и нижние жильцы? – предположила Мотька.
– У нас нет верхних жильцов, – ответила Лера. – Ну ладно, раз такое дело, пошли на кухню чай пить! Слушай, Аська, а ведь это все ты…
– Что я?
– Ты появилась, и сразу запахло криминалом… – усмехнулась Лера.
– Это точно, – кивнула Мотька. – Не успела она из Парижа приехать, буквально на второй день мы в такое дело вляпались…
– Матильда! – одернула я ее.
– Все! Молчу!
– Нет, девчонки, так нечестно! – воскликнула Лера. – Что за дело? Расскажите!
Мы замялись.
– Даю честное слово, Тате ни звука! Она ведь не в курсе?
– Нет.
– Ну, так что вам мешает? Ей-Богу, я не стану про это вообще никому рассказывать! Ну, девчонки, не вредничайте!
– Правда, девочки, расскажите! – подала голос Лика.
Ничего не попишешь, пришлось рассказать им эту дурацкую историю с перстнем, найденным в пустой квартире…
– Вот это да! – вырвалось у Лики.
– Нет, вы просто потрясающие девчонки! – закричала Лера. – Подумать только, какой-то охламон толкнул Матильду на улице, а она почуяла, что так бежать может только преступник. С ума сойти! Это как же должны быть мозги устроены… Но я надеюсь, вы не станете заниматься пропажей какой-то медяшки…
– Да нет, конечно, нет… Просто интересно, вы сами видели этот кувшин? – спросила Мотька.
– Сколько раз!
– Красивый?
– Красивый, но ничего особенного… Постойте, у меня он есть на одном наброске… Если найду…
Она вошла в комнату и вскоре вернулась с листом плотной бумаги, на котором карандашом был нарисован кувшин, вернее, большой кофейник, стоящий на маленьком столе, а рядом стояла девушка в каком-то восточном наряде.
– Вот он, можете полюбоваться!
– Красивый! – сказала Мотька. – Интересно, зачем его сперли?
– Его скорее всего сперли, чтобы сбить всех с толку! – подала вдруг голос Лика. – Именно для того, чтобы все терялись в догадках!
– Отвлекающий маневр? – догадалась я.
– Именно!
– Интересная версия! – воскликнула Мотька. – Слушай, Лика, а у тебя котелок варит!
– Но ведь Святослав Витальевич никакой другой пропажи не обнаружил, – напомнила Лера.
– Понимаете, он первым делом проверил что? Деньги, документы, ценности… Это все на месте, но, может, у него есть что-то такое, о чем он и сам не помнит… Что-то ценное для кого-то другого… – развила Лика свою мысль.
– Лика! Ты гений! – закричала Мотька. – И как это нам в голову не пришло?
– А что, такое вполне возможно! – покачала головой Лера.
– И, насколько я понимаю, – вступила в разговор я, – вор прекрасно знал, где эта вещь лежала. Следовательно, он бывал в доме неоднократно, либо его навел человек, который бывал у Святослава Витальевича…
– Может, это бывшая жена? – предположила Матильда.
– Вряд ли, – сказала Лера, – она интеллигентная женщина… Сценаристка… Да и расстались они мирно. И потом, если бы ей что-то понадобилось, она просто пришла бы и взяла… Я же говорю, они расстались дружески…
– А дети у них есть? – спросила Мотька.
– Дети? Общих нет. У него взрослый сын давно живет и работает в Голландии, а ее дочка живет со своим отцом, ей, по-моему, лет шестнадцать.
– Значит, дети отпадают, – подвела итог Матильда.
– Девочки, а вы что, всерьез хотите заняться этим делом? – ужаснулась Лера. – Ради Бога, не лезьте в это! Мало ли что там может открыться…
– Нет, зачем мы полезем, – пожала плечами я, – там уже милицию вызвали, при чем же тут мы?
И в этот момент раздался звонок в дверь. Лера бросилась открывать. На пороге стоял смущенный Святослав Витальевич.
– Тревога оказалась ложной! Никаких взрывных устройств, слава Богу, не обнаружено! – сообщил он с торжеством.
– А вы им все рассказали? – спросила Лера.
– В общем, да… Это приезжал со своими людьми мой старый приятель, полковник Котов… Так вот, пока его люди осматривали квартиру, я вкратце все изложил Котову…
– И что он сказал? – поинтересовалась я.
– Сказал, что дверь я вполне мог сам оставить открытой…
– А кувшин?
– Ну, что касается кувшина… Он говорит, что надо узнать, не взяла ли его моя жена…
– В самом деле, Святослав Витальевич! – воскликнула Лера. – Насколько я помню, Антонине очень нравился этот кувшин!
– Верно, нравился! Но зачем же так действовать? Я с удовольствием отдал бы ей его.
– Знаете, дорогой мой, когда люди расходятся, у них часто, как теперь говорят, едет крыша.
– Вот что-то в этом роде мне сказал и Котов.
– Так позвоните Тоне! Чего проще! – посоветовала Лера.
– В самом деле! Чего проще!
Он подошел к телефону и набрал номер. Но ему никто не ответил.
– Не беда, позвоню вечером. Вот что, дамы, пожелайте мне, чтобы именно Тоня взяла у меня кувшин.
– Желаем от всей души! – сказала вдруг Лика.
– Благодарю! И позвольте откланяться, я и так занял у вас уйму времени.
И он ушел. Лера глянула на часы и схватилась за голову.
– Боже! Я опаздываю! Девочки, Лика сама вам все расскажет. А мне надо торопиться!
Мы поблагодарили ее, простились и вышли.

Глава IV
НЕПОНЯТНО…

В квартире Лутовинова все было как вчера. Беспорядок, учиненный саперами, был ликвидирован, а подброшенный кувшин стоял на кухонном столе.
– Ну-с, друзья мои, что скажете?
– Я для начала спрошу! – заявил Валерка. – А кто у вас убирает квартиру?
– Серафима Дмитриевна, очень милая пожилая женщина, живет в соседнем подъезде.
– У нее есть ключи от квартиры?
– Разумеется! Но мы знакомы уже пятнадцать лет, и никогда у меня даже спички не пропало!
– А вы ей говорили, что у вас тут было?
– Нет! Мне не хотелось огорчать ее, она могла бы решить, что я ее подозреваю… Вчера я сказал ей, что искал одну рукопись, вот перевернул все вверх дном!
– Она поверила? – спросила Мотька.
– Кажется, да!
– А у Серафимы Дмитриевны есть семья? – спросила вдруг Лика.
– Нет, она одинокая женщина. Хотя что это я, у нее же есть сын, но он давно уже не подает о себе вестей.
– Интересный факт! – пробормотал Валерка. – Значит, она пенсионерка?
– Да.
– А кем она была до пенсии? – поинтересовалась я.
Лутовинов нахмурил брови.
– Вот чего не знаю, того не знаю. А какое это имеет значение?
– Возможно, и никакого, но…
– Я узнаю! Завтра утром она придет, чтобы приготовить мне еду, и я непременно спрошу.
– Но, Святослав Витальевич, ни в коем случае ничего не говорите ей ни о нас, ни о кувшине, вообще ни о чем! – предостерегла его Мотька. – И насчет ее профессии тоже узнайте как-нибудь осторожненько…
– Яйца курицу учат! – рассмеялся Лутовинов. – Слушаюсь и повинуюсь!
– А вы в милицию обращаться не собираетесь? – полюбопытствовал Валерка.
– Помилуйте, с чем? С подменой какой-то грошовой медяшки? Я, конечно, мог бы, у меня в милиции есть знакомые, но… Кто знает, не возникнет ли более серьезной причины, а второй раз обратиться будет уже неловко…
– Да, вы правы! – решительно заявил Валерка. – Думаю, мы сами справимся!
– А ты, дружище, в себе уверен!
– Просто у меня есть для этого основания! Мы немало сложных дел распутали!
– Наслышан, наслышан!
– Тогда пойдемте дальше! У вас есть враги? – напрямик спросил Валерка.
– Враги? – задумался Лутовинов. – Полагаю, есть, как у каждого, кто чего-то в жизни добился. Может, и не враги, а завистники. Но зачем врагам медный кувшин?
– Знаете что, – тихо проговорила Лика, – я вот подумала… По-моему, надо этот кувшин отдать на экспертизу!
– Зачем? – в один голос крикнули мы.
– А вдруг он отравленный?
– Как «отравленный»? – опешили мы.
– Ну, я не знаю… может, покрытие у него выделяет какой-то яд!
– Ну и идейка! – побледнел Лутовинов.
– Экспертизу устроить нетрудно! – воскликнул Валерка. – Достаточно позвонить Глебу Алексеичу! Он нам не откажет!
– Да ну, ерунда какая-то! – пробормотала Мотька. – Ну зачем кому-то действовать так сложно? В наше-то время?
– И впрямь! – рассмеялся Лутовинов. – В наше время действуют куда проще! Нанимают киллера, а ежели на киллера денег нет, просто банду обкурившихся подростков. И все дела!
Мы с ним согласились. И даже Лика.
– Простите, Святослав Витальевич, – начал опять Валерка, – а какие у вас отношения с бывшей женой?
– С бывшей женой? Нормальные, дружеские.
– И у нее есть ключи от вашей квартиры?
– Есть.
– Итак, ключи есть у вас, у Серафимы Дмитриевны и у вашей жены! – подвел итог Валерка.
– Совершенно верно.
– Теперь остается выяснить, не терял ли кто-то ключи!
– За себя я ручаюсь. Не терял. Серафима Дмитриевна, по всей видимости, тоже. А что касается Тони… Я узнаю!
– Но почему вы уверены, что Серафима Дмитриевна не теряла ключей? – гнул свое Валерка.
– Потому что она сказала бы мне…
– Но ведь она могла их потерять, а потом найти. В таком случае зачем ей вам об этом сообщать? – встряла Матильда.
– Ого! Да вы просто профессионалы! – воскликнул Святослав Витальевич. – С ума сойти!
– Вы не могли бы сейчас позвонить им, Серафиме Дмитриевне и вашей жене? – спросила я.
– Узнать, не теряли ли они ключи?
– Да!
– Но вы ведь не велели мне ни во что посвящать Серафиму!
– И не надо! Просто спросите, было такое или не было. Скажите, что объясните все потом, – посоветовал Валерка.
– Ну что ж, это все становится в высшей степени занятно!
Он набрал номер.
– Серафима Дмитриевна, голубушка, у меня к вам один вопрос, может, он покажется вам странным, однако… Так вот, в последнее время у вас не пропадали ключи от моей квартиры? Хотя бы на какое-то время? Нет? Вы уверены? Ну и отлично! Большое спасибо! Я вам завтра все объясню. Будьте здоровы! Ну, все слышали? – обратился он к нам.
– А как она отвечала? – спросил Валерка. – Уверенно? Без запинки?
– Без малейшей запинки, уверенно, но с удивлением!
– Понятно!
– А теперь я должен позвонить Тоне?
– Если можно. И кстати, вы вчера ей не звонили насчет кувшина?
– Звонил, но не дозвонился! А сейчас спросить ее о нем?
Мы задумались.
– А ведь с ключами это все полная ерунда, – сообразила вдруг я.
Все удивленно уставились на меня.
– Ведь если у того, кто проник в квартиру, были ключи, почему же он, уходя, не запер дверь, чтобы не вызвать никаких подозрений?
– Соображаешь! – одобрительно кивнул Валерка.
– А может, он это сделал нарочно! – воскликнула Матильда. – Чтобы посеять панику! Чтобы истрепать вам нервы! И с кувшином тоже… Просто для нервотрепки! Или чтобы… свести вас с ума!
– Час от часу не легче! – воскликнул Лутовинов. – Зачем кому-то сводить меня с ума? Я же не слабонервная барышня!
– И все же такой вариант мы исключить не можем, – задумчиво проговорил Валерка. – Однако подобные идеи, как правило, бывают у женщин… Нет ли такой женщины, что хотела бы вам за что-нибудь отомстить?
Тут уж Лутовинов задумался.
– Не знаю, что и сказать… За всю долгую жизнь я сталкивался с великим множеством женщин… Вероятно, многие были мной обижены, даже, возможно, оскорблены… Кино – штука безжалостная… Пожалуй, такой вариант не исключен… Мало ли кто из них мог сойти с ума… Хотя, сказать по правде, я какого-нибудь конкретного случая не помню. А впрочем, всяко бывало.
– Подумайте, может быть, вспомните? – спросил Валерка.
– Да нет… Ну что, звонить все-таки Тоне?
– Конечно!
Святослав Витальевич позвонил бывшей жене, и та тоже сказала, что не теряла ключей. О кувшине он ее и не спрашивал.
– Ну вот, молодые люди, по-моему, мы зашли в тупик!
– Ничего подобного! – воскликнула Мотька. – В начале всегда кажется, что зашел в тупик, а потом неожиданно потянешь за ниточку…
– И это окажется нить Ариадны? – весело спросил Лутовинов. – А кстати, вы знаете, что такое нить Ариадны?
– Конечно! – пожала плечами я. – Когда Тесей собирался в Лабиринт на поединок с Минотавром, дочь царя Миноса Ариадна дала ему меч и клубок ниток. Мечом он прикончил Минотавра, а благодаря ниткам выбрался из Лабиринта!
– И где это происходило? – продолжал экзаменовать меня Лутовинов.
– На Крите!
– Молодчина! – обрадовался он. – А говорят, нынешняя молодежь ничего не знает!
– Мы, когда еще маленькие были, обожали книжку «Легенды и мифы Древней Греции», – сообщила Матильда, показывая, что и она не лыком шита.
Лутовинов улыбнулся.
– Теперь мне с вами еще приятнее иметь дело. Но все-таки, что мы будем делать дальше?
– Для начала надо бы последить за вашей квартирой, – сказал Валерка. – Вопрос в том, кто это сделает…
– Это сделаю я сам! – заявил Святослав Витальевич. – И даже знаю как!
Мы выжидательно уставились на него.
– Любезнейшая Калерия Федоровна оставила мне ключи от своей квартиры, дабы я следил за ее цветами. Я же нахально этим воспользуюсь…
– Потрясающе! Гениально! – воскликнул Валерка. – Но это надо сделать в абсолютной тайне!
– Что ты имеешь в виду? – не понял Лутовинов.
– Надо всем и каждому говорить, что вы уезжаете! И даже более того, надо чтобы все видели, как вы уезжаете, а потом…
– Под покровом ночи вернуться в квартиру Леры? – довершил Валеркину мысль Святослав Витальевич.
– Вот именно!
– Но как же вы будете следить за своей квартирой? – недоуменно осведомилась Лика. – День и ночь смотреть в глазок?
– А ведь Лика права! – поддержала ее я.
– Это не проблема! – заявил Валерка. – Вы помните моего друга Гошу?
– Это металлист с телефонной станции? – припомнила я. – Отличный парень!
– Он вам без проблем проведет сигнализацию! Если кто-то притронется к вашей двери, в квартире у Калерии Федоровны что-нибудь зазвонит или затрещит…
– В самом деле?
– Конечно! У него золотые руки, и вообще… Парень что надо, только очень застенчивый! Попробую звякнуть ему прямо сейчас!
– Только отсюда лучше не звонить! На всякий случай! – сказала я. – И вообще, не стоит спешить! Святославу Витальевичу еще нужно время, чтобы распустить слухи о своем отъезде.
– Правильно, Аська. Я Гоше с дачи позвоню, и пусть заодно проверит, не прослушивают ли ваш телефон.
– Боже мой, да у вас целая организация! Даже на телефонной станции, как говорят, все схвачено!
Мы расхохотались. А я рассказала Святославу Витальевичу, как Гоша со своими друзьями-металлистами охранял «клевую кошелку», мою маму, когда мы считали, что ей грозит опасность.
– Металлисты? – удивился Лутовинов. – Никогда бы не подумал! Ну хорошо, друзья мои, а сколько времени мне придется жить в затворничестве?
– Ну, кто ж это знает, – пожала плечами Мотька. – Но вы не волнуйтесь, мы будем вас навещать! Должен же кто-то приглядывать за пустой квартирой тети Леры.
– Правильно! – закричал Валерка. – Молодец, Матрена! Мы и продукты вам будем приносить, и газеты, и вообще… Эх, какая жалость, что приходится жить на даче!
– Да, кстати о даче! – посмотрел на часы Лутовинов. – Пора ехать! Уже поздно, по дороге обговорим детали. И вот еще что, не надо, чтобы во дворе видели нас вместе.
– Так уже видели! – сказала Лика.
– Один раз могли и не обратить внимания. Сделаем так: вы выйдете из дому, дойдете до магазина, свернете за угол, а там уж я вас подберу!
Так мы и сделали. В машине разговор продолжался.
– Валерий, а когда придет этот металлист?
– Не знаю, когда сможет. Я позвоню ему сегодня же. Если он завтра свободен, то завтра. Вы только не пугайтесь, он ходит весь в цепочках и заклепках. Но дело знает! Вообще-то, лучше бы мне самому с ним прийти, а то он стесняться будет!
– А я пока распущу слух, что уезжаю отдыхать… На Крит! Как Тесей!
Лутовинов довез нас до нашего поселка, и мы расстались, договорившись созвониться с самого утра.

– Куда это вы провалились? – напустилась на нас тетя Липа. – Разве так можно? Я же волнуюсь! Да и Светлана Матвеевна сколько раз звонила!
– Ну, Светлане Матвеевне не угодишь! – проворчала я. – То Валерку от компьютера не оторвешь, то он слишком долго гуляет…
– Да где вы были?
– За Пахомычем следили! Это так интересно! Обалдеть!
Пахомыч – знаменитый в нашем поселке кот, который ездит на электричке на соседнюю станцию к своей подружке. Картина и в самом деле уморительная.
– Правда, что ли? – недоверчиво спросила тетя Липа.
– Ей-Богу! – подтвердила мои слова Матильда, глядя на тетю Липу своими честными синими глазищами. – Только подружка у него – сплошное разочарование! Драная какая-то!
– А вы тоже хороши! Как маленькие! Лишь бы за кем-нибудь следить, хоть за Пахомычем! – неодобрительно покачала головой тетя Липа.
– Да мы и сами не заметили, как увлеклись… – виновато потупилась Мотька.
– Ладно, мойте руки и за стол! Давно ужинать пора!

Поздним вечером, уже лежа в постели, Мотька сказала:
– Интересно, как там дела у Митьки и… Олега?
– Ой, черт, я с этим дурацким кувшином совсем о них забыла! Надо завтра с утра им позвонить. Кстати, Олег вполне может быть и тут, на даче.
– Вряд ли… Он бы где-нибудь появился: или на речке, или у нас… Не круглые же сутки он занимается… Да и Ирины Олеговны не видно, они, наверное, в Москве…
– Ладно, утро вечера мудренее!

Глава VI
Я – ВОРОВКА!

Мы с Матильдой проснулись по звонку будильника, в половине восьмого. Еще бы, ведь в десять нам надо быть у Лутовинова, а в двенадцать у Татьяны Мироновны.
– Ась, а чего мы тете Липе-то скажем?
– Ох, Мотька, не знаю… До чего надоело врать!
– Предлагаешь сказать правду?
– А почему бы и нет? Хоть отчасти…
– Как это – правду отчасти?
– Я скажу, что соседу Леры требуется провести какую-то экспертизу, а помочь в этом может Татьяна Мироновна. Вот и все!
– А мы вроде как ни при чем?
– Именно!
– А что, мне нравится!
– Тебе – ладно, лишь бы тете Липе понравилось!
– Слушай, а Лику с собой возьмем?
– Не стоит, наверное, зачем лишний раз Крокодилу злить?
– Это точно. Ну все, встаем!
Тетя Липа приняла все за чистую монету. Или сделала вид. Но так или иначе, а мы спокойно уехали в город. Купили фрукты и кусковой сахар и спокойно направились к дому Лутовинова. Беспрепятственно поднялись на последний этаж и достали ключи от Лериной квартиры.
– Ой, Аська, мне почему-то страшно… – прошептала Мотька.
– Ты чего, Матильда? – удивилась я.
– А вдруг с ним что-то…
– Да ну тебя! – рассердилась я и вставила ключ в замочную скважину.
Мотька тихонько поскуливала за моей спиной, однако не успела я открыть дверь, как на пороге увидела живого и невредимого Святослава Витальевича.
– Слава Богу! – перекрестилась Мотька и облегченно вздохнула.
– Девочки! Как я рад вас видеть! – громогласно приветствовал нас Лутовинов.
– Тсс! Святослав Витальевич, тише! – прошипела я. – Вас же нет! Вы на Крите!
– Ох, ну и свалял я дурака! Надеюсь, никто меня не слышал! – испуганно прошептал он и попятился в глубь квартиры.
Когда мы закрыли за собой дверь, Святослав Витальевич провел нас на кухню и предложил чаю или кофе.
– Спасибо, но мы недавно завтракали! Святослав Витальевич, как бы нам кувшин раздобыть? – спросила я.
– Я уж сам его для вас добыл! Наведался ночью в свою обитель и принес. Однако, хоть убейте, не знаю, что тут исследовать! Кувшин точно такой же, за исключением мелких деталей. Кто-то по ошибке подбросил мне его… У похитителя, по всей видимости, таких кувшинов много, – улыбнулся он. – Но вам, мои комиссарши Мегре, вероятно, виднее!
– А вы сигнализацию не порушили? – полюбопытствовала Матильда. – Когда за кувшином ходили?
– Нет, что вы! Меня этот юноша проинструктировал! Вы, пожалуйста, не думайте, что я выживший из ума старик! Я просто немолодой режиссер. И кое-что в жизни еще намерен сделать! И, в частности, снять в кино Матильду! Такое лицо просто необходимо запечатлеть на экране!
Матильда просто растаяла от счастья.
– Вы правду говорите? – спросила она охрипшим голосом.
– Разумеется! Я просто из суеверия не хочу пока говорить ничего конкретного. Если ничего не сорвется, если спонсоры не надуют, то в октябре я должен запуститься с новым фильмом… Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить!
– И еще по дереву постучите! – потребовала я.
– Стучу!
– Три раза!
– Вот что, девочки… Мне тут ночью пришли в голову кое-какие мысли…
– Насчет кино? – восторженно спросила Мотька.
– Нет, насчет всей этой истории. А может, я малость сдурел? Может, я все на свете перепутал?
– Что? – не поняли мы.
– Да все! Ну мог же случайно не закрыть дверь. Мог! А вернувшись, решить, что в квартире кто-то был? Мог. Поскольку ничего не пропало, а дверь была открыта, я решил, что это странно, увидел, что кувшина нет на месте, и объявил, что он похищен! А потом нашел его на балконе. Мог я в задумчивости переставить его на балкон? Теоретически мог.
– Но ведь он другой! – напомнила я.
– А может, я что-то путаю, а? Может, он упал и носик немного погнулся?
– И добавилось звено в цепочке? – скептически осведомилась Мотька.
– А если оно не добавилось?
– Как это?
– Вдруг я просто спутал? Ну, забыл…
Именно такую версию высказывал вчера Валерка, а мы опровергли ее с помощью Ликиного рисунка. Лика рисовала с Лериного эскиза… Надо его найти… Кажется, Лера положила его в большую папку на письменном столе! Я открыла папку. Рисунок лежал сверху.
– Вот! Святослав Витальевич, смотрите, это Лера рисовала с вашего кувшина! Он действительно другой!
– М-да, против факта не попрешь, как говорится, – почесал в затылке Лутовинов. – А я уж так уютненько все придумал…
– Между прочим, Валерка вчера придумал то же самое… – не преминула сообщить Мотька.
– Да? Очень жаль, что мы с ним напрасно напрягали мозги! – улыбнулся он. – Но девочки, что же это?
– Не знаем.
– И даже никаких догадок нет?
– Нет! Может, после экспертизы появятся!
– А когда же будут результаты?
– Понятия не имею, – сказала я. – Попрошу сделать как можно скорее… Нам самим не терпится… Уж больно странная история.
– Девочки, но раз уж так все обстоит, обращайтесь с кувшином поосторожнее… И заверните его как следует, чтобы никто не видел, что вы отсюда выносите!
Мы так и сделали – завернули кувшин в полотенце и поставили в ту сумку, в которой принесли фрукты и сахар.
– Ну как? – спросила Мотька.
– Превосходно! Не видно, что в сумке! Ну что ж, девочки, с Богом! И непременно позвоните мне потом, скажите, когда будут результаты!
– Обязательно! – пылко пообещала Мотька, и мы ушли.
Внизу мы столкнулись с пожилой женщиной очень приличного вида.
– Девочки, вы к кому ходили? – поинтересовалась вдруг она.
– Мы? К Омельченко!
– Но ведь она уехала?
– А мы поливаем у нее цветы!
– Но откуда вы взялись?
– Я… – начала я, но Мотька меня перебила:
– Но почему вы спрашиваете? Вы что, лифтерша?
– Я? Лифтерша? – оскорбилась женщина.
– Тогда какое вам дело? – довольно грубо осведомилась Мотька, пихнув меня локтем в бок. – Или вы просто бдительная?
– Послушай, девочка, а ты почему хамишь? – спросила женщина, выхватила что-то из кармана и сунула себе в рот. Раздался пронзительный свист. У меня душа ушла в пятки, а Мотька вдруг отпихнула женщину и понеслась прочь на бешеной скорости. Мне ничего не оставалось, как кинуться за ней. Вдогонку нам несся оглушительный свист. Мотька выбежала на улицу и юркнула в первый попавшийся подъезд. Я за ней.
– Фу! Ну и гонка! Черт бы побрал эту любопытную старушенцию! – проворчала она. – Хороши бы мы были, если бы нас поймали!
– А что особенного? Позвонили бы маме в театр, она подтвердила бы, что Лера ее подруга, и все дела…
– Да как ты не понимаешь? Они бы нас обыскали, нашли бы кувшин… И к Татьяне Мироновне мы бы опоздали!
– Может, если б ты не нахамила старухе, все и обошлось бы!
– Значит, я виновата?
– Отчасти!
– Ладно, пошли, а то опоздаем!
Но не тут-то было. Посреди переулка стояла наша знакомая, рядом с нею милиционер и еще человека два-три, очевидно, прибежавших на свист. Да! Вляпались капитально!
– Ну, теперь что скажешь?
– Нет слов!
– Что, если они сейчас начнут обходить подъезды?
– Ни фига! Они сейчас пойдут проверить, в порядке ли дверь Лериной квартиры. И либо напугают Святослава, либо ему придется им открыть, и вся конспирация полетит к черту! А к тому же нам больше нельзя сюда соваться… Фу! Дернула меня нелегкая… Аська, что же делать?
– Пошли поднимемся наверх, вдруг там есть проход в другой подъезд?
– Дожидайся!
– Все равно нам деваться некуда…
Мы стали подниматься по лестнице. Дом был старый, без лифта, с высокими пролетами. Мы поднялись на пятый этаж. Оттуда лесенка вела на чердак. Мотька взобралась на нее и толкнула чердачный люк. И он вдруг поддался.
– Аська! – прошептала Матильда. – Гляди!
– Мотька! Не надо!
Но тут внизу раздались голоса:
– Мне показалось, они сюда забежали!
– Не волнуйтесь, гражданочка! Сейчас все проверим! А вы их тут раньше не видали?
– Нет. Первый раз!
– Аська, скорее!
Ничего не оставалось делать, как взлететь за Мотькой на чердак. Едва я влезла за ней, мы закрыли люк и навалились на него. Ну и положеньице! На чердаке было пыльно, мне захотелось чихнуть, но я вспомнила, чему учил меня Костя, и нажала пальцем между верхней губой и носом. Надавила. Чихать сразу расхотелось. Костю этому научил его папа, следователь РУОП.
Но вот голоса уже на верхнем этаже.
– Наверное, через чердак ушли! – предположил женский голос.
– Или там засели! Ну-ка, Демидыч, толкнись туда.
Кто-то попытался поднять крышку, но наша тяжесть не позволила им это сделать. Конечно, возьмись за это дело какой-нибудь не в меру ретивый силач, и мы отлетели бы как миленькие, но… Ретивого силача среди них не нашлось, и Демидыч сказал:
– Не-а, заперто тут! Видать, обознались вы, не в тот подъезд девки сиганули!
– Может, в соседний?
– Да если даже… Бесполезно! Они давно уж небось схильнули… Нынче они шустрые все, не догонишь…
– Значит, Юрий Демидович, вы их искать не будете? – строго произнесла наша врагиня.
– Да почему, Евдокия Васильевна, почему? Сейчас пойду в соседний подъезд загляну!
– Уф! – выдохнула Мотька. – Кажется, пронесло! Аська, надо по-быстрому линять! Пока они тот подъезд осматривают!
– Нет, Мотька, надо выждать! Они запросто могли оставить кого-нибудь на улице. И вообще… Кошмар какой-то!
– Да, не слабо! Но ты скажи, что бы мы делали, если б чердак был заперт? Это странно! Я сама слыхала по телеку, говорили, что к праздникам будут все чердаки проверять…
– Ну, может, до этого еще ни у кого руки не дошли, на наше счастье.
Мы перевели дух и огляделись. Чердак был небольшой и являл собою довольно странное зрелище – тут было хоть и пыльно, но довольно чисто. Никакого лишнего хлама, только несколько старых сундуков.
– Ой, Аська, как интересно, что в них?
– Какое-нибудь старое барахло! – предположила я.
– Обожаю старое барахло! – прошептала восторженно Мотька и открыла один сундук.
Он был пуст. Во втором лежали какие-то ветхие полушубки, нестерпимо вонявшие нафталином.
– Фу! – поморщилась Мотька.
В остальных сундуках тоже ничего интересного не обнаружилось. И тут мне пришло в голову, что чердачное окошко выходит как раз в переулок и можно поглядеть, поджидают ли нас еще… Я подошла к окну и вдруг заметила, что окно и часть пола перед ним совсем не пыльные, как будто кто-то вчера тут протирал влажной тряпкой. Я насторожилась.
– Мотька, смотри!
– Чего там?
– Глянь, как тут все чистенько!
– И вправду! С чего бы это?
Я между тем бросила взгляд в окно и обмерла. Отсюда открывался вид на квартиру Лутовинова. И расстояние было небольшое. В квартире ниже этажом были открыты окна и прекрасно была видна молодая женщина, сновавшая по кухне.
– Ни фига себе! – пробормотала Мотька. – Местечко специально для киллера!
Она словно прочитала мои мысли. И кинулась к сундуку, вонявшему нафталином. Зажав одной рукой нос, она приподняла старые шубы и вскрикнула.
– Аська, гляди!
На дне сундука лежал кожаный новенький футляр, завернутый в полиэтиленовую пленку.
– Точно! Гнездо киллера! Аська, смываемся!
Я смерила взглядом футляр. И выхватила его из сундука.
– Ты спятила? – зашипела Мотька.
Я запихнула футляр в сумку.
– Аська, ты что?
– Скорее всего это винтовка! Складная!
– И на фиг она нам?
– Потом объясню, некогда! Помоги лучше!
Я достала из сумки большой пакет, переложила в него кувшин, и теперь футляр спокойно поместился в сумке.
Я действовала автоматически, как во сне.
– Все, Мотька, теперь линяем!
Матильда выглянула на лестницу. Там никого не было. Мы спустились на площадку и побежали вниз. К счастью, по дороге нам никто не попался.
И в переулке нас уже не ждали. По крайней мере так нам показалось.
– Аська, выходим по очереди. Я с одной сумкой налево, ты с другой направо! Встречаемся у метро!
Так мы все и проделали. И только уже сидя в поезде метро, я вдруг сообразила – что было бы, если бы нас поймали с винтовкой? Меня пробрала дрожь. Мне стало казаться, что взгляды всех пассажиров прикованы ко мне, что у меня на лбу написано – в сумке винтовка! Киллерская! Я чуть не потеряла сознание. И только мысль, что тогда уж точно мою находку кто-нибудь обнаружит, заставила меня взять себя в руки. Дура чертова! Зачем только я ее украла? Боже мой! Я ведь теперь и вправду воровка! Самая настоящая воровка. Какой ужас!
Мы вышли на станции «Октябрьская» кольцевая. Чтобы добраться до улицы Губкина, где живет Татьяна Мироновна, нужно сесть в троллейбус.
– Аська, пошли налево, там народу меньше! – сказала Мотька и потянула меня к переходу через Садовое кольцо. Я шла за ней как сомнамбула.
– Аська, ты что?
– Мотька, мне страшно!
– А кто тебя просил брать эту пакость?
– Как ты не понимаешь? Кто-то хочет кого-то убить! И когда убийца придет, оружия не будет. Пойми! Убийство отложится. А мы тем временем что-нибудь придумаем.
– Что? Что мы придумаем?
– Я пока не знаю. Мне надо подумать на свободе!
– На какой-такой свободе?
– Когда у меня в руках не будет этого…
– Ну, давай я понесу!
– Глупости! Я взяла, я и понесу! А подумаю, когда спрячу… это куда-нибудь. Мотька, скажи мне одну вещь…
– Какую?
– Я теперь воровка, да?
Мотька задумалась. Но тут подошел троллейбус, мы вскочили в него и сели рядышком.
– Мотька, ответь! – взмолилась я.
– Да, Аська, ты, конечно, своровала эту штуку, но ты не воровка! Нет! Ты – героиня! Ты же не ценность какую-то сперла, а оружие убийства!
– Орудие убийства, – машинально поправила я подружку.
– Ну пусть орудие! Считай, что ты его… конфисковала! Ой, Аська, а что мы с ним делать-то будем?
– Я же говорю – потом подумаем.

К Татьяне Мироновне мы опоздали минут на двадцать. И долго извинялись, говорили, что троллейбуса ждали чуть не полчаса.
– Да, иной раз очень долго приходится ждать, – с пониманием вздохнула Татьяна Мироновна.
Мы очень обрадовались друг другу. Она расспрашивала меня о Париже, рассказывала о делах мужа, потом, наконец, вспомнила о кувшине.
– Да, девочки, дела обстоят так: я позвонила помощнику мужа, объяснила, что, собственно, требуется, и он обещал все сделать и вдобавок проконсультироваться с какой-то своей подругой, которая занимается археологией… На всякий случай.
– Отлично! – воскликнула Мотька. – А как нам его найти?
– Вам не нужно никого искать. Оставьте ваш кувшин у меня, а Володя вечером ко мне за ним заедет.
– Спасибо! Спасибо вам огромное! – с чувством проговорила я. Ехать куда-то еще мне было не под силу.
– А когда будет ответ? – поинтересовалась Мотька.
– Я не спросила, но если это спешно, я скажу Володе!
Мы смущенно переглянулись с Мотькой.
– Ну, вообще-то, чем скорее, тем лучше… – неуверенно проговорила она.
– Хорошо, я скажу!
Мы еще пообщались с Татьяной Мироновной, а потом стали прощаться.
– Ася, я позвоню тебе после разговора с Володей, – пообещала Татьяна Мироновна.
– Спасибо вам большое!
И на этом мы расстались.

Когда мы вышли на улицу, я вдруг почувствовала, что у меня дрожат ноги и руки и сил нет, как будто я разгрузила вагон бревен. Меня буквально шатало.
– Аська, ты часом не заболела? – перепугалась Мотька.
– Нет, только жутко устала…
– Давай посидим где-нибудь…
– Давай, – согласилась я. – Только где?
Мы огляделись. Первое, что нам бросилось в глаза, летнее кафе у входа в универмаг «Москва».
– Вон, видишь, там можно посидеть! – успокаивающим голосом произнесла Мотька. Она крепко взяла меня под руку и повела вниз по ступенькам подземного перехода. – Ничего, сейчас сядем с тобой, дернем по баночке холодненького спрайтика, и тебе сразу полегчает, – журчала она. – Ты ж у нас спрайтик любишь, можно сказать, обожаешь… Отсидишься, отопьешься и придешь в себя…
Так она меня довела до свободного пластмассового столика, усадила в белое пластмассовое кресло.
– Хорошо? – спросила она заботливо.
– Вроде да…
– Сейчас еще лучше будет! Так тебе спрайт? Или все же колу?
– Спрайт! Две банки, похолоднее! – хрипло проговорила я.
Мотька кивнула и вскоре вернулась с тремя банками спрайта.
– Холодный? – спросила я.
– Ледяной! Аж руки ломит, еле доперла! Только, Аська, погоди, вот тебе соломка! Не хлобыщи прямо из банки, горло простудишь!
Одну банку я выдула почти залпом. И мне вправду стало легче.
– Ну, что я говорила! – возликовала Матильда. – Тебе уже лучше!
– Спасибо, подруга!
– Не за что! Ты мне лучше скажи, что делать будем?
– Прежде всего, надо узнать, кто живет в квартире под Лутовиновым.
– Ага! Понятно! А потом?
– Потом… Поменьше околачиваться там…
– Что значит «поменьше»? – завопила Мотька. – Нам вообще туда даже носу казать нельзя.
– А как же киллер?
– Киллера надо сдать! И без всяких обсуждений!
– А нам поверят?
– Поверят как миленькие. Мы ж им винтовку предъявим. Вот прямо сейчас и поедем на Петровку!
– Матильда, замолчи!
– Почему это?
– Ты винтовку видела?
– Что ты хочешь сказать?
– Ты своими глазами винтовку видела?
– Но у тебя же в сумке… – растерянно проговорила Матильда.
– Да, у меня в сумке что-то лежит. Я это «что-то» сперла, как настоящая воровка! Но я пока не знаю, что сперла. Может, это никакая не винтовка. Может, это… складная удочка. Или еще что-нибудь. Так что, мне пойти в ментуру и сказать: дяденьки, я тут сама не знаю чего стырила, вы уж разберитесь! Так, да?
– Но что ты предлагаешь?
– Предлагаю… Предлагаю поехать к тебе на квартиру!
– Почему ко мне?
– Потому что ко мне – нельзя! Мама в любой момент может появиться!
– Ну, вообще-то, и моя тоже! Мало ли что ей у меня понадобится…
– Действительно… Тогда остается ехать на дачу и там… По крайней мере тетя Липа наверх неслышно не взберется! В нашей комнате самое безопасное место!
– Это точно!
– Если это окажется винтовка, то мы пойдем посоветоваться к бабушке Олега! Она такая… Она поможет!
– Поможет, если она на даче, а не пасет своего внучка в Москве!
– Значит, мы позвоним Николаю Николаевичу!
– Фью! Николай Николаевич еще когда из милиции ушел!
– У нас в запасе есть этот… Егор Милютин! Короче, без помощи не останемся! На худой конец просто расскажем все Святославу! А пока – все! Об этом больше ни слова, я не могу…
И я с жадностью выхлебала вторую банку спрайта.
– Ну, Аська, ты водохлебка!
– Я бы еще выпила, но, боюсь, до дачи не доеду!
– А ты не мучайся! Зайди в универмаг, наверняка туалет есть!
– Мудрая ты, Матильда! Пошли!
Когда мы вышли из туалета, Мотька взмолилась:
– Аська, давай чуток побродим тут, поглядим, как чего!
– Да на что тут глядеть?
– А вот скажи, похоже это на парижский универмаг?
– Ну, если только очень отдаленно… А впрочем, не знаю! Ниночка меня всегда в дорогие магазины таскала…
– Понятно… Ой, Аська, гляди!
Я глянула туда, куда указала Мотька, и увидела, что на полке в отделе сувениров стоит… медный кувшин. Точь-в-точь такой, как наш. Хотя издали трудно было определить, который из двух.
– Ни фига себе! – пробормотала Мотька. – Пошли глянем поближе!
Мы подошли к прилавку.
– Девушка, покажите нам, пожалуйста, вон тот кувшин! – попросила Мотька.
Молоденькая продавщица заученно улыбнулась и каким-то неживым голосом отчеканила:
– Это не кувшин, это кофейник сувенирный, производство – Сирия!
– Ну хорошо, – улыбнулась Мотька. – Покажите кофейник сувенирный!
– Он бракованный, – уже чуть более живым голосом сообщила продавщица.
– А он сколько стоит? – поинтересовалась я.
– Двести пятьдесят тысяч. Но я же говорю, он бракованный!
– А не бракованный сколько стоит? – стояла я на своем.
– Столько и стоит!
– А бракованный?
– Зачем вам бракованный?
– Мы на него запали! – доверительно сообщила Мотька продавщице.
– А какой у него брак?
– Цепочка сломана и дырка в донышке! Вообще-то если вам нравится… Он же все равно декоративный, кофе в нем варить нельзя… Может возьмете? – оживилась девушка, решив сбыть бракованный товар.
– Он у вас один, что ли? – спросила Мотька.
– Последний! – вздохнула девушка. – Вам все же показать?
– Покажите!
Она достала с полки кофейник. Мы повертели его в руках. Изгиб носика у него немного отличался от того, что мы оставили Татьяне Мироновне, и крышка еле держалась на цепочке из трех звеньев, несколько меньших, чем у нашего.
– Ну что, возьмете? – с надеждой осведомилась продавщица.
– Да нет, зачем нам бракованный… – пожала плечами Мотька. – А у вас еще такие будут?
– Наверное. Заходите!
– Обязательно!
Мы сразу направились к выходу.
– Ну что скажешь?
– Матильда, а что тут говорить? Сейчас в Москве можно купить абсолютно все. Даже кувшин с восточного базара.
– Но Святославу кувшин подарили в Марокко…
– Ну и что? По-твоему Марокко – это Запад?
– Значит, ты считаешь, к нашему делу то, что мы увидели, отношения не имеет?
– Ни малейшего!
– Ладно, подождем результатов экспертизы… Ну все, надо ехать и поглядеть, наконец, что тут, в футляре!
До дачи мы добрались без приключений, но открыть футляр сразу не удалось. На дачу приехала мама с целой компанией. Пока я здоровалась со всеми, слушая уже набившие оскомину возгласы: «О! Да ты настоящая парижанка!», – Мотька под шумок отволокла сумку в нашу комнату.
– Я под кровать ее сунула! – шепотом сообщила она, спустившись вниз.
О том, чтобы уйти к себе, не могло быть и речи, тем более что Матильда обожала актерские компании и с восторгом слушала всякие байки и серьезные профессиональные разговоры. А я сидела, погруженная в свои мысли. Если окажется, что в футляре что-то другое, а не винтовка, надо будет обязательно подбросить его назад… Если все же… Мой опыт подсказывал мне, что я совершила роковую ошибку, утащив винтовку. И сколько бы я ни твердила себе, что тем самым, возможно, предотвратила убийство, я все равно знала – это неправильно, элементарно неграмотно… – утащить такую улику. А киллер, обнаружив пропажу, попросту больше туда не явится и станет изыскивать возможность прикончить намеченную жертву в другом месте… Да, недаром говорится – семь раз отмерь, один отрежь… Я же, ничего не меряя, взяла и отрезала… Дура! Набитая дура! И в милицию соваться – только позориться! Это еще в лучшем случае… Можно, конечно, просто зарыть винтовку, если это винтовка, в лесу и благополучно забыть о ней. Но как забыть о человеке, которому грозит опасность…
Вдруг на плечо мне легла чья-то рука. Я оглянулась. Мама.
– Аська, что с тобой? Тебе нездоровится?
– Нет, мамочка, я вполне здорова, – попыталась я улыбнуться.
– Тогда что же? Я ведь вижу, тебя что-то мучает? – ласково прошептала мама. – Давай выйдем в сад!
– Давай, – согласилась я и попыталась взять себя в руки.
Мы спустились в сад.
– Какая прелесть, – тихо сказала мама. – Воздух, тишина, цветы… Так хочется хоть недельку тут пожить с вами… Ты приехала из Парижа, а я почти и не вижусь с тобой… Работа, работа…
– Да я все понимаю, мамочка.
– А ты, случайно, не влюблена?
– Нет! Чего нет, того нет!
– Жалко!
– Почему это?
– В твоем возрасте так хорошо влюбляться! Так приятно, так… так… романтично! Но если ты не влюблена, о чем же ты все время думаешь?
Сейчас маме надо что-то сказать, отвлечь ее на что-то постороннее, иначе она своим материнским чутьем меня доконает, и я расколюсь. А последствия могут быть просто катастрофическими. Если мама направит свою энергию в это русло…
– Да, мама, ты права, я все время думаю о… о Лике!
– Кто это – Лика? – удивилась мама и села на ступеньку веранды.
Я опустилась рядом с нею.
– Лика – племянница Крокодилы…
– Кого?
– Нашей соседки, Неонилы…
– А что с ней, с этой племянницей?
Я рассказала маме всю историю Лики, не забыв упомянуть о Лере и Мотькиной идее пригласить Лику жить к себе.
Мама пришла в восторг от нашей предприимчивости и доброты. На глазах у нее сверкнули слезы.
– Аська, я горжусь тобой. И Мотькой! Вы такие молодчины… Но чего ж ты грустишь, если все отлично устроилось?
– Я боюсь, что Крокодила начнет приставать к Лике… Мешать ей жить и все такое…
– Неонила? Да никогда в жизни! Она счастлива будет избавиться от племянницы.
– Ты думаешь?
– Я уверена! Я же ее знаю! Так что – забудь! А если вдруг возникнут какие-нибудь сложности – скажи мне, и я мигом все улажу. Я сумею найти на нее управу.
– Спасибо, мама!
– Ну, дочка, пошли к гостям, а то неудобно, мы так надолго исчезли!
– Мама, а они тут ночевать будут?
– Нет! За нами через час придет микроавтобус и увезет в город!
– Значит, и ты уедешь?
– И я, как это ни грустно! Да, вчера дед звонил! Они с Ниночкой приедут через две недели! – мама нежно поцеловала меня. – Идем, дочка!
Но вот, наконец, компания маминых друзей уселась в пришедший за ними микроавтобус. И они укатили. На веранде остался разгром. Тетя Липа давно ушла спать. Оставить все как есть до утра? Нет, нельзя.
– Аська, давай в два счета все уберем, а потом уж…
Я тут же с нею согласилась. Вероятно, мы обе бессознательно отодвигали тот миг, когда надо будет открыть футляр.
За полчаса мы управились с уборкой и, хочешь не хочешь, поднялись к себе в комнату. Мотька, ни слова не говоря, юркнула под кровать и вытащила футляр. Сняла с него полиэтиленовую пленку и попыталась открыть. Но не тут-то было. Футляр был заперт.
– Может, сломаем к чертям, а? – предложила Мотька.
– А если там не ружье?
– А что?
– Почем я знаю?
– Но узнать-то надо!
– Надо… Ладно, давай сломаем!
Я побежала вниз и принесла кое-какие инструменты. Мы провозились около часа, замок не желал поддаваться, но вот, наконец, нам удалось с ним справиться. С замиранием сердца мы открыли футляр и… на темно-синем сукне лежало несколько металлических трубок разного диаметра и еще какие-то детали.
– Это винтовка! – решительно заявила Мотька. – Я такую в кино видала! Точь-в-точь! Она в момент собирается и…
– Ох, Матильда, ну и дура же я…
– Почему это?
– Потому! Надо было оставить все как есть и привести туда милицию. А теперь… – Я поделилась с нею своими соображениями.
– Вообще-то, да, – почесала в затылке Матильда. – Но что сделано, то сделано! Теперь надо думать, как выйти из положения! И перво-наперво узнать, кто живет в квартире под Святославом. Почему-то мне не кажется, что покушаются на него.
– Значит, ты считаешь, из этого окна можно угрохать только его и его соседей снизу?
– По крайней мере на первый взгляд…
– А на второй?
– Второго, Аська, нам не дано… Нельзя нам туда соваться…
– Может, Валерка…
– Да ты что? А если его там киллер заловит? Как тогда Валерка докажет, что он не верблюд?
– Да… Положеньице… И Кости, как назло, нет в Москве.
– Слушай! А может, нам самим к Костиному папе обратиться? Костю-то он ни в чем обвинить не сможет, его и в Москве нет… А нам? Что он нам-то сделает? Ну, отругает! Так мы ж от этого не погибнем, правда? – взволнованно тараторила Мотька. – Он отличный мужик и, конечно, поможет нам. Да и мы, честно говоря, не с пустыми руками к нему явимся, а?
– Да, Мотька! Эта идея мне нравится! И не будем мы ничего выяснять сами, просто позвоним ему пораньше утром, пока он на работу не ушел…
У меня как будто гора с плеч свалилась. Мы засунули футляр под кровать и мгновенно уснули. Денек выдался уж очень нелегкий.

Глава VIII
ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ

Мы еще покрутились в переулке, но ничего подозрительного не заметили и решили вернуться на дачу. В самом деле, может, на свежем воздухе в голову придет что-то умное. В электричке мы даже не говорили о деле. Но по дороге от станции к поселку Мотька вдруг сказала:
– А все-таки надо дать объявление!
– Какое? Куда?
– Насчет удочки… Расклеить там неподалеку… И дать мой телефон! Ничего страшного, проторчу дня два в Москве!
– Одна? Даже не вздумай!
– Почему? Думаете, он явится и сразу станет меня убивать? Зачем? Ему же за это никто не заплатит!
– А если он тебя пытать будет? – воскликнул Валерка.
– Ну уж сразу и пытать! – вздрогнула Матильда.
– Нет, Мотька, так нельзя! Решили же – до послезавтра отдыхать! – сказала я.
– Ладно, – вяло отозвалась Мотька.
Валерка промолчал.
– Матильда, а ты помнишь, зачем в Москву ездила? – спросила я.
– Что? Ах да, зуб лечить! И послезавтра мне опять назначено!
– Правильно!
Мы дошли до нашей дачи и простились с Валеркой. Первым делом я поднялась к себе в комнату и заглянула под кровать. Футляр лежал на месте. Мотька внизу рассказывала тете Липе, как ей сверлили зуб.
– Подружка ваша тут приходила, Ликочка! Очень из-за Моти огорчилась. Сказала, что нынче одна, тетки нет, в Москву укатила. А вы небось голодные? Мотя, тебе уже можно есть?
– Можно! – весело сообщила Матильда.
– Тогда, девочки, сходите за Ликой! Пусть поест с вами!
Я подбежала к забору и крикнула:
– Лика! Лика!
Она тут же выскочила из дома.
– Ася! Приехали? Как Матильда?
– Нормально! Лика, иди к нам обедать! Тетя Липа зовет!
– Да? Мне неудобно…
– Ерунда! Зовут, значит, надо идти!
– Спасибо, я сейчас! – обрадовалась Лика.
Тетя Липа накормила нас, рассказала поселковые новости и, между прочим, сообщила:
– Ой, я забыла! Олег забегал. Он уже сдал экзамен. На отлично! Они сегодня здесь. Очень расстроился из-за Матильды, – тетя Липа лукаво ей подмигнула, – и велел, как объявитесь, чтобы позвонили!
– А Ирина Олеговна с ним?
– Уж конечно! Разве она его одного оставит сейчас?
После обеда Лика вызвалась помочь тете Липе с посудой, а мы с Матильдой, утомленные поездкой, остались отдыхать на веранде.
– Моть, может, посоветуемся с Ириной Олеговной? А?
– И что она нам посоветует? В милицию обратиться? Опять все то же ей объяснять? Нет, не имеет смысла. Сами должны допереть до чего-то!
Вскоре Лика присоединилась к нам.
– Девочки, я так много успела! Столько нарисовала… – восторженно доложила она.
– А как Крокодила? Лютует? – поинтересовалась Мотька.
– Да вроде нет. Я стараюсь поменьше попадаться ей на глаза! – улыбнулась Лика. – Она только заставила меня сегодня съесть два огурца!
– Зачем?
– Чтобы не пропали! Очистки она на лицо кладет, самой ей, видно, эти огурцы уже обрыдли, вот она меня и заставила. А один горький попался!
– Ты его съела?
– Нет, конечно! Но ей сказала, что съела!
– А моя мама, когда делает маску, кладет на лицо не очистки, а сами огурцы, – сказала я, – нарезанные кружочками.
– Неэкономно! – сказала Лика со смехом.
– Да, наверное…
Но тут к калитке подъехал велосипедист.
– Олег! – вспыхнула Матильда и унеслась наверх – наводить красоту.
– О! Какие люди! – воскликнул Олег, подходя к веранде. – Привет! А где Матильда?
– Сейчас придет!
– Как ее зуб?
– Уже все в порядке! Ты, говорят, сдал на отлично?
– Да! – с гордостью кивнул Олег. – Бабушка сияет! Вы сегодня уже купались?
– Нет!
– Тогда предлагаю сейчас двинуть на речку, а потом бабушка всех приглашает! И тебя, Лика, тоже! – заметил ее смущение Олег. – Здорово, что ты с девчонками подружилась. С ними скучно не будет!
Хороший он парень, подумала я, добрый, чуткий. И чего Матильда вечно им недовольна?
Но тут она появилась с сияющими глазами. Хорошенькая до невозможности.
– Привет, Олежек! Принимаешь поздравления?
– Пока только на этом этапе. Как бы не сглазить!
– У меня глаз не черный! – заявила Матильда.
– Ну, это сразу видно! – засмеялась Лика.
– Ну, как насчет купания? Двинули?
– Можно, – милостиво согласилась Мотька. – Ты на велике? Мы тогда тоже! Лика, у тебя есть велик?
– Есть у тети!
– Тогда порядок!
И мы покатили на речку, отбросив все тяжелые мысли. Отдыхать так отдыхать!
Накупавшись, мы сели опять на велосипеды и поехали на дачу к Седовым, где нас с распростертыми объятиями встретила Ирина Олеговна. Разумеется, к нашему приезду она приготовила свой волшебный фруктовый крем и еще много всякой вкуснятины. Нам было весело и уютно, но мне все-таки не давала покоя мысль о том, что по Москве бродит убийца, которого мы могли бы поймать, если бы не моя глупость…
– Асенька, – вдруг обратилась ко мне Ирина Олеговна, – можно тебя на минутку, помоги мне на кухне!
– Да, конечно! – вскочила я и вышла за нею.
– Сядь, деточка, я хочу поговорить с тобой.
Я села, глядя на нее с удивлением. О чем она собирается говорить со мной?
– Ася, девочка, что с тобой?
– Со мной? Ничего!
– Ася, я же вижу… У тебя глаза, как у больной собаки… Тебя что-то мучает? Скажи мне, ты же знаешь, я всем вам друг, мне можно довериться!
Я поняла, что толкнуло Ирину Олеговну к этому разговору. Ей кажется, что я заброшена, что мои близкие слишком заняты своими делами и мне некому излить душу…
– Ирина Олеговна…
– Это из-за любви, Асенька? – положила руку мне на плечо Ирина Олеговна.
– Нет, если бы…
– А что? Дома что-нибудь? Между родителями?
– О нет! Нет…
И тут вдруг мне так захотелось рассказать все, что я всхлипнула.
– Знаешь что, пойдем ко мне, там нам никто не помешает, и ты все мне расскажешь!
Она увела меня в свою на редкость красивую комнату, усадила в кресло, погладила по голове.
– Ну, Асенька, не держи все в себе, это плохо, вредно…
Я заглянула ей в глаза и… рассказала все, что случилось за эти дни.
– Боже мой, деточка! – воскликнула Ирина Олеговна. – Но зачем же ты взяла эту винтовку?
– Чтобы он пришел и не мог выстрелить, – всхлипнула я. – А теперь получается заколдованный круг…
– Знаешь, я попробую тебе помочь, – тихо проговорила Ирина Олеговна.
– Но как?
– Только обещай мне – Олегу ни полслова! У него сейчас одна задача – поступить в университет.
– Обещаю!
– Вот и отлично. Видишь ли, у меня есть один знакомый молодой человек… Он не так давно вернулся из армии и служит в частном детективном агентстве. Если мы посвятим его в эту историю, он выследит вашего киллера и уже сам сдаст милиции, без вашего участия. Вам не жалко будет отдать ему все лавры?
– Нет! Что вы! Конечно, нет! Но как он его выследит?
– Я полагаю, мы сможем воспользоваться вашей идеей! Дадим объявление, что найдена складная удочка. И напишем мой телефон. Он, конечно же, позвонит, услышит старушечий голос…
– У вас совсем даже не старушечий голос!
– Если надо, будет старушечий, – засмеялась Ирина Олеговна. – Я дам ему адрес, он, разумеется, попытается узнать, кто живет в этой квартире, и, вполне возможно, явится сам или пришлет кого-то, если будет кого прислать, ведь киллеры часто иногородние… А впрочем, операцию мы разработаем с Федором. Итак, ты согласна?
– Я – да, но надо бы посоветоваться с Матильдой и Валеркой…
– Хорошо! Посоветуйтесь. Но, на мой взгляд, тут просто нет иного выхода!
– Вы правы, – решилась я. – Не надо советоваться! Я их просто поставлю перед свершившимся фактом. Ну покричат они на меня, ничего, выдержу!
– Так я созваниваюсь с Федором?
– Да! И большое вам спасибо! Я помню – Олегу ни звука!
Ирина Олеговна подошла к телефону и набрала номер.
– Федя? Здравствуй, милый, да, я. Феденька, у меня к тебе очень важное дело, которое, на мой взгляд, может и тебе сослужить хорошую службу. Не мог бы ты завтра утром приехать ко мне на дачу? Я кое с кем тебя познакомлю… Сможешь? Вот и прекрасно. Чем раньше, тем лучше! Только ни слова Олегу. Нет, его завтра не будет, он в восемь уедет в город, а я дождусь тебя! Превосходно! Договорились. Нет, по телефону ничего не скажу! До завтра, милый!
– Ирина Олеговна! – воскликнула я. – Но ведь если он частный детектив, то ему же надо платить!
– Не беспокойся об этом! Он мне очень многим обязан! И будет счастлив оказать любезность! Теперь иди к друзьям, а то они что-то заподозрят. А завтра приходи сюда в половине девятого!
– Одна?
– Нет, возьми Матильду.
– А Валерку?
– Ну и его тоже. Он парнишка толковый, не помешает!
– Спасибо! Спасибо вам, Ирина Олеговна. Вы…
– Ладно, пока я еще ничего не сделала. Может, из моей затеи ничего и не выйдет…
Я вернулась на веранду.
– Аська, ты где пропадала? – спросила Мотька.
– Она спала, – за меня ответила с улыбкой Ирина Олеговна. – Присела на кухне на диванчик и уснула.
Мы еще посидели у Седовых, потом поехали домой. Матильда была страшно довольна. Видимо, на этот раз ей удалось не поссориться с Олегом.
– Аська, – спросила она меня уже дома. – О чем это ты с Ириной Олеговной шепталась? А? Ни в жисть не поверю, что ты просто дрыхла!
– Матильда, Ирина Олеговна берется нам помочь… – и я все рассказала Мотьке.
– Здорово! – обрадовалась она. – А то и впрямь неясно, что делать…
– Значит, ты на меня не злишься?
– Еще чего! Вот только надо сейчас позвонить Валерке, а то он уж точно разозлится!
– Позвони!
– Нет, сама позвони! Ты у него б́ольшим авторитетом пользуешься!
– Скажешь тоже! – засмеялась я и позвонила Валерке.
Сперва он и вправду рассердился, но быстро опомнился.
– В общем, все правильно, а то мы зашли в тупик. Да и познакомиться с частным сыщиком тоже интересно! Значит, в полдевятого у Седовых?
– Точно!
– Тогда до завтра!

Утром нам удалось смыться незамеченными – тетя Липа беседовала с молочницей Марусей. У калитки Седовых стоял чистенький, ухоженный «жигуленок» шестой модели.
– Точность – вежливость королей! – заметил Валерка. – Но и мы не опоздали.
На веранде мы застали Ирину Олеговну и молодого человека очень приятной наружности, с веселыми глазами.
– Здравствуйте! – сказали мы хором.
– О! Это и есть знаменитые сыщики? – осведомился молодой человек. – Что ж, очень рад знакомству. Меня Ирина Олеговна посвятила…
– Знакомьтесь, это Федор, пока можно без отчества, но на всякий случай – Федор Федорович, а это Ася, Матильда и Валерий!
– Кто может сравниться с Матильдой моей! – разумеется, пропел Федор.
Матильда поморщилась. И этот туда же.
– По-моему, только кинорежиссер Лутовинов, когда со мной знакомился, этого не пел! – заявила она.
Федор взглянул на нее с интересом. Ирина Олеговна рассмеялась.
– В самом деле, Мотя, я понимаю, тебе это надоело!
– Не то слово! Обязательно поменяю имя, когда буду паспорт получать!
– О Боже! У вас еще и паспортов нет! – воскликнул Федор.
– А какое это имеет значение? – холодно спросил Валерка.
– Ты прав. Никакого! Ну вот что, выкладывайте все по порядку, и старайтесь ничего не упустить!
– Аська, рассказывай ты! – сказала Мотька.
– Лучше я! – закричал Валерка.
– Заткнись! – шикнула на него Мотька.
– Эй, друзья, вы с чего-то не того начинаете! – развел руками Федор. – Что это за дела? Пусть рассказывает Ася, а вы будете дополнять ее рассказ, если она что-то упустит! Давай, Ася, начинай!
Федор внимательно выслушал всю историю, не задавая никаких вопросов. Когда я закончила, он покачал головой.
– Ну и ну! А взглянуть на эту винтовку можно?
– Да! Только… Мы замок на футляре сломали… Никак не могли открыть… – призналась я.
– Понятно! Я внимательно вас выслушал, а теперь хочу задать кое-какие вопросы. Почему вы решили, что киллер покушается именно на Курлыкину? Насколько я могу понять, с этого чердака запросто можно угрохать кого-то не только на пятом и четвертом этажах, но и на третьем тоже. И на втором, к примеру…
Мы переглянулись. Действительно, вопрос по существу.
– Понимаете, когда я выглянула в чердачное окно, я увидела в квартире на четвертом этаже какую-то женщину, она расхаживала по кухне, и ее было так хорошо видно…
– Это была Курлыкина?
– Нет, не думаю… Та женщина была совсем молодая…
– А на остальных этажах вы никого не заметили?
– Нет, не заметила. В тот момент я боялась больше всего, что нас поймают старухи с участковым, все остальное я сообразила потом…
– Итак, тут мы наглядно видим, как сработал стереотип восприятия! Кого у нас убивают? Банкиров, депутатов… Тут налицо депутат, значит, он и есть потенциальная жертва! Но это слишком просто! Значит, наша первоочередная задача – выяснить, кто еще живет в этом доме. А кстати, кто живет под вашей знакомой художницей? Этим вы почему-то не заинтересовались?
– Я знаю, кто там живет! – вспомнила я. – Вдова одного академика! Ее зовут Елизавета Ивановна! Но она сейчас в Германии, у сына!
– Вот видите, сколько всякого народу живет в доме! А вы… – укоризненно покачал головой Федор.
– Но согласитесь, вернее предположить, что покушаются на депутата Госдумы, чем на отсутствующую вдову академика или пенсионерку Серафиму Дмитриевну? – не без яда проговорил Валерка.
– Согласен! Однако не мешает все проверить!
– А вдруг в доме живет какой-нибудь уголовный авторитет, как теперь выражаются? – вмешалась Ирина Олеговна.
– Ну вот, мы опять толчем воду в ступе! – негодующе произнес Валерка. – А тут надо действовать!
– Мы и будем действовать, только разумно и осторожно! Начнем с объявлений! Ваша идея насчет удочки не так уж плоха! Но нет никаких гарантий, что он на эти объявления откликнется! Однако мы используем даже малейший шанс. И кстати, мысль о том, что он крутится где-то неподалеку, тоже, по-моему, здравая.
– Федя, я вот напечатала объявления со своим телефоном! – сказала Ирина Олеговна и выложила на стол несколько листков. Текст был набран на компьютере. Объявление гласило: «Найден футляр с разборной удочкой. Коричневый, замок сломан. Обращаться по телефону…»
– А зачем вы написали про замок? – поинтересовалась Мотька.
– Очень просто! Пусть думает, что укравший взломал замок и бросил свою находку. И чтобы ко мне претензий не было! – подмигнула она нам.
– Итак, друзья, начнем действовать. Кто-то должен расклеить эти объявления.
– Может быть, я сама это сделаю? – предложила Ирина Олеговна.
– Да нет, пусть лучше кто-то из ребят! Валерий, это сделаешь ты! Боюсь, что девочки там уже примелькались!
– Нет! – решительно вмешалась Мотька. – Валерка лазил на чердак уже после… Я переоденусь парнем, и меня никто не узнает! Или можно попросить Лику!
– Верно! – воскликнула Ирина Олеговна. – Вот Лику и попросим!
– Не хотелось бы втягивать в это дело лишнего человека, – вздохнул Федор, – но осторожность прежде всего! Киллер может мгновенно сообразить, что ты ряженая… – обратился он к Мотьке. – Зовите Лику.
Ирина Олеговна решительно сняла трубку.
– Нила? Доброе утро, это Ирина Олеговна. Да, благодарю вас, но это еще первый экзамен! Это верно, но… Я боюсь сглазить! Нила, а Лика дома? Видите ли, я обещала ей показать предпраздничную Москву, и сегодня у меня как раз свободный день! Отлично! Здравствуй, деточка! – понизила голос Ирина Олеговна. – Не могла бы ты сейчас прийти ко мне, по очень важному делу! Да. Разумеется. Жду!
– Девочки, а вы принесите-ка сюда вашу находку. Он ведь может откликнуться на объявление очень быстро, – сказал Федор.
– И вы ему ее отдадите? – спросила я.
– Нет, разумеется, мы покажем ему что-нибудь другое, похожее, а если не успеем, то отдадим эту, но без каких-нибудь важных деталей… Главное, напасть на его след!
– А кто поведет его от дома Ирины Олеговны? – поинтересовался Валерка.
– Профессионалы, настоящие профессионалы! Можете мне поверить! Давайте, девочки, дуйте за винтовкой, нельзя терять время. Тем более что это лишь один из многих путей к нему.
Мы с Мотькой выбежали за калитку и помчались домой. Только бы тетя Липа нас не задержала! Но, к счастью, она возилась в огороде, пока еще не очень жарко. Мы схватили футляр, сунули его в сумку и понеслись назад.
Федор взял у нас сумку, потом вытащил из кармана перчатки, надел и лишь после этого достал футляр, завернутый в пленку. Снял ее, открыл футляр и присвистнул.
– Что? Что такое? – заволновалась Мотька. – Это не винтовка?
– Почему? Самая настоящая винтовка, сделанная на заказ! С оптическим прицелом! Собирается мгновенно… Помните, был такой фильм «День шакала»? Очень похоже!
Тут появилась Лика.
– Здравствуйте, – смущенно сказала она.
– Федор, познакомься, это наша Лика! А это Федор! – представила их друг другу Ирина Олеговна.
Лика вспыхнула и опустила глаза, а Федор посмотрел на нее с явным удовольствием. Они друг другу понравились.
– Ну, ребятки, до свидания! Будьте здоровы! – сказал Федор и вместе с Ликой и Ириной Олеговной направился к воротам.
– А мы? – спросила вдруг Мотька.
– А вы живите нормальной жизнью, купайтесь, гуляйте и забудьте обо всем этом! – посоветовал Федор.
– То есть как? – взвился Валерка. – Нас теперь в отставку, да? Мы больше не нужны?
– Успокойся, Валерик! – улыбнулась Ирина Олеговна. – На данном этапе вам лучше побыть здесь. Безопаснее! А вечерком я вам позвоню и обязательно все расскажу! И совсем не исключено, что вы нам еще очень понадобитесь!
– Да! Да! – подхватил Федор. – Очень даже возможно!
Он сел в свой «жигуль», Ирина Олеговна с Ликой сели в «мерс» – и укатили.
– Вот гадство! – сплюнул Валерка.
– Да уж! – подхватила Мотька.
Я, с одной стороны, чувствовала необычайное облегчение, избавившись от винтовки, но, с другой стороны, что-то мне тут не нравилось…
– Ну ничего! Попомните мои слова, девчонки, они еще приползут! Они нам еще в ножки поклонятся! Ни фига у них не выйдет! Не откликнется он на такое объявление!
– Мы, конечно, в одном маху дали, – задумчиво сказала Матильда. – Не подумали о других жильцах… А давайте позвоним Лутовинову и спросим, у кого еще туда окна выходят, вернее, кто живет в этих квартирах!
– Ладно, только завтра! – сказала я. – У меня уже нет сил! Давайте лучше проживем один день нормальной жизнью!
– Ты небось рада-радехонька, что у тебя винтовку забрали? – язвительно осведомился Валерка.
– Что да, то да! У меня как будто гора с плеч свалилась!
– А я ее даже в руках не подержал! – горестно вздохнул он.
– Перетопчешься! – заметила Матильда.
– Уже!
– Что?
– Перетоптался!

Мы отправились на речку.
– Да, кстати, как вам этот Федор? – поинтересовалась Мотька.
– Жидковат! – сказал Валерка. – Боюсь, не потянет он это дело!
– Почему?
– Не знаю, как выражается наша Матрена, печенкой чую!
– Зато он Лике понравился! По-моему, у них любовь с первого взгляда! – заявила Мотька.
Наконец-то! Кажется, все приходит в норму! Матильда опять заговорила о любви. Раньше она всегда и все объясняла любовью и часто оказывалась права. А в последнее время эта тема возникала очень редко…
– Аська, а ты не заметила, что он на Лику глаз положил?
– Заметила! И как она на него взглянула, когда в машину к Ирине Олеговне садилась!
– Ну, тогда я вас поздравляю! – воскликнул Валерка. – Значит, дело они благополучно завалят! Любовь и сыск – как сказано у Пушкина – две вещи несовместные!
– По-моему, у Пушкина было про гений и злодейство! – засмеялась я.

Глава X
РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРТИЗЫ

Ирина Олеговна привезла нас к себе и для успокоения напоила истинно американским напитком – холодным чаем со льдом и лимоном.
– Вкусно! – простонала Мотька.
– Да, хорошо, освежает! Ну, сыщицы, зачем вас туда понесло? Договорились же – вы никуда не лезете!
– Мы и не лезли! Просто нас позвали сегодня на ленч! – с гордостью доложила Мотька.
– В Москве уже приглашают на ленч? Какая глупость! И кто же это вас пригласил?
– Кинорежиссер Лутовинов!
– Да? Я была о нем лучшего мнения! – усмехнулась Ирина Олеговна. – Впрочем, его фильмы часто грешат безвкусицей!
– Почему? Ирина Олеговна, я не понимаю? – растерялась Мотька.
– Потому, Мотенька, что звать в России на ленч так же глупо, как на файф-о-клок! Я читала в одном переводе с немецкого: «Мы часто давали диннеры», то есть званые обеды! Такая же глупость! Теперь поняла?
– Поняла! – решительно ответила Мотька. – Я в театре сколько раз думала, в какой-нибудь пьесе дело происходит, допустим, во Франции, все герои французы, но говорят, естественно, по-русски, и вдруг ни с того ни с сего произносят какую-нибудь ходовую фразу по-французски! А ля герр, ком а ля герр! Или – шерше ля фам!
– Вот-вот! Ты умная девочка! Во всем виноваты режиссеры! Они вполне способны тоже приглашать гостей на ленч!
– А вы не любите режиссеров? – поинтересовалась я.
– Таких – да! Не люблю!
Этот разговор отвлек и успокоил нас. Но тут явился Федор.
– Ну что? – спросила Ирина Олеговна.
– Все под контролем! Ну-ка, опишите приметы этого типа! – потребовал он.
– Эх, была бы с нами Лика, она бы сейчас вам такой портрет нарисовала! – проговорила Мотька.
Федор зарделся и отвел глаза.
– Но ее с вами не было, – не без сожаления проговорил он.
Мы, как могли, описали внешность убийцы.
– Кстати сказать, еще далеко не факт, что это был он! – заметил Федор, тщательно записав все приметы.
– Как?
– А вот так! Он вполне мог послать туда своего друга или родственника!
– Нет! – отрезала Мотька. – Зачем бы он, интересно, его послал? Он же не мог знать про объявление, а все остальное он должен был видеть своими глазами…
– Логика в твоих словах есть, – согласился Федор, – но у киллеров своя логика, отличная от логики умненьких девочек!
Мотька негодующе сверкнула глазами. Она это умеет!
И тут зазвонил телефон. Ирина Олеговна схватила трубку.
– Алло! Да, совершенно верно! Ах, вы по объявлению! Да, представьте себе, нашла! И подумала, что кто-то, вероятно, очень огорчен потерей… Где нашла? А какая вам разница? Нет, это вы мне скажите, как выглядел ваш футляр? Разумеется, опасаюсь! Мало ли кому захочется иметь дорогую удочку… Так, так, коричневый, совершенно верно, царапина на нижней стороне? Да, в самом деле! Нет, не мешает, однако послезавтра я уезжаю, так что либо поторопитесь, либо отложим это до моего возвращения. Я вернусь через десять дней. Завтра? Отлично! Когда? В десять утра? Хорошо. Буду ждать!
Ирина Олеговна объяснила ему, как добраться до ее дома, и на этом они распрощались.
– Сработало! – победно вскинула руку Матильда. – Ох, до чего охота на него взглянуть! Он это или не он! Хоть одним глазком!
– Никаких глазков! – сказал Федор. – Лишние люди будут только мешать!
– Мы уже и лишние, – проворчала Мотька.
– Федор! Сейчас же извинись! – потребовала справедливая Ирина Олеговна.
– Да, девочки, извините, – пробормотал Федор.
– Между прочим, я убеждена, что завтра он позвонит и попросит разрешения прислать вместо себя какую-нибудь женщину, – сказала Ирина Олеговна.
– Скорее всего! – согласился Федор. – Но она от нас не уйдет и, хочешь не хочешь, приведет к нему!
И тут мой взгляд упал на часы. Без четверти пять! Мы же опаздываем к Татьяне Мироновне!
– Не волнуйтесь, я вас подвезу! – сказал Федор. – Кстати, что там с этими медяшками?
– Пока не знаем, – уклончиво ответила Матильда.
– Если будет что-то интересное, немедленно сообщите! – потребовал Федор.
– Фиг тебе! – едва слышно прошептала Мотька. Ей Федор явно не нравился.
Я, впрочем, тоже не была от него в восторге.
Он довез нас до угла улицы Губкина, и мы расстались.
– С паршивой овцы хоть шерсти клок, по крайней мере не опоздали! – довольно сварливо проговорила Мотька.
Татьяна Мироновна встретила нас приветливой улыбкой.
– Девочки, милости прошу, Володя будет минут через двадцать. Вы не голодны?
– Нет, спасибо!
– Вы не посидите пока одни, а то у меня урок немного задержался…
– Да, конечно!
Она ушла к своему ученику или ученице, а мы сели на диван в кабинете Глеба Алексеевича. Я сразу вспомнила, как именно на этом диване приводила в чувство незнакомую еще Татьяну Мироновну, когда пришла к ней на первый урок английского…
– Ась, у меня идея! Надо позвонить тете Липе и сказать, что мы останемся ночевать в городе!
– Зачем?
– Ты что, глупая? Чтобы утречком поглядеть, кто к Ирине явится!
– Но нас же туда не звали?
– И не надо! Мы на улице подождем! Сказано ведь – в десять часов. Только глянем и поедем на дачу!
– А где ночевать будем?
– У меня! Чтобы с тетей Татой не сталкиваться, а то она чего-нибудь заподозрит!
– Мама? Да ты что? Мама во все поверит! Ей совершенно не до нас!
– Ладно, как хочешь! У вас так у вас, мне без разницы!
Мы услыхали, что Татьяна Мироновна вышла в прихожую провожать своего ученика. И тут же раздался звонок в дверь.
– Татьяна Мироновна, здравствуйте! – раздался приятный мужской голос.
– Володя! Заходи, заходи. До свидания, Ванечка!
Дверь кабинета открылась. Вошла Татьяна Мироновна с еще довольно молодым, но совершенно лысым мужчиной.
– Вот, Володя, познакомься! Это Ася, внучка Игоря Потоцкого! А это Матильда!
– Кто может сравниться с Матильдой моей! Здравствуйте.
Я фыркнула, а Матильда нахмурилась, но ничего не сказала.
– Ну что ж, оставлю вас одних, – проговорила Татьяна Мироновна.
И она вышла.
Володя сел в кресло у письменного стола, достал из сумки злополучный кувшин, поставил его на стол, затем вытащил из кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги и испытующим взглядом уставился на нас. Мы сидели, затаив дыхание.
– Девочки, откуда у вас это? – с некоторой даже брезгливостью указал он на кувшин.
Вопрос прозвучал столь серьезно, что у меня душа ушла в пятки. Что же там такое обнаружилось? Мы с Мотькой встревоженно переглянулись.
– Видите ли, этот кувшин подкинули в квартиру одного нашего знакомого, очень известного кинорежиссера, – тихо объяснила я.
– А почему вы решили отдать его на экспертизу?
– Понимаете, там сложная история… У него, у этого режиссера, был почти такой же кувшин, ему подарили его, когда он гостил в Марокко. Подарили его старые друзья… И в один прекрасный день кувшин пропал, а потом нашелся этот… он немного отличался от того…
– Странно.
– Но вчера выяснилось, что первый кувшин никуда не пропадал… Его просто взяла домой одна женщина, которая убирает у него в квартире. Она взяла кувшин, чтобы его почистить как следует… Вот и все. А что… что там обнаружилось? – я посмотрела ему прямо в глаза.
– Он старинный, да? Из раскопок? – прошептала Мотька.
– Из раскопок? О нет! Ему цена – грош в базарный день, но…
– Что? – выдохнули мы с Мотькой.
– Дело в том, что внутри… Короче, внутри обнаружены следы наркотика.
– Как?
– Вот так! Кто-то, по-видимому, прятал в нем наркотики.
– Кокаин?
– Хуже! Героин!
– Господи! Какой кошмар! – пролепетала Мотька.
– Девочки, поклянитесь, что вы к этому отношения не имеете!
– Да вы что! Откуда? И потом, если бы мы имели к этому отношение, зачем нам понадобилась бы экспертиза? – спросила я.
– Резонно!
– Мы просто хотели знать, не старинный ли это кувшин, и еще… одна наша подруга подумала, что он может быть пропитан ядовитым составом, чтобы медленно кого-то убить.
Тут он расхохотался как ненормальный.
– Ну и идея! Что-то из времен Медичи!
– Извините, как ваше отчество? – спросила Матильда.
– Отчество? Викторович. Владимир Викторович!
– Простите, но вы никому про это не говорили? Про наркотик?
– Нет, несравненная Матильда, ни одной живой душе! Даже Татьяне Мироновне. И вам не советую! Лучше забудьте об этом раз и навсегда.
– А эти следы… Они там остались?
– Разумеется! Но лучше всего выбросьте кувшин и вычеркните из памяти!
Легко сказать, подумала я. Но вслух сказала:
– Да, конечно! Спасибо вам! Огромное спасибо!
– Не за что! Благодаря той истории с ампулами, наша лаборатория буквально восстала из пепла! К нашей работе привлечено внимание, нашлись спонсоры… Так что я тоже обязан вам, дорогие юные сыщицы. И ваша судьба мне небезразлична, а потому прошу – выкиньте эту дрянь на помойку и забудьте! Забудьте!
– Придется забыть! Нам еще пожить охота, – сказала Мотька. – Тем более в сентябре мы в Париж и в Италию собираемся!
– Да? Что ж, теперь я верю, что вы действительно взрослые и разумные девушки. Ну, я, пожалуй, пойду! У меня еще куча дел! Рад был познакомиться! Да, если вдруг паче чаяния я вам понадоблюсь, вот вам моя визитка со всеми телефонами!
И он вышел из кабинета.
– Татьяна Мироновна, все, мы поговорили, и мне пора!
– Уже уходишь? А кофе не выпьешь?
– Нет, благодарю, но я спешу! До свидания!
– До свидания, Володенька, спасибо большое!
И дверь за Володей захлопнулась.
– Ну, девочки, что-нибудь интересное выяснилось?
– Нет, абсолютно ничего! Обычная сувенирная медяшка под старину! – ответила я.
– И мы очень этому рады! – добавила Мотька. – Отвезем его назад, и дело с концом. Спасибо вам громадное, Татьяна Мироновна!
– Девочки, хотите кофе или чаю?
– Нет, спасибо, Татьяна Мироновна, мы пойдем… Вот только можно от вас позвонить?
– Ну конечно!
Я позвонила тете Липе и сказала, что Матильде завтра рано утром опять к зубному и потому мы лучше переночуем в городе, у Матильды.
– Почему не дома? – спросила недовольная тетя Липа.
– Чтобы нормально выспаться, а то, знаете, мама может среди ночи прийти с компанией, или придет одна и испугается…
– Одним словом, вам почему-то лучше ночевать у Мотьки! – сообразила тетя Липа. – Какой смысл возражать, если вы все равно поступите по-своему! А завтра когда вернетесь?
– Если он сразу пломбу поставит, то часам к двенадцати, а если нет, попозже, но вы не волнуйтесь, мы позвоним!
– Матильда, что у тебя с зубом? – спросила слышавшая разговор Татьяна Мироновна.
– Отломился кусочек и еще дырка!
– Ты молодчина, что не запускаешь! – сказала Татьяна Мироновна. – А я безумно боюсь зубных врачей! Панически!
– Ну что вы! Сейчас совсем небольно лечат! – с энтузиазмом сказала Мотька, которая тоже до ужаса боится зубных врачей.
Мы простились с Татьяной Мироновной и вышли на улицу. Хорошее время – лето. Дни долгие и можно так много успеть… Сначала мы шли молча. Потом Мотька не выдержала.
– Ну, как тебе это нравится?
– Тьфу! – сплюнула я.
– Что будем делать?
– А я знаю?
– Понимаешь, Аська, киллера в конце концов поймают и без нас…
– Без нас? Это называется без нас? Да мы его им, можно сказать, преподнесли на блюдечке с голубой каемочкой! А заодно еще и орудие убийства!
Мотька удивленно на меня взглянула.
– Аська, ты чего?
– Чего?
– Ты почему такая злющая?
– Потому что мне надоело! Я в Москву приехала не затем, чтобы все время кого-то ловить, выслеживать, подкарауливать! Мне обрыдло ломать голову над всякими криминальными тайнами! Понимаешь, обрыдло! Об-рыд-ло! Сколько можно! Какое мне в конце концов дело до этого медного кувшина? Кто-то в нем держал наркотики? А я здесь при чем?
– Аська, ты чего орешь? Сдурела, что ли? – напустилась на меня Матильда. – Ну не хочешь заниматься кувшином, и не надо. Мы с тобой сейчас выбросим его к чертям, и вся недолга! А Лутовинову скажем, что ничего интересного экспертиза не обнаружила! Так что, успокойся, подруга! Опять, что ли, мне тебя тут холодным спрайтом отпаивать? Давай выбросим его тут, в другом районе! Только…
– Только что? – насторожилась я.
– Я бы его сперва хорошенько отмыла!
– Зачем?
– Чтобы следы наркотиков уничтожить! – прошептала Мотька.
– Зачем это нужно?
– Понимаешь, я подумала… Ну, выбросим мы его, а кто-то ведь обязательно подберет…
– Ну и что?
– Как «что»? Представь себе, кто-то его подобрал, ну, какой-нибудь человек, которого, предположим, в чем-то подозревают, и у него, к примеру, обыск сделают и найдут следы наркотиков… Сама подумай, что ему пришить могут!
– Ну, Матильда… Ты просто Агата Кристи наших дней! Такой роман сочинила!
– И ничего не роман! Я просто поставила себя на место того, кто это найдет!
– В таком случае, давай его просто утопим! Только не говори, что следы наркотиков отравят рыбу в водоеме!
– Ты даешь! – засмеялась Мотька. – Ну все? Выпустила пар?
– Вроде да!
– Тогда поедем сейчас ко мне, отдохнем маленько и позвоним Митьке! Надо же узнать, как у него дела, а то мы ведем себя как настоящие свиньи!
– Ой, Мотька! Действительно, свиньи! А что с этим делать? – показала я на сумку с кувшином.
– Это еще надо обдумать, пока возьмем с собой!
Спорить у меня уже не было сил. В конце концов, если Мотьке охота с ним возиться, ради Бога, пусть делает что хочет!
Мы благополучно добрались до Мотькиной квартиры и первым делом открыли окно и балкон, чтобы справиться с духотой. Я сразу же позвонила Мите, но его не было дома. Зато я поговорила с его мамой, и она с радостью сообщила, что Митька уже успешно сдал два экзамена, а сейчас поехал к бабушке, в Орехово-Борисово. Потом Елена Петровна, горячая поклонница моего деда, долго меня расспрашивала о нем, о его гастролях и успехах.
– Елена Петровна, пожалуйста, передайте Мите, что мы сегодня в городе, у Матильды! – сказала я под конец.
– Непременно, Асенька, непременно передам! – пообещала Елена Петровна.
– Слушай, Аська, а я чего подумала… – начала Матильда.
– Ну?
– Не надо нам завтра на Фрунзенскую переться!
– Здрасьте, я ваша тетя! Почему это?
– Понимаешь, он все ж таки опытнее нас, наверное, прежде чем идти к Ирине Олеговне, все внимательно осмотрит…
– Но ты ж сама говорила, и этот Федор тоже, что скорее всего он кого-то пришлет вместо себя!
– Ну и что? А вдруг он решит сам все осмотреть… И если нас заметит, может просто исчезнуть…
– То есть ты считаешь, мы можем все испортить?
– Вот именно!
– Хорошо, тогда за каким чертом мы тут торчим? На даче куда лучше!
– А мы с утра и уедем! Да, Аська, а как быть с Лутовиновым? Надо бы ему позвонить! Он же просил!
– Вот и звони сама!
– А что сказать-то?
– Ничего!
– Ладно! – почему-то вздохнула Мотька.
Но Лутовинова еще не было дома.
Мы с Мотькой приняли душ и улеглись, она на кровати, я на диване.
– Хорошо, – сказала Мотька, – как-то полегчало после мытья, только жрать хочется, а то после этого ленча маковой росинки во рту не было.
– А что у тебя есть?
– Поглядеть надо!
Она встала и зашлепала к холодильнику.
– Так, не густо! Рыбные палочки есть, можно пожарить, компот малиновый, это мама привезла без меня. И зачем она, беременная, банки таскает! Две трехлитровки приперла! Ненормальная! Еще кашу какую-нибудь сварить можно… Молоко долгоиграющее есть. Хочешь гречневой каши сварим или пшенной? И компотиком запьем? А еще яйца есть, можно яичницу или омлет.
– Давай яичницу, только хлеба, наверно, нету?
– А я у тети Таси попрошу! Не проблема!
Мотька сбегала к соседке, принесла от нее четвертушку черного хлеба, и мы зажарили себе яичницу. Потом открыли банку компота, который оказался таким вкусным, что мы зараз выдули полбанки.
– Кайф! – сказала Мотька.
– Ага! – согласилась я.
– А теперь, подружка, давай поговорим! – заявила вдруг Мотька.
– О чем?
– О кувшине!
– Матильда!
– Ничего не Матильда! Это необходимо! Как, по-твоему, откуда он взялся?
– Его кто-то подбросил!
– Кто? Как? И главное – зачем?
– Почем я знаю?
– Но у тебя есть какие-то соображения?
– Нету!
– Должны быть! Ты же не безмозглая какая-нибудь! Вот у меня, например, есть!
– Да? И какие же?
– Где он лежал, когда Святослав его увидел? На балконе!
– Ну и что?
– А то, что это никак не связано с тем кувшином! Понимаешь, это просто совпадение!
– Похоже на то!
– Значит, его подкинули с улицы!
– На пятый этаж?
– Вот тут-то и загвоздка! Будь выше еще этаж, можно было бы подумать, что его сбросили или даже уронили сверху…
– Но снизу-то ничего уронить нельзя! Ты же не будешь с этим спорить?
– А ты чего, Аська, разговариваешь так, как будто ты выше этого?
– Мотька, я больше всего на свете хочу быть выше или ниже этого!
– Не выйдет! Мы должны докопаться до сути!

Во всем мне хочется дойти до самой сути,
В работе, в поисках пути, в сердечной смуте!

– Это что? Стихи? Чьи?
– Пастернака!
– Ух ты, а дальше?

Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья…

А дальше я не помню…
– Ох, какие стихи… – сказала Мотька. – «Жить, думать, чувствовать, любить…» Аська, а у тебя есть Пастернак?
– Конечно! Я тебе обязательно дам! У него есть такое… – захлебывалась я. Я влюбилась в стихи Пастернака в Париже. В одинокие тоскливые вечера, когда ни деда, ни Ниночки не было, эти стихи стали для меня отдушиной. – Завтра утром зайдем к нам и возьмем.
– А наизусть ты ничего не помнишь?
– Многое… Но мне сейчас не хочется…
– Настроение не то? – поняла Мотька.
– Вот именно! Так на чем мы остановились?
– На том, что должны докопаться до сути!
– Боюсь, что да!
– Аська! Я же знаю, что ты ни в жисть не бросишь настоящее дело! Так вот, я что думаю… Не могли ли его незаметно пронести в квартиру хоть бы и в присутствии Святослава? Квартира-то большая, кто-то пришел к нему в гости и пока то да се незаметненько поставил кувшин на балконе…
– Глупость какая-то. Зачем?
– Ну, может, чтобы подложить Святославу свинью?
– Да какая же это свинья? Кому придет в голову делать обыск в квартире знаменитого режиссера ни с того ни с сего? Святослав живет один, он уж точно не наркоман… Бредятина какая-то!
– Тогда, может, кто-то зашел, поставил кувшин, чтобы потом забрать, и забыл?
– Еще большая бредятина!
– Ну, Аська!
– Что Аська?
– Ты тоже выдвигай версии!
– А у меня их нет!
– Что, если это все-таки сделала его жена? Вдруг она наркоманка? Пришла в его отсутствие, чтобы подменить кувшин, увидела, что того нет, и с горя бросила этот?
– А зачем ей надо было его подменять?
– Ну, мало ли какие идеи приходят в голову наркоманам.
– Или алкоголикам.
– При чем тут алкоголики?
– Может, его жена алкоголичка, а ее хахаль – наркоман! Вот она спьяну все и перепутала!
– Да ну тебя, ты все шутишь… А я, между прочим, эту самую жену проверила бы!
– Отдала бы на экспертизу Володе?
– Аська! Кончай придуриваться! Дело-то серьезное, и я теперь думаю, мы должны рассказать правду Святославу. Может, он чего-нибудь сообразит, может, у него есть знакомые наркоманы… Или наркоманки!
– Первая дельная мысль за весь вечер! – сказала я. – Только такие вещи нельзя говорить по телефону, тем более что вполне возможно, в связи с покушением на Курлыкину, там уже все прослушивается!
– Думаешь, Федор уже обратился в ФСБ?
– Не исключено! Частные детективы вроде бы обязаны в таких случаях…
– Значит, для нас то дело закончилось?
– К счастью, да.
– ФСБ уж точно нас и на пушечный выстрел не подпустит, хотя если бы не мы…
– Все, Матильда, закрываем эту тему! И просимся к Лутовинову на брэкфест!
– Нет, Аська, нам туда соваться сейчас тоже не нужно. Пускай лучше он к нам на брэкфест приедет!
– На яичницу с компотом? – рассмеялась я.
– А что? По-моему, это было здорово!
– По-моему, тоже, кстати, я бы не отказалась еще от кружечки компотика!
– И я!
В результате мы выхлебали всю банку.
– Ни фига себе, за один вечер такую банку усидели! У нас, наверное, обезвоживание организма на нервной почве! – предположила Мотька.
Вскоре позвонил Митя, а через полчаса появился у нас.
– Девчонки! Как я соскучился! Вы чего приехали?
– Ты, говорят, уже два экзамена сбагрил? – приветствовала его Мотька.
– Сбагрил! – тяжело вздохнул Митя. – Приходится вкалывать! На юрфаке конкурс – будь здоров! Ну а вы как? Наслаждаетесь дачной жизнью?
– Какое там! – махнула рукою Мотька.
– А в чем дело? – насторожился Митя. – Неужто опять что-то расследуете?
– Ну как тебе сказать? Когда-то была такая песня, моя мама ее очень любит – «И не то чтобы да, и не то чтобы нет!» – рассмеялась Матильда.
– Ася, это правда?
– Увы!
– Господи, да что ж это такое? Почему, когда ты была в Париже, ничего такого не случалось, а сейчас…
– Мить, ты не волнуйся, я ведь уеду опять в Париж, так что…
Митя посмотрел на меня с сочувствием.
– Ничего-то ты не понимаешь… – тихо проговорил он и покраснел.
Потом, помолчав, спросил:
– И что? Серьезное дело?
– Серьезное, еще какое серьезное! Но с этим уже все покончено, все передано в руки профессионалов!
– Ну, положим, не все… – начала Матильда.
Но я незаметно показала ей кулак, чтобы помалкивала. Не надо Мите сейчас ничего этого знать. Она понимающе кивнула. А Митя, казалось, пропустил ее фразу мимо ушей. Он посидел еще полчасика и убежал.
– Вот, Аська, мы с тобой одни остались с этим делом, – не без гордости проговорила Мотька. – Ну и с чего начнем? Позвоним Святославу?
– Знаешь, неохота мне Святославу это все выкладывать… Давай попробуем сами…
– Но как?
– Мы с тобой все собирались внешность менять, но нам что-то мешало. И это к лучшему! Завтра утром пойдем ко мне, переоденемся, загримируемся и двинем туда!
– Куда?
– В переулок, где Святослав живет. Надо хорошенько все осмотреть. Балкон же у него на другую сторону выходит, а мы ни разу не удосужились с той стороны зайти.
– Верно! – кивнула Мотька. – Не исключено, что мы там что-то такое углядим, что нам даст толчок…
– Ну если толчок, то пусть лучше это будет что-то, а не кто-то!
– Шутишь? Шути! А теперь, Аська, ну его к бесу, это дело, давай-ка перед сном лучше поговорим про путешествие! А кстати, мы в Италию на чем поедем?
– Я уже говорила! По всей Италии на машине прокатимся!
– Ась, а ты в Париже машину водить не научилась?
– Нет еще. Но дед обещал…
– Здорово! А еще скажи… У Игоря Васильевича в это время будет какой-нибудь концерт или спектакль?
– Нет! Дед сказал, что эти две недели он будет отдыхать. Ну, конечно, он все равно будет учить новые партии… В октябре у него премьера в Ковент-Гардене, в Лондоне. «Мефистофель» Бойто.
– Понятно… Знаешь, Аська, мне кажется, я не доживу…
– Мне сегодня тоже так показалось, когда ты пропала!

Глава XII
Я ПОПРОБУЮ!

После ужина мы пошли прогуляться и добрели до станции, где имелось несколько автоматов.
– Двинем лучше к магазину! – сказала я. – Там автомат закрытый!
Так мы и сделали. К счастью, он работал, но сейчас был занят. Там стояла немолодая женщина и давала по телефону ценные указания:
– Главное, ты промой хорошенько, в проточной воде! Ты не знаешь, как моют в проточной воде? Боже правый! Положи в мисочку и поставь под кран! Пусть постоит минут десять – и все! Поняла? Нет, ты скажи, поняла? А потом слей воду, положи в кастрюлю, залей профильтрованной водой на три четверти и поставь на плиту! Наташа, ты меня поняла?
– По-моему, Наташа – полная кретинка! – прошептала Мотька.
– Похоже на то!
– Доведи воду до кипения, засыпь сахар по вкусу…
– Интересно, что она варит? – шепнула я.
– Похоже, компот!
– Матильда, с этим надо что-то делать!
– Я уж и сама думаю! А то, не дай Бог, за нами еще кто-то встанет, тогда свободно не поговоришь!
Но тут, видимо, что-то случилось на линии, потому что женщина закричала:
– Наташа! Наташа! Ты меня слышишь, Наташа? Разъединилось… – И она полезла в карман за новым жетоном.
– Извините, мадам! – решительно открыла дверь кабины Матильда. – Сейчас наша очередь!
– Девочки, миленькие, она же там компот испортит!
– Не испортит! Если вы не будете давать ей самостоятельности, она никогда не научится готовить! – наставительно заметила я.
Женщина поняла, что с нами спорить бесполезно.
– Но вон там свободный автомат! – указала она на перрон.
Мотька вдруг таинственно понизила голос:
– Вы нас извините, но у вас разговор про компот, а у нас… про любовь! Согласитесь, нам оттуда звонить не очень удобно… Вы уж извините!
Женщина окинула нас оценивающим взглядом и вдруг рассмеялась:
– И впрямь про компот можно и оттуда! Счастливо вам!
И она ушла, растроганно улыбаясь.
– Здорово ты это, Матильда! У вас про компот, а у нас про любовь! – хохотала я.
– Ладно ржать-то! Давай звонить! Кто говорить-то будет?
– Ты! У тебя лучше получится!
Мотька не стала спорить и набрала номер.
– Алло! Здравствуйте! Можно попросить Сашу? Саша, это ты? Слушай меня внимательно! Тебе нынче поручили найти двух девчонок, так?.. Знаю. Просто я одна из этих девчонок! Ты с плохой компанией спутался, Саша! Если ты нам доверишься, мы тебе поможем. И еще! Они нас ищут, потому что мы помешали им убить твою маму… Почему чушь? Совсем даже не чушь! Сам подумай, если мы знаем о поручении, которое тебе сегодня дали возле палатки, то знаем и о многом другом. Давай встретимся завтра и поговорим втроем… О чем тут думать?.. Чем ты рискуешь? Найти нас ты все равно не сможешь! Лутовинов наших координат не знает, на него и рассчитывать глупо! Мы сами к нему ходили. Какой у тебя выход? А мы, вполне возможно, сумеем тебе помочь… Вот и молодец! Поверь, то, что я сказала про твою маму, вполне серьезно, мы тебе завтра все расскажем… Хорошо! Значит так, приезжай к десяти часам на станцию… Переделкино. Как сойдешь с поезда, иди вперед, по тропинке. Мы тебя окликнем… Но если приедешь не один, пеняй на себя! Все! До завтра!
И Матильда повесила трубку.
– Уф! – выдохнула она. – Ошизеть можно!
Она была вся в поту.
– Ну что?
– Приедет! Испугался жутко!
– Как думаешь, побежит с доносом?
– Нет, не думаю! Когда я пообещала, что мы ему поможем, он, кажется, поверил!
– Интересно, как мы ему поможем? Мы же не знаем, во что он влип!
– Ничего! Сориентируемся на месте. Мы вон скольким людям помогали, не он первый! Ну все! Пошли домой. Нам еще надо разработать план, как и откуда проследить за ним в Переделкине!
– А почему именно в Переделкине?
– Потому что Переделкино все знают, а во-вторых, чем дальше отсюда, тем лучше!
– Да, наверное, – согласилась я.

Утром мы рано встали.
– Вы куда намылились? – поинтересовалась тетя Липа, так как мы оделись явно не на пляж.
– В Переделкино!
– Это еще зачем?
– Понимаете, тетя Липа, Матильда тут пристрастилась к стихам Пастернака, ну вот я и хочу показать ей его могилу и сводить в музей!
– В такую рань?
– Ну, пока доедем, пока найдем могилу, мы еще и цветов купим, музей и откроется!
– Ну что ж, дело хорошее! – сказала тетя Липа. – К обеду вернетесь?
– Не знаю, как погуляется! Но скорее всего вернемся!
– Вот и хорошо!

В половине десятого мы уже были в Переделкине. Из вагона мы вышли врозь, чтобы не привлечь внимания, ежели кто-то уже прибыл туда. Но народ, приехавший с нами, как-то очень быстро разбрелся кто куда, и незаметно было, чтобы кто-то следил за нами. Я пошла вперед по тропинке, Мотька за мной. Дойдя до большого куста, там, где тропинка сворачивает на дорогу, ведущую вдоль кладбища, я остановилась, подождала Мотьку.
– Вроде бы все спокойно! – сказала она.
– Кажется, да. Вот тут мы его и дождемся!
– Нет, Аська! Ты жди его тут, а я его встречу на перроне и пойду следом. Так безопаснее!
Мы вернулись на станцию, посмотрели расписание и поняли: для того чтобы быть тут вовремя, он должен приехать немного раньше, а если на эту электричку опоздает, то приедет немного позже.
– Аська, как считаешь, приедет он?
– А ты сомневаешься?
– Вообще-то, нет, но… Мало ли что бывает! Слушай, Аська, мне вдруг чего в голову пришло! А что, если он, испугавшись за мать, побежит к ментам или фээсбэшникам и приведет их на хвосте, а?
Честно сказать, я покрылась холодным потом, такая мысль мне в голову не вскакивала.
– И у него наши приметы есть!
– Да! Не слабо!
– Представляешь, чем это может кончиться?
– Представляю… А впрочем, ничем особенным! В худшем случае нас заберут!
– Кошмар!
– Тогда мы просто все расскажем, отошлем их к Федору. Ну, прочтут нам нотацию, да и отпустят! Не дрейфь, Матильда!
– А что будет с мамой?
– Да погоди ты! У этого Санька рыло в пуху! Не пойдет он в ментуру!
– Думаешь?
– Ага!
Но вот показалась электричка, на которой, возможно, приедет Санек. Матильда побежала к перрону, а я быстро пошла по тропинке.
Я приметила его еще издали. Он шел, то и дело озираясь, и вид у него был ужасно подавленный, не похоже, что он на кого-то надеется. Это меня успокоило. Матильда шла за ним на некотором расстоянии. Он пропустил трех человек на тропинке и пошел дальше.
– Саша! – тихонько позвала его я и ступила на тропинку. – Здравствуй!
– Это ты мне звонила?
– Нет, звонила моя подруга, она сейчас подойдет! За тобой хвоста не было?
– Нет, не было, – ответил он, почему-то с большим удивлением глядя на меня. – Это правда, что именно тебя мне надо найти?
– Правда.
В этот момент подбежала Мотька.
– Вроде все чисто! – выпалила она. – Привет, Санек!
– Странно, я вас совсем другими себе представлял… Но это не важно…Что вы такое говорили про мою маму?
– Твоей маме грозит опасность! – сказала Матильда. – Но тут говорить неудобно.
– А где?
– Пошли поищем местечко!
Но поблизости подходящего места не было, и в результате мы уселись на траве возле кладбищенской ограды.
– Ну, выкладывайте!
– Саша, ты знаешь, почему нас ищут? – спросила я.
– Понятия не имею!
– Потому что мы нашли на чердаке винтовку, снайперскую, и унесли ее. А если бы не это, твоей мамы, может быть, уже не было бы в живых!
– Но при чем тут моя мама?
– А при том, что чердачное окно смотрит аккурат в окошко твоей квартиры! – разъяснила Мотька.
Саша вздрогнул. Никак нельзя было сказать, что ему уже двадцать лет. В нем было что-то еще очень детское.
– И что же вы с этой винтовкой сделали?
– Передали кому надо!
– Кому?
– Не имеет значения.
– Значит, я должен вас найти, чтобы вернуть им винтовку, из которой они собираются убить мою маму?
– Выходит, так!
– Ну уж нет! Никогда!
– А ты думаешь, мы им так просто позволим себя найти? – усмехнулась Матильда.
– Но как вы узнали, что они мне поручат вас искать?
– Секрет фирмы!
– Но как же быть с мамой? Надо сообщить…
– Когда твоя мама возвращается? – спросила я.
– Через три дня! Уже через три дня!
– Мы все успеем! Не волнуйся!
– Легко сказать… И потом, если я вас не найду…
– То что? – тихо спросила я.
– То мне… конец.
– Почему?
– Потому что… потому что я спутался с ними… Влез…
– Во что?
– А вам зачем знать? Я влез, мне и выцарапываться… А, между прочим, если вы такие умные, все знаете, все умеете, зачем тогда спрашивать?! – с истерикой в голосе прокричал Саша.
– Мы знаем только то, что знаем! – многозначительно произнесла Матильда. – И если спрашиваем, значит, надо!
– Но кто вы такие? Откуда вообще взялись?
– Ну, пока тебе этого знать не нужно, а то, чего доброго, твои дружки на тебя нажмут…
Саша опустил голову. Он был раздавлен… Мне стало жалко его.
– Послушай, Саша, тут все так сплелось… Если ты решишься сказать нам всю правду, мы попробуем тебе помочь!
– В чем? В чем вы мне поможете? Маму спасти?
– Конечно!
– Ну, не знаю, может, маму вы и спасете… А я…
– Послушай, ты им должен, что ли, дружкам своим?
– Да, но не деньги…
– А что же?
– Наркотики… – прошептал Саша.
– И много? – полюбопытствовала Мотька.
– Много, сто пятьдесят грамм… Они мне дали, на сохранку… Считали, что в депутатской квартире самое место… Там не найдут… А вышла такая дурацкая история… Стыдно вспомнить… Я так влип…
– Что, родители нашли?
– Нет! Слава Богу, нет! Братишка младший нашел пакетик, сунулся, смекнул, что к чему, и начал меня запугивать, лекции читать о вреде наркотиков, а тут как раз мама домой пришла, я выхватил у него пакет и сунул со страху в медный кувшин, который нам недавно одна дура подарила…
– Что? – в один голос крикнули мы с Мотькой.
Саша удивленно посмотрел на нас.
– Продолжай! – потребовала я.
– Ну, я сунул туда пакет. Там уж точно никто искать не будет… Брат, я знал, меня, конечно, не выдаст… Я потом ему объяснил, что я сам наркотиками не балуюсь, что меня просили спрятать… Но это бы еще полбеды! В один совсем не прекрасный день прихожу я домой, а отец со смехом так говорит: ну, парни, если есть у вас наркота, я вас выведу на чистую воду! Ко мне сейчас товарищ мой придет со своей собакой, доберманом, она на таможне наркотики ищет. Чудо-пес! Ну, у меня сразу душа в пятки! И так я испугался, что вытряхнул наркотик в унитаз. А когда я его из кувшина доставал, пакетик прорвался, что-то там в кувшин просыпалось… Я заметался, мне бы кувшин вымыть хорошенько, а я со страху…
– Зашвырнул его на балкон верхней квартиры! – довершила я его рассказ.
– А ты почем знаешь?
– Знаю! Но как же ты исхитрился?
– И сам не пойму! Влез по решетке для цветов, братишка меня держал, он тоже здорово испугался… Вот и зашвырнул. Это был еще тот акробатический этюд!
– А собака? Как она себя вела?
– Вот не поверите, сразу побежала ко мне в комнату, а потом в ванную и стала лаять на унитаз. А отец смеется. Не иначе, говорит, парни мои наркотики в унитаз спустили!
– А дальше что?
– Ничего! Посмеялись – и дело с концом! Правда, когда мужик с собакой ушел, отец к брату пристал, отчего собака на унитаз лаяла? Ну, братишка молодец, ни сном ни духом…
– А что кувшин исчез, родители не заметили?
– Нет! Я назавтра другой купил, почти такой же…
Тут мы с Мотькой расхохотались и долго не могли успокоиться.
– Девчонки, вы чего?
Немножко успокоившись, Матильда проговорила сквозь смех:
– Мне эти кувшины, черт бы их побрал, до конца жизни сниться будут!
– Понимаете, я хотел под каким-нибудь предлогом к Лутовинову зайти, но он куда-то уехал, а когда приехал, я уже купил кувшин…
– В универмаге «Москва»? – поинтересовалась Мотька.
– Нет, в «Подарках» на Тверской… Денег жалко было до ужаса… А теперь я им столько должен…
– Аська, гляди! – воскликнула вдруг Матильда, указывая на дорогу. По ней, спокойно помахивая каким-то прутиком, шествовал Валерка. Он что-то напевал и, вообще, был, по-видимому, весьма доволен жизнью.
– Кто это? – спросил Саша.
– О! Вас-то я и ищу! – закричал Валерка. – Привет, девчонки!
Но тут он заметил Сашу и остановился.
– Вы чего тут у дороги сидите?
– А ты, интересно знать, куда намылился? – осведомилась Мотька.
– Вас ищу! Мне тетя Липа сказала, что вы в музей Пастернака собрались. А я не поверил! И решил проверить себя, как сыщика!
Саша смотрел на Валерку с полным недоумением. Что это за мальчишка?
– Валер, познакомься, это Саша Курлыкин!
– Ни фига себе! – присвистнул Валерка и протянул Саше руку. – Будем знакомы, Валерий Уваров!
– Уваров? А твой отец, случайно, не хирург?
– Хирург-офтальмолог! – уточнил Валерка. – А ты откуда его знаешь? – удивленно спросил Валерка.
– Он моего братишку оперировал, а еще маминого брата. О нем у нас в семье говорят с придыханием, – усмехнулся Саша.
Валерка, казалось, был страшно доволен. Он уселся рядом с Сашей. Тот вытащил из кармана пачку сигарет и протянул Валерке.
– Куришь?
– Нет, – смутился Валерка. – Не курю. Вредно для здоровья!
– Жить вообще вредно, – вздохнул Саша и закурил. – Ну, девчонки, что делать будем? Я так понимаю, что при нем говорить можно? – кивнул он на Валерку.
– Можно!
– А что? В чем дело? – заволновался Валерка. – Что тут у вас было?
Мы кое-что рассказали ему, но очень осторожно, чтобы не сболтнуть лишнего Саше. Надо отдать должное Валерке, он мгновенно врубился. И не задал ни одного лишнего вопроса.
– Теоретически, – начал он, – я знаю, что надо делать, но как это осуществить практически… Эх, не отдали бы винтовку…
– И что было бы? – заинтересовалась я. Мне эта винтовка надоела хуже горькой редьки.
– Понимаешь, тогда он мог бы сказать, что нашел девчонок и берется уговорить их вернуть винтовку, но за это они должны списать ему долг!
– Так, так, интересно… – проговорила Мотька.
– Больше того, пусть они дадут ему расписку, что они в расчете, и…
– Да, теория отличная, – сквозь зубы проговорил Саша. – Лучше не придумаешь. А вот с практикой хреновато…
– И ничего не хреновато! – закричал Валерка. – С практикой тоже все будет о’кей! Надо немедленно связаться с Федором. Он ведь потерял след киллера, так? А сейчас мы ему скажем, что нашли способ выманить его из берлоги. Он просто обязан будет согласиться!
– Но кажется, он уже передал куда-то дело! – вспомнила я.
– Ну и что? А им не нужны сведения о киллере, да? Или им кисло просто прийти и взять его? – горячился Валерка.
– Тише ты! – шикнула на него Мотька. – Чего ты орешь?
– Матрена, заткнись!
– Матрена? – с удивлением уставился на нее Саша.
И тут я сообразила, что мы не познакомились.
– Ох, девочки, а я ведь даже не знаю, как вас зовут!
– Меня Ася!
– А меня Матильда! Только не вздумай петь!
– Чего? – оторопел Саша.
– Ну, когда со мной люди знакомятся, почти всегда поют: «Кто может сравниться с Матильдой моей?».
– А это откуда? Какая группа?
Тут пришла наша очередь обалдеть.
– Ты чего, серьезно? – недоверчиво спросила Мотька.
– Что? Что я такое спросил?
– Ты что, никогда не слыхал эту арию?
– Арию? Сроду никаких арий не слушаю! Или это группа «Ария»?
– Да, – пробормотал Валерка, – тяжелый случай!
– Нет, ну правда, откуда это, про Матильду?
– Про композитора Чайковского слыхал? – спросила я.
– Слыхал, конечно!
– Опера у него есть, «Иоланта»! Слыхал?
– Не-а!
– Ну все, – не выдержала Мотька, – это как раз тот самый случай – если надо объяснять, то не надо объяснять.
Эти слова известной в прошлом писательницы Зинаиды Гиппиус мы с Матильдой давно уже взяли на вооружение.
– Ладно, про оперу поговорим позже, – буркнул Валерка, – а сейчас продолжим наш разговор. Так на чем мы остановились?
– На том, что ментам не кисло будет прийти на готовенькое! – напомнил Саша.
– Да, да, именно… Но тут главная задача – Сашина! Если он справится, все выйдет отлично…
– Но с чем я должен справиться? – испуганно осведомился Саша.
– Ты должен сыграть роль, как настоящий актер!
– Какую? Какую роль?
– Роль влюбленного!
– Чего?
– Не чего, а кого! Влюбленного! По уши, до смерти, до сумасшествия!
– Но зачем? – недоуменно спросила Мотька. – И в кого?
– В кого – это его дело! Но выбор, конечно, небольшой. Либо ты, либо Аська!
– Ничего не понимаю! Можешь объяснить по-человечески? – рассердился Саша.
– Сейчас все разложу по полочкам! Слушайте! Тебе дали три дня? Так?
– Ну?
– Значит, в зависимости от того, как мы договоримся, ты пойдешь к своим и скажешь, что девчонок ты нашел, познакомился, и теперь знаешь, зачем они понадобились твоим дружкам. Девчонки не виноваты, они нашли эту винтовку на крыше, когда убегали от сумасшедшей старухи и участкового! Именно на крыше! Футляр был взломан. Они прихватили его просто машинально и теперь горят желанием избавиться от находки. Кстати, они даже не подозревают, что это такое! И вот тут ты должен, заливаясь краской и запинаясь, признаться, что ты смертельно втюрился в Аську и даже под пытками не скажешь, где ее искать и все такое. А если они хотят получить свою винтовку назад, пожалуйста! В обмен на расписку о том, что ты им ничего не должен, ты принесешь ее!
– Ни фига себе! – почесал в затылке Саша. – Это каким же крутым надо быть…
– Да, Валер, что-то ты загнул… – пробормотала Матильда.
– Дело хозяйское! Я же о тебе думаю, о том, что ты у них в должниках ходишь… можно, конечно, поступить куда проще… Сообщить Федору, где вы кучкуетесь, проследить за кем-то одним или за несколькими, они запросто выведут на киллера, уж коли он с ними связался… Тем более мы знаем его в лицо…
– Киллера? – насторожился Саша.
– Представь себе! Заодно с киллером возьмут и кое-кого из банды, найдут наркоту… Только ты от них все равно не избавишься. Рано или поздно должок с тебя потребуют.
– Хорошо, допустим, но при чем тут… ну, любовь? – спросил Саша.
– Как ты не понимаешь? Только любовью можно объяснить, почему ты не желаешь вывести их на девчонок!
– Почему? А если объяснить это обыкновенной порядочностью?
– Ха! Порядочность – не бандитская категория! А вот любовь… Такое они понять могут!
– Эх ты, книжек много читаешь! Что ты знаешь про бандитскую любовь. Это ж не люди, волки!
– Зачем же ты связался с ними? – резонно спросил Валерка.
– Это долгая история… Сдается мне, они меня нарочно впутали… Что бы в случае чего влиять на маму…
– Дворовые бандиты? – удивилась я.
– Или кто-то над ними… Думаю, кстати, именно они и хотят ее убить.
– Нелогично! – отрезал Валерка. – Если бы они попытались влиять на твою маму и поняли, что это бесполезно, вот тогда логично было бы ее убить, а так… И уж скорее в таком случае они убили бы тебя или твоего брата, чтобы наказать вашу маму. У мафии нынче такая мода!
– Но тогда как же… Как киллер в таком случае на наших вышел?
– А как мы на тебя вышли? – сказала я. – Проследили за тобой, и все дела!
– Что-то я запутался, – устало произнес Саша и закрыл лицо руками. – Ничего уже не соображаю!
– Слушай, Саша, а не может быть так, что твои дружки только для отвода глаз или просто в издевку послали тебя нас искать, понимая, что ты, конечно же, нас не найдешь? Потому так легко и пообещали долг списать?
– Зачем? – простонал Саша.
– Я ж говорю – в издевку! А сами попробуют расколоть Лутовинова?
– Он не расколется! – воскликнул Валерка.
– Этого мы не знаем! Он старый человек, если они начнут его… пытать или шантажировать…
– Тогда вам каюк! – сказал Саша. – Тем более винтовку вы уже сдали… Еще если бы она была у вас…
– Да, история! – задумчиво протянула Мотька. – Вот что, пошли для начала позвоним Лутовинову!
– И что скажем?
– Чтобы срочно куда-нибудь дня на три смотался! – сказал Валерка. – Хотя бы опять на Крит!
Под Критом он, конечно, подразумевал Лерину квартиру.
– Правильно! – согласилась я. – С этого и начнем. У кого есть жетоны?
Их набралось целых пять.
– Аська, звони ты! Он тебя очень уважает! – сказала Матильда.
К телефону подошла Серафима Дмитриевна. Я не стала себя называть, а просто вежливо попросила Святослава Витальевича.
– Святослав Витальевич еще вчера вечером уехал! – с тайным злорадством сообщила мне Серафима Дмитриевна. Она, вероятно, приняла меня за молоденькую актрисулю, которые во множестве вьются вокруг именитого режиссера.
– Уехал? Но куда?
– В Ригу! У него там сестра живет! А у сестры юбилей!
– И когда же он вернется?
– Сказал – не раньше чем через неделю!
– Спасибо! – радостно воскликнула я и положила трубку.
– Ну что? – хором спросили все.
– Уехал в Ригу к сестре. На неделю! Ура! Живем!
– Да, это, можно сказать, повезло! – решил Валерка. – А теперь нам нужен Федор!
Но Федор не откликался по сотовому. У Ирины Олеговны тоже никто не ответил.
– Что будем делать? – огорчился Валерка.
– Вообще-то, время терпит… – сказала Мотька. – И я подозреваю, Федора мы найдем там, где Лика.
– Кто это Лика? – спросил Саша.
– Одна знакомая девочка! – ответила я.
– Вот что, Саша, езжай-ка ты пока домой. Если спросят, скажи, что взял след, и напомни про три дня! Как только мы переговорим с Федором, мы тебе позвоним, – командовал Валерка. – Позвоню я и скажу, что… приглашаю тебя, допустим, на футбол!
– Хорошо, – как-то обреченно проговорил Саша. – Вы не думайте, если надо, я это сделаю, попробую, во всяком случае…
– Вот и отлично! Главное, молчи о нас! Просто забудь пока!
– Я понимаю! Спасибо вам! Но почему вы все это делаете? Да! Еще один вопрос: на фиг вы ее взяли, винтовку эту?
Но на этот вопрос ответа у меня не было!

Глава XIV
НИ ДАТЬ НИ ВЗЯТЬ РУСАЛКА

Да, – сказала Мотька немного погодя, – дела!
– Девчонки, спокуха! – произнес вдруг Валерка. – Я вас буду охранять!
– Интересно, как? – ухмыльнулась Мотька.
– Я с самого утра буду на велике объезжать поселок, а если замечу кого-то подозрительного, постараюсь вступить с ним в контакт!
– Но, Валера, Иван Иванович только что не велел вступать в контакт ни с кем! – удивилась Лика, еще плохо знающая Валеркину деятельную натуру.
– Это он вам не велел! А я человек свободный! Меня никто не ищет! Сами знаете, нападение – лучшая оборона! Поймите, чудачки, если кто-то приедет сюда по вашу душу, он с радостью разговорится с таким симпатягой, как я, чтобы на голубом глазу узнать, где тут дача Игоря Потоцкого или Наталии Монаховой.
– Ну и что ты скажешь?
– Для начала, что точно не знаю, но слышал, что у них жутко злая собака!
– Дурак! Это Лорд злая собака? – оскорбилась Мотька.
– Сами дуры! Я пошутил! Я отвечу, что живу тут недавно, где дача Потоцкого – не знаю, а сам тут же помчусь к вам, предупредить, чтобы сидели, носа не высовывали!
– Это, конечно, неплохо, но где гарантия, что этот человек обратится к такому симпатяге, а, например, не к старухе Царьковой, которая враждует с тетей Липой, терпеть не может деда и вообще…
– В принципе такое возможно, но… Старуха Царькова в отличие от меня по улицам так просто не разгуливает, а целыми днями роется в огороде, и огород у нее, к вашему сведению, за домом, так что прохожий ее и не увидит! – выкрутился Валерка. – А вообще-то, девчонки, я думаю, не доберутся они сюда! Иван Иванович, скорее всего, решил нас пугнуть, чтобы не лезли куда не следует! Он нас просто нейтрализовал, как он выражается, «таким макаром».
– Тебе легко говорить! – проворчала Мотька.
– Да, я думаю, он был прав… насчет щелочки, – поддержала Мотьку Лика. – Ведь узнали же они ваши приметы…
– Хорошо, значит, чем меньше вы будете совать нос на улицу, тем лучше. Но я все равно буду по нескольку раз на дню объезжать поселок! И начну прямо сейчас!
– Но у тебя же нет велика! А дома мамочка усадит тебя обедать, так что сейчас ни фига не выйдет! – заметила Матильда.
– А вы тоже идите домой обедать! Но не через улицу, а через забор! У вас калитки там нет?
– Калитки нет, а дырка есть! – сообщила я. – Это ты правильно придумал! Лика, пошли к нам обедать, чего тебе тут одной куковать!
– Правда? – обрадовалась Лика. – Мне так страшно было бы одной…
– Да, Лика! – вспомнил Валерка. – Если твоя Крокодила тебя куда-нибудь пошлет, сразу позвони мне! Я приеду и провожу тебя!
– Спасибо! – улыбнулась Лика.
Валерка убежал домой, а мы пролезли через забор к нам на участок. Дверь была заперта. Значит, тетя Липа куда-то ушла. Действительно, на кухне лежала записка: «Асюта! Я у Шульгиных. Обед на плите! Разогрейте! Звонила мама. Она уезжает в Киев на три дня с концертами. Ешьте клубнику!»
Мы отлично пообедали втроем, помыли посуду и уселись на веранде.
– Девчонки, а вот вы в нарды играете, это интересно? – спросила Лика.
Я удивленно на нее взглянула. Мне сейчас было не до игры в нарды.
– Интересно! – ответила Матильда. – Хочешь научиться?
– А это трудно?
– Да нет! Надо только освоить поле и набить руку! Хочешь научу?
– Да нет, я так… Где мне играть и с кем?
– Нет, я тебя научу! – закричала Мотька. – Мы же с тобой вместе жить будем, а Аська в свой Париж уедет… – Матильда вмиг раскрыла доску.
– Нет, Мотя, я сейчас все равно ничего не пойму… Потом научишь…
– Ладно, – согласилась Мотька и убрала нарды. – Ну, так чего делать будем?
– Ничего. А что мы можем? – пожала плечами Лика.
– Что, так и дадим себя запугать? – хорохорилась Матильда. – Это, вообще-то, не в наших правилах!
– Ну и что ты предлагаешь? – поинтересовалась я.
– Не знаю, но…
– Нет, Мотька, на этот раз придется нам посидеть тихо… Да оно и хорошо, надоело это все хуже горькой редьки!
– Так-то оно так, но сидеть взаперти…
– Вот что, свободолюбивые вы мои, давайте договоримся! Мы живем спокойно и не говорим только об этом деле! – потребовала я. – Что, у нас поговорить не о чем?
– Но ведь нам грозит опасность! – воскликнула Лика. – О чем еще можно думать?
– О Федоре! – сказала я. – Ты же влюблена в него, вот о нем и думай!
– И вовсе я в него не влюблена, он мне… немножко нравится, и все! Вообще-то, он не в моем вкусе!
– А какой у тебя вкус? – спросила я.
– Ну… Вообще, мне нравятся высокие брюнеты с карими глазами… А тебе?
Я задумалась.
– Мне нравятся шатены с синими глазами! Или с зелеными! – вылезла Мотька. – Аська, а тебе, я знаю – блондины с голубыми глазами!
– Ничего подобного, я предпочитаю жгучих брюнетов с желтыми глазами!
– Таких не бывает! – воскликнула Лика.
– Почему? Вот, пожалуйста! – и я схватила на руки подошедшего Мефистофеля, который тут же громко замурлыкал.
– Ну, он не совсем брюнет, у него есть белые пятнышки, – засмеялась Лика. – А почему его зовут Мефистофелем?
– Дедушка так назвал! А сокращенно он – Тофик!
– Между прочим, Аська, Саша и вправду на тебя глаз положил! – заметила Мотька.
– Ерунда! Ему не до того было!
– До того, до того!
– А он красивый, этот Саша? – поинтересовалась Лика.
– Ничего себе, – отвечала Мотька, – только он уж точно не в Аськином вкусе!
Кажется, мне удалось отвлечь их от гнетущих мыслей.
– А ты, Матильда, с Олегом Седовым крутишь, да? – полюбопытствовала Лика.
– Сама не пойму! – вздохнула Мотька. – Раньше мне наш Костя нравился, а как я с Олегом познакомилась…
– Но ты уж точно ему нравишься!
– Я знаю, но у нас с ним… несовместимость! Как встретимся, начинаем ругаться… из-за всего! А не видимся неделю, начинаем скучать… Вот такая чепуха… Я сейчас ужас как хочу его видеть! – разоткровенничалась вдруг Матильда.
– Но у него же сейчас экзамены, это важнее! – заметила Лика.
– Я знаю! И всю жизнь теперь так будет!
– Как?
– У мужчин любовь всегда не на первом месте! – с тяжелым вздохом проговорила Матильда. – А у женщин – на первом! И потому нет в жизни счастья!
– С чего ты это взяла? – удивленно воскликнула Лика.
– Мне это тетя Тата объяснила!
– Тетя Тата? Кто это?
– Аськина мама!
– И когда это она тебе объясняла? – удивилась я. – Что-то я такого разговора не помню!
– А это весной было, когда ты в Париже была… Тетя Тата с Лордом гуляла, мы случайно встретились, на скверике посидели, вот она мне и сказала. А уж тетя Тата про любовь все точно знает… Она артистка! И красавица!
Разговор был очень интересный, но вдруг с улицы донесся голос Крокодилы:
– Лика! Лика! Ты где?
– Ой, девочки, я побежала! – встрепенулась Лика.
– Беги через дыру! – напутствовала ее Мотька.
И Лика умчалась.
– Ну? – сказала Мотька немного погодя.
– Баранки гну! – отозвалась я. Ничего умнее мне в голову не пришло.
– Аська, признайся, тебе страшно?
– Честно?
– Честно!
– Ни капельки!
– Почему?
– Не знаю. Не страшно – и все! А тебе?
– А мне страшно, – призналась Мотька. – Даже очень! Я бы с удовольствием смоталась куда-нибудь подальше!
– Так кто тебя держит? Давай мотай!
– Ты меня гонишь?
– Я? Это ты хочешь смотаться! Езжай в Ясенево, к маме, пересиди там эти дни!
– Нет уж, дудки! Я тебя одну тут не оставлю! Тем более ты у нас такая бесстрашная! За тобой присмотр нужен! А то неизвестно еще, что ты выкинуть можешь! Умирать буду, не забуду, как ты в прошлом году одна ночью к этому гаду Тихонычу отправилась! Своего обожаемого Котю выкупать! Скажешь, тебе и тогда не страшно было?
– Нет, не скажу… Моть, а что твоя печенка говорит? Надо бояться или нет? Может, она просто молчит?
– Если б она молчала, я бы тоже помалкивала!
– Понятно. Она, правда, иногда дает сбои, ошибается…
– Бывает, но… Короче, лично я намерена соблюдать эту самую, как ее… разумную осторожность! И даже не очень разумную, – шепотом добавила она.
Тут мне стало не по себе.
– Хорошо, Мотька, что мы с тобой спим на втором этаже, – прошептала я.
– Да и, между прочим, надо там закрыть окна на ночь!
– Они и так закрыты, тетя Липа ведь ушла!
– Значит, не открывать!
– А мы не задохнемся?
– Я предпочитаю задыхаться живьем, чем помирать на свежем воздухе!
– Матильда, тебе же сказано: никто нас убивать не собирается!
– Ой, Аська, какие мы идиотки! Уоки-токи в Москве оставили!
– Да, это глупо!
– И свистков у нас нет!
– Завтра раздобудем!
– До завтра еще дожить надо!
– Да ну тебя, Мотька!
И тут мы увидели, что к дому подходит тетя Липа.
– Ура! – прошептала Мотька. – С тетей Липой не так жутко будет!
Действительно, вечер мы провели, не отходя от тети Липы, которая была рада-радешенька. Но в одиннадцать она ушла спать. Мы с Мотькой тщательно проверили все замки и на цыпочках поднялись наверх.
– Давай проверим все! – сказала я.
Мы зашли в комнату моих родителей. Проверили шпингалеты на окнах, даже в платяной шкаф заглянули, потом в душ, в туалет.
– Матильда, давай проветрим хотя бы, а то тут такая духотища, целый день окна были закрыты!
– Давай, – согласилась Мотька, – пока мы не спим, это можно!
Я распахнула окно. Темнота была летняя, негустая… Мы обе высунулись в окно, и вдруг Мотька схватила меня за плечо и буквально оттащила от окна.
– Ты чего?
– А вдруг сейчас кто-то выстрелит в нас?
– Матильда, ты шутишь?
– Какие к черту шутки? Сейчас все может быть!
– Нет, Мотька, так мы просто сойдем с ума! Хорошо, нас никто сейчас не видит! А что мы будем делать днем?
– Днем не так жутко!
– Это еще неизвестно! И вообще – так жить нельзя!
– А что ты предлагаешь?
– Надо закрыть занавески и в щелочку понаблюдать, не стоит ли кто напротив окна! Вспомни, как мы орудовали в квартире, когда точно знали, что за ней снайпер наблюдает из окна напротив!
– Аська, ты гений!
Мы плюхнулись на пол и по-пластунски подползли к окну.
– Аська, если кто-то стоит, он сразу поймет, что мы догадались: занавески же не задернутся сами по себе!
– А чтоб ты пропала! – воскликнула я и в мгновение ока вскочила на ноги, задернула занавески и опять плюхнулась на пол. Все произошло в считаные секунды.
– Ну, ты даешь! – восхитилась Мотька, подползая к окну вплотную. – Аська, отползаем в сторону и там поднимаемся!
Так мы и сделали. Встали на ноги и с двух сторон приблизились к окну. Чуть-чуть отодвинули занавески, на ширину указательного пальца, и выглянули наружу. В саду и на улице было спокойно. Лунный свет заливал все вокруг.
– Вроде никого! – прошептала Мотька.
– Так я и думала.
– А красотища! Луна! И пахнет как, чуешь?
– Это табак расцвел! Тетя Липа всегда табак сажает, для запаха.
– Обалдеть можно, днем он совсем не пахнет, а ночью… Роскошь какая! – упоенно шептала Мотька. – Ой, Аська, гляди!
– Что? Куда? – испугалась я.
– Гляди, вон, в кустах, что-то шевелится. Там кто-то есть!
– Да где, где?
– Вон в тех кустах, за забором!
Действительно, там кто-то был!
– Аська, что делать? Давай Ивану Ивановичу позвоним!
– Да погоди, надо сперва разглядеть, кто там.
– Ой, Аська, поздно будет!
– Не паникуй!
Шевеление в кустах продолжалось, но у меня хватило ума сообразить:
– Мотька, если б это был убийца, он бы тихо сидел!
Тут из кустов выскочила какая-то женщина, на ходу одергивая юбку, и припустилась бегом.
– Убийца, – захохотала я. – Какой-то тетке пописать захотелось, а ты – убийца, убийца!
– А почему ей приспичило именно перед вашим забором?
– Ну, об этом надо спросить у нее, вернее, у ее мочевого пузыря!
– Зря, между прочим, веселишься! – зловеще проговорила Матильда. – Сказала бы лучше, как закрыть окно?
– Зачем нам его закрывать? Второй этаж все-таки!
– Нет, ты точно рехнулась! – рассердилась Матильда.
– Хорошо! Я закрою!
Я спокойно закрыла окно.
– Форточку можно оставить?
– Оставляй! – махнула рукой Матильда. – Аська, у меня идея!
– Ну что еще за идея?
– Пошли спать в спальню!
– Это еще зачем?
– А там дверь запирается!
– О Боже! – простонала я. – Мотька, что с тобой? Мы еще и не в таких переделках бывали, и ничего… А тут!
– Ну, Асечка, ну пожалуйста! Возьмем свое белье и подушки…
– А если тетя Липа заметит?
– Почему она заметит? Ты же знаешь, как крепко она спит!
– Ладно, черт с тобой, пошли!
Мы улеглись вдвоем на широкой родительской кровати.
– Хорошо! – прошептала Мотька. – Вдвоем в одной койке не так страшно!
Тут она была права. И вскоре мы уснули.

Утром мы проснулись рано, перетащили белье обратно в свою комнату и открыли окно. Светило солнышко, было тепло и тихо. Никаких следов покушения на нас мы не обнаружили.
– Поздравляю, Матильда!
– С чем это?
– Как «с чем»? С тем, что мы живы!
– Дура! Корова! Нашла, чем шутить!
Внизу раздался телефонный звонок. Я кубарем скатилась с лестницы и схватила трубку.
– Аська? – раздался Валеркин голос. – Это я! Как там у вас?
– Нормально!
– Значит, так, я сейчас начинаю объезд. А вы ждите меня! Потом все вместе поедем на речку!
– Ладно! – согласилась я.
Тут подоспела Матильда.
– Кто звонил?
– Валерка! Сейчас совершит объезд и приедет за нами!
– Что значит «за нами»?
– На речку поедем!
– С ума сошла! На речку!
– Матильда, мы поедем вчетвером, на пляже полно народу! Мало того, что всю ночь задыхались, так еще и не купаться? Этого даже Иван Иванович от нас не требовал! И вообще, может, они его уже поймали!
– Хорошо, уговорила!
– Что это вы ночью шебуршились там? – поинтересовалась тетя Липа, когда мы явились на кухню.
– Да бабочка ночная залетела, а я их страсть как боюсь, – без запинки соврала Матильда.
– Что-то я не замечала!
Мотька ничего не ответила. Мы позавтракали и стали ждать Валерку. Позвонила Лика.
– Девочки, что у вас?
– Ждем Валерку, собираемся на речку. Ты с нами?
– Да, – еле слышно проговорила Лика.
– Так подваливай прямо сейчас!
– Хорошо.
Вскоре Лика явилась. Выглядела она очень расстроенной.
– Лика, что с тобой? – спросила тетя Липа.
– Я… Я больше не могу!
– Что? Что ты не можешь?
– Она… Она… Она меня достала! Если б вы знали, что она мне устроила из-за банки варенья!
– Какого варенья? – испуганно спросила тетя Липа.
– Вишневого… – всхлипнула Лика. – Я вчера… мы хотели пить… и я взяла банку прошлогоднего вишневого варенья…
– Она что же, пересчитывает банки? – поморщилась тетя Липа.
– Нет, я просто вымыла ее и не убрала. Она увидела банку, спросила, что там было, и как разорется…
– Жалко ей, стало быть, прошлогоднего варенья? – рассердилась тетя Липа.
– Да! Жалко! Слышали бы вы, что она мне наговорила… Мотя, если ты не передумала, я прямо сегодня уехала бы…
Тетя Липа встала и вышла.
– Сейчас нельзя, пойми! – прошептала Мотька. – Я ведь должна буду с тобой поехать, а как я Аську оставлю, да и вообще…
Тут возвратилась тетя Липа. В руках у нее была банка варенья.
– Лика! – как-то даже торжественно начала она. – Возьми и отдай тетке! А потом собери вещи и перебирайся к нам.
– Ну что вы, Олимпиада Андреевна! Я не могу! – пролепетала Лика. – Не надо портить отношения между соседями…
– Куда уж портить! Она все равно чувствует, что я ее терпеть не могу! Олимпиадушкой меня зовет, подумаешь, старая барыня на вате! – развоевалась тетя Липа. – Банку старого варенья детям пожалела! Ну ничего! Я ее на весь поселок ославлю!
Лика захлопала в ладоши. Но тут появился Валерка. Вид у него был вполне довольный.
– Ну ладно, вы свои дела сами решайте, вон кавалер уже пожаловал! – засмеялась тетя Липа и хотела было уйти, но остановилась и сказала: – Лика! Обедать сегодня будешь у нас! Отдай этой жадобине варенье и скажи, что больше крошки у нее в доме в рот не возьмешь!
– Я, наверное, не смогу… сказать…
– Ну, дело твое, тебе виднее! – и с этим тетя Липа удалилась.
– Ну что? – накинулись мы на Валерку.
– Пока все чисто! Я тут с тремя клиентами лясы точил, но без толку! Никто вами не интересовался! Так что можем запросто ехать на речку! И кстати, я подумал, приметы приметами, а вживую убийца вас видел только в гриме!
– Это точно! – согласилась Мотька. – И то только Аську, я в стороне держалась, да еще парнем была одета. Он на меня и не глянул!
– Тем более можем спокойно ехать! Да, вот, я для вас добыл! – и он вытащил из кармана три свистка на цепочках.
– Валера! Откуда такая роскошь?
– А я у Толика Муромцева позаимствовал! У него папаша – международный арбитр по футболу и собирает коллекцию свистков!
– Как это ты позаимствовал? – испугалась я. – Упер?
– Упер? Я? – возмутился Валерка. – Я что, вор?
– Ладно, извини!
– На первый раз – прощаю! А теперь объясню для придурочных – я пошел к Толику и сказал: Толик, не мог бы ты дать мне взаймы четыре любых свистка. Мне они нужны для очень важного дела. И он мне дал.
– А сколько лет Толику? – поинтересовалась Лика.
– Двенадцать! – ответил Валерка. – И он меня очень уважает!
– Понятно! – засмеялась Лика.
– Спасибо, Валера, – сказала я. – Это очень кстати!
Мы повесили свистки себе на шеи, и, как ни странно, я почувствовала себя защищенной. Мы сели на велосипеды и поехали на речку.
Там было чудесно! Ласковое солнышко, хочешь – лежи на песке, хочешь – на травке. Подстилки мы расстелили на траве, под кустами, чтобы не жариться все время. И сразу полезли в воду. А Валерка решил для начала обследовать пляж, благо он у нас невелик. Потом он присоединился к нам, шепнув:
– Никого подозрительного! Все свои!
Мы плавали, валялись на песке, опять плавали, потом лежали в тенечке, словом, наслаждались! Время близилось к обеду, и уже хотелось есть. Сегодня мы ничего с собой из дому не взяли.
– Ну что, девчонки, может, по домам? – сказал Валерка. – У меня уже живот подвело!
– Да, – сказала я, – будем собираться, я только пойду еще сплаваю на тот берег и обратно, песочек смою, и пойдем!
– Ну вот! – проворчал Валерка. – Потом ты еще сохнуть будешь…
– Не буду! – пообещала я. – Сразу вытрусь и домой!
– Ладно, иди!
Мотька и Лика отказались опять лезть в воду, они уже высохли.
А я вошла в речку и поплыла к другому берегу. Речка у нас не широкая, и вскоре я доплыла до камышей, росших у того берега. Именно из-за них я туда и плыла, они такие красивые, с коричневыми бархатными колбочками. Я поставлю их в комнату деда! Ниночке наверняка понравится! Я вошла в камыши, сорвала один, второй, и вдруг… Кто-то схватил меня за ногу, я упала, и тогда этот человек поволок меня на глубину. Я попыталась выскользнуть, но он держал меня мертвой хваткой, вода залилась мне в рот, и я стала терять сознание…
И вдруг, сама не знаю как, я оказалась на поверхности, меня кто-то нес на руках и осторожно опустил на песок.
– Жива! – сказал незнакомый мужской голос.
Я открыла глаза, и меня вырвало.
– Вот умничка, даже искусственное дыхание делать не надо! – сказал совершенно незнакомый мужчина.
– Аська! Аська! – кричала Матильда. – Его поймали! Его поймали!
Я ничего не понимала.
– Ну как ты? – спросил мужчина.
– Спасибо… Лучше… Это вы меня спасли?
– Я! Мы с другом лежали на том берегу в траве, глядим, красивая девушка камыши рвет, еще умилились, такая молоденькая… Ни дать ни взять русалка… А тут эта русалка вдруг ушла под воду, и еще мужская голова мелькнула. Ну мы и сиганули оба сразу. Друг мой, он с того мужика трусы стянул. Первое средство в таких случаях! Ну, тот ослабил хватку, а я вырвал тебя за волосы из воды, ну и… вот.
– А где тот тип? – закричала Мотька.
– А вон, его мой дружок уже отметелил и скрутил. Сейчас по сотовому ментов вызовем!
Я сидела в каком-то оцепенении, а Матильда рыдала.
– Ну, девочки, вы тут без меня обойдетесь, а я пойду помогу Сергею, как бы этот сукин сын не утек!
И тут я опомнилась.
– А где он? Я должна на него взглянуть!
– Зачем? – удивился мужчина.
– Я хочу его опознать! – твердо заявила я.
– Ух ты какая! – с уважением проговорил мужчина. – Ну пойдем!
Вокруг пойманного собралась толпа, которой только стоявший над ним человек с накачанными мускулами не давал его избить.
– Хватит! Хватит! Я ему уже всыпал положенное! Разойдитесь!
Я пробилась сквозь толпу и глянула на того, кто только что пытался меня убить. Я его знала, но это был не киллер. Это был… Саша! Я не верила своим глазам. Он лежал на земле, связанный какими-то тряпками, под глазом наливался синевою фингал, из губы сочилась кровь. Он плакал.
– Я не хотел… Я… Не собирался, я только… испугать хотел, шутка такая… Я не хотел…
– Ничего, парень, посидишь немножко, научишься лучше шутить! – сказал качок.
– Послушайте, а может, он и в самом деле шутил, ну глупо, признаю, но он еще такой молодой! – вступилась вдруг за Сашу какая-то пожилая дама.
– Мадам, – ответил ей мой спаситель, – а если в следующий раз он решит так пошутить с вами? А нас может рядом не оказаться?
И тут вдруг Саша поднял глаза и увидел меня.
– Я не виноват… Меня заставили… Прости меня, я не виноват…
Я молча повернулась и отошла в сторону. Силы вдруг совсем покинули меня.
– Может, врача вызвать? – участливо спросил мой спаситель.
– Нет, не надо, скоро пройдет… – проговорила я и опустилась на землю.
Мотька заботливо принялась обмахивать меня своим платком.
– А где Валерка с Ликой? – спросила я немного погодя.
– Звонят Ивану Ивановичу и Федору! – всхлипнула Мотька. – Вот гад, всем гадам гад!
А дальше я ничего не помню.
Не знаю, сколько времени прошло, но когда я открыла глаза, оказалось, что я на веранде у Уваровых и надо мной хлопочет Валеркина мама, Светлана Матвеевна.
– Ну, слава Богу, пришла в себя! – сказала она и потрогала мой лоб.
– Ой, а почему я у вас?
– Не хотели волновать Олимпиаду Андреевну! До нее, конечно, потом дойдут слухи, но это потом…
– Спасибо! Мне уже лучше…
– Аська! Очнулась! – воскликнули Валерка и Мотька.
– Мама! – сказал Валерка. – Ей надо выпить горячего чаю!
– Ты прав, Валерочка, я сейчас!
Светлана Матвеевна поспешила на кухню, а Валерка склонился ко мне и зашептал:
– Я позвонил Иван Ивановичу, все сказал, он прислал кого-то за этим… его увезли… Еще он сказал, что постарается обойтись без тебя… в том смысле, что ты не будешь проходить по делу, как потерпевшая.
– А почему…
– Ему велели тебя напугать… не до смерти… А потом узнать про винтовку! Аська, а где кувшин?
– У Матильды дома!
– Может, сдадим его?
– Не надо! Мы его вымыли, да и вообще, черт с ним, с этим Сашей! Ой, Валер, а киллер?
– Мне про него ничего не сказали. Но теперь уж они его возьмут!
– А чего его брать? – хмыкнула Мотька. – Кому теперь надо стрелять в Курлыкину? Зачем? Она и так будет убита, своим сыночком… Хороший сюрприз для мамочки…
Я отлежалась, выпила крепкого чаю и почувствовала себя вполне нормально.
– Ася, велосипеды оставьте у нас! – потребовала Светлана Матвеевна. – А то еще грохнешься, не дай Бог. Лучше пешочком…
– Правильно, – кивнула Мотька. – Мы с Валеркой возьмем ее под белы рученьки и доведем до дома. Вот только что мы скажем тете Липе?
– Это будет зависеть от того, знает она уже или не знает! – рассудил Валерка. – Если она бросится к тебе как ненормальная, будет рыдать, это одно, а если будет спокойно сидеть на кухне…
– Это другое! – засмеялась я.
– Ну, Аська, ты даешь! Уже шутишь! – всплеснула руками Матильда.
Они действительно взяли меня с двух сторон под руки и повели.
– Аська, если что, скажи, что у тебя судорога случилась в воде… – посоветовал по дороге Валерка.
– Да? Тогда меня вообще купаться больше не пустят!
– Тоже верно!
– Надо сказать, что это был просто псих, которого давно ищут! – решила Мотька. – Кстати, это так и подали местным жителям…
Но, к счастью, тетя Липа еще ничего не знала! Мы ей рассказали умеренно страшную историю о психе, она поахала, поохала, но, видя меня, целую и невредимую, во все поверила. Поэтому, если кто-то будет ей что-то рассказывать, а в этом не приходится сомневаться, она уже все воспримет спокойно.
Вечером, когда мы легли, Мотька спросила:
– А какого черта ты в камыши полезла?
– Нарвать хотела, для Ниночки… Она любит.
– Скажи, ты очень испугалась?
– Ужасно! Но все так быстро произошло! А вот мне интересно, почему Саша там прятался?
– Потому что на нашем берегу его могли бы заметить, мы с тобой или Валерка… Только что бы он стал делать, если бы тебя туда не понесла нелегкая?
– Не хочу об этом думать! Но, по крайней мере, теперь можно больше не бояться.
– Ты думаешь? – неуверенно спросила Мотька. – Все ж таки того типа еще не поймали…
– Все равно! Не желаю больше бояться! Да и киллер вряд ли уже знает, чем кончилась Сашина попытка!
В этот момент раздался телефонный звонок. Тетя Липа уже легла спать, поэтому я бросилась вниз. Матильда за мной.
– Алло! Ася? Это я, Лика! – прошелестел в трубке знакомый голос. – Аська! Ура! Все! Его взяли!
– Кого?
– Твоего киллера! Взяли! Мне Федор сказал! Там разборка была с той бандой, их взяли, а они…
– Погоди, ничего не понимаю! Какая разборка, какая банда?
– Что? Что? – прыгала вокруг меня Мотька.
– Как ты не понимаешь? – удивилась Лика. – Этот тип пришел разобраться с главарем, почему уж, я не в курсе, а в это время банду взяли! И его заодно! Победа, девочки! Можно больше не бояться! И еще! Завтра Федор обещал за мной приехать и отвезти к Матильде! Я отдала Крокодиле варенье! И она взяла. Спроси Матильду, она согласна?
– Согласна, согласна! – за нее ответила я.
– Ася, ты рада? – спросила Лика.
– Еще бы! – сказала я и положила трубку.
– Ну, что она тебе сказала? – вцепилась в меня Матильда.
– Что их всех взяли! И банду, где был Саша, и нашего киллера!
– Ура! – завопила Мотька.
– Тише ты! Тетю Липу разбудишь!
Мы побежали наверх и распахнули все окна, чтобы из комнаты без остатка выветрился запах страха.